Главное, Культура, Литература

«И не было конца дороге…»

Николай Почтовалов
Николай Почтовалов

Петрозаводский поэт Николай Почтовалов  готовит к изданию книгу «Междудождье». Стихи навеяны внутренним диалогом с Дмитрием Балашовым во время работы над его книгой «Русский узел» .

Публикуем подборку стихов Николая Почтовалова. 

 

***

              Дмитрию Балашову

Чей голос кажется так близким,

что нет покоя в тишине…

Как будто я в том самом списке,

в котором души всё тесней

сплетают радости, печали…

Разлуки нет – есть боль разлук.

Мы вместе… даже если стали

и далеки – не замкнут круг.

Любви ни много и ни мало…

Не тает голос – всё слышней.

Ему пространство не мешало.

А мне дышалось в тишине…

 

 

Эхолот

Не хрустит снежок: пока рано…

липнет к башмакам, в лужах – листья…

Нет ещё зимы – каша манна…

и душа не поёт, а – киснет.

Как тут успеть жить?.. Осень, вроде…

Зимы нигде нет – ступай мимо…

День, как день, хотя… сумасброден.

Как же ему-то входить в зиму?..

А я вот войду –  не жду часа…

Ветер в лицо – не жду подвоха.

Мне уж давно всё с зимой ясно:

будет хорошо – было плохо.

 

***

В торокáх моих жизнь, похоже,

пролежала… Заметил вряд ли.

А сегодня всё мысль гложет:

внятна она или невнятна?..

Про запас – ну, никак: нет смысла.

Ну, при чём здесь –  в долгу?.. Не только.

Жизнь на раз из себя отчислит

и оставит не роль, а… рольку…

Пролежала… А может  – всё же

и не так, а… совсем иначе…

Жизнь не врёт – просто тихо стрóжит.

Да, и я, – так, грущу, –  не плáчу.

 

***

                        Николаю Колычеву

В темноте ночной, вязкой

слышу голос – знакомый вроде.

Чьи в ночú рвутся связки?

Кто там вдоль, поперёк ходит?

Не смолкай – хочу слушать

и молчать бездыханно, – просто

у Земли есть же уши,

даже если тот голос с погоста.

Снег не первый… наивно

не метёт – на лету враз тает,

завтра может и ливнем

утопить… а пока, влитая

в неба ширь, луна глянет,

удивляясь: как можно спехом

умирать?.. так Мир странен…

Видно, есть у Земли прореха…

 

***

В замёрзшем комочке ушедшего лета

остался листочек – и зелен, и жёлт…

Остался листочек, чуть светом задетый,

надеждой прогретый… Зима занесёт

снегами… В гудении хриплом и рваном

услышу не писк, но… живой голосок.

И жизнь не покажется грустной и странной:

есть где-то на свете желанный исток.

 

Пружинка

Пришла… Уселась… Помолчала…

И… понеслось. Пружинка смело

в конец разжалась, а… начало –

как будто придыханьем съело…

Не отдышалась – снова, снова,

за бесконечностью сомнений,

скрипела в окончанье слова,

смыкая неумело звенья…

Ворчала грустно и наивно,

смеялась, будто бы от лени…

то проливалась летним ливнем,

то дулась, как осенний пленник…

неслась куда-то – в руки ноги…

стояла молча – в небо глядя…

И не было конца дороге…

И не было дороги сзади…

 

***

Словно не было меня,

а ведь был же…

Вот и в дверь опять звонят –

значит, выжил.

Значит, будет, не пройдёт

даже мимо

жизнь. Не нéчет это, – чёт, –

объяснимо.

Да, и солнышко в окне

не растает,

хоть в несолнечной стране

в жизнь врастаю

и кручусь на кураже –

без завода,

только кучка сторожей

из народа.

Не мешают, но всегда –

за спиною.

Вот такая вот среда –

паранойя.

Но ведь не было ж меня…

А ведь был же.

Да, и в дверь опять звонят –

значит, выжил…

 

***

Ворошит устало память

годы, месяцы и дни

паучком в оконной раме,

намекая на зенит…

Улыбается прощально

солнце – радуюсь и дню:

он и близкий, он и дальний –

миг и тот в душе храню.

Невозможности возможны,

у ромашки зреет пыл…

будет просто, было сложно,

есть надежда, что забыл

все невзгоды, а удачу

сохранил – карман не пуст,

зайчик солнечный проскачет,

пробуждая бурю чувств…

рассветёт и… всё, как прежде:

паучок и льётся свет…

Есть в окне просвет надежде.

Да, и жизнью я согрет.

 

Север – Юг

Солнышко высунет носик. Тучка

поднатужится – всхлипнет устало…

А сквозь тучку солнышкины ручки

обнимают, хоть чуть запоздало.

Хочется вспомнить – не вспомнить даже:

ветер колючий, тускло и квёло…

Тут и морщинки кажутся глаже,

там грустным был – тут стал весёлым.

Море… На Севере тоже море,

правда, холодное, но… чище.

День хоть не сладок, но и не горек,

ветер поёт, а не по углам рыщет.

Солнышко бьётся в рученьках цепких

северо-хмурого неба. И только –

лучик, как будто бы в море щепка,

как маленькая мандарина долька.

Но ведь и щепка, и долька тоже

делают дело своё… Не каркай…

Дома ни где-то, а – дома. Подкожен

Севера голос – глухой, но яркий!

 

***

О чём шептал ветер,

не знаю, не понял даже…

Нам вдвоём петь бы –

ведь так голос второй важен.

И я молчу… Что же?.. –

Вдвоём, конечно же, лучше.

Но… как же мы сможем

найтись в этой большой куче

весёлых, серьёзных,

умеющих, несуразных?..

Просить, что ли, слёзно

о встрече или ждать праздно?..

Вострю давно уши:

всё мимо – никак не слышу,

а, может быть, трушу,

а, может быть, сносит крышу…

О чём шептал ветер,

пойму, шепча ему встречно:

нам вдвоём петь бы…

без слов, но… всегда о вечном.

 

***

Низко, низко облака…

и дожди… Такое лето –

как в ушко иглы продето

и запущено слегка.

Солнца ждёшь? Оно висит,

но… устало, как-то квёло,

да и небушко не голо:

тучи – солнца не проси.

А за летом осень вдруг

закружúт, а то – завьюжит…

захрустят от стужи лужи

в окруженье белых мух…

Не гневи судьбу: пока

есть любовь, тепло в ладони

льётся – ручеёчек звонен…

хоть и низко облака…

 

                 

***

Когда в углу натянет паутину

неутомимый труженик – паук,

я вдруг… не вдруг… заметно поостыну…

Паук не враг, но… всё же и не друг.

Как эти мысли жалобно тягучи…

Как запоздало рвётся изнутри

такой настырный, хоть и тонкий, лучик.

Но… кто его нечаянно остриг?..