Терпеть не могу женских стихов. Ну, забросайте меня гнилыми помидорами: даже у Цветаевой мне нравятся всего 3-4 стихотворения. Вот такой я моральный урод и отпетый сексист. Свистите. Истина дороже. Разумеется, в мировой литературе навеки — несравненная А.А.Ахматова. Но даже это исключение подтверждает правило в незабвенных строчках:
Я научила женщин говорить,
Но, Боже, как их замолчать заставить?
Женщины стихов писать не умеют. Точка.
Но, видимо, в последнее время мужики настолько обленились, что даром стихосложения Господу Богу пришлось наделять обыкновенную красивую женщину: Марину Андрееву.
Конечно, я люблю Марину. Конечно, она мой друг вот уже… Ну, на всякий случай не скажу сколько лет. И, конечно, вы меня сразу раскусили: эссе затеяно для того, чтобы польстить подруге. То есть, пятнадцать лет не льстил, а тут что-то накатило.
Пусть так. Однако думается, некоторые основания для нескольких добрых слов в адрес автора сборника «Азиатские сны» (Петрозаводск, 2009) у меня все же есть. Заметьте, как поздно оказалась в поле моего внимания эта книга. А хоть сколько-нибудь подробного критического разбора сборника за это время в прессе, кажется, до сих пор так и не появилось.
Читаем у Марины Андреевой:
Когда я начинаю чистый лист
Мне бытия является основа:
Откуда бы созвездья ни взялись,
В начале мира вечно будет Слово.
И немедленно вспоминаем:
Так, век за веком – скоро ли, Господь? –
Под скальпелем природы и искусства,
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
Конечно, два разных поэта и говорят несколько о разном. Но ведь говорят оба великолепно! Детально углубляясь, оба во вторых строчках переборщили с идущими слишком щедро подряд гласными. Примерно, как я сейчас с шипящими. Но Марину Андрееву в данном случае спасает йот, а Николая Гумилева – только собственный непоколебимый авторитет.
Вы заметили, с кем спокойно можно сравнивать поэта Марину Андрееву?
Или другой пример. Андреева:
Здесь смотрят вслед, прищурясь тяжело;
В любви кричат невнятно и гортанно;
Здесь кровью из разорванной гортани
Стихи пятнают пыльное седло.
Невнятная грамматика? Зато какие образы! Пожалуй, не хуже, чем
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет и губит!
Или:
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!
Причем я где-то подозреваю, что Марина Андреева на определенном этапе своей жизни русский алфавит выучила и – соответственно – Блока прочла. Как и Гумилева.
Но, в отличие от большинства читателей, просто честно усвоивших школьную программу, она сумела у Мастеров многому научиться. И не надо «ля-ля» про подражания. Подражать Блоку так, что и не отличишь, — это уметь нужно.
Впрочем, есть в сборнике «Азиатские сны» и настолько оригинальные стихотворения, что, как я ни копался в своей перегруженной высшим гуманитарным образованием памяти, аналогов не нашел. Может быть, вы мне подскажете, на кого похоже
Силы не трать, мечтая о дальнем, недостижимом;
Время не трать – оно и так слишком быстро тает.
Ветер и золото голову закружили;
-Эй! – позвала цыганка. – Эй, золотая!
Иосиф Уткин? Левитанский? Цветаева? Леонид Семаков? Может, ранний Окуджава?.. Пожалуй. Хотя, нет, не уверен…
Отдельная тема – откровенно кощунственные стихи в «Азиатских снах». Примеры приводить не хочется, но поверьте на слово – они есть. Конечно, этим еще Пушкин грешил… Но, надеюсь, Марина Андреева понимает, что как автора читатели ценят ее отнюдь не за богохульства.
Продолжим список ассоциаций. Строчки
Мой мальчик,
Послушай, как тело под пальцами плачет
Серебряной флейтой; как бьется душа на ладони.
Не Кузмин ли навеял? Или
…К дьяволу, в пекло – живо!
Эй, Вельзевул открывай скорей!
Слишком близки разрывы,
Шквальный огонь чужих батарей;
В грохоте конной лавы…
И т.д. Не Киплинг ли натрубил? Или
Вспомнишь ли имя мое?
(…)
Я обещаю: я тоже запомню – твое.
В дельтах медлительных рек, где степи сливаются с морем
На берегу камышовая флейта его пропоет
И тетива, распрямляясь, шепнет его легкой стрелою.
И т.д. Не Щербаков ли с Жуковым напели? Я уж не говорю о практически прямых цитатах:
Тот, за левым плечом, кривил узкий рот,
Наблюдая, как горлом любовь идет.
Ср.:
…Лежи и смотри,
Как горлом идет – любовь. ( А. Башлачев)
Или
Я морская, морская! Плыла легко,
Но нырнула слишком уж глубоко…
Надеюсь, нет нужды приводить соответствующие строчки Цветаевой.
Хорошо понимаю: несколько странный способ похвалить автора, текстуально показывая, что этот автор похож на многих других. И тем не менее очень хочется верить, что Марина Андреева – поэт нового времени.
Объяснюсь. Последние 10-15 лет если кто и пишет добротные стихи по-русски – так только с непременной ужимкой, мол, баловство это все, смотрите, как я много прочел, и как изящно теперь классиков спародирую. Называется это безобразие внушительным словом «постмодернизм», чтоб он сгорел! И Кибиров, например, ему дань отдал, и тот же Щербаков. Борис Рыжий, мне кажется, пытался сопротивляться, но закончилось для него все так, как закончилось…
А Марина Андреева, заступив на пост, всем своим творчеством упрямо утверждает: не сдадим Русскую Литературу. Ни на посмеяние не отдадим, ни – уж тем более – на поругание. Знаем, у кого и чему учиться. И ведь учится! Я Марину знаю: ежедневно учится, не расслабляется. Читает, поет, пишет, снова читает… Да что там! Все из Петрозаводска в Москву, а она, с Останкинской башни на все плюнув, из Москвы в Петрозаводск, чтобы давнюю мечту исполнить: врачом стать. Вот ведь характер!
Марина станет великолепным врачом, я уверен. Ведь стала же замечательным поэтом! Только кто об этом знает?..
…В 2009 году в Петрозаводске издан один из лучших сборников современной русской поэзии: «Азиатские сны» Марины Андреевой. В чудесно оформленной твердой обложке, но ничтожным тиражом в 1000 экземпляров. И, насколько мне известно, этой книги нет в продаже. Непьющий и неунывающий автор вынужден постепенно раздаривать тираж друзьям и знакомым. С трогательными автографами на титуле или фронтисписе, типа: «Кириллу Олюшкину, моему любимому собутыльнику».