Это случилось не так давно в Петрозаводске. Моей дочке почти одиннадцать месяцев. Столько же и ему, тому мальчику, который родился на какой-то час раньше. Не знаю, как его назвали, где он сейчас, но очень часто думаю о нем. Особенно вечером, когда моя крошка засыпает у груди. Я представляю, как одиноко он лежит в своей кроватке и плачет…
В ту ночь муж привез меня в роддом. Я была рада, что наступил долгожданный момент и через каких-нибудь три–пять часов встречусь со своим ребенком. Светлая и очень теплая ночь на святых Петра и Павла казалась мне сквозь боль какой-то особенно радостной и душистой.
Вдруг пришлось вернуться в мир реальный. В просторную палату, где я находилась, привезли женщину. У нее начались роды, меня отгородили небольшой ширмой. Спустя какое-то время мамочке на живот выложили здоровенького мальчика. Акушерка ее поздравляет, я блаженно улыбаюсь в схватках. И вдруг:
– Почему ты ребенка не держишь? Ты мамой стала. Это теперь твой мальчик.
Молчание.
– Ну, держи, держи. Держи, тебе говорю! Так он что, тебе не нужен?
Снова молчание.
– Я унесу его сейчас. Ты хорошо подумала? Посмотри, какой он славный, здоровенький, на тебя похож. Может, покормишь его?
Опять молчание.
Встретились с ней через несколько часов в палате для мамочек с новорожденными детьми. Мы кормили наших младенцев, а у нее не было никого. Вскоре она подписала необходимые документы, позавтракала, оделась и ушла.
А четыре молодые мамы в нашей палате долго не могли успокоиться, мучаясь одним вопросом: «Где ребенок-то?» Они не могли поверить, что она его просто оставила. Я же не могла открыть ее тайну. Случайно узнала из разговора врачей, что девушке едва исполнилось 17 лет. Она сирота, живет с тетей-инвалидом, которая велела ей с ребенком не возвращаться. Она так и сделала.
Одной сиротой на земле стало больше. Боль физическая давно забылась, а вот душа до сих пор болит и тревожится. Где ты, малыш?
Татьяна Ростова
«Лицей» № 6-7 2008
