Литература, Олег Липовецкий

«Слушай сердце своё…»

Олег Липовецкий. Фото Ирины Ларионовой
Олег Липовецкий. Фото Ирины Ларионовой

Стихи

***

Рыжее облако. Слезы весны.
Длинные взгляды. Короткие сны.
Сердце простужено. День или ночь.
И невозможно себя превозмочь.

Рыжее облако. Чудо дождя.
Души открытые. Не для меня.
Мост под копытами медных коней.
«Что?» безответное. Ветер борей.

Рыжее облако. Шелковый вздох.
Синее небо. Невидимый Бог.
Птицы нездешние. Клетка мечты.
Недосягаемо близкая Ты.

Рыжее облако. Крылья ресниц.
Скользкая нить полустертых границ.
Смятых желаний теплая ложь.
Страсти безумной рваная дрожь.

Страх узнавания. Пепел внутри.
Боль невозможности. Шорох любви…

   19.03.2003. С-Пб.

Король любви

Король любви, сжигая время,
Загнавши шенкелями страсть
Под кости клавишей «Стейнвея»,
Не дай на землю мне упасть.

Не дай забыть в холодных нотах
Весны горячую капель,
Желанья вкус из слез и пота,
Крошащий зимний хлам апрель,

Мелодий хоровод безумный,
Любовью вырванных из снов,
И глаз ЕЕ оттенок чудный,
И разрушение основ…

Разбей земные циферблаты,
Позволь границ не замечать,
Не спать ночами, путать даты,
Позволь мне вместе с НЕЙ молчать…

Король любви, сжигая время,
Загнавший шенкелями страсть,
Дай мне полет и вдохновенье,
Чтобы к ногам ЕЕ упасть.

Рыжая ведьма

Рыжая ведьма в лазоревом небе,
Выдохом ветер в нескошенном хлебе,
Ланью испуганной сон быстротечный,
Плен настоящего, страх перед вечным,

Мертвой любви непостроенный город,
Прожитой осенью капли за ворот,
День безразличия, ночь одиночества,
Трепет пред зданием Божьего зодчества,

Тень на стене – одна на двоих,
Тихо забытый задуманный стих,
Вкус незнакомый невыпитых вин,
Белая пропасть невзятых вершин,

Год незаметной морщинкой у глаза,
Стертой слезинкой бесценного страза,
Высохший след от колес бытия,
Тайна несказанных слов – ты моя,

Длинные дни, без коротких объятий,
Груз обязательных рукопожатий,
Нити перронов, пустыни вокзалов,
Звон тишины переполненных залов,

Полузабытые запахи лета,
Стекла занозами лунного света,
Птиц перелетных взлетающий клин –
Путь к непременному слову – «один».

***
Золотые львы заблудились
В петербургской призрачной мгле,
Мне сегодня дороги снились,
По которым я шел к тебе.

Через сотни чужих объятий,
Через плен бессонных ночей,
Через холод рукопожатий,
Через звон случайных ключей.

Через жизнь из взглядов нечаянных,
Через запах твоих волос,
Через угли желаний тайных,
Через пламя из синих роз,

Через бархат полуоткрытых
Невозможно желанных губ,
Через дни перронов пустынных,
Где уже никого не ждут,

Через искры прикосновений,
Через сети ненужных слов,
За одним из тысяч мгновений
Лишь в одном из тысяч миров.

Где-то там, на твоей планете,
Поплывет душа по реке,
И сиреневые рассветы
Спрячут сердце в твоей руке.

   Один

Я живу в своем доме, выстланном черным бархатом изнутри,
Я сижу на лиловом троне за серебряными дверьми,
Я рисую свой мир на распятом свежевыбеленном холсте,
Я рискую быть непонятным для того, кто не нужен мне,
У меня живет, из прислуги, старый сине-зеленый кот.
У него на пластинках – фуги, а в чехле – золотой фагот.
У него на фальшь от рожденья, говорят, абсолютный слух,
У меня большие сомненья – ведь мой кот абсолютно глух.
За дверями стоит привратник – изумрудный ручной павлин,
Закадычный друг и развратник. И ценитель элитных вин.
За него я довольно часто заступаюсь перед котом,
Забывая, что он причастен к запрещенной игре хвостом.
На балконе живет опоссум – он придворный мой звездочет,
Наблюдает за звездным кроссом и готовит большой отчет.
На него луна проливает каждой ночью волшебный свет,
На котором он забывает свой отчет уже много лет.
И, конечно, моя кухарка – панда белая, как мука,
Из далекой страны дикарка, своенравная, как река.
Из моих страстей непутевых варит ночью колдунья сны,
И готовит в кастрюлях новых рифмы те, что на вкус нежны.
Коротаю я век свой в доме на высоком крутом холме,
Кот глухой на своем фаготе каждый вечер играет мне,
Как всегда на страже за дверью изумрудный ручной павлин,
Как всегда поправляет перья. Как всегда я один. ОДИН.

Белый след

Хочешь узнать, о чем думает снег, пролетающий мимо окна моего?
Больше на свете нет ничего, о чем стоит знать… О чем нужно петь…
Хочешь узнать, о чем думаю я, глядя на снег, летящий в окно?
Просто закрой глаза… Слушай сердце свое…

Хочешь узнать, о чем плачет ночь, растворяясь в лучах последней звезды?
О чем поют камни в песнях воды, уносящей опавшие листья прочь?
Хочешь узнать все, что знает вода – как стоят города, а время идет?
Просто закрой глаза.… Слушай сердце свое…

Хочешь узнать, в чем секрет красоты? Хочешь постичь смысл слова «любовь»?
Хочешь услышать мелодии снов, рожденных на флейтах моей мечты?
Хочешь понять все, что чувствую я, когда мы с тобой в целом мире вдвоем?
Просто закрой глаза… Слушай сердце свое…

«Вертинскому»

Я купаюсь в веселой предсмертной тоске,
Я над палубой жизни бегу по доске,
От зимы, от себя, от замерзших ресниц,
В забытье солнцепека Парижей и Ницц.
Где лиловые негры, бунгало в огнях,
Там меня ожидают, буквально на днях.
Ночью тает в бокалах бессмысленный лед
И неоновый город сиренью цветет.
Я бегу от себя в кокаиновый рай,
Продираясь сквозь липкий виниловый лай,
К той, последнею каплей в бокале, строке,
От которой взрывается солнце в виске.

Лицей № 1 2008