Не принято у нас в праздник говорить о грустном, но молчать более невозможно о том, как иногда у нас провожают в последний путь участников Великой Отечественной войны.
В последние годы государство наконец-то воздало им должное: после оплевывания 90-х – признание заслуг, как следствие – неплохие пенсии, льготы. Но неизбежно настает час ухода из жизни. В эти скорбные дни все службы, которым полагается организовать церемонию прощания, должны быть на высоте.
В конце декабря хоронили полковника запаса, кавалера многих боевых орденов, участника Сталинградской битвы и других сражений Великой Отечественной. Занималась организацией похорон сама семья: проводы воина Отечества у нас личное дело его близких. Поскольку умершему полагались воинские почести, родные отнесли заявление в военкомат (к слову, там никто не высказал соболезнования). Оттуда направили в комендатуру, где известили, что в траурный зал прибудет военный караул, на кладбище – салютная группа.
Однако на похоронах почетный караул не появился.
В последние годы государство наконец-то воздало им должное: после оплевывания 90-х – признание заслуг, как следствие – неплохие пенсии, льготы. Но неизбежно настает час ухода из жизни. В эти скорбные дни все службы, которым полагается организовать церемонию прощания, должны быть на высоте.
В конце декабря хоронили полковника запаса, кавалера многих боевых орденов, участника Сталинградской битвы и других сражений Великой Отечественной. Занималась организацией похорон сама семья: проводы воина Отечества у нас личное дело его близких. Поскольку умершему полагались воинские почести, родные отнесли заявление в военкомат (к слову, там никто не высказал соболезнования). Оттуда направили в комендатуру, где известили, что в траурный зал прибудет военный караул, на кладбище – салютная группа.
Однако на похоронах почетный караул не появился.
Гроб вместо офицеров вынесли те, кто оказался рядом, а ордена и медали пришлось сложить в … пакет. Из катафалка (!) родным пришлось вести переговоры по мобильному телефону с руководителем салютной группы, чтобы выяснить, прибудет ли она. С небольшим опозданием группа на кладбище появилась, салют прозвучал.
Не до конца отданные воинские почести – еще не все испытания. Во время отпевания в траурный зал вошел водитель катафалка и громогласно оповестил: «Катафалк уезжает!» Потом обругал одного из родственников, а по пути на кладбище ворчал, что не успеет на обед. На почетном Сулажгорском кладбище неприятно удивило родных, что к воинским захоронениям ведет объездная дорога, к месту последнего упокоения подвозят по ухабам, откуда-то сбоку. Последний штрих – кладбищенские служители торопили с траурным митингом, мол, не вы одни сегодня…
И только поминки – то, что зависит не от городских и военных служб, а от семьи, – прошли как и полагается по русскому обычаю: искренне, душевно, с воспоминаниями об ушедшем товарище, отце, дедушке.
Как могло случиться, что ни армия, ни городские мемориальные службы не смогли достойно проводить старого солдата в последний путь? Его сослуживцы – все люди преклонного возраста – растерянно метались, поняв, что военный караул не прибыл и последних почестей их товарищу оказано не будет.
Так проводы, судя по некоторым свидетельствам, проходят не в первый раз. Но эта семья не захотела подобно многим поскорее забыть все случившееся и написала письма министру обороны Анатолию Сердюкову и главе самоуправления Петрозаводска Виктору Маслякову.
Было разбирательство, получены ответы с извинениями и информацией о наказании виновных. Городская администрация привлекла директора «Мемориала» к дисциплинарной ответственности, водителю катафалка объявлен выговор. Начальник штаба Ленинградского военного округа сообщил о привлечении к дисциплинарной ответственности должностных лиц Петрозаводского гарнизона. Выяснилось, что виноват некий капитан, который, получив приказ, забыл довести его до исполнителей.
Четкий и конкретный ответ пришел от начальника Военно-мемориального центра при Минобороны. Оказывается, в соответствии с приказом министра обороны № 500 от 5 ноября 2000 года погребение умерших ветеранов военной службы организуют начальники гарнизонов через командиров воинских частей, для организации похорон назначается комиссия с председателем в воинском звании, равном воинскому званию умершего, выделяется необходимый личный состав и транспорт. Все вопросы по организации похорон решает комиссия совместно с родственниками умершего. Цитирую: «В бездушном отношении к организации похорон прежде всего повинно руководство гарнизона».
Семье позвонил генерал из Министерства обороны. Высказав соболезнования и принеся извинения от военного ведомства, он поблагодарил за письмо и сообщил, что этот вопиющий случай будет рассмотрен на совещании с командующими военных округов и флотов России. «Ваш отец был человеком исключительных заслуг, – сказал он. – То, что случилось на его похоронах, нанесло вред армии и государству. Такого больше быть не должно».
Остается надеяться, что отношение к проводам в последний путь участников войны пересмотрят и в Петрозаводске.
"Лицей" № 5 2008