Конкурс короткого рассказа «Сестра таланта»

Страсбургский пирог

sestra_ logotipЗашли с Комаровым в кафе.

– Здесь недорого, – сказал Комаров, – да и ноги гудят. Весь день ходим.

Зашли…

Комаров заказывал долго и мучительно, вглядываясь в каждую строчку меню.

– А это что у вас?

Тощий официант заметно скучал и тягучим, как соус бешамель, голосом пытался объяснить, что и почем.

– А… – покачивал головой Комаров.

Он плюнул на палец и деловито загнул глянцевую страницу.

– А это? И с чем его едят? – Комаров пошутил.  Синяя изолента радостно блеснула на дужке его очков. Лацкан видавшего виды пиджака приветственно залоснился. Комаров пошутил – официант ответил что-то сухое, словно дежурное блюдо в утреннем меню, и, скривившись, глянул на Веточку.

Пышногрудая блондинка хорошо за тридцать покраснела до всей глубины декольте. Деревянные крупные бусы, которые сняла с себя бабка Асият и надела на грудь внучки, словно буйки, подплыли к Ветиному подбородку.

– Так всю жись прокиснешь в девках, благо что порченая, – отрезала старуха. – А от Семы твоего толку чуть, хоть и Либерзон. А Комаров…

– Доцент! – будто горячий пирожок, обжигающий руки, подхватила мать Веточки Анна Карловна и тряхнула рыжей шевелюрой (папашина порода!).

– И квартера у него в центре Москвы! А Либерзон твой жадный, жадный! – И бабка сняла с себя бусы. – И не спорь!

– И отец его был жадным! – вспыхнула Анна Карловна.

Знали б они о Владике… А Гурген?.. Веточка вздрогнула, словно ее пощекотали усиками.

– …так, фрикасе… Веточка, вы фрикасе кушаете?.. Не помню, у кого из классиков, кажется, у Пруста…

Веточка не помнила…

А Валентин Валентинович… гусь… Как же, на изящные манеры польстилась…  Ах, Веточка-деточка…  Ах, Вета, Вета, Вета, как хорошо раздета…  Веточка дернулась деревянными бусами в очки Комарова.

– …ну хорошо, хорошо, из птицы что у вас еще? Паштет страсбургский?

Но Мякишев, Мякишев! Как хорош был, как свеж…

Вета сглотнула слюну – Комаров метнул взгляд в Вету.

– У дяди Гиляя…

Официант переложил полотенце с руки на руку.

– Да и старик Державин…

– Пушкин, – парировал официант.

Комаров протух лицом и перестал заказывать.

Начинается… И Веточка вздохнула так, что бусинам на нитке стало тесно. Что-то звякнуло и покатилось по полу. Комаров кинулся собирать непослушную мелочь… Карманы просили каши…

Веточка с интересом посмотрела на официанта.

– Я помогу, – спокойно ответил тот и уткнулся небритым лицом в Ветин капрон.

Веточка хихикнула. Комаров выполз из-под стола.

– Примите заказ!..

Названия блюд вылетали из его уст словно пятистопный ямб.

Веточка сглотнула слюну. Комаров торжествовал. Официант терпеливо ждал.

– Что пить будете?

Комаров напрягся, вспоминая, какого же цвета у Бродского «коньяк в графине»…  Стекла его очков запотевали…

– А подайте-ка винную карту, милостивый государь!

Официант ловким броском метнул карту и уставился на Комарова, точно тот вот-вот крикнет «еще» или «себе»! Комаров стрельнул запотевшим стеклом в Вету и вынул из потрепанного портмоне три крупных купюры…

Веточку качнуло: однокомнатная квартира Комарова в центре Москвы зашаталась и поплыла, медленно уходя за горизонт… Официант расчетливо ждал…

Комаров очнулся под столом. Там же валялось использованное портмоне…

Он так и не узнал, что официант помнил из Пушкина всего три строки…