Конкурс короткого рассказа «Сестра таланта»

Кораблики

Сайт_Сестра_таланта_логотип

Геннадий Опарин живет в Туле, ему 51 год, в прошлом морской пехотинец. Работает в музее-усадьбе Л.Н. Толстого «Ясная Поляна».

***

Иногда случается так, что неожиданно, вдруг, получаешь доброе послание из прошлого, этакая нечаянная радость. Например, узнаешь из газеты, что твой бывший подчиненный, в прошлом «рядовой  необученный», получил звание полковника милиции. Радость? Безусловно. Ну вот теперь, если что, не дай Бог, можно рассчитывать на камеру хотя бы и без удобств, но на солнечной стороне.

К сожалению, с годами больше становится посланий печальных, но тем ценнее светлые, добрые «бумажные кораблики из тогда».

Совсем недавно в далеком Казахстанском Павлодаре, перед отъездом в Астану, я ужинал в кафе. Выходя, надев осеннее пальто и берет, от молодого человека из-за соседнего стола я вдруг неожиданно услышал:

— Вы морпех?!

Я остановился, обескураженный.

— Так береты носят только морпехи. – В глазах его была еле сдерживаемая искренняя радость. – Я тоже… Морпех.

Я с удовольствием пожал его сухую горячую руку, и под очками вдруг предательски защипало:

— Удачи тебе, братишка!

— И вам удачи.

В голосе его слышались теплота и милая сердцу, добрая, старая  воинская вежливость.

Это такое ненарочитое и ненавязчивое, вдруг напомнило, что среди прагматичности и деловитой пренебрежительности современных отношений в заповедной глубине наших мужских душ продолжает жить древнее воинское братство. Нет, не под стакан водки в последнее воскресенье июля, а всегда…

Однажды в вагоне поезда я услышал забавный рассказ из серии армейских баек под пиво, услышал как радиоэфир из моей теперь уже далёкой военно-морской юности.

Рассказчик был искусен и нацелен совсем не в мою сторону, а повествование шло как-то неожиданно о соседней бригаде морской пехоты. Мне стало невыносимо интересно. А когда в середине байки я понял, что главным героем был мой старинный приятель, не выдержал и сказал:

— Я хорошо знаю Дюгаева. Мы с ним вместе служили.

Все удивленно повернулись в мою сторону, а рассказчик, ничуть не смутившись, продолжил:

— Ну, вот и товарищ не даст соврать.

Рассказ мне запомнился, и я хочу вам его пересказать. Тем более что за его правдивость и точность спросить не с кого.

Итак, от первого лица.

 

Я служил в 61-й бригаде морской пехоты  Северного Флота. В 3-м ДШБ[1]. Гоняли нас по-черному. Сопка ваша, сопка наша. Стреляли и прыгали днем и ночью. Комбатом у нас был майор Пасков по кличке «Леша Череп». Такой мужик! Приходит ночью: «Батальон, подъем! Почему вы спите, когда комбат не спит?!» Вот такой дурдом. Зато служба летела быстро.

Ротный у нас был огонь-мужик, старший лейтенант Дюгаев. Метра два ростом, плечи как два меня, и всегда спокоен, как удав. Но не дай Бог разозлить… Приложится так, что мама не горюй.

Раз к нам в бригаду приехали киношники из Москвы. В общем, решили снять фильм про морскую пехоту, про нас. Художественный только.

Ну, эти артисты, которые нас играть будут, переоделись в форму, чтобы, значит, привыкнуть, обтереться. Ну и ходят по бригаде.

А один придурок, артист, он у них главный герой был, идет к столовой  прямо по плацу. Прическа неуставная, руки в карманах. Такой перец. И тут ему навстречу наш ротный Дюгаев. Он как увидал такой вопиющий бардак, сразу к этому артисту:

— Ты чё, охренел, воин?! По плацу пешком?! Руки из карманов! Ты чей, сынок?

И ладошкой его по шее. Слегка. Артист упал на четыре кости, головой крутит. А ротный ему:

— Берешь метёлку, и пока весь плац не подметешь, отсюда ни шагу.

— Да я…

Ротный его еще раз ладошкой по шее… слегка. Тот снова на четыре кости. У ротного рука такая, что банку сгущенки в кулаке не сразу найдешь. В общем, дал он артисту метлу, а сам сел на лавку контролировать. А тому, что делать, метёт… Боится, что в следующий раз весь позвоночник в кальсоны высыплется.

А плац здоровый. Его целой ротой не уметешь. А деваться-то некуда. Мети.

Где-то через час идет начальник политотдела, капитан первого ранга Калинкин, по кличке «Сиплый», с ним главный киношный режиссер и девчонка рыжая такая, симпатичная.

Они как увидали, что главный герой плац подметает, просто одурели. Он тоже их увидал, обрадовался. А Дюгаев ему:

— Эй, воин, не тормози!

Тот снова давай мести. Режиссер с девчонкой подошли к артисту и спрашивают:

— Ты чего? Совсем в роль вошел? Больной, что ли?

— А вы у того здорового с рыжими усами спросите. Он сказал, пока не подметёшь, отсюда ни шагу. И по шее.

Старший лейтенант Дюгаев подошел к ним:

— Это ваш воин?

Режиссер говорит:

— Да, мой! А кто дал вам право избивать артистов?

Дюгаев говорит:

— У меня таких артистов сто человек. Сынок, я тебя избивал?

— Нет, нет, что вы!

Режиссер говорит:

— Ну, все, бросай метелку, идём с нами.

А артист метелку держит и на нашего ротного смотрит. Мол, можно идти? Или как?

— Ну, иди, раз артист. Только подстригись, сапоги почисть, руки в карманах не держи и плац обходи. Понял?

— Да, понял. Вернее, так точно!

— Свободен.

— Есть!

…Хорошее они тогда про нас кино сделали. И этот, артист, тоже молодец. Сыграл как настоящий. Талант.

Вот такая не моя история о моем старинном приятеле, добрый «бумажный кораблик из тогда».

______

[1] Десантно-штурмовой батальон

 

Условия участия в конкурсе «Сестра таланта»