Из отчества прабабушки мне чудом удалось восстановить портрет моего пращура – кавалергарда Зиновия Ивановича Никифорова. Чтобы узнать больше и продвинуться по этой ветви моего семейного Дерева вглубь, я отправилась в Пензу, в его родные места. Интересные открытия начались в читальном зале местного архива.
«Крещается раб Божий Зиновий во имя Отца, Аминь.
И Сына, Аминь. И Святаго Духа, Аминь.
Ныне и присно, и во веки веков. Аминь».
Дело о внесении в дворянскую родословную книгу Пензенской губернии Зиновия первого, Зиновия второго и Елизаветы.
В моих руках дела о дворянстве троих детей, жены и самого Зиновия Ивановича Никифорова, гвардии поручика, моего прапрадеда, рассмотренные Пензенским Дворянским Депутатским Собранием в 1870 и 1831 году. В них не одна, а целых три истории рождения и крещения трёх Зиновиев – отца, Зиновия Ивановича, и его сыновей — Зиновия первого и Зиновия второго! И в каждой истории есть что-то знаменательное.
Зиновий первый родился не где-нибудь, а в Германии, о чём «в метрических книгах Церкви Праведной Елизаветы, что в Висбадене, в первой части о родившихся за 1864 год под № 1 мужеска пола значится, что марта семнадцатого дня тысяча восемьсот шестьдесят четвёртого года у дочери Пензенского второй гильдии купца девицы Елизаветы Ивановны Ашиновой православного вероисповедания, во время пребывания ея в Вюрцбурге родился сын Зиновий, который крещён марта тридцатого дня того же 1864 года».
Церковь Праведной Елизаветы в Висбадене. Здесь отец Иоанн Янышев крестил Зиновия первого.
То есть родился он не у гвардии поручика Зиновия Никифорова и законной жены его Елизаветы Ивановны, а у девицы Ашиновой, значит, был незаконнорожденным.
Возможно, ввиду деликатности ситуации восприемником при крещении стал вместе с родственницей молодой мамы священник этой церкви, крестивший ребёнка. А звали его – «Висбаденской Православной Церкви Протоиерей Иоанн Янышев».
По понятию православной церкви принятие святого крещения — это второе рождение в новую духовную жизнь, вступление в духовное родство ребёнка с восприемником, который становится его крестным отцом. Это родство (считающееся 1-й степени) признается канонами более важным, чем плотское. Родственным духовным союзом с крестным отцом или крестной матерью соединяются и плотские родители крещеного (это — вторая степень). Действительным восприемником для мальчика является именно крёстный отец, а не мать. С ним же возникает духовное родство и у отца ребёнка.
Поэтому мне было интересно узнать, а известно ли что-нибудь Интернету об Иоанне Янышеве. Обнаруженное превзошло все мыслимые ожидания!
Иоанн Леонтьевич Янышев родился в 1826 году в семье калужского дьякона. По окончании курса Санкт-Петербургской Духовной Академии преподавал там физико-математические науки. В 1851 году определен был священником в Великое герцогство Баден, в православную церковь в городе Висбаден. Там он, кстати, был знаком с Достоевским и как-то спас его, проигравшего все деньги, поручился за писателя в отеле и снабдил 134 гульденами, которых хватило на возвращение в Россию. Он же проводил Достоевского в последний путь в 1881 году. «Юношество всех сословий, — сказал отец Иоанн, — студенты духовных академий и семинарий, студенты и воспитанники всевозможных гражданских высших и средних учебных заведений, военные люди, женщины и девицы, даже множество детей, — …всё это при первой вести о кончине знаменитого писателя встрепенулось и спешит выразить свои чувства молитвою за усопшего и участием в его погре6ении! Какая великая, невидимая сила сплотила воедино столь, по-видимому, разнородные сердца и собрала их у этого гроба?»
В 1864 году он покинул Висбаден, так как приглашён «был в столицу Королевства Дания Копенгаген преподавать Закон Божий Высоконареченной невесте наследника Русского престола Принцессе Марии Софии Фридерике Дагмар фон Шлезвиг-Голштейн-Зонденбург-Глюксбург, ставшей позднее Государыней Императрицей Марией II Феодоровной»!
Интернет приводит такие сведения об Иоанне Янышеве: «Талантливый ректор Академии, русский ученый-богослов, блестящий проповедник, оставивший великую память о себе как протопресвитер и администратор, и церковно-общественный деятель».
Весной 1894 года будущий царь Николай II, а тогда наследник и цесаревич, вместе с протопресвитером Иоанном Леонтьевичем Янышевым выехал в город Кобург, в Герцогство Саксен-Кобург и Гота, чтобы сделать предложение принцессе, будущей царице Александре Фёдоровне. «Именно здесь состоялись многочисленные душеполезные беседы протопресвитера Иоанна и будущей Императрицы Всероссийской. Опытный, просвещеннейший богослов сумел открыть Государыне всю красоту и истину Православной веры».
«Крещение Цесаревича Алексея, сына Николая II», фрагмент, автор Ильяс Файзуллин, 2008 год. Обряд крещения совершает престарелый отец Янышев. Он держит младенца.
Иоанн Янышев крестил как минимум двоих детей последнего царя – Анастасию и Алексея.
Умер отец Иоанн в 1910 году в возрасте 84 лет. За два года до кончины Николай II Высочайше пожаловал ему орден Святого Апостола Андрея Первозванного доктору богословия Казанской Духовной Академии, ректору Санкт-Петербургской Духовной Академии, протопресвитеру придворного духовенства и духовнику Их Императорских Величеств 82-летнему Иоанну Леонтьевичу Янышеву.
«То было последнее в истории Российской Империи Высочайшее пожалование Императорского ордена пастырю Русской Православной Церкви и единственное – священнику в чине протопресвитера».
Иоанн Янышев.
Таким был человек, ставший крёстным отцом Зиновия первого. Повлияло ли это на судьбу Зиновия?
Через четыре года после рождения Зиновия, в 1868 году, в указе Его Императорского Величества было сказано: «Снисходя на всеподданийшие прошения помещика Пензенской губернии, отставного гвардии поручика Зиновия Никифорова и саратовского землевладельца Николая Байгиева об узаконении детей, прижитых ими до брака с их жёнами Всемилостивейшее дозволяет сыновьям Никифорова Зиновию и Байгиева Дмитрию принять фамилию их отцов и вступить во все права и преимущества по роду и наследию законным детям принадлежащие».
Ничего не знаю о его жизни, знаю только, что она была короткой. Женат, вероятно, не был и потомства не оставил. Умер Зиновий первый тридцати лет от роду и был похоронен вместе с отцом на Новодевичьем кладбище в Петербурге.
Зиновий второй был третьим ребёнком в семье. Память о его рождении хранит метрическая книга Соборной церкви города Моршанска Тамбовской губернии за 1869 год. Восприемниками мальчика были генерал-адъютант Алексей Петров Ахматов и купеческая жена Анна Фёдоровна Томилина.
Зиновий второй был третьим ребёнком в семье. Память о его рождении хранит метрическая книга Соборной церкви города Моршанска Тамбовской губернии за 1869 год. Восприемниками мальчика были генерал-адъютант Алексей Петров Ахматов и купеческая жена Анна Фёдоровна Томилина.
Генерал-адьютант Алексей Петрович Ахматов, крёстный отец Зиновия второго.
Вот что сообщает Интернет о крёстном отце этого Зиновия — Алексее Петровиче Ахматове, обер-прокуроре Святейшего Синода в 1862 -1864 годы.
Он родился в 1818 году в Симбирской губернии в семье потомственного дворянина, окончил Казанский университет со степенью кандидата. Много воевал, занимал пост начальника штаба всех военных сил русской армии в Крыму. В 1860 году был назначен харьковским губернатором и исполнял эту должность до назначения обер-прокурором. Был помещиком села Никулино Карсунского уезда, где на пожертвованные Алексеем Петровичем деньги была построена деревянная церковь во имя Архистратига Божия Михаила. Избирался почетным мировым судьей по своему уезду. Умер в 1870 году во Флоренции, куда уехал лечиться, похоронен в Троицко-Сергеевской Лавре.
О деятельности Ахматова как харьковского губернатора А.А. Антонов пишет: «Он был во всех отношениях светлая личность. Прекрасно образованный, с симпатичной наружностью, добрым сердцем и твёрдым характером, в высшей степени религиозный, всегда и со всеми приветливый и очень доступный, всегда готовый к участию в добром деле или на защиту угнетённого, притом с отличными материальными средствами, Алексей Петрович в самое короткое время завоевал себе всеобщие симпатии и оставил по себе добрую память в губернии. Главною его чертою была беспредельная преданность ко всей Царской семье, его любовь к ней переходила в обожание… Служебные дела его шли в безукоризненном порядке; проискам и разным забеганиям не было ходу. Человек с независимым положением, он поддавался только влиянию своего доброго сердца, никогда не сходил с законного пути, и счастье было для Харьковской губернии иметь такого губернатора в то трудное и беспокойное время».
Почему же он стал крёстным сына Зиновия Ивановича, человека невеликого чина, всего лишь поручика? Думаю ответ в этой строке биографии Ахматова — на службу вступил в 1836 году в лейб-гвардии Кавалергардский полк, унтер-офицером; два года спустя произведен в корнеты. Именно в 1836 году в этот полк вступил его ровесник – Зиновий Никифоров. Они были почти земляки, однополчане. Друзья?
Назначено было Зиновию второму стать блестящим военным или государственным деятелем. Назначено, да только не совершилось – он умер неполных одиннадцати месяцев от роду.
Запись о рождении самого Зиновия Ивановича – в метрической книге Саратовской Сергиевской церкви. «Восприемниками были коллежский секретарь Павел Маурин и сестра его девица Елизавета Яковлевна. Госпоже коллежской советнице Капитолине Яковлевне Никифоровой просимое свидетельство о рождении и крещении сына её Зиновия … выдано из саратовской Духовной Консистории с надлежащим подписанием и с приложением казённой печати. 6 июля 1829 года подлинное подписал благочинный протоиерей Гавриил Чернышевский».
Увы, в этой записи нет имени священника, проводившего крещение. Но это, вероятно, был или дед писателя Чернышевского — Егор Иванович Голубев, протоиерей Сергиевской церкви, или его отец. Егор Голубев скончался в 1818 году, и саратовский губернатор обратился к пензенскому архиерею с просьбой прислать на освободившееся место «лучшего студента» с условием, как было принято в духовном сословии, женитьбы на дочери умершего протоиерея. Достойным человеком оказался библиотекарь Пензенской семинарии Гавриил Иванович Чернышевский, человек высокой учености и безукоризненного поведения.
Интернет поведал, что «Гавриил Иванович был человек весьма замечательный. Большой ум, в связи с серьезной образованностью и знанием не только древних, но и новых языков, делали его исключительной личностью в провинциальной глуши; но всего замечательнее были в нем поразительная доброта и благородство. Это был евангельский пастырь в лучшем значении слова, от которого в то время, когда полагалось обращаться сурово с людьми для их же блага, никто не слыхал ничего, кроме слов ласки и привета. В школьном деле, всецело построенном тогда на зверской порке, он никогда не прибегал ни к каким наказаниям. И вместе с тем этот добрый человек был необыкновенно строг и ригористичен в своих требованиях; в общении с ним нравственно подтягивались самые распущенные люди».
Кто помнит историю про семейство Мауриных, поймёт, как я обрадовалась, прочитав имена восприемников. Люди это были, видимо, вполне обыкновенные, но этот факт ещё больше укрепил мое предположение о саратовских корнях матери Зиновия Ивановича. Почти уверена, что это брат и сестра Капитолины Яковлевны Мауриной-Никифоровой и приходятся Зиновию родными дядей и тётей.
Таинство крещения связало воедино столь разных людей и, духовно сроднив, не могло не повлиять и на их земную жизнь. На то оно и таинство.
Саратов, церковь в конце улицы Сергиевская. В ней крестили Зиновия Ивановича Никифорова в 1818 году. Церкви уже нет.
Дочь Зиновия, Елизавета, родилась в 1868 году 10 июня, а крещена была 20 июня в церкви села Ртищева Керенского уезда Пензенской губернии, в котором находилось родовое имение её отца. Церковь сельская, и восприемники совсем простые – деревни Вельяминовки временнобязанный крестьянин Фёдор Иванович Любишкин и жена отставного рядового Дарья Максимовна Дрожжинова. Здесь таинство крещения совершал сельский священник – Андрей Невзоров с причтом. Да вот церковь не совсем простая – построена была тщанием дворян – землевладельцев Ивана Мартыновича и Капитолины Яковлевны Никифоровых, родителей Зиновия Ивановича.
А что же остальные церкви? В Висбадене храм так и стоит во всём своём великолепии. Сергиевской в Саратове давно уже нет, на её месте корпус Института травматологии и ортопедии. А в Ртищеве ещё держится из последних сил, ждёт, когда потомки рода Никифоровых помогут ей стать вновь красивой и действующей.
А что же остальные церкви? В Висбадене храм так и стоит во всём своём великолепии. Сергиевской в Саратове давно уже нет, на её месте корпус Института травматологии и ортопедии. А в Ртищеве ещё держится из последних сил, ждёт, когда потомки рода Никифоровых помогут ей стать вновь красивой и действующей.
Часть сведений об Иоанне Янышеве взята с сайта www.otechestvo.org.ua.