Наука, Наука в лицах

Татьяна Хорошун: «Работа археолога — это детектив»

Татьяна Хорошун, научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН, кандидат исторических наук
Татьяна Хорошун, научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН, кандидат исторических наук

Три-четыре тысячи лет до нашей эры на месте Петрозаводска стояло несколько крупных поселений древних людей. У них уже были лук и стрелы, и, что важно, они научились обжигать глину. Удивительно, но осколки той эпохи в буквальном смысле находятся у нас под ногами. О чем они могут рассказать? Беседуем с научным сотрудником сектора археологии Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН, кандидатом исторических наук Татьяной Хорошун.

 

 

«Мы всегда готовы ступить на неизведанную землю»

 

— Татьяна, для многих профессия археолога ассоциируется с Индианой Джонсом или Ларой Крофт. Есть ли в этом доля правды?

— Действительно, у большинства знакомых именно такое представление об археологах — как о людях, окруженных ореолом мужественности, смелости и авантюризма. И, наверное, все-таки да, есть особая черта. Мы всегда готовы ступить на неизведанную землю, отправиться в неизвестные места, пойти глубоко в тайгу. Археологам свойственен дух открытий, дух поиска. И я уже понимаю, что с возрастом сохраняется юношеское желание попробовать, рискнуть, готовность сделать шаг в новое, неизведанное, иногда даже опасное. Помимо прочего, археология — это физически тяжелый, очень серьезный труд, который требует усидчивости и внимательности. В конце концов получается интересный археологический детектив: мы идем по следам остатков жилищ и по обломкам каменных орудий и разбитой посуды реконструируем целые древние культуры.

Это лишь некоторые находки, обнаруженные на одном квадратном метре!
Это лишь некоторые находки, обнаруженные на одном квадратном метре!

— Из чего складываются ваши рабочие будни?

— Основная деятельность экспедиционная. Полевой сезон начинается, как только сойдет снег и земля станет доступной — и до снега. Работа творческая: есть научная тема, в рамках которой ты работаешь, развиваешь различные подходы, методы. Это требует полной выкладки. Кроме того, у нас есть плановые темы, по которым мы тоже проводим полевые исследования, обрабатываем материал, пишем специальные отчеты, которые сдаются в специальный отдел Института археологии РАН. Вообще, для многих  коллег археология — особый образ жизни: лето — экспедиции, осень — полевая работа плюс конференции, зима — обработка материала, весна — подготовка к экспедиции.

 

— Археологи сохраняют или разрушают памятники?

— Когда мы исследуем памятники, мы понимаем, что берем на себя очень большую ответственность за материал, который добываем. По большому счету мы же потом и «разрушаем» этот памятник: мы вошли в землю,  сняли материал, затронули культурный слой с остатками артефактов — всё, его уже не восстановишь. Поэтому в археологии материалы тщательно фиксируются и документируются, принято оставлять памятники максимально нетронутыми для следующих поколений, которые разработают методы и подходы, позволяющие сохранять и не травмировать этот культурный слой.

 

В работе на местности есть своя романтика...
В работе на местности есть своя романтика…

 

Остатки древних культур под ногами

 

— Расскажите о неолите, периоде, которым вы занимаетесь…

— Период очень интересный. Есть термин «неолитическая революция», он  хорошо отражает те изменения, которые произошли в обществе. Меняется природная среда. Меняется целый хозяйственный уклад: население становится более оседлым, чем в предшествующую эпоху, о чем свидетельствуют остатки жилых сооружений, оно расселяется большими поселками на берегах крупных водоемов. Охота, рыболовство и собирательство остаются основными формами жизнеобеспечения.

Появляется новый материал — керамика. Фиксируется глиняная посуда — ее так много на этих поселениях! Считается, что керамика — первый искусственный материал, созданный человеком. Для его изготовления обжигается глина. В керамической посуде готовятся продукты уже с другими свойствами, которые в свою очередь оказывают влияние на здоровье человека и продолжительность его жизни.

У нас на территории Карелии выделяются несколько неолитических древностей, в том числе культуры с ямочно-гребенчатой и ромбо-ямочной керамикой. Они сменяют друг друга, но есть промежутки, когда они сосуществуют. Сейчас я занимаюсь финалом этой эпохи — это середина третьего тысячелетия до нашей эры.

 

— Что в это время было на месте Петрозаводска?

— Здесь фиксируются древние поселения, такие как Соломенное-1, Вигайнаволок-1. Это крупные поселения, включающие жилища, различные хозяйственные постройки, которые существовали длительное время — не десяток, а порядка тысячи лет. То есть это территории, на которых постоянно люди жили. Там мощный культурный слой, порядка метра.

Осколок каменного топора, найденный на берегу Маньги
Осколок каменного топора, найденный на берегу Маньги

— Как отличить кусок обработанного камня от обычного осколка?

— По определенным изломам, сколам, следам — разработана целая типология. А вначале мы приходим на участок, который будем обследовать, собираем материал с поверхности. Довольно часто бывают обнажения слоя — ямки, рытвинки, много различных камней намывается вдоль берега озера. Мы собираем и смотрим этот материал — есть ли изделия из камня и глины, которые могут содержать следы деятельности человека. Это называется «подъемка».

 

— Выходит, остатки древних культур могут лежать буквально у нас под ногами?

—  Конечно, не в условиях Петрозаводска, но возможно, если мы поедем отдыхать на берег озера. Есть такое наблюдение: чаще всего те места, куда мы часто ходим сейчас, посещали люди и тысячи лет назад. Ведь у нас довольно суровые климатические условия, и далеко не все места удобны даже для стоянки на несколько дней. Опять же, если мы приводим в пример Петрозаводск: эта территория, Онежская губа, всегда была очень удобна для заселения, начиная с эпохи мезолита. Чтобы  понять, как могли расселяться люди, большое значение имеют исследования по геологии, которые говорят о том, как располагалась береговая линия озера, какие участки были свободны для заселения. Археология вообще тесно сотрудничает с обширной областью научных дисциплин.

 

— С какими еще науками помимо геологии?

— Палеоботаника, палеогеология, физика, химия. Привлекаются и неожиданные специалисты: у коллег был опыт работы с криминалистами. Глиняная посуда имеет на поверхности следы от подушечек пальцев. Можно по отпечаткам проследить принадлежность, к кому относится изделие, кем изготавливалось. И проведено целое исследование на тему «посуда одного мастера». В нашем институте мы много работаем с геохимическими исследованиями. Часто используем методы и подходы математиков, программистов, потому что обширный материал требует систематизации. Картирование, картографирование имеет большое значение.

Мы сотрудничаем даже с социологами и психологами. Ведь есть еще и семантическая сторона, которая тоже требует внимания. Взять глиняный сосуд. Кажется, ну что там натыканы узоры ямочные. Но была же какая-то идея у человека. А петроглифы? Почти каждый готов предложить свое понимание, интерпретацию сюжета или предназначения этой каменной летописи. И летопись ли это?

 

— Чем интересна Карелия с точки зрения археологии?

— Несмотря на то что Карелия изучается длительное время, здесь есть  нетронутые места, потому что в основном исследования проводились на берегах крупных водоемов, а внутренние озера не так хорошо обследованы. Существуют различные типы памятников: поселения — места длительного проживания; стоянки — куда люди приходили время от времени; могильники — захоронения. Самый большой известный у нас — Оленеостровский могильник. В нем найдены захоронения различного времени, причем сохранились костяки и, вообще, органический материал. Дело в том, что в Карелии почвы песчаные, кислые, и  органика «выжигается». Например, в соседней Вологодской области исследуются торфяниковые стоянки. Там более разнообразный материал, встречаются изделия из рога, кости, дерева, прекрасные наконечники стрел. И мы понимаем, что существует целый комплекс предметов, который здесь до нас не дошел в силу суровых природных условий. Также в Карелии есть курганы, селища, городища — это уже средневековые памятники. Встречаются такие объекты, как менгеры, лабиринты, сейды, петроглифы…  Карелия богата на различные памятники во все эпохи!

 

Раскопки - это тяжелый физический труд
Раскопки — это тяжелый физический труд

 

Главный инструмент археолога
Главный инструмент археолога

 

Идти дальше, делать больше, познавать глубже

 

— Татьяна, как вы пришли в археологию?

— Археология  играла большую роль в жизни моего папы, Анатолия Андреевича Васильева. Он участвовал в экспедициях моих нынешних старших коллег, в том числе в открытии беломорских петроглифов и очень-очень хотел стать археологом. Но у него была большая семья, и основную часть жизни папа прожил в поселке Эссойла, где был учителем истории. Он всегда работал с детьми, выпустил несколько поколений краеведов. Папа проделал очень большую работу для нашего района. Благодаря его стараниям проведены две научные конференции, которые сплотили коллектив ученых, результатом этого сотрудничества стала коллективная монография «Сямозерье: история и культура», опубликованная в 2008 году. Нынче ему 80 лет. Меня он с малого возраста везде брал с собой. И это сыграло большую роль в моем становлении и дальнейшем выборе пути. Мы много занимались краеведением, часто принимали участие в археологических экспедициях — я росла в этой среде. Мы участвовали в различных конференциях. Нас в семье шестеро детей, и сейчас все с высшим образованием. Наши родители всегда показывали нам, что можно идти дальше, делать больше, познавать глубже. Нужно выходить за пределы небольшого населенного пункта. Нужно пересилить лень, чтобы шаг был шире.

 

— Вы не сопротивлялись отцовскому влиянию?

— До определенного возраста. Классе в девятом я начала сопротивляться, а в одиннадцатом вообще стала готовиться поступать на журналистику в университет, даже ездила на подготовительные курсы. А папа уехал в экспедицию. Я подумала, оставила всю подготовку и пошла сдавать экзамены на исторический. Во время учебы на факультете у меня продолжалась активная экспедиционная жизнь с коллегами из университета.

 

— В ПетрГУ не готовят археологов, где вы приобрели специализацию?

— Заблаговременно, за два года до окончания вуза, я пришла в КарНЦ РАН, куда хотела поступать в аспирантуру вместе с моим научным руководителем кандидатом исторических наук Андреем Михайловичем Спиридоновым. Хотя меня там и знали, но еще проверяли — отправляли в экспедиции, куда я с удовольствием ездила. В аспирантуре я училась в 2005-2008 годах. И в этот период мне помогали все сотрудники сектора археологии, каждый. А поддержка Валентины Федоровны Филатовой, кандидата исторических наук, научного сотрудника нашего сектора, в свое время сыграла решающую роль. Сердечно благодарна ей за все. Потом была в декретном отпуске. И в 2013 году защитилась в Институте археологии в Москве. Научным руководителем в аспирантуре у меня была Светлана Ивановна Кочкуркина, специалист очень высокого уровня, доктор исторических наук, медиевист, заведующая нашим сектором более 30 лет. Удивительный человек!

 

— Какие находки или раскопки произвели на вас наибольшее впечатление?

— Я училась в третьем классе, мы копали поселение Сяпся II под руководством Александра Михайловича Жульникова. И в моем квадрате были найдены глиняные скульптурки. Они были зооморфные — в виде змеек. В одном месте я нашла их, наверное, штук пять! Это такая запоминающаяся детская находка.

А не так давно у нас была интересная экспедиция, которая финансировалась Российским гуманитарным научным фондом. Мы проводили обследование археологических памятников, выявленных на берегах Крошнозера, Святозера и озера Пряжинское. Для начала следовало найти те памятники, которые были обнаружены ранее нашими предшественниками. И это было так интересно! Берешь те схемы, а местность и ориентиры изменились. Читаешь отчеты, а там столько лирики, все так поэтично! Все-таки в старшем поколении были романтики, нам это уже не так свойственно. Они даже в отчетах отражали свои эмоции. А сейчас всё регламентировано, все по пунктам. И ты уже не будешь писать: «В красивом сосновом бору, возле прекрасной речки…».

 

Нивелир используется для определения разности высот между несколькими точками земной поверхности
Нивелир используется для определения разности высот между несколькими точками земной поверхности

 

— Ваша профессиональная мечта?

— Что касается Карелии, это скорее задача. Хотелось бы создать фундамент для своей деятельности, сформировать отряд и базу, которая бы со мной передвигалась в экспедициях. А что касается мечты… Я в прошлом году ездила в Ханты-Мансийск на конференцию, возвращаясь обратно, разговорилась с девушкой-археологом из Москвы. Она тоже занимается неолитом, каменным веком. Но копает в Эквадоре. Так интересно! И мне тоже захотелось увидеть такие места. Вообще, мир такой интересный и многогранный, куда ни приедешь — везде уникальные памятники, объекты. Хотелось бы совершить кругосветное путешествие.

 

Дети археологов - особые. Маленькая Лиза уже умеет определять уголь и кварц
Дети археологов — особые. Маленькая Лиза уже умеет определять уголь и кварц

Фото Марии Дмитриевой