В этом изысканном французском доме поражает обилие русских вещей: расписной самовар, календарь с русскими храмами, книги на русском языке, диски с русской музыкой… Хозяйка, Мартин Густ, прекрасно владеет языком Тургенева и Толстого.
Трудно поверить, что у этой миниатюрной француженки три взрослые дочери и внуки. Несмотря на хрупкость у нее сильный характер: всю жизнь работает ветеринаром, часто делает сложные операции животным. Мартин энергична, деятельна. Именно поэтому в апреле члены общества «Дружба» в Ла-Рошели избрали ее своим председателем.
В традиционной сентябрьской промышленной выставке-ярмарке «Foire expo» в Ла-Рошели впервые участвовал Петрозаводск. В дни ярмарки мы и побеседовали. Первым стал естественный вопрос: «С чего начался ваш интерес к России?»
– Интерес к России появился у меня очень рано, когда я была маленькой девочкой. Мои родители часто слушали классику и народную музыку, в том числе русскую. Естественно, тогда я не знала, чья она. На ночь мне ставили грампластинку именно с русской музыкой. Немного позже отец купил мне куклу-мальчика. Я спросила: «Как мы его назовем?» Он ответил: «Иваном». В пять лет я начала читать и среди вещей отца обнаружила учебник русского языка. Я с удовольствием изучала русские буквы, складывая их с французскими буквами как пазлы. Думала, так научусь читать. Позже отец подарил мне книгу русских сказок, правда, на французском языке. Я читала и перечитывала их без конца, так они мне полюбились. Нравились персонажи русских сказок – кикиморы, лешие, водяные, баба-яга. Я не понимала тогда, почему отец исподволь прививает мне любовь к русской культуре.
Сколько себя помню, никогда не оставляла надежды когда-нибудь начать изучать русский язык. И вот однажды, когда мне было уже ни много ни мало 48 лет, в одном из магазинов Парижа я увидела учебник русского языка с очень хорошей методикой. С него началось серьезное изучение языка.
– Так почему же ваш отец желал, чтобы вы узнали русскую культуру?
– Как оказалось, мой дедушка был русский, но об этом отец никогда мне не рассказывал. Я узнала правду всего пять лет назад. Мой отец не знал своего отца, ему были известны только его имя и фамилия и то, что он родом из России.
– Какими были ваши первые впечатления от России?
– Где-то около восьми лет назад я впервые приехала в страну, которую заочно любила, и была очень разочарована. То, что я увидела, совершенно не соответствовало моим представлениям, тому образу, который я создавала все эти годы. Это было непростое время для россиян. Мне было больно видеть Санкт-Петербург в таком удручающем виде: грязные улицы, заброшенные заводы… Конечно, я побывала во многих прекрасных музеях, увидела Эрмитаж, достопримечательности Санкт-Петербурга. Но вся эта красота показалась мне тогда внешним фасадом грустной действительности. Правда, эти первые грустные впечатления никак не повлияли на мое желание продолжать изучение русского. Более того, в это время я уже активно участвовала в жизни нашей ассоциации «Дружба». Как известно, в 1973 году мэр Петрозаводска Павел Сепсяков и мэр Ла-Рошели Мишель Крепо подписали договор о побратимских отношениях между нашими городами. Эти отношения крепли. К тому времени, когда я пришла в общество, мы активно обменивались студентами, переписывались, встречались. Сейчас наше общество насчитывает 67 человек.
– Изменились ли ваши впечатления о русских людях с того момента, как вы стали более тесно с ними общаться?
– Несмотря на некоторое разочарование от российской действительности, я была приятно удивлена приемом, который русские оказывали и оказывают иностранцам и, в частности, французам. Только русские, на мой взгляд, могут встречать гостей с такой открытой душой и сердцем. Особенно мне запомнилась поездка с группой студентов в Карелию два года назад, когда мы побывали в деревнях русского Севера. Никогда не забуду, как однажды мы ночевали в семье в маленькой деревушке. Было так хорошо, так уютно в этом доме, хотя я спала на каком-то подобии кровати, а подушка была из соломы. Я была растрогана до слез.
– Что между нами, русскими и французами, есть общего, на ваш взгляд? И в чем различие?
– Мы очень разные! Прежде всего, эта разница заключается в том, что французы – люди более закрытые. Они, подобно англичанам, умеют сдерживать свои чувства и эмоции. Русские же, наоборот, на мой взгляд, не стесняются в проявлении своих эмоций и переживаний. Они спокойно и естественно говорят о своей жизни и проблемах, в то время, как французы никогда не будут рассказывать о себе и тем более о проблемах. Это просто не принято. Французская культура латинского происхождения, в основе славянской совсем другие корни.
– Опросы общественного мнения показывают, что большинство французов не любят русских…
– Может быть, это связано с тем, что в представлении многих сохранились стереотипы, созданные в прошлом, особенно в отношении прежнего советского режима. Те, кто не любит русских, просто не знает их…
– Что вам лично интересно и дорого в русской культуре?
– Я очень люблю русские романы, в которых много описаний природы. Люблю Гоголя, Тургенева. Мне интересно читать о стиле русской жизни. Из современных писателей нравится Татьяна Толстая за ее оригинальный стиль. По ее роману «Кысь» я даже написала картину. Из современных писателей могу еще назвать Людмилу Улицкую.
– Русский язык переживает стремительные изменения, а наблюдается ли подобное во французском языке?
– Да, конечно. Особенно это характерно для молодежной среды. Молодые люди даже удовольствие получают от трансформации привычных форм речи. Это, на мой взгляд, не страшно, потому что у молодежи во все времена наблюдается желание создавать свой собственный язык, свой собственный языковой код. Так что этому не стоит удивляться. Мне кажется, гораздо хуже, когда взрослые не умеют пользоваться родным языком.
– Я ни разу не видела, чтобы в вашем доме смотрели телевизор. Почему вы отказываете себе в этом удовольствии, которым живет весь мир?
– С удовольствием смотрю телевизор, когда в программе русские фильмы. Правда, это бывает не часто. Мне кажется, когда смотришь телевизор, теряешь драгоценное время. У меня масса интересных занятий и помимо этого. Я люблю слушать музыку. Помимо русского немного изучаю финский язык. Занимаюсь живописью, составляю генеалогическое дерево своей семьи, которая ведет начало с 1600-х годов. Кроме того, с удовольствием шью и вяжу. Не будем забывать: я еще и работаю! Для меня счастье – делать всё хорошо и с удовольствием.
– Где вы любите бывать в Петрозаводске?
– Я очень люблю ваш Музей изобразительного искусства. Когда приезжаю, стараюсь обязательно его посетить. Между прочим, на экране моего компьютера стоит картинка с изображением работы художника Бориса Поморцева из вашего музея.
– Мне известно, что ваше общество «Дружба» работает над многими проектами. В прошлом году Ла-Рошель посетили инвалиды из Петрозаводска. Ежегодно у вас проводятся рождественские ярмарки, в которых участвуют наши художники и артисты. В этом году, благодаря энергии вице-президента вашей ассоциации господина Рене Соваже, осуществлен большой экономический проект. А какие у вас планы?
– Думаю, мы непременно продолжим развивать экономические связи, наше сотрудничество в сфере бизнеса. Естественно, надеемся, что наши связи будут крепнуть и в области образования и культуры. Мы по-прежнему планируем обмен студентами и хотим работать в тесном контакте с обществом русско-французской дружбы в Петрозаводске. Конечно, сейчас во Франции есть тенденция снижения интереса к русскому языку. Молодежь ориентирована в большей степени на изучение английского и на восточные языки: китайский, японский. И никто не может сказать, как это скажется на наших будущих отношениях. Члены нашей ассоциации «Дружба» составляют в большинстве своем люди старшего поколения. Но это, на мой взгляд, связано, скорее, с финансовыми возможностями и с тем, что у пожилых больше свободного времени для путешествий и общения.
– Мартин, есть ли у вас какие-то мечты и желания, связанные с Россией? Где бы вы хотели побывать, что посмотреть?
– В России есть немало интересных мест, которые хотелось бы увидеть собственными глазами. Одно из них, конечно, Сибирь. А еще Крайний Север, поселения чукчей. Мне чрезвычайно интересно, например, то, что пишет об этих людях писатель Юрий Рэтхеу. Этот народ поражает своей неприхотливостью: они умеют довольствоваться малым. У чукчей нет такого изобилия вещей, к каким привыкли в обиходе мы. Они счастливы тем, что у них есть. Жаль, что есть стремление проникнуть в их культуру и что-то в ней изменить, встроить под цивилизацию.
Если бы мне предложили жить в России, я не выбрала бы такой мегаполис, как Москва. Может быть, остановилась на Санкт-Петрбурге. Меня смущает только климат…
Сколько себя помню, никогда не оставляла надежды когда-нибудь начать изучать русский язык. И вот однажды, когда мне было уже ни много ни мало 48 лет, в одном из магазинов Парижа я увидела учебник русского языка с очень хорошей методикой. С него началось серьезное изучение языка.
– Так почему же ваш отец желал, чтобы вы узнали русскую культуру?
– Как оказалось, мой дедушка был русский, но об этом отец никогда мне не рассказывал. Я узнала правду всего пять лет назад. Мой отец не знал своего отца, ему были известны только его имя и фамилия и то, что он родом из России.
– Какими были ваши первые впечатления от России?
– Где-то около восьми лет назад я впервые приехала в страну, которую заочно любила, и была очень разочарована. То, что я увидела, совершенно не соответствовало моим представлениям, тому образу, который я создавала все эти годы. Это было непростое время для россиян. Мне было больно видеть Санкт-Петербург в таком удручающем виде: грязные улицы, заброшенные заводы… Конечно, я побывала во многих прекрасных музеях, увидела Эрмитаж, достопримечательности Санкт-Петербурга. Но вся эта красота показалась мне тогда внешним фасадом грустной действительности. Правда, эти первые грустные впечатления никак не повлияли на мое желание продолжать изучение русского. Более того, в это время я уже активно участвовала в жизни нашей ассоциации «Дружба». Как известно, в 1973 году мэр Петрозаводска Павел Сепсяков и мэр Ла-Рошели Мишель Крепо подписали договор о побратимских отношениях между нашими городами. Эти отношения крепли. К тому времени, когда я пришла в общество, мы активно обменивались студентами, переписывались, встречались. Сейчас наше общество насчитывает 67 человек.
– Изменились ли ваши впечатления о русских людях с того момента, как вы стали более тесно с ними общаться?
– Несмотря на некоторое разочарование от российской действительности, я была приятно удивлена приемом, который русские оказывали и оказывают иностранцам и, в частности, французам. Только русские, на мой взгляд, могут встречать гостей с такой открытой душой и сердцем. Особенно мне запомнилась поездка с группой студентов в Карелию два года назад, когда мы побывали в деревнях русского Севера. Никогда не забуду, как однажды мы ночевали в семье в маленькой деревушке. Было так хорошо, так уютно в этом доме, хотя я спала на каком-то подобии кровати, а подушка была из соломы. Я была растрогана до слез.
– Что между нами, русскими и французами, есть общего, на ваш взгляд? И в чем различие?
– Мы очень разные! Прежде всего, эта разница заключается в том, что французы – люди более закрытые. Они, подобно англичанам, умеют сдерживать свои чувства и эмоции. Русские же, наоборот, на мой взгляд, не стесняются в проявлении своих эмоций и переживаний. Они спокойно и естественно говорят о своей жизни и проблемах, в то время, как французы никогда не будут рассказывать о себе и тем более о проблемах. Это просто не принято. Французская культура латинского происхождения, в основе славянской совсем другие корни.
– Опросы общественного мнения показывают, что большинство французов не любят русских…
– Может быть, это связано с тем, что в представлении многих сохранились стереотипы, созданные в прошлом, особенно в отношении прежнего советского режима. Те, кто не любит русских, просто не знает их…
– Что вам лично интересно и дорого в русской культуре?
– Я очень люблю русские романы, в которых много описаний природы. Люблю Гоголя, Тургенева. Мне интересно читать о стиле русской жизни. Из современных писателей нравится Татьяна Толстая за ее оригинальный стиль. По ее роману «Кысь» я даже написала картину. Из современных писателей могу еще назвать Людмилу Улицкую.
– Русский язык переживает стремительные изменения, а наблюдается ли подобное во французском языке?
– Да, конечно. Особенно это характерно для молодежной среды. Молодые люди даже удовольствие получают от трансформации привычных форм речи. Это, на мой взгляд, не страшно, потому что у молодежи во все времена наблюдается желание создавать свой собственный язык, свой собственный языковой код. Так что этому не стоит удивляться. Мне кажется, гораздо хуже, когда взрослые не умеют пользоваться родным языком.
– Я ни разу не видела, чтобы в вашем доме смотрели телевизор. Почему вы отказываете себе в этом удовольствии, которым живет весь мир?
– С удовольствием смотрю телевизор, когда в программе русские фильмы. Правда, это бывает не часто. Мне кажется, когда смотришь телевизор, теряешь драгоценное время. У меня масса интересных занятий и помимо этого. Я люблю слушать музыку. Помимо русского немного изучаю финский язык. Занимаюсь живописью, составляю генеалогическое дерево своей семьи, которая ведет начало с 1600-х годов. Кроме того, с удовольствием шью и вяжу. Не будем забывать: я еще и работаю! Для меня счастье – делать всё хорошо и с удовольствием.
– Где вы любите бывать в Петрозаводске?
– Я очень люблю ваш Музей изобразительного искусства. Когда приезжаю, стараюсь обязательно его посетить. Между прочим, на экране моего компьютера стоит картинка с изображением работы художника Бориса Поморцева из вашего музея.
– Мне известно, что ваше общество «Дружба» работает над многими проектами. В прошлом году Ла-Рошель посетили инвалиды из Петрозаводска. Ежегодно у вас проводятся рождественские ярмарки, в которых участвуют наши художники и артисты. В этом году, благодаря энергии вице-президента вашей ассоциации господина Рене Соваже, осуществлен большой экономический проект. А какие у вас планы?
– Думаю, мы непременно продолжим развивать экономические связи, наше сотрудничество в сфере бизнеса. Естественно, надеемся, что наши связи будут крепнуть и в области образования и культуры. Мы по-прежнему планируем обмен студентами и хотим работать в тесном контакте с обществом русско-французской дружбы в Петрозаводске. Конечно, сейчас во Франции есть тенденция снижения интереса к русскому языку. Молодежь ориентирована в большей степени на изучение английского и на восточные языки: китайский, японский. И никто не может сказать, как это скажется на наших будущих отношениях. Члены нашей ассоциации «Дружба» составляют в большинстве своем люди старшего поколения. Но это, на мой взгляд, связано, скорее, с финансовыми возможностями и с тем, что у пожилых больше свободного времени для путешествий и общения.
– Мартин, есть ли у вас какие-то мечты и желания, связанные с Россией? Где бы вы хотели побывать, что посмотреть?
– В России есть немало интересных мест, которые хотелось бы увидеть собственными глазами. Одно из них, конечно, Сибирь. А еще Крайний Север, поселения чукчей. Мне чрезвычайно интересно, например, то, что пишет об этих людях писатель Юрий Рэтхеу. Этот народ поражает своей неприхотливостью: они умеют довольствоваться малым. У чукчей нет такого изобилия вещей, к каким привыкли в обиходе мы. Они счастливы тем, что у них есть. Жаль, что есть стремление проникнуть в их культуру и что-то в ней изменить, встроить под цивилизацию.
Если бы мне предложили жить в России, я не выбрала бы такой мегаполис, как Москва. Может быть, остановилась на Санкт-Петрбурге. Меня смущает только климат…
Фото автора
«Лицей» № 10 2007