Пьеса
Действующие лица.
ОЛЕГ
ОКСАНА
ОЛЯ
САША
БОНИ
АНЗУР
АКОБИР
ТЁТКА
МУЖЧИНА ИЗ МОРГА
СЕРГЕЙ
АЛИНА
МАРИНА
СОСЕДКА-ШИЗОФРЕНИЧКА
Сцена 1.
Лестничная площадка перед квартирой тётки Олега. Олег с дорожной сумкой через плечо пытается открыть входную дверь ключом. У него не получается. Через какое-то время он понимает, что дверь открыта, ставит сумку возле двери, достает сигарету ищет по карманам зажигалку. Не замечает, как из квартиры тетки выходит мужик пропитого вида. Мужчина останавливается, дает Олегу зажигалку. Олег дает ему сигарету. Оба курят. Некоторое время молчат.
ОЛЕГ. Как они вообще могли оказаться мертвыми?!
МУЖЧИНА. Мертвых нынче никто не любит. Все хотят избавиться поскорее. Раньше как – умер человек, его родственники обмыли, как полагается, одели во все чистое, специалистов позвали, те его обработали, потом в зале на двери или еще на какие доски положили, свечи зажгли – все чин чином! Лежит себе покойник три дня. Радуется. Никого не трогает. Родственники за него молятся. А потом похороны.
ОЛЕГ. И главное — обработали нормально, сбрызнули лимонным соком. Все как надо. Вроде как живые были…
МУЖЧИНА. Живые мертвых боятся. А в мегаполисах-то вообще беда: моргов на всех не хватает. Приходится страшное дело по двое в одну ячейку класть! Мест нет! А все потому, что люди боятся покойников дома держать. А чего их бояться? Они ж не кусаются.
ОЛЕГ. Кусаются – не кусаются, но живьем бы я их жрать не стал. Страшно. А они еще такие амёбные – непонятно живы или нет. Мы думали, что живы. А мужик отравился…
МУЖЧИНА. Как-то раз двоих положили в одну ячейку, а они примерзли друг к другу. Не оторвать. Пришлось размораживать и разделять. Всей бригадой разделяли. Думали, пилить придется. Страшное дело. Выдали родственникам на шестые сутки!
ОЛЕГ. Вот! Может, мы их не до конца разморозили? Я же сто тысяч раз это делал! Как можно было так лохануться…
МУЖЧИНА. А еще был случай – выдали одной бабушке ее мужа покойного. А потом оказалось, что не того. Бабушка забирала, сослепу не рассмотрела. Забрала, домой отвезла, наутро пришли родственники там всякие – гроб открыли, а там не муж ее, а какой-то чужой дед. Пришлось им похороны отменить и ехать к нам за настоящим.
ОЛЕГ. И чего я больничный не продлил. Нет! Вызвали на работу! Пионер епть! Надо было отказаться. Тетка единственная заболела. Какие вопросы? Нет! И главное – даже смена не моя была! Выручил товарища! (пауза). Как так вышло…(пауза). Мужика жалко. И чё мне возле тётки не сиделось… Я ж для того сюда и приехал… (докуривает, выбрасывает бычок в консервную банку на лестнице, берет сумку, направляется к квартире).
МУЖЧИНА. (провожает его взглядом). Ааа. Тётка, говорите… Да вы не волнуйтесь!
ОЛЕГ. Что?
МУЖЧИНА. Не волнуйтесь, говорю. Труп мы уже вынесли. Все почему-то всегда волнуются, когда у них в квартире труп. Вы только ее из морга поскорее заберите. А то сами понимаете – мест нет. Ни дай Бог в одну ячейку с кем-нибудь класть придется. Потом не распилим.
Мужчина уходит. Олег заходит в квартиру.
Хор женских голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ. …устрицы лучше всего подавать со льдом…
ВТОРОЙ. …на подносе они должны быть выложены, например, кругом, а в центре подноса дольки лимона…
ТРЕТИЙ. …число устриц должно быть кратно шести…
ЧЕТВЕРТЫЙ. …моллюсков нужно есть только свежими. Чтобы убедиться в том, что устрица жива – сбрызните ее лимонным соком…
ПЯТЫЙ. …живой моллюск не любит эту кислую жидкость. Он сжимается и меняет цвет…
ШЕСТОЙ. …если же реакции морского обитателя не последовало, то вам предложили блюдо, которое кишит бактериями и может вызвать сильное отравление, диарею и возможный летальный исход…
Сцена 2.
Квартира тетки Олега. В комнате тётки Оксана, Олег и Саша. На столе – бутылка водки, стакан с водкой и черным хлебом сверху, фотография тётки, большая тарелка с пельменями. Тягостное молчание.
САША. Ну, с переездом что ли, ребята! Со вступлением в наследство! Сколько я вас звал. А вы все сидели там на периферии… Теперь вместе будем. Как в детстве, а? (подмигивает Олегу).
ОЛЕГ. Ага. Только повод не очень веселый.
ОКСАНА. А еще кое-кого тут по статье увольняют…
ОЛЕГ. Не нуди. Придумаем что-нибудь. Теперь тетку главное похоронить.
ОКСАНА. Ага! Похороним! Тридцать три раза похороним! На какие шиши?
ОЛЕГ. Придумаем что-нибудь…
ОКСАНА. Да ты уж придумаешь!..
САША. (перебивает). Это, конечно, очень странно, Олег. Как ты мог его отравить…Ты ж не первый год вроде помощником шеф-повара…
ОЛЕГ. Да лучше бы я сам их съел.
САША. Ну! Не говори ерунды! Сейчас бы вместе с теткой в морге лежал.
ОЛЕГ. Хотя так страшно…Живьем их жрать…Вообще не представляю, как люди это делают…
САША. Да не, устрицы еще ничего. Я вот, допустим, не могу обезьяньи мозги есть. А так хочется!
ОКСАНА. Мозги? Гадость какая!
САША. Есть такое блюдо в Таиланде. Теплые обезьяньи мозги. Берут живую обезьяну, сажают в центр специального стола с отверстием, зажимают ее там. Дают клиентам молоточки специальные, которыми те разбивают животному голову. И едят теплые мозги, пока не остыли. А обезьяна в этот момент еще жива и дико кричит. Ее, конечно, можно вырубить. Но это по желанию клиента. Можно и не вырубать. Я разок видел, но попробовать не решился. Мне говорили, что офигенно вкусно.
ОКСАНА. Кошмар!
Саша, Олег и Оксана некоторое время смотрят на фотографию тётки на столе. Пауза.
ОКСАНА. Ей все хорошо было. Эти два дня. Она даже вставать начала. Выходить на кухню. Кота сама кормила. Бодрая такая. А вчера говорит мне: «Оксаночка, так пельмешек хочется, моих любимых «цезарь» с майонезом и кетчупом. Сходи». Вернулась, а она всё. Вот прям на этом диване. (пауза). Угощайтесь пельмешками.
САША. Светлая память, как говорится.
Выпивают, не чокаясь. Едят пельмени.
САША. Ну, я так понимаю, квартира досталась вместе с квартиранткой? (смеется).
ОЛЕГ. Мы еще не виделись.
САША. Квартирантка – это хорошо. Дополнительный доход никогда не помешает.
ОКСАНА. Особенно безработным…
ОЛЕГ. Не нагнетай.
ОКСАНА. Да куда уж больше!
ОЛЕГ. Блин. Похороны еще эти не в тему…Слава Богу тетушка на книжке деньги имела. Запасливая была. Жалко, я не в нее.
САША. Нет у тебя хватки, Олег. Я еще в школе за тобой замечал… Щедрость – враг экономии!
ОЛЕГ. Ну, потому я и не бизнесмен, в отличие от некоторых.
ОКСАНА. Я придумала!
ОЛЕГ. Как мне стать бизнесменом?
ОКСАНА. Мы не будем ее хоронить!
ОЛЕГ. Как?
ОКСАНА. Не будем ее хоронить, а средства, отложенные на похороны, потратим на ремонт, сдадим оставшиеся две комнаты за бешеные деньги – все-таки это центр и будем жить припеваючи. И можно вообще не работать! Что нам твоя статья!
Саша. Правильно, Оксана! И к черту периферию!
ОЛЕГ. Совсем-совсем не будем хоронить?
ОКСАНА. Просто не будем забирать ее из морга. Они ее сами потом похоронят. Олежек! Это выход! Заживееем! Путешествовать будем.
САША. А я подгоню нужных ребят. У меня есть хорошие строители. Таджики. Очень добросовестные и быстрые. Я не первый год их нанимаю. Могу устроить подешевле, чем обычно. Совсем бесплатно не получится… Сам понимаешь – бизнес есть бизнес.
ОЛЕГ. А они точно ее там похоронят?
ОКСАНА. Ну, конечно! Еще лучше нас справятся! Профессионалы же! Да и кому вообще эти похороны нужны? Бессмысленная трата денег и времени. Главное память!
САША. Да! Похороны – это нюансы. А нюансы – ерунда! За светлую память! И за рациональное зерно!
Чокаются, выпивают. Затемнение.
Сцена 3.
Следующее утро. Олег на тёткином диване спит прямо в одежде. В комнату заходит Оля, некоторое время стоит, молча, смотрит на Олега, на пустую бутылку из-под водки и фото тётки на столе. Затем тормошит Олега за плечо.
ОЛЯ. Эй! Проснитесь!
Олег с трудом открывает глаза. Долго смотрит на Олю, медленно садится на диване, оглядывает комнату. Затем снова обращает внимание на Олю.
ОЛЕГ. Водички бы.
Оля уходит на кухню, возвращается со стаканом воды. Олег пьет.
ОЛЕГ. А где все?
ОЛЯ. А Ирина Сергеевна…она…? (показывает на фото тетки).
ОЛЕГ. Ага.
ОЛЯ. Когда?
ОЛЕГ. Позавчера. Таблетки нет от головы?
Оля расстроено садится на диван рядом с Олегом.
ОЛЯ. Блин. Царство небесное. Когда похороны?
ОЛЕГ. Куда все подевались?
ОЛЯ. Да не было никого. Я час назад проснулась. Когда ее из морга привезут?
Олег допивает воду.
ОЛЕГ. А еще можете принести? Такой сушняк.
Оля уходит на кухню. Через некоторое время возвращается со стаканом воды. Олег жадно пьет.
ОЛЯ. Так что?
ОЛЕГ. Пока тело нельзя забрать. Там очереди жуткие. В моргах вообще страшное дело, что творится! Приходится некоторых покойников в одну ячейку по двое класть! Они примерзают друг к другу, а потом их распиливают… Мест не хватает!
ОЛЯ. Господи. А Ирину Сергеевну – ее тоже с кем-то?…в одну ячейку?…и потом распиливать…? (оседает на диван, Олег протягивает ей свой стакан с водой).
ОЛЕГ. Нет. Нет. Это я к примеру про одну ячейку. Вы не волнуйтесь. Надо подождать, в общем. Вот.
ОЛЯ. Вы это. Если помощь какая нужна – обращайтесь. Она мне не чужая была. Все-таки два года вместе прожили. Ох…(пьет воду).
ОЛЕГ. Ага. Обязательно. Вы только не волнуйтесь.
Слышен звук открывающейся двери.
ОЛЕГ. А вот и Оксаночка.
На пороге комнаты появляется Оксана.
ОЛЯ. Здравствуйте.
ОКСАНА. Добрый день. (проходит в комнату, целует Олега). Вы квартирантка?
ОЛЯ. Оля.
ОКСАНА. Очень хорошо. Мы как раз хотели с вами поговорить…насчет…
Олег делает Оксане какие-то знаки, которые Оля не видит. Оксана замолкает.
Оля оборачивается на Олега.
ОЛЕГ. Оксана просто хотела узнать, за какой месяц вы оплатили квартиру и где счета за газ. Мы теперь здесь будем жить и должны быть в курсе.
ОЛЯ. Ааа… Я за апрель заплатила. И счета… Я поищу у себя и принесу вам.
ОЛЕГ. Да. Прекрасно. Просто мы должны убедиться, что все в порядке. Бытовые мелочи. Сами понимаете.
Оля встает с дивана.
ОЛЯ. А таблетки от головы на кухне. В шкафчике над плитой. (уходит к себе в комнату).
ОЛЕГ. Спасибо.
ОКСАНА. Ну?
ОЛЕГ. Она реально расстроилась из-за тетки. Спрашивала, когда похороны! Чё говорить-то?
ОКСАНА. Чего ты так разволновался? Думаю, она единственная, кого интересует этот вопрос. Расслабься. Саша уже завтра обещал подогнать таджиков. Все-таки мы хозяева. И убери это отсюда. (убирает фотографию тетки в ящик стола). У нас начинается новая жизнь!
Затемнение.
Хор женских голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ. …наиболее опасные бактерии, содержащиеся в мертвых устрицах – это: кампилобактер, норовирус и вибрио вулнификус…
ВТОРОЙ. … это основные вредные микроорганизмы, которые вызывают отравление…
ТРЕТИЙ. … кампилобактер – одна из самых опасных и распространенных бактерий. Заболевания, которые она вызывает, сопровождаются высокой температурой, тошнотой, диареей. На лечение уходит около десяти дней…
ЧЕТВЕРТЫЙ. … норовирус – вызывает тошноту и диарею. На лечение уходит около трех дней…
ПЯТЫЙ. … вибрио вулнификус – еще одна разновидность бактерий, которая может попасть в наш организм при употреблении несвежих моллюсков…
ШЕСТОЙ. …при таком отравлении вам обеспечена рвота, диарея и болезненное состояние около суток…
Сцена 4.
Квартира тётки. Следующее утро. Комната Оли. Оля спит. В комнату заходят Саша с надувным матрасом, Акобир с дрелью, Анзур с молотком, Бони с велосипедом и Оксана.
ОКСАНА. Матрас вот здесь можем положить.
САША. (таджикам). Да, ребята, располагайтесь.
Просыпается Оля, испуганно вскакивает на кровати.
ОЛЯ. Это кто?
ОКСАНА. Это Саша – друг Олега. Он занимается строительством и ремонтом. А это Бони, Анзур и…
САША. …и Акобир! Ребята — мои, они вас не побеспокоят. Очень работящие и тихие.
ОЛЯ. Что за фигня?
САША. (обиженно). Почему фигня? Ремонт. А вас не предупредили?
ОЛЯ. Нет!
ОКСАНА. Да как-то закрутились…
ОЛЯ. Вы меня выгоняете?
ОКСАНА. Да Бог с вами! Что мы изверги какие! Сами только приехали. Все понимаем. Нет! Живите! Просто ребята поремонтируют и поспят в уголочке. Саша у нас в комнате спит, а третья комната хламом завалена. Вы пока квартиру ищите. Потому что после ремонта это все гораздо дороже будет. А сейчас живите, конечно. Никто вас не гонит! Месяца три у вас точно есть.
Оля с ужасом смотрит на таджиков.
САША. Да вы насчет них не переживайте. Мухи не обидят. Слова лишнего не скажут!
ОЛЯ. А велосипед?
САША. Бони везде с велосипедом. Тем более у вас такой коридор длинный. Бони! Ты поставь его там, сюда заводить не надо.
Бони уводит велосипед в коридор, Акобир и Анзур расстилают в углу комнаты надувной матрас.
САША. (Оле). Вы во сколько обычно просыпаетесь?
ОЛЯ. В десять.
САША. Отлично. В десять и будем начинать.
ОКСАНА. Белье я вам найду. Там у тетки целый сундук. Кофе идемте пить. Стынет же.
Все уходят на кухню, кроме Оли.
Сцена 5.
Пару недель спустя. Квартира тетки. Звонок в дверь. Олег идет открывать. На пороге Сергей. Одет неряшливо, ведет себя стеснительно, даже пугливо и слегка заикается. Оба некоторое время, молча, смотрят друг на друга.
ОЛЕГ. (кому-то в квартиру). Да. Я сейчас. Этот цвет подойдет. Да. Да. Оставляем. (Сергею). Ну?
СЕРГЕЙ. Здравствуйте. А Ирину Сергеевну?..
ОЛЕГ. А вы кто?
СЕРГЕЙ. Да я сосед снизу. Она дома?
ОЛЕГ. Нет. Ее сейчас нет.
СЕРГЕЙ. А когда будет?
ОЛЕГ. Позже. В отъезде она. А вы что хотели? Я могу передать.
СЕРГЕЙ. Да…ничего особенного. Я просто… А вечером она будет?
ОЛЕГ. Что передать?
СЕРГЕЙ. Может быть, я записку напишу? Дело деликатное.
ОЛЕГ. Послушайте, я тороплюсь! На словах нельзя?
СЕРГЕЙ. Ну, пожалуйста! Маленькая записочка…
ОЛЕГ. Господи!
На лестничную площадку из квартиры выглядывает Оля.
ОЛЯ (Олегу). Вы не видели мои яйца? На верхней полке в холодильнике лежали… Ааа… Сергей. Здравствуйте. Как вы?
СЕРГЕЙ. Ничего, ничего. Пишу вот новую научную статью.
ОЛЯ. А Ирина Сергеевна вот… покинула нас…
СЕРГЕЙ. Да… Так не хватает ее.
ОЛЕГ. Оля, принесите мне пожалуйста блокнот. На зеркале лежит. Какие яйца еще?
ОЛЯ. Да говорю же — на верхней полке лежали! В упаковке шесть штук оставалось! Как ЭТИ тут появились – странные вещи в доме творятся! (уходит за блокнотом).
СЕРГЕЙ. У меня тоже раньше яйца пропадали. Но я тогда в общаге жил…
Возвращается Оля с блокнотом.
ОЛЕГ (протягивает Сергею блокнот). Будете писать? Оля, мне кажется, я на кухне поставил суп греться. И не выключил. Вы не проверите?
ОЛЯ. (Сергею). Новая статья говорите?..
СЕРГЕЙ. Да! Третий день пишу. Измучился. Очень увлекательная тема. Но очень непростая…очень!
ОЛЯ. Я сейчас.
Оля уходит. Через несколько минут возвращается с маленькой бутылочкой коньяка, отдает Сергею, тот быстро прячет ее во внутренний карман пиджака, благодарно улыбается.
ОЛЕГ. Погодите, вы что? Вы за этим приходили?
Сергей смущенно улыбается.
ОЛЯ. Выпейте за Ирину Сергеевну. (вздыхает).
СЕРГЕЙ. (радостно). Я обязательно! С удовольствием! Я еще потом зайду. А это не надо. (отдает блокнот и ручку Олегу). До свидания. (уходит).
ОЛЯ. (передразнивает Олега). «Вы что – за этим приходили?» Никакого такта! (пауза). Нет там супа на плите. Один плов. Для таджиков! А у меня теперь даже яиц не осталось! (уходит в квартиру).
ОЛЕГ. Да не брал я ваши яйца! И таджики не брали! Саша за них головой отвечает! Хотите – плова поедим? (идет за Олей).
Сцена 6.
Квартира тетки. Олег дремлет в комнате тетки на диване. Заходит Тетка, у нее в руках тарелка с едой. Она проходит к столу, садится в кресло, ест. Олег продолжает спать. Тетка, не доев до конца, оглядывает комнату, хмурится, что-то ищет глазами, затем достает из ящика свое фото в рамке, некоторое время рассматривает.
ТЕТКА. Зачем убрали? Красивое. Пусть бы стояло.
Олег просыпается, смотрит на тетку некоторое время. Молчит.
ТЕТКА. Тебя спрашиваю. Хорошее же фото. Ну?
ОЛЕГ (вскакивает с дивана). Блядь!
ТЕТКА. Сам ты блядь! Очень я здесь скромно выгляжу. И прическа какая. Смотри. Сейчас таких не носят. Яичницу будешь? С помидорками.
ОЛЕГ. (шепотом). Бляяяяяядь…
ТЕТКА. Вот заладил! Не хочешь – не надо. (продолжает есть, пауза). Ремонт – дело хорошее. У меня все руки не доходили. Да и сил не было. Но Олю зря вздумали выгонять. Она девочка одинокая. Идти ей некуда. В этом мы с ней очень похожи…ты ей это фото подари. Она будет рада.
Олег молча пробирается к двери.
ТЕТКА. Подаришь?
ОЛЕГ. Ну, конечно! Воля покойного – закон. (выхватывает фотографию, убегает в комнату к Оле, Тетка выходит за ним в коридор). Так тебе яишенки оставить?
ОЛЕГ. (забегает в комнату к Оле). Это вам!
ОЛЯ. (берет фото). Что это вдруг?..
ОЛЕГ. Да вот. Разбирался в хламе. Нашел. Подумал, вам будет приятно.
ОЛЯ (смотрит на фото). Спасибо.
Тетка разгуливает по коридору. Что-то напевает себе под нос.
ОЛЕГ. (садится рядом с Олей) А что это мы на вы? Живем все-таки вместе. Давай на ты. А то как-то не по-человечески…и вообще – расскажи мне о себе…
ОЛЯ. Да что рассказывать. Приехала лет пять назад сюда. Мотаюсь вот по съемным квартирам. Одна. Отработала три года в бизнес-авиации стюардессой. Ушла. Не могу больше. Летать хорошо, а от бизнесменов тошнит. Теперь вот в поиске. Работы и квартиры…
ОЛЕГ. Да ты насчет квартиры не переживай. Никто же не гонит. Правда. А ребята у Саши мирные. Они тебя не обижают?
ОЛЯ. Молчат целыми днями.
ОЛЕГ. Саша знает толк в работниках! Вот что значит деловая хватка.
Пауза.
ОЛЯ. А похорон, я так понимаю, не будет?
Тетка появляется в дверном проеме.
ОЛЕГ. Блядь! Да что ж такое то! (вскакивает с кровати, захлопывает дверь).
ОЛЯ. В смысле?
ОЛЕГ. В смысле это моя тетка, и я сам буду решать, хоронить ее или нет!
ОЛЯ. Чего ты кричишь? Я просто спросила…
ОЛЕГ. Вот умрет твоя тетка — будешь думать, что с ней делать…а тут – извините!
ОЛЯ. Я поняла.
ОЛЕГ. И чего тебе не хватает? Холмика? Крестика? Вон фото поставь на стол и радуйся! Главное, не могилка с памятником, а память! Не памятник, а память! Чуешь разницу?!
Оля не находит, что ответить. В дверь стучатся.
ОЛЕГ.(шепотом). Не будем открывать.
ОЛЯ. Что?
ОЛЕГ. (садится рядом с Олей на кровать). Не будем – и все. Мало ли что…
ОЛЯ. А может ?..
ОЛЕГ. Нет! (не дает Оле встать с кровати).
ОКСАНА. (за дверью). Да что у вас тут происходит? Олег!
ОЛЕГ. Оксана? (кидается к двери, открывает, обнимает Оксану). Где ты была? У нас замок заклинило.
ОКСАНА. В магазин ходила. Продукты закончились. У этих таджиков зверский аппетит. Саша мне помог с сумками. Чего у вас тут?
ОЛЯ. Олег мне фотографию подарил. Вот.
ОКСАНА. Как трогательно. Олежка. Ты какой-то нервный. Идем на кухню. Я тебе морса купила клюквенного.
Оксана и Олег уходят на кухню.
Оля ставит на стол фотографию тетки. Тетка заглядывает к ней в комнату, видит свое фото, удовлетворенно улыбается, уходит.
Хор женских голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ. …итак, вы убедились, что устрицы свежие и вашему здоровью ничего не угрожает… с чем же лучше всего есть устрицы?..
ВТОРОЙ. …вино к устрицам подается белое сухое!..
ТРЕТИЙ. …ну, или брют!
ЧЕТВЕРТЫЙ. … вино не должно быть слишком дорогим…
ПЯТЫЙ. …его задача – лишь подчеркнуть вкус устриц…
ШЕСТОЙ. …не перебить, а только подчеркнуть!
Сцена 7.
Квартира тетки. Ночь. На кухне пьяные Саша и Оля. Кухня довольно просторная, в правом углу что-то вроде душевой кабинки в лучших традициях питерских коммуналок. На полу надувной матрас. Саша разливает по бокалам остатки брюта.
ОЛЯ. Они такие заходят в салон, достают свои тридцать три сотовых…складывают на столик, демонстративно отключают. Компьютеры…айпэды… айпады… айфоны! Сука! Не могу смотреть! И начинается: «Я лечу в бизнес-классе! Ищите рыбу, где хотите! Я мясо не ем!» Где я им рыбу найду на высоте десять тысяч метров? Кто вообще придумал эту рыбу? Сууууууука!
САША. Я бы не послал тебя искать рыбу.
ОЛЯ. Недавно фильм смотрела – там главный герой бизнесмен. И актер-то мне нравится, и сюжет неплохой…А смотрю, и меня физическая тошнота одолевает. Прямо к горлу подступает. Фу! И они кругом! Куда ни плюнь! Каждый первый бизнесмен! А я не хочу с бизнесменом! Вот и ты тоже…
САША. А что я?.. Я еще и не развелся…
ОЛЯ. А хочешь?
САША. Жена хочет.
ОЛЯ. Ее тоже от бизнесменов тошнит?
САША. Не знаю. Только с сыном она мне видеться чаще раза в месяц не дает. А это ужасно. Ведь если я хреновый муж – это совсем не значит, что хреновый отец?..
Оля молчит.
САША. А насчет бизнесменов…ты посмотри на них другими глазами что ли…
ОЛЯ. Да я пытаюсь! Вот ты! Хороший вроде мужик. Симпатичный. Так носишься с этими своими таджиками. Плов им готовишь! Зачем?
САША. Вопросы задаешь прямо как моя жена! Ну как зачем…они же люди… К тому же хорошо работают…А ты что — ксенофобка?
ОЛЯ. Я? Ну вот еще! Слово-то еще какое дурацкое – ксенофобка…Фу. Нет! (пауза). Понимаешь, я к ним так-то нормально отношусь. Если вижу перед собой интересного таджика там, — я с ним отлично общаюсь. С одним. Или двумя. Но как только они больше двух собираются – на меня животный страх нападает. Ничего поделать не могу. А если какое-то массовое мероприятие в городе – это просто катастрофа. Такое ощущение, что все таджики мира собираются в одном месте. Очень страшно! И очень напрягает! (пауза). И почему я не перышко. Такое, знаешь, как в «Форрест Гампе». Летает себе. И ничего его не парит. (закрывает глаза, медитирует). Я легкое перышко. Я летаю. Мне на всё насрать. Я перышко…
САША. Перышки не умеют срать.
Оля глупо хихикает.
САША. А вообще, тебе повезло! У тебя уникальная возможность избавиться от всех своих страхов – бизнесмены и таджики под одной крышей! Наслаждайся!
ОЛЯ. Пытаюсь. (флиртует). Начнем с тебя. (снова закрывает глаза, четко разделяя слова). Ты. Хороший. Бизнесмен.
Пока у Оли закрыты глаза, Саша тянется к ней и целует ее в шею. Оля открывает глаза, ойкает и шутливо от него отбивается.
ОЛЯ. А ты чего сегодня на кухне спишь? Выгнали тебя?
САША. Да я сам. У ребят никакой личной жизни нет. С этим ремонтом. Вот решил дать им возможность побыть наедине.
ОЛЯ. Тактичный. Бизнесмен.
САША. Олег вообще в последнее время какой-то нервный.
ОЛЯ. Понимающий. Бизнесмен.
САША. Оксанке непросто с ним.
ОЛЯ. Сочувствующий. Бизнесмен. (пауза). А то, что у меня полная комната таджиков тебе по фиг! Да?!
САША. Чем тебе ребята помешали? Они хорошие. Ой блиииннн. Я ж забыл крупу купить для каши…Придется утром бежать.
ОЛЯ. Мне кашу приготовь!
САША. Тебе, зайка, кофе могу в постель принести…(целует Олю в шею).
ОЛЯ. Когда с кофе придешь – не споткнись о таджиков своих!
САША. Ой, ой, ой! Ксенофобочка моя. (пристает к Оле).
ОЛЯ. Зато вы все такие толерантные! Просто загляденье!
САША. Ты злишься?
ОЛЯ. Устала я. Все эти бесконечные съемные квартиры. Переезды… Так хорошо было с Ириной Сергеевной…Теперь фиг знает, что меня ждет…
САША. Да не парься. Если что – обращайся. Помогу, чем смогу.
ОЛЯ. Щедрый. Бизнесмен.
САША. Я серьезно. Безо всяких там.
ОЛЯ. Бескорыстный. Бизнесмен.
Саша валит Олю на матрас, целуются, ласкают друг друга какое-то время. Внезапно Оля пытается вырваться из его объятий. Саша не отпускает, Оля каким-то чудом свешивается с матраса и ее тошнит прямо на пол.
Долгая пауза.
САША. (с надеждой). Это от брюта что ли? Я ведь самый дорогой купил…
Оля садится, закрывает руками лицо.
САША. Оль…
ОЛЯ. Прости. Три года бизнес-авиации. Прости. Ничего не могу с собой поделать. Не обижайся.
САША. Твою налевооооо…
Затемнение.
Сцена 8.
Следующее утро. Оля просыпается в своей комнате оттого, что Акобир сверлит. Оля садится на кровати, некоторое время, молча, наблюдает за ним. В течение дальнейшего монолога — ее периодически не слышно из-за шума дрели.
ОЛЯ. Бывают такие девочки-истерички, про которых говорят: вот выйдет она замуж или заведет себе мужчину – и всем будет хорошо. Я этого не понимаю. А если не выйдет? Всем вечно будет плохо что ли?.. (пауза). Еще есть девочки, которым кроме мужа и детей ничего не надо. Ну, у них на лице написано – «я хорошая будущая мать и идеальная жена». То есть им кроме этого реально ничего не надо. И это не плохо. Каждому свое. Но я не отношусь ни к первым, ни ко вторым. Я одна и у меня все хорошо. Меня все устраивает. Это странно, должно быть звучит. Может, я как-то неправильно сделана в этом смысле. Но меня не мое одиночество напрягает, а реакция людей на мое одиночество. А вы, кстати, мои яйца не брали? На верхней полке в холодильнике лежали. Я без обид. Просто спрашиваю. Нет? (Акобир сверлит). Открой шкафчик. Да открой, не бойся.
Акобир выразительно смотрит на Олю, открывает шкафчик, оттуда вываливаются китайские палочки. Оля встает с кровати, подходит к таджику.
ОЛЯ. Думаешь, откуда у меня столько? А это, чтоб люди не доставали. Стоит лишний раз заикнуться, что ты одинок и все. Тебе крышка. Сразу начинается – а что, да как, да почему… Ты что – живешь одна? Господи, как грустно! Да грустно мне не от этого, а от ваших фраз идиотских! В общем, мрак! Так что я в службе доставки суши сразу прошу два прибора, а не один. Чтоб никаких лишних вопросов и домыслов. Вот они и накапливаются.
Акобир продолжает сверлить. Оля стоит рядом, смотрит на него в упор.
ОЛЯ. А вообще, кто это придумал, что все обязаны быть матерями, женами и так далее? У всех в голове один и тот же сценарий. А люди-то разные! Не со всеми работает! Может, кому-то оно совсем не надо! Может, у меня свой. Личный, индивидуальный сценарий. Скажешь – пафос? Ну, не знаю. По-моему навязывать другим свои сценарии – самый наихудший пафос.
Акобир сверлит. Оля осторожно трогает его за плечо. Акобир вздрагивает, удивленно смотрит на Олю.
ОЛЯ. Вы плов свой не палочками едите случайно? А то могу поделиться.
В комнату без стука заходит Саша. Оля шарахается от Акобира.
ОЛЯ. (Саше). И вообще – передай своим ребятам, чтоб не храпели так громко. Я, конечно, в берушах. Но не всегда помогает.
Акобир прекращает сверлить, смотрит на Олю в упор. Пауза.
САША. Может, кофейку?
ОЛЯ. С удовольствием! Потороплюсь, а то «твои ребята» как обычно все выпьют!
Оля уходит на кухню.
Неловкая пауза.
САША. (Акобиру). Тебе со сливками?
Акобир отрицательно мотает головой, продолжает сверлить.
Сцена 9.
Поздний вечер. На кухне Бони возится с велосипедом. Заходит Олег, наливает себе воды из фильтра, пьет.
ОЛЕГ. А я думаю, кто тут свет включил. Остальные-то спят уже?
Бони едва заметно, молча, кивает, достает насос, начинает качать колеса.
ОЛЕГ. Тихо так всегда в этих питерских коммуналках. Коридоры большие, длинные. Непривычно. Пока до кухни идешь – забудешь, зачем шел.
Бони качает колеса.
ОЛЕГ. И что за дебильная привычка душ делать на кухне? Это какая-то особая форма извращения. Надо будет Анзуру сказать, чтоб убрали его отсюда. Он же у вас главный?
Бони, молча, кивает, продолжает качать колеса. На кухню заходит Тетка, проходит к холодильнику, открывает, ищет что-то на полках. Олег вздрагивает. Бони не обращает на тетку никакого внимания.
ТЕТКА. (Олегу). Что? Уже все яйца съели?
Олег молчит.
ТЕТКА. (Олегу). Может, в магазин сходишь?
Бони, накачав колеса, убирает насос.
ТЕТКА. (Олегу). Я денег дам.
Бони собирается.
ОЛЕГ. (Бони). Посиди со мной, а? За водочкой сходим.
Бони отрицательно мотает головой, уходит вместе с велосипедом.
ТЕТКА. Водочку-то и закусить нечем. У вас тут шаром покати.
Олег собирается уйти с кухни.
ТЕТКА. Олежек!
ОЛЕГ. Передал я фото! Передал! Как просили!
ТЕТКА. Какое фото?
ОЛЕГ. Ваше фото! Оле передал!
ТЕТКА. Ааа. Ты об этом. Спасибо. Поесть чё осталось?
ОЛЕГ. Колбаса там вроде. На самой нижней полке. Сбоку.
ТЕТКА. Ой! И правда! (достает колбасу). А хлеб-то есть?
Олег вздыхает, достает хлеб, кладет его на стол.
ТЕТКА. Нарежь, пожалуйста. В хороших семьях всегда мужчины режут хлеб.
Олег берет нож, режет. Тетка садится напротив.
ТЕТКА. Много в этом доме хороших семей было. Вот наша тоже… Когда мы сюда въехали мне было четыре года, или пять, а брату три. В сорок пятом году. Дом стоит с восемнадцатого века. Сначала три этажа было всего. А четвертый и пятый после войны достраивали пленные немцы. Немцы хорошо строят. Не то, что эти ваши…(кивает в сторону ушедшего Бони).
Олег молча режет хлеб.
ТЕТКА. Нет. Они, конечно, ребята ничего. Но ты присмотрись — филонят! При каждом удобном случае! И в комнате у Оли плинтуса кое-как покрасили.
ОЛЕГ (дорезает хлеб). Все!
ТЕТКА. Вот спасибо. Бутербродиков теперь поем. А ты не хочешь?
ОЛЕГ. Да что-то аппетита нет. (снова собирается уйти с кухни).
ТЕТКА. Зря. Колбаса вкусная. (жует бутерброд). Может, водочки?
Олег в сомнении застывает на пороге.
ТЕТКА. У меня запасы большие, вон там, в верхнем шкафчике.
Олег открывает шкаф над плитой, от неожиданности присвистывает.
ТЕТКА. Я вообще не пью. Только слабое. Это все для гостей. Алкошкафчик.
Олег берет бутылку коньяка.
ТЕТКА. Э нет! Только не коньяк! Это Сергею оставь! Водку же ты хотел. Вон ее сколько.
Олег достает водку, берет рюмку, собирается уйти.
ТЕТКА. Ты что же – не посидишь со мной? Бутербродиков поедим.
Олег возвращается, берет тарелку, кладет туда пару кусков колбасы и хлеба, уходит с кухни.
ТЕТКА. А плинтуса все-таки проверь! Там за диваном не докрасили!
Олег не отвечает.
Тетка вздыхает, садится за стол, жует бутерброд.
Сцена 10.
Квартира тетки. Олег идет по темному коридору. Все двери закрыты, кроме одной. Олег заходит в приоткрытую дверь. Там огромная раковина, в ней невероятных размеров устрица с головой тётки. Олег брызгает ей в лицо лимонным соком… и с криком просыпается. Звонок в дверь. Олег идет открывать. Он с похмелья. На пороге две женщины лет сорока. Алина и Марина. Они с красными гвоздиками и георгиевскими ленточками на груди. Алина одета строго. Марина напротив: выглядит весьма откровенно, ярко накрашена, явно хочет замуж. Как только Олег открывает дверь, Алина и Марина начинают нестройно петь.
АЛИНА и МАРИНА. Этот день победы порохом пропах! Это праздник с сединою на висках, это радость со слезами на глазах….день победы, день победы….день победыыыыыыы…..
Постепенно замолкают.
ОЛЕГ. Ирину Сергеевну?
МАРИНА. Да!
ОЛЕГ. А вы кто?
АЛИНА. Да мы собственно от школы. Поздравить с наступающим праздником победы. Ирина Сергеевна – дитя блокады и этот день…
ОЛЕГ. Из какой школы?
МАРИНА. Из сто сорок девятой. Как обычно. Каждый год ходим. Только вас раньше не видели. (кокетничает с ним).
ОЛЕГ. А школьники где?
АЛИНА. Школьники! Да вы что? Школьники этим давно не занимаются. Полное отсутствие патриотических настроений. Никуда не вытащить! То ли дело раньше! Всем классом ходили…а теперь кто курит, кто пьет, кто с девками…сами понимаете.
МАРИНА. Да ну! Какие там девки! В основном – все в интернете торчат. Вот мы раньше – как соберемся, бывало, с пацанами за гаражами…
АЛИНА. (перебивает Марину). Вот мы и ходим сами. На нашем участке девять ветеранов. Нельзя же не поздравить…
МАРИНА. Так мы пройдем?
ОЛЕГ. Вообще-то, Ирина Сергеевна приболела и никого к себе не пускает. Я ее племянник и могу передать ей цветы.
Олег пытается забрать у Марины цветы. Марина не отдает.
МАРИНА. Спасибо, конечно. Но мы бы хотели еще ей песню спеть.
АЛИНА. Мы можем в комнату не заходить, а прямо из коридора.
МАРИНА. Ей будет очень приятно. Вы позволите? Вас как зовут?
ОЛЕГ. Она не очень хорошо себя чувствует. Правда. Олег меня зовут.
МАРИНА. (протяжно). Олееег….
АЛИНА. Да мы не отнимем много времени! Три куплета! Обещаем! Святой день ведь!
ОЛЕГ. Ну, хорошо. Я пущу вас в коридор. Только ненадолго. Ей врач прописал покой. Предынфарктное состояние было. Сами понимаете…
МАРИНА. Мы все прекрасно понимаем…
Олег, Марина и Алина проходят в квартиру. Навстречу им выходят Бони с велосипедом, Анзур с молотком и Акобир с дрелью. Таджики, молча, проходят на кухню обедать. Из душа, который на кухне, выходит Оля, здоровается и проходит в свою комнату.
ОЛЕГ. У нас тут небольшой ремонт…Не обращайте внимания. (ставит им табуретки напротив комнаты тетки). Присаживайтесь.
МАРИНА. Спасибо. А дверь откроете? А то не слышно нас будет…
Олег слегка приоткрывает дверь.
АЛИНА. Можно начинать?
ОЛЕГ. Ну, да.
МАРИНА. Вы ее предупредите? Или нам самим?..
ОЛЕГ. Нет-нет! Общение только с близкими родственниками!
Олег заходит в комнату тетки. Тетка сидит на диване с газетой.
ТЕТКА. Опять эти фанатички из сто сорок девятой? Каждый год одно и то же. Ну, ладно. Пусть поют.
ОЛЕГ (нарочито громко). Тетушка. Тут пришли из школы, хотят вас с наступающим днем победы поздравить. Вы не против?
ТЕТКА. Ты неважно выглядишь. Рассольчику попей. На кухне в холодильнике.
ОЛЕГ. Ага. Я понял. Хорошо. (поспешно выходит в коридор).
АЛИНА. Ну что? Согласна?
ОЛЕГ. Только не долго. Очень слаба. (ставит табурет, садится рядом с Мариной и Алиной).
Марина и Алина поют песню из фильма «Белорусский вокзал». Марина рисуется перед Олегом, Олег не реагирует. Оля с мокрой головой выходит в коридор, в задумчивости слушает. На втором куплете тётка из комнаты начинает им подпевать писклявым голосом. Оля едва заметно вздрагивает. Олег вскакивает с табурета.
ОЛЕГ. Хватит! Прекратите! Все! Стоп!
Все испуганно смотрят на него.
ОЛЕГ. Прекратите!
МАРИНА. Что случилось?
Олег не знает, что ответить.
АЛИНА. Мы что — сфальшивили?
ОЛЕГ. Да! У нее музыкальная школа за плечами. Абсолютный слух и все такое. Она никуда кроме концертных залов не ходила. Не ходит. Для нее это, правда, тяжело…простите.
МАРИНА. Да мы же от всего сердца…
АЛИНА. Искренне…
ОЛЕГ. Я верю! Верю! Только лучше вам уйти. Она сейчас слаба и у нее обостренные эмоциональные реакции на всё…понимаете? Расстраивается из-за любой мелочи… Успокоительное пачками глотает. Нервы ни к черту. Цветы я передам. Спасибо. (наконец, забирает у Марины гвоздики, выпроваживает их к дверям).
АЛИНА. Простите нас. Передавайте поздравления!
МАРИНА. И здоровья! И долгих лет жизни!
ОЛЕГ. Да-да. Обязательно!
Марина продолжает кокетничать с Олегом, Алина вытаскивает ее за собой. Олег закрывает за ними дверь.
ОЛЯ. «…И долгих лет жизни!..» Хахаха! (собирается уйти в свою комнату).
ОЛЕГ. Погодите. А у вас плинтуса в комнате хорошо покрасили? Там за диваном надо бы проверить…
ОЛЯ. Плинтуса? При чем тут плинтуса?
Олег не успевает ответить. В дверь звонят. Оля уходит в свою комнату. Олег идет открывать.
ОЛЕГ. Ну, я же сказал, что передам цветы! Какого хрена…
На пороге смущенный Сергей.
ОЛЕГ. Ааа. Это вы. Ирина Сергеевна еще не вернулась. Но передавала вам привет.
Сергей грустно вздыхает, не уходит.
ОЛЕГ. Я сейчас. (уходит на кухню, возвращается с маленькой бутылочкой коньяка, отдает Сергею). И вот это велела вам тоже передать.
Сергей заметно веселеет. Прячет коньяк во внутренний карман пиджака. Благодарит, уходит.
ОЛЕГ. (закрывает за ним дверь). Блядь! У нее же не было никого!
Хор женских голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ. …надо взять левой рукой моллюска, повернуть к себе заостренным концом…
ВТОРОЙ. … в правой руке должен быть специальный нож…
ТРЕТИЙ. … этот нож надо вставить между створками и раздвинуть их…
ЧЕТВЕРТЫЙ. … посреди раковины будет пленка, ее надо снять…
ПЯТЫЙ. … аккуратно, по кругу…
ШЕСТОЙ. …подрезать ножом и снять…
Сцена 11.
Ночь. Олег на кухне за столом. Перед ним почти пустая бутылка водки. Тетка возле плиты варит пельмени.
ТЕТКА. А потом он пропал… Да и черт с ним! Самый незабываемый все равно был первый мужчина. Звали его Митя. Митенька. Такой высокий, черноволосый, статный. Мы с ним в студенческом театре вместе играли. «Снегурочку» Островского. Я, конечно, была Снегурочка, ну а он Мизгирь. И все как у Островского вышло. Погубил он меня. Ох, какой у нас роман был! Полтора года! Первые все-таки не забываются… а потом я узнала, что у него еще одна была параллельно со мной. Причем он оказался таким честным, что сам мне про нее рассказал. И добавил, что это так – несерьезно. Мол желаешь – жди меня, любимая. Ну, я и ждала… Со мной он сексом занимался по будням, а с ней исключительно по выходным. С тех пор я долго ненавидела выходные. Вообще он был молодец – хватало его на обеих! Я недостатка ни в чем не испытывала! А женился он потом на третьей. А потом ее бросил с полуторагодовалой дочкой… Нда…когда мы с ним встречались и он за мной заходил – все соседки на лавочке нас обсуждали. Так вот когда он шел за мной весь такой красивый, черноволосый и в длинном элегантном пальто – бабули у парадной шептались: «Хорош! Но говно!» Тебе с бульончиком?
ОЛЕГ. Угу.
ТЕТКА. А еще был у меня в свое время проводник. Ванечка. С ним было в постели скучно. Но однажды мы ехали вместе в поезде. Ну и приспичило нам. А где в поезде…Ну, пошли мы в туалет. Было три часа ночи. Он был по форме. Там коробки какие-то в туалете стояли. Туалет был на удивление просторный. Он кинул свою куртку на коробки…и было так весело и задорно. Наверное, это наш лучший секс был…все бы ничего. Мы потом вышли, а там очередь из пяти человек…а он по форме, и я в его куртке. Только форма нас от охранников и спасла… (глупо хихикает). Ты ешь пельмешки то.
Олег молча ест пельмени.
ТЕТКА. А еще у меня был Гоша. Совсем как в «Москва слезам не верит»… Он меня кофе научил варить. Я не умела. А он все сетовал, когда мы встречались – как это ты кофе не умеешь варить! А я внимания не обращала. Как только он меня бросил – так я сразу и научилась! Поздно, правда. Зато потом пригодилось. Кофе будешь?
ОЛЕГ. Нет спасибо. Тошно мне что-то, тетя Ира.
ТЕТКА. Понимаю. Мне часто бывало тошно. Я часто о суициде думала. Даже пыталась пару раз. Вены вскрыть. И повеситься. Хотя нет. Вешаться я боялась. Вешаться – это как-то по-мужски. Не для баб. А вот шампанского и валерьянки я как-то раз напилась.
ОЛЕГ. И как?
ТЕТКА. Да никак. Проблевалась только. Видимо дозы не те были.
ОЛЕГ. По-мужски говоришь…
ТЕТКА. Да. И веревку даже купила. В нижнем ящике стола до сих пор лежит. И мыло там же.
Олег лезет в нижний ящик стола, достает веревку и мыло, рассматривает.
ОЛЕГ. Ты этого добиваешься? Этого? Да?!
ТЕТКА. Ты о чем?
Олег встает на табуретку, привязывает веревку к люстре, делает на ней петлю. Берет мыло, натирает веревку мылом. Тетка ест пельмени.
На кухню заходит Оксана.
ОКСАНА. Ну! Допился! Давай слезай!
Оксана почти сталкивает Олега с табурета, убирает его тарелку в раковину, у тетки выхватывает тарелку прямо из-под носа и также ставит в раковину. Тетка обиженно отходит к окошку. Олег мечтательно смотрит на веревку, болтающуюся на люстре.
ОЛЕГ. Оксаночка! Сходи в магазин, пожалуйста. За пельмешками! А то они все закончились.
ОКСАНА. Ага! Щас! Разбежалась!
ОЛЕГ. Ну, пожалуйста! За моими любимыми. «Цезарь» которые. Так хочется. С кетчупом и майонезом. А?
ОКСАНА. Хватит. Сходила уже разок! Давай-ка спать. Давай-давай. (уводит его с кухни).
Тетка залезает на табурет, снимает с люстры веревку, берет со стола мыло, оставленное Олегом, убирает все в нижний ящик стола. Протирает стол, моет посуду, что-то ворчит себе под нос.
Затемнение.
Сцена 12.
Парадная. Олег поднимается по лестнице в квартиру тетки. На лестнице этажом ниже сидит соседка-шизофреничка. Она одета в грязный серый плащ, от нее дурно пахнет и на ней вязаная нелепая шапка. Курит, как паровоз.
СОСЕДКА. Эй!
Олег не обращает внимания.
СОСЕДКА. Эй, говорю!
ОЛЕГ. Это вы мне?
СОСЕДКА. Это ты Ирки припЕзденной племянник?
ОЛЕГ. Не понял?
СОСЕДКА. Ирки припЕзденной со второй квартиры племянник ты?
Олег молчит.
СОСЕДКА. Ну, она еще по молодости в жигулёнке пятой модели раскатывала. Во дворе его все оставляла… ты?
ОЛЕГ. Ну?
Соседка достает откуда-то из складок плаща бутылку шампанского и упаковку валерьянки, протягивает Олегу.
СОСЕДКА. Держи! Передашь ей.
ОЛЕГ. Ирине Сергеевне?
СОСЕДКА. Да. И скажи, что ей давно пора … ТОГО! А это – верный способ. Не забудь только. Передай!
ОЛЕГ. Хорошо. Я постараюсь.
Олег берет шампанское, поднимается к себе. Ему навстречу из квартиры выбегает Оля, завернутая в простыню. Оля дико кричит, кидается к Олегу на шею. За ней выбегает Саша и Акобир с дрелью.
САША. Да угомонись ты! Дурная!
Оля прячется за Олега.
ОЛЯ. Бизнесмен хренов! Все ради собственной наживы! На остальных плевать! Неудивительно, что с тобой жена хочет развестись!
ОЛЕГ. Что случилось то?
САША. Да квартирантка у тебя истеричка! Оля! Успокойся!
ОЛЯ. Сам ты истеричка! Поживи сам с этими! Олег! Постели ты им в коридоре! Я так больше не могу! Ладно храпят! Проснулась – а этот (показывает на Акобира) сидит на моей кровати и гладит меня по голове!
САША. Ой, подумаешь! Девственница нашлась!
ОЛЯ. Не девственница! Но предпочитаю, чтоб они меня не гладили!
САША. Каменный век! Кругом одни ксенофобы! Олег! От бизнесменов ее тошнит! От таджиков тоже! Ну, посмотри на него! Чем он тебя может обидеть?
ОЛЯ. Да! Я ксенофобка! И бизнесменов не люблю! И что? А тебя вообще кто-нибудь волнует по жизни, кроме твоих таджиков?!
САША. (не находит, что ответить, кивает на бутылку шампанского, Олегу). У нас что – праздник?
ОЛЯ. Я бы жахнула!
ОЛЕГ. Давайте. Не пропадать же добру. (обнимает Олю).
САША. А валерьянка-то зачем?
ОЛЕГ. А это я Оле. Чтоб она не истерила. (отдает Оле валерьянку).
ОЛЯ. Олег! Ну, правда! Будьте же вы здравыми людьми! Чего вы носитесь с этими таджиками?.. Плов им! Кашу им! Кофе чуть ли не в постель! Ничего с ними в коридоре не случится! Они привычные в бараках спать!
САША. Какие бараки, Оленька? Двадцать первый век на дворе! Предлагаю обсудить за бутылочкой на кухне. Заодно и успокоимся.
Все уходят в квартиру.
Хор женских голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ. …устрицы также можно приправить свежемолотым черным перцем…
ВТОРОЙ. …но это необязательно…
ТРЕТИЙ. …их можно обмакивать в уксусный соус…
ЧЕТВЕРТЫЙ. …приправили?..
ПЯТЫЙ. … а теперь тихо, без причмокивания всасывайте ртом содержимое раковины…
ШЕСТОЙ. … вот, собственно, и вся нехитрая наука поглощения устриц…
Сцена 13.
Квартира тетки. На кухне Олег, Оля, все также завернутая в простыню, и Саша. Они пьют шампанское.
ОЛЯ. Пусть в коридоре спят.
САША. Ну, вот! Только поговорили о толерантности – а она опять за свое! Что за народ!
ОЛЕГ. Ну, ты тоже молодец! Носишься со своими таджиками. Ничего с ними в коридоре не случится…
САША. Олег! Да что ты …
Входная дверь открывается, в квартиру заходит Оксана. Проходит на кухню.
ОКСАНА. О! Ну кто бы сомневался! (Олегу). Не надоело тебе?
ОЛЕГ. Шампанское же…
ОКСАНА. После шаманского в петлю не полезешь, надеюсь?
ОЛЕГ. Ну о чем ты…ну зачем?..
САША. Олег? Ты чего?.. Какая петля? Ты серьезно что ли?
ОКСАНА. Да еле вытащила на днях. У него от алкоголя совсем рассудок помутился! Скоро как соседка-шизофреничка будет с нижнего этажа! Еще чуть-чуть и белочка! Ку-ку!
САША. Чего это ты, друг…
ОЛЕГ. Да ну вас!
ОКСАНА. После водки мы вешаемся…а после шампанского что? Аааа… напиваемся снотворного?..Ну-ну… Какие еще способы впереди?
ОЛЕГ. Да никакие! Никакие!
ОКСАНА. Вот. Полюбуйтесь. Орет, как псих! Лечиться тебе надо, Олежек. Лечиться!
САША. Ну, зачем сразу лечиться…
ОКСАНА. А что? Саша? А что еще? Главное – и причин-то спиваться нет! Ремонт идет! Впереди исключительно счастливое будущее…а он бухает!
ОЛЕГ. Да ты знаешь вообще, что происходит со мной? Только и думаешь о своем ремонте и бабках!
ОКСАНА. И что же у нас происходит с Олегом Великим?!
ОЛЕГ. Да ну тебя!
ОКСАНА. Нет, ты поделись! Кого тут стесняться? Все свои, я так понимаю…(смотрит на Олю в простыне).
ОЛЕГ. Ты все равно мне не поверишь.
ОКСАНА. Отчего же?! Охотно поверю!
ОЛЕГ. И не будешь называть психом?
ОКСАНА. Я очень постараюсь.
ОЛЕГ. (не сразу, почти шепотом). Ко мне тетка ходит.
Долгая пауза. Саша и Оля, молча, пьют шампанское.
ОКСАНА. И что?
ОЛЕГ. Как что? Тебе мало?
ОКСАНА. Мне нормально! Пусть ходит.
ОЛЕГ. Ты психичка?
ОКСАНА. Психичка у нас ты.
ОЛЕГ. Ну, правильно! Не к тебе же!
ОКСАНА. Ну, я тоже ее вижу! И что?
Пауза.
ОЛЕГ. Как? Все это время? И ты так спокойно об этом говоришь?
ОКСАНА. А чего в истерику впадать?
ОЛЕГ. Тебе что – совсем не страшно?
ОКСАНА. Да я покойников не боюсь. Как маму похоронила – с тех пор и не боюсь. А чего их бояться? Они же не кусаются… (пауза). Раньше ведь как было: умер человек, его родственники обмыли, во все новое одели, в самой просторной комнате положили. Свечи зажгли. Молитвы читали всю ночь. Все чин-чином. Вот и я маму тоже сама обмывала и в гроб укладывала. У нее такие руки прохладные были. Не противные, не ледяные, а приятнопрохладные…Чего после этого бояться?..
Пауза.
ОЛЕГ. Всё.
ОКСАНА. Что всё?
ОЛЕГ. Хватит ремонта. Хватит таджиков. Всё. Не хочу больше ничего.
Пауза.
ОКСАНА. Совсем ничего? А я?
Олег не отвечает. Оксана уходит.
Долгая пауза.
ОЛЕГ. А вы тоже ее видите что ли?
САША. Я? Нет! С чего ты взял?
ОЛЯ. Я кроме ваших таджиков вообще никого тут не вижу!
Пауза.
САША. Что же с ребятами будет?
ОЛЕГ. Пусть поремонтируют где-нибудь еще!
Саша вздыхает.
ОЛЯ. А я?
ОЛЕГ. А ты живи. Если еще не надумала переезжать. Цена остается прежней.
Оля с облегчением вздыхает.
Затемнение.
Сцена 14.
Ночь. В полумраке на диване лежит Олег. Ближе к окошку у него в ногах сидит тетка. Олег не спит. Долгое молчание.
ТЕТКА. И правильно, что Оксанку прогнал. Не нравилась она мне.
Олег вздыхает.
ТЕТКА. А Оленька хорошая. Ты присмотрись к ней.
Олег вздыхает громче.
ТЕТКА. А я еще тут подумала…
ОЛЕГ (вскакивает на кровати, кричит). И долго все это будет?!
ТЕТКА. Что?
ОЛЕГ. Ты долго сюда ходить собралась?! Это Оксанке было по фигу! Она железная! А мне нет! Долго спрашиваю?
ТЕТКА. Я живу вообще-то здесь. Это вы сюда приехали.
ОЛЕГ. А морг?
ТЕТКА. Да ну тебя! В морге холодно. Жуть. И потом там покойников пруд пруди. По двое в одну ячейку кладут. Сам знаешь. А я чужих боюсь. Чего мне в морге делать, когда у меня своя квартира есть.
ОЛЕГ. Бляяяяя…
ТЕТКА. Да разве я мешаю. У вас тут все равно проходной двор.
ОЛЕГ. Проходной двор с завтрашнего дня закончится!
ТЕТКА. Одному – то грустно будет. Так что как раз…
ОЛЕГ. Хочешь, чтоб я того? Да? Мстишь, да?!
ТЕТКА. Да Бог с тобой. Какая месть?.. Я и сама была против похорон. Просто поговорить мне не с кем. Всегда было не с кем. Теперь у меня хоть ты есть.
ОЛЕГ. Ничего себе поговорить не с кем! Чего ж они все толпами-то к тебе ходят! Не с кем!
ТЕТКА. Да кто толпами? Алкаш Сергей, Соседка-шизофреничка и сумасшедшие из сто сорок девятой? Издеваешься? (пауза) А ремонт вообще дело хорошее. Хоть частично квартиру в божеский вид привели. И цвет обоев в коридоре очень мне нравится. И линолеум хороший. Я бы и сама такой выбрала.
ОЛЕГ. Так значит, ты не мстишь?
ТЕТКА. Да нет, конечно!
ОЛЕГ. Ну, слава гландам! А то я уж стал бояться…
ТЕТКА. А чего меня бояться? Я ж кровь твоя родная, как-никак…
Долгая пауза.
ОЛЕГ. Стооооп! Так если ты не мстишь…Блядь! Ты что так и будешь ходить? Пока я не сдохну?
ТЕТКА. Олег. Тебе тридцать лет. А ты все о смерти, да о смерти. Прекращай давай. Суицид не выход. И вообще – уныние – величайший из грехов. Это я наконец поняла. (гладит его по голове, Олег пытается отстраниться). Отдохнуть тебе надо. Витаминчиков попить. От нервного перенапряжения есть хорошие французские. Забыла, как называются. Я завтра куплю в аптеке. Ты давай, спи. Утро вечера мудренее.
Тетка укладывает Олега в кровать, укутывает его, как ребенка, целует в лоб. Олег не сопротивляется.
Затемнение.
Сцена 15.
Квартира тетки. День. На кухне Олег и Оля. В квартире непривычно тихо.
ОЛЕГ. Жалко душ не успели перенести…(пауза). Думаешь, я совсем подонок, что с тёткой так?
ОЛЯ. Я неправильно сделана в этом смысле. Никогда не осуждаю. Твоя жизнь. Твои ошибки.
ОЛЕГ. Раньше мне казалось, что устрицы – это…
Олег не успевает закончить фразу. Открывается входная дверь, в квартиру заходит Саша. Проходит на кухню. В руках у него пакет.
ОЛЕГ. Сашка! Ну, как пристроил своих работничков?
САША. Да! Будут тут еврик неподалеку делать. Все хорошо.
ОЛЕГ. Велосипед забыли.
САША. Да. Я заберу. А то Бони переживает.
ОЛЕГ. Садись с нами, кофейку попей.
САША. У меня есть кое-что покруче! (достает из пакета бутылку дорогого брюта, ставит на стол).
ОЛЕГ. Ого! Чего это ты?
САША. Это еще не все! (достает из пакета пластиковый контейнер). В самом дорогом французском ресторане заказал. Наисвежайшие! Это не у вас там – на периферии!
ОЛЕГ. Что это? (открывает контейнер). Епть! Ты зачем их принес?
САША. Есть я их принес, Олежка! Есть! Ты должен это сделать. Пора!
ОЛЕГ. Фу. Я не буду.
ОЛЯ. Да брось, Олег. Давай! Мы тебе поможем! (сбрызгивает их лимонным соком). Мммм. И, правда, свежие.
Оля достает бокалы. Саша разливает брют.
САША. А у меня и для тебя подарок. (протягивает Оле билет).
ОЛЯ. На самолет? В бизнес-класс? Ты издеваешься?
САША. А что? Побудь с ними в одной обойме…Авось поможет!
ОЛЯ. Фу. Я не полечу.
САША. Ну, не пропадать же билету. А ты все равно пока без работы. Так что лети, птичка, лети.
ОЛЯ. Ну, спасибо, что хоть самолет не до Таджикистана!
САША. В следующий раз.
ОЛЕГ. Сашка, ты молодец! А я думал, у тебя только твои таджики на уме.
САША. Мне Маринка разрешила с сыном видеться каждые выходные. А еще мы летим втроем в Таиланд – попробую, наконец, обезьяньи мозги!
ОЛЕГ. Круто!
На кухню заходит Тетка, достает себе из шкафчика бокал под шампанское, наливает, берет одну устрицу, садится в углу на стул. Олег, Саша и Оля одновременно провожают ее взглядами, незаметно друг для друга; чокаются шампанским. Берут каждый по устрице, едят.
Долгая пауза.
ОЛЕГ. Хм… Забавный вкус такой.
САША. Деликатес! Я же говорил.
ОЛЯ. Я вообще, устрицы обожаю.
ТЕТКА. Да. Ничего так.
ОЛЕГ. Вкусно даже. (смотрит на тетку уже в открытую). И совсем не страшно…
Хор женских истеричных голосов, перебивающих друг друга:
ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Нет! Нет! Не надо!
ВТОРОЙ ГОЛОС. Оставь меня в покое! Идиот! Отпусти!
ТРЕТИЙ ГОЛОС. Дура! Я живая! Сволочь!
ЧЕТВЕРТЫЙ ГОЛОС. Прекратите! А может быть, во мне была жемчужина? Аааааа!!!
Раздается звонок в дверь, Саша идет открывать. Возвращается на кухню. С ним Мужик пропитого вида из первой сцены.
МУЖИК. Это вы тело потеряли?
Тетка в углу боязливо ежится.
ОЛЕГ. Какое тело?
МУЖИК. Ну, вчера нам позвонили. Назвали ваш адрес и сказали, что утеряно тело в морге. Вот послали меня. Выяснять.
ОЛЕГ. Я не звонил. (смотрит в упор на тетку в углу). Никаких тел мы не теряли. Саш?
САША. (в упор смотрит на тетку). Неа.
ОЛЕГ. А ты, Оль?
ОЛЯ. (в упор смотрит на тетку). И я не теряла.
Тетка с облегчением вздыхает.
МУЖИК. (в упор смотрит на тетку, видно, что так до конца и не узнает, хотя ему слегка не по себе). Так значит, вам тело не нужно?
ОЛЕГ. Неа!
МУЖИК. Ну, слава тебе! А то мне весь мозг вчера вынесли – куда тело дел, куда тело дел! Как будто съел я его! Родственники не забирают, а дрючат нас!
ОЛЕГ. Да вы выпейте с нами, раз пришли! Садитесь!
МУЖИК. Спасибо, но я как-то эту шипучую гадость не очень.
ОЛЕГ. У нас найдутся более крепкие напитки! (достает из алкошкафчика бутылку водки, наливает ему рюмку). Пожалуйте!
САША. Попробуйте устриц! Очень вкусно!
МУЖЧИНА. Да я как-то никогда…
ОЛЕГ. И я никогда! До сегодняшнего дня! Пробуйте! Мне понравилось! И совсем не страшно! Они даже не пищат. Хотя многие этим пугают.
Мужик берет устрицу. Ест.
ПЯТЫЙ ГОЛОС. Нееет! Черт!
МУЖИК. А ничего так! Выпьем?
Все выпивают.
ОЛЕГ. Угощайтесь еще!
Мужик берет вторую устрицу, некоторое время жует. Потом начинает задыхаться, кашлять, хрипеть, падает на пол. Все испуганно смотрят на него.
Долгая пауза.
ОЛЕГ. (тихо). Стоп. Погодите. Стоп…стоп…эй?
Олег некоторое время мечется по кухне. Все остальные неподвижны. Олег тормошит мужика за плечо, затем брызгает ему в лицо лимонным соком. Мужик не двигается.
ОЛЕГ. (шепотом). Твою маааааааааать… (опускается на пол рядом с ним).
ШЕСТОЙ ГОЛОС молчит.
ЗАНАВЕС.