Вторая публикация Кирилла Олюшкина про джазовых музыкантов XX века посвящена мало известному у нас барабанщику Чику Уэббу – одной из главных легенд эры свинга.
Несколько лет назад на пике популярности «Доктора Хауса» фанаты телесериала стремились перещеголять друг друга в знании подробностей быта своего хромоногого кумира. В интернете вывешивались подробнейшие планы квартиры доктора, из сопоставления мельчайших деталей делались глубокомысленные выводы. И надо отдать должное художникам фильма: интерьер жилища Хауса действительно досконально продуман, о многом говорят и подбор книг на полках, и десятки телефонов фирм доставки готовой еды на двери холодильника, и сразу несколько разных музыкальных инструментов в углу гостиной.
Гораздо меньше всех заинтересовал висящий на видном месте и постоянно мелькающий в кадре бережно застекленный плакат с надписью Chick Webb. Думается, потому, что в современной России имя джазового музыканта Чика Уэбба малоизвестно, а западным зрителям месседж постановщиков наоборот кажется чересчур прямолинейным.
Во-первых, Хаус – типичный представитель среднего класса, желающий подчеркнуть свою индивидуальность в рамках определенных финансовых возможностей; коллекционный постер 1930-х годов до известной степени заменяет ему подлинник Ван Гога. Во-вторых, музыкальный вкус доктора нестандартен и тонок. А главное, в-третьих, и это уж действительно несколько нарочито: «наша хромая звезда» восхищается музыкальным творчеством инвалида.
Право же, для такого восхищения есть очень серьезные основания. Это с одной стороны. А с другой – остается масса вопросов, и главный из них: как аккомпанирующему музыканту, не фронтмену – певцу или, скажем, саксофонисту – а барабанщику удалось не только не затеряться на фоне знаменитых коллег, но и стать одной из главных легенд эры свинга?
По-настоящему его звали Уильям Генри Уэбб. Прозвище Чик (Малыш, Недомерок, буквально – Цыпленок) довольно распространено у джазменов, но обычно так зовут начинающих, и лишь изредка временная кличка почему-то навсегда прилипает к действительно Великому музыканту; пример – Чик Кориа. Но для Уэбба войти в историю джаза Чиком было просто неизбежно.
Еще в раннем детстве чернокожий мальчик из небогатой семьи заболел туберкулезом позвоночника и на всю свою короткую жизнь остался карликом-горбуном, его рост не превышал 130 сантиметров. Лечащий врач посоветовал родителям Билли поощрить его увлечение джазом вообще и игрой на ударных инструментах в частности, просто для развития и укрепления мышц и костей. Поэтому уже лет с пяти ребенок безнаказанно колотил палками по всем крышкам и кастрюлям в доме. Будучи подростком, скопил на первую ударную установку, продавая газеты на улице. И понеслось.
Между прочим, до сих пор неизвестна точная дата рождения Уэбба, источники дают разброс до нескольких лет, но все равно поразительно: в 1930-м парню едва за двадцать, а он уже руководит собственным свинговым оркестром, да не каким-нибудь, а одним из самых авторитетных, штатным ансамблем «Савоя», лучшего танцевального клуба США.
И это тогда, когда свинг на целое десятилетие становится самой популярной музыкой в Америке, а некоторые исполняющие его музыканты – знаменитостями поярче голливудских звезд. Не будем забывать, что в 1930-е США переживали Великую Депрессию. В самом прямом смысле обнищавшие люди часто не могли себе позволить горячий обед, но откладывали медяки, чтобы хоть раз в неделю прийти на выступление джазового оркестра и потанцевать. И их можно понять: на несколько лет свинг стал своеобразным общим обезболивающим, позволявшим забыть о житейских проблемах. Соответственно, оркестров расплодилось невероятно много. Конкуренция была огромна. И теперь, столько лет спустя, не совсем ясно, как Чику удавалось ее выдерживать.
Ведь чтобы выделиться, любому, даже самому первоклассному биг-бэнду требовалась собственная фишка. Например, оркестр братьев Дорси вовсю эксплуатировал очень яркую находку: солирующий тромбон Томми Дорси благодаря сурдине и выдающемуся мастерству исполнителя впервые в истории музыки не рявкал, а выводил нежнейшие рулады какого-то просто неземного тембра. Конечно, такому способу извлечения звука можно научиться, но и до сих пор у джазовых тромбонистов это называется «делать под Дорси».
В ансамбле Уэбба ничего подобного не наблюдалось. Да и сам он, строго говоря, не был таким уж выдающимся инструменталистом. В силу чисто технических причин. Поклонники даже не могли разглядеть крошечного Чика из-за ударной установки, он с трудом доставал ногой до педали большого барабана, постоянно придумывал какие-то приспособления-костыли, а для качества звука это совершенно очевидно не есть хорошо. К тому же Уэбб не особенно любил солировать, это вам не Джон Бонем из Led Zeppelin.
Свинговые оркестры традиционно исполняли проверенный, обкатанный на публике репертуар, конечно, достаточно обширный, но по существу одинаковый для всех. В джазе это обычное дело: знаешь три сотни «вечно зеленых» мелодий – и пожалуйста, показывай себя, импровизируй на их основе. Поэтому теоретически можно было блеснуть, выдав на-гора что-то свеженькое. Но тут уж, сами понимаете, всех виртуозно клал на лопатки Дюк наш неподражаемый Эллингтон. Маэстро полвека исправно снабжал новыми шлягерами как собственный коллектив, так и всю джазовую тусовку.
На саксофоне у Чика играл Эдгар Сэмпсон, прекрасный композитор и аранжировщик, он написал для родного оркестра несколько блестящих номеров. Но этих композиций было сравнительно немного, они с успехом исполнялись и другими коллективами. А главное, даже легендарный хит Сэмпсона Stompin At The Savoy («Стомпируя (танцуя стомп) в Савое»), в исполнении оркестра Уэбба ставший подлинным гимном эпохи свинга, сейчас, будем честны, уже давно не на слуху. Хотя многие современные ему свинговые мелодии по-прежнему звучат из каждого утюга – в рекламах, мультфильмах, кино, телесериалах In the Mood в версии Гленна Миллера, Sing, Sing, Sing оркестра Бенни Гудмена, Caravan Эллингтона…
Кстати, о хитах. Существуют записи Уэбба On the Sunny Side of the Street и Heebie Jeebies, всемирно известных, но в другом исполнении. Ну молодец Чик, безумству храбрых поем мы песню, нашел с кем тягаться – с Армстронгом! С музыкантом, который сам по себе становился фишкой любого случайного коллектива; в ноты, товарищи аккомпаниаторы, попадайте, с ритма не сбивайтесь и ладно, остальное Луи сделает! Не говоря уж о том, что Heebie Jeebies вообще этапная вещь в истории джаза, именно при ее записи Армстронг изобрел свой фирменный «скат», манеру петь без слов, имитируя голосом звучание музыкальных инструментов.
А вот именно с певцами оркестру Уэбба долгие годы не везло катастрофически. Регулярно проводя прослушивания, Чик менял их как барабанные палочки: то ли, говорят, ревновал к собственной славе, то ли действительно надеялся найти жемчужину.
Но ведь нашел же! В 1935 году Чик буквально с улицы взял в свой прославленный биг-бенд никому не известную девочку, беспризорного подростка невзрачной внешности, но с боевым характером и удивительным голосом. За один этот достойный Санта Клауса поступок имя Уэбба должно быть прославлено в веках. Девочку звали Элла Фитцджеральд.
Вместе они стали записывать один хит за другим. Уэбб наконец-то выбрался из «Савоя», начались частые гастроли. Популярность росла день ото дня, но… Болезнь, увы, никуда не делась. Случалось, что после очередного триумфального концерта серый от перенапряжения Чик элементарно падал в обморок, но темпа жизни не замедлял принципиально. Ни врачи, ни друзья ничем не могли помочь.
16 июня 1939 года, после очередной бесполезной операции на позвоночнике, Чик Уэбб скончался. Последнее, о чем он просил собравшихся у его постели безутешных коллег: «Позаботьтесь об Элле». А когда пришел его час, улыбнулся, и как вежливый, интеллигентный человек просто сказал: «Извините, но мне пора идти».
Осталась Легенда и неразрешимый вопрос: так в чем же секрет?
Почему после 11 мая 1937 года, после знаменитого состязания оркестра Уэбба в «Савое» с Королем Свинга Бэнни Гудменом Джин Круппа, барабанщик Гудмена, честно признался, что Чик сделал из него котлету? Друзья, это сам Круппа, может быть, самый известный барабанщик в истории джаза. И это Гудмен, который звание Короля не просто так носил. А Чик их сделал.
Мне кажется, разгадка в слове «драйв», тогда не очень популярном, а ныне известном всем и каждому. Это неотвратимая волна цунами, это не выразимая словами пульсация живого сердца, слышная в любой записи Чика, это – необъяснимое Волшебство.
…Уже в 1950-х годах, после Войны, стали выходить совместные пластинки двух главных знаменитостей джаза: Луи Армстронга и Эллы Фитцжеральд. Вы думаете, они не вспомнили добрым словом Друга и Учителя? Одна из лучших записей – Stompin At The Savoy, в которой Луи, импровизируя, с нежностью поет дорогое для них обоих имя: Chick Webb.
