Стихи

***
Я – в холодном поту,
или – в жарком бреду,
Не унять мою боль
и тоску не унять.
Словно раненый зверь
в темной чаще бреду,
То ли сон, то ли явь…
не понять, не понять…

Снова голос пропал,
никого не зову,
Не страдать, не жалеть,
ни о чем, ни о ком…
Как затравленный волк –
убегу, уползу,
Чтоб зализывать раны
своим языком.

Пусть душа холодеет
и чует беду,
В непроглядную ночь,
в свете блёклого дня,
Я кричу лишь во сне,
и молю лишь в бреду:
Не стреляйте в меня,
пожалейте меня…

июнь 97

Цветные стихи

Небо впитало
росу своей синью,
Ало струится
родник у берёз.
Плещутся розово –
ветви осины,
Лает на рыжую белку
мой пёс.

Скошенный луг
на рассвете пунцовей,
Белых берёз
опояски черны.
Гроздья рябины, -
как капельки крови,
Пролитой ранней зарей
с вышины…

Перевёл с вепсского
Марат Тарасов


Свеча

Не цветёт пока мой белый сад,
Все не кончится – холодный май.
Может рано мне пока что – в ад,
Но уже, конечно, поздно – в рай.

Замолю я все свои грехи,
Что останется – в печи сожгу,
Чтобы к утру написать стихи,
Я последнюю свечу зажгу.

Будет поздняя мерцать звезда,
Или ранний полыхать рассвет.
Буду счастлив, если скажешь да ,
И печален, коль ответишь нет .

Пусть любовь моя сгорит до тла,
До конца я буду вместе с ней.
Как слеза она была – светла,
И чиста была, как - первый снег.

Журавлём осенним вновь лечу,
Лишь дорогу позабыл спросить.
Слишком рано я зажёг свечу
Только поздно уж её гасить…

Но пока горит моя свеча,
Свое сердце я раскрою вновь…
Здравствуй, ранняя моя печаль,
Здравствуй, поздняя моя любовь…
1997

Слухи
Владимиру Даркичеву

Молва людская, кажется, не в духе
В далёкой деревушке над рекой,
И к матушке моей приходят слухи,
Что, мол, ваш сын – такой-то рассякой.

Я не разбойник, и не побирушка,
И мокрых дел не водится за мной.
Быть может, просто видели с подружкой,
Или же, страшно вымолвить – в пивной!

Совсем недавно слух вот появился,
Я ни единой буквою не лгу,
Что, якобы, совсем от рук отбился,
С дороги сбился и замёрз в снегу.

К чему гадать, в каком я буду чине
Весенним днем, когда спадет вода,
Но слухи о безвременной кончине
Пока не подтвердились, господа.

А коль случится…в чём же здесь заминка,
Как после баньки головой в сугроб,
Я речь скажу – на собственных поминках,
А после – заколачивайте гроб!
1999

Ноктюрн
Оленёнку

Я жизнь свою глядеть, как чудный фильм,
Не устаю…В пучине бытия
Опять тону, но маленький дельфин
Спешит ко мне и снова выплыл я.

Последних сил своих не берегу,
О почестях заботиться мне лень.
Замёрзшего, на дальнем берегу,
Меня находит – ласковый олень.

Душа взорвётся, как метеорит,
Осколками сверкая вдалеке…
Я хотел бы научиться говорить –
На оленьем и дельфиньем языке!

Декабрь 99

* * *

Где мое счастье и где моя сила?
Выпил вчера я немного вина…
Сколько мне жить? – у кукушки спросил я,
Только в ответ – тишина…тишина…


Где мое счастье и где моя сила?
Сладость пропала, осталась лишь соль.
Всё растерял, что судьба мне дарила,
Нет ничего…только боль, только боль…

Где мое счастье и где моя сила?
Ноет душа и болит голова.
Что впереди?..Только крест, да могила.
Что позади?.. Лишь цветы…да слова…

Июль 97
Авторский перевод с вепсского

Голос
Памяти В.Высоцкого

Когда, казалось, жизнь – всего лишь прочерк
Среди друзей, врагов, вина…и прочих.
Когда уже был срезан спелый колос,
Я снова слушал твой, Володя, голос.

Я жив пока, а раны, это – ранки.
Пусть уберут все траурные рамки.
Я буду жить…наскоком и набегом,
И пусть гордится смерть моим побегом.

Когда в тоскливый час седеет волос,
Опять зовёт меня знакомый голос.
Нет, не хрипит – горит он каждым нервом,
Мы все когда-то ходим в круге первом.

Я эти строки памятью заверю,
Оставьте мысли чёрные за дверью.
Не нужно лишних слов, не надо лести,
Добро и зло…они не ходят вместе…

Когда кругом одни лишь только стены,
И хочется порою резать вены,
Когда до жизни пропадает голод,
Меня спасает твой, Володя, голос.

Я жив и буду жить на этом свете,
Я, кажется, вчера колдунью встретил.
Пусть дар поэта что-то приукрасит,
Любовь и жизнь – что может быть прекрасней!

Июль 2000
Авторский перевод с вепсского

Колдунья
А.К..

Черным омутом зыбь полнолунья,
Злая изморозь травы ожгла…
Мне в глаза заглянула - колдунья,
И в леса за собой увела.

Вышит звёздами озера Нево
Сарафан…но под тяжестью звезд
Оборвался мой шёлковый невод,
Заскулил виновато мой пес.

Ливни-волосы – горькое счастье,
Напоили меня допьяна.
Я зову тебя ласково – Настя,
Я в ночи не жалею огня.

За луной из озёрной оправы
Камнем в чёрную воду упасть…
Руки-лебеди, волосы – травы
Немудрёную путаю снасть.

Зарекусь... Но по первой пороше,
Повинуясь желанию, вновь
В Нево-озеро сети заброшу
На погибель свою и любовь!..

Перевёл с вепсского
Олег Мошников

* * *
А.К..

Я нёс тебя однажды на руках
Через ручей, в цветах и облаках.
И птицы голосили по весне…
Я нёс тебя…
но только лишь во сне.

Хмельных черемух ветви теребя,
Я целовал волшебную – тебя.
Родным казался нам песчаный плес,
И счастлив был
лохматый старый пёс.

Я вновь хочу по облакам брести,
И на руках всю ночь тебя нести.
Как жаль, что это был
лишь только сон,
А старый пёс…
недавно умер он…
17 октября 2000

Ромашковая Настя

Мне дальнюю дорогу, гулять на вольной воле,
Или же дом казённый судьба готовит вновь?
Опять к себе поманит – ромашковое поле,
На счастье погадать ли, а может на любовь?…
Мне голову вскружили ромашковые травы,
Ах, любит?! Ах, не любит?! Я больше не могу…
Ромашковая Настя – глоток хмельной отравы,
На солнечном и тёплом ромашковом лугу.

Лохматый пёс твой чуден, и мысли все читает,
Но я опять ревнивый собачий взгляд ловлю.
Ведь он меня не любит, и покусать мечтает,
А я же вас обоих по-прежнему люблю.
Мне по ночам не спится, под утро выйду в сени,
И в призрачном тумане почудится не раз:
Ромашковая сказка – твоих волос осенних,
Ромашковая тайна – твоих озёрных глаз.

Я безнадежно болен, и не мечтаю вовсе,
Что сбудутся желанья и станем мы близки.
Дождями плачет небо, когда приходит осень,
Ромашковые травы роняют лепестки.
Ромашковая радость – от солнца до ненастья,
Ромашковое горе – от лета до весны…
Ромашковая Настя, не будет в жизни счастья,
Мне без твоих дождливых ромашковых ресниц…

Путь

А на Голгофу путь –
всего лишь пять шагов,
Три четверти пути
я, кажется, прошёл,
Я потерял друзей,
простил своих врагов,
Любимую искал,
но так и не нашёл.
Хоть на земле чума,
опять зовут на пир,
Пью сладкое вино,
а на губах лишь соль.
Совсем не красота
спасёт наш грешный мир,
А в Судный день его
спасут любовь и боль.
И снова я стою
с зажатою чекой,
И знает только Бог –
взорвётся ли заряд.
Узнать бы, что за той,
далёкою чертой,
Куда уходит в ночь
кровавая заря.
Как часто, не понять,
во сне или в бреду,-
Играет за стеной
невидимый оркестр…
Наверх, опять наверх,
без устали бреду,
А на Голгофу путь –
всего один лишь крест.
Сентябрь 99