Трудно сейчас в это поверить, но хормейстера академического хора ПетрГУ Светлану Семенову вначале в хор… не взяли.
В восемь вечера, как ни странно, в коридорах университета бывает многолюдно. Особенно популярна аудитория № 347. Если подойти и прислушаться, можно различить отдельные слова. Кто-то просит прощения за опоздание, кто-то просит поменять стул, кто-то ничего не просит: вполголоса мурлыкает песню соседу на ухо.
«Альтушечки, пожалуйста, потише», – говорит девушка за инструментом. Съедает кусочек яблока, поворачивается к «сопранкам», при этом не переставая играть, –хормейстер академического хора ПетрГУ Светлана Семенова, хрупкая и улыбчивая девушка, с красивым и сильным голосом.
– Светлана, когда вы начали заниматься музыкой?
– В четыре годика меня заметили в детском саду на утреннике. Исполняла песню «Антошка, Антошка! Пойдем копать картошку!». Так я и поступила в музыкальную школу в класс фортепиано по настоятельному совету моей первой учительницы-пианистки. Возможности выбрать инструмент тогда не было: маленькая школа поселка Боровой Калевальского района могла научить либо игре на фортепиано, либо на баяне. О выборе нисколько не жалею. Ведь именно та первая учительница, Людмила Родионовна Мурадян, энергичная, импульсивная и очень музыкальная, открыла для меня большой и интересный мир музыки, где мне с детства нравилось фантазировать.
– Тогда вы и определились с будущей профессией?
– Фортепианная подготовка оказалась базой для последующего образования. Еще в детстве я начала сочинять свои песни на написанные бабушкой стихи. Первая песня написана с голоса бабушки на её стихотворение «Посвящаю Карелии». Её я и спела при поступлении на дирижерско-хоровое отделение Петрозаводского музыкального училища. Предполагалось, что буду поступать на фортепианное, но я приняла другое решение: хочу связать свою дальнейшую судьбу с пением. Поэтому и пришлось петь на вступительных экзаменах экспромтом не арии и романсы, а собственные песни! Сначала преподаватели музучилища не особо делали на меня ставку. Но на четвертом курсе я участвовала в дирижерском конкурсе среди училищ северо-запада России и выиграла его всем ветрам назло! Победа предполагала поступление в любой вуз России без экзаменов, но я решила остаться в Петрозаводске. Так и попала в класс Олега Солдатова, прекрасного симфонического дирижера. Я всегда училась у мужчин, что повлияло на моё понимание дирижирования, на саму технику. В музыкальном училище – у В. Голынского, в то время дирижера хора музыкального училища, а в консерватории – у профессора Евгения Гурьева, руководителя хора консерватории. После меня пригласили в аспирантуру. Брали только семь человек на все отделения. Минувшей осенью обучение музыке завершилось, заняв двадцать два года из моих двадцати семи!
Аспирантский экзамен – итог моего обучения. В концерте были представлены три хора, с которыми я работала все эти годы. Безусловно, главной творческой лабораторией в подготовке к концерту был хор консерватории как самый профессиональный и мобильный хор нашего города. За два месяца мы вместе выучили часовую программу к этому концерту, за что я им очень благодарна и признательна! Для меня была важна эмоциональная сторона исполнения у профессиональных певцов с большим опытом. С детьми программу мы подготовили заранее, за полгода, так как они в силу возраста должны быть готовы к такому событию не на сто, а на двести процентов. Дети справились безукоризненно и, как всегда, не оставили равнодушным ни одного слушателя. Ну и самым надежным тылом для меня был хор ПетрГУ, в котором я уже больше десяти лет.
– Где вы работаете сейчас?
– Сейчас я преподаю в консерватории, занимаюсь с детским хором и с хором университета. Эти три вида моей деятельности сильно различаются: работа с несколькими возрастами и разным уровнем подготовки требует кардинально разных навыков и умений. В работе со студентами консерватории мне самой ещё приходится много учиться и постоянно совершенствоваться, обогащать музыкальный репертуар для программ по дирижированию. В работе с детьми проявляется, пожалуй, самый сложный, но вместе с тем приятный аспект, ведь дети отдаются пению самозабвенно. Но на своем первом уроке с пятилетними детьми выдержала десять минут и попросила помощи у коллег. Поняла, что абсолютно ничего не умею. В хор мальчиков я пришла в шестнадцатилетнем возрасте, будучи студенткой музыкального училища. Говорят, после хора мальчиков уже ничто в хоровом мире тебя не испугает! Думаю, это точно отражает специфику работы. Научить петь пятилетнего малыша, наблюдать развитие и расцвет его голоса, вместе с ним преодолеть период мутации и видеть его уже певцом взрослого хора студентов университета – это дорогого стоит!
– Как возникло желание петь в университетском хоре?
– В хор я попала по приглашению Николая Евгеньевича (Н.Е. Маташин – художественный руководитель академического хора ПетрГУ с 2008 года. – Ред.). Меня сначала не взяли. Я считалась профессионалом, а в то время это правило жестоким образом работало. Георгий Ервандович Терацуянц (основатель хора, художественный руководитель с 1962-го по 2007 год. – Ред.) посадил меня в сопрано, где тогда было около двадцати пяти человек. Шансов попасть в концерт не было никаких. Через два года случайно меня позвали в поездку на конкурс, поскольку кто-то заболел. Это был подарок судьбы и мой шанс, уже полноценное право быть хористом прекрасного коллектива. После смерти Георгия Ервандовича я стала помогать Николаю Евгеньевичу, вскоре выросла до хормейстера. Сразу поняла, что это именно мое место и призвание! Мне нравятся занятия со студентами-новичками, филологами, медиками, физиками, журналистами – людьми, которые эмоционально отдыхают в хоре, которые беззаветно влюблены в музыку. Каждый раз, открывая им мир удивительных звуков, я вижу жаждущие глаза и понимаю, что дарю возможность прикоснуться к прекрасному – как когда-то и мне открыла этот мир первая учительница.
– Вопрос отчасти философский: что для вас музыка?
– Форма существования мира. Мне нравятся концепции некоторых ученых, которые сравнивают музыкальные процессы с процессами, регулирующими Вселенную. В этом смысле музыка, может, еще и не изучена окончательно. Наверняка человечество ждет ещё много сюрпризов.
– У вас есть авторитеты в музыке?
– Не хочется, более того – не получается, быть на кого-то похожим. А кумиров не перечесть, начиная от собственных преподавателей и заканчивая учениками, которых воспитываю сегодня.
– Откуда черпаете вдохновение?
– Очень хороший вопрос! Пожалуй, вдохновение нельзя черпать. Если бы все знали это место, то ходили бы за ним как в магазин. Оно либо не приходит, либо приходит само и рождается внутри нас из всех наших мыслей.
– Помимо работы, чем занимаетесь еще?
– Йогой! В последнее время меня очень увлекает этот вид практики. Даже была на семинаре «Пение и йога». Хотела бы изучать эту тему вплоть до диссертации.
– Как вы думаете, реально ли успевать всё? Что нужно для этого?
– «Всё» – понятие абстрактное, у каждого свое «всё». Поэтому, конечно, реально и желательно. Ведь только тогда получаешь истинное удовольствие от жизни!
– Часто ли дома звучит музыка? И какая?
– Люблю Сoldplay и всё в таком духе. Вообще музыку дома слушаю редко, только по делу. Предпочитаю тишину в свободное время.
– Что сложнее: учить или учиться самой?
– Не могу однозначно ответить… Это два разных процесса, оба довольно увлекательные, полезные и, что важно, взаимопроникающие. Часто теперь, когда учу кого-то, учусь сама. Преподавать – очень благодарное и благородное дело! Особенно нравится находиться в обществе детей: они чистые, такие, какие есть, и все делают очень искренне, особенно на сцене. Отдача от них колоссальная, с ними просто необходимо быть самой собой! Именно с мальчишками я поняла, что преподавание – сложнейшая и увлекательная вещь, единственной помощью в которой может быть только опыт и увлеченность профессией. Ну и, конечно, любовь, без неё никуда!
Фото Владимира Григорьева и из личного архива Светланы Семеновой
