«Хочется поведать людям, что «Рунопевец» жил в Кинерме».
Самой красивой деревней в России признана карельская деревня Кинерма, сообщило на днях ТАСС. Наша публикация — о Евдокиме Гаврилове, кантелисте из ставшей теперь широко известной деревни Кинерма.
«Ты приехал сюда, чтобы узнать наш народ. Ты правильно сделал. Дерево узнается не только по листьям и даже не по стволу, а по корням. Жизнь листьев – кратка, корни – вековечны. А корни народа здесь, у земли, в деревне». Эти слова приписывают Евдокиму Федоровичу Гаврилову, кантелисту из деревни Кинерма. С него создавал свою работу «Рунопевец» известный скульптор Сергей Коненков.
С Людмилой, двоюродной внучкой Евдокима Федоровича, мы встретились на ее работе.
– Так это же Вяйнямёйнен! – хором говорят ее коллеги, когда видят фотографию скульптуры Сергея Коненкова. Со снимка на нас смотрит карельский плотник. В его руках кантеле, вокруг него – лесные звери. А с обратной стороны автограф Сергея Коненкова: «Евдокиму Федоровичу на добрую память С. Коненков. 19 июля, 1954 г.»
– Нет, это мой дедушка! – отвечает женщина на сравнения Евдокима Федоровича с героем «Калевалы».
Братья Иван Федорович и Евдоким Федорович Гавриловы жили в деревне Кинерма, создавали кантеле и играли на нем. Евдоким Федорович – и есть тот рунопевец, который вдохновил Сергея Коненкова на создание работы.
«Все, как есть, лесные звери,
Когти подобрав, расселись,
Чтобы кантеле послушать
И, ликуя, восторгаться».
Сергею Тимофеевичу нужно было сделать скульптуру на тему «Калевалы». Скульптуру, созданную в 1954 году, даже возили на выставку ВДНХ. После этого она долгое время стояла в Петрозаводском государственном университете.
«Я много ездил по республике, останавливался в деревнях и на лесопунктах, – пишет в книге воспоминаний “Слово к молодым” Сергей Коненков. – Старался как можно больше набрать в свою грудь чистый воздух лесов и озер, шел пешком, на лодке подплывал к безлюдным островам, взбирался на валуны и скалы, на которых росли вековые сосны. Я осматривал памятники русского древнего зодчества, в деревнях зарисовывал и фотографировал высокие рубленые дома, кружевную веселую резьбу наличников и карнизов. Веришь, что под такими раскидистыми кровлями живали Илья Муромец и другие богатыри. Я был потрясен красотой Карелии. Но эти «нехоженые тропы», воспетые Михаилом Пришвиным, должны были меня вывести на более широкую дорогу: я ждал встреч с людьми, которых так хотел понять и ощутить.
Как я был обрадован, когда в деревне Кинерме Ведлозерского района познакомился с братьями Иваном и Евдокимом Гавриловыми. Лет им было помногу, но они еще «не собирались умирать»: на полную силу работали на лесопункте, а после работы, по вечерам, усевшись друг против друга, начинали петь руны. Жадно слушал я звуки березового кантеле, следил за пальцами рунопевцев, извлекавших из инструмента спокойные и величавые звуки. С собой в Москву я увез самодельное долбленое кантеле, подаренное мне братьями Гавриловыми.
Образ эпического героя «Калевалы» Вейнемейнена породнился в моем сознании с обликом ныне здравствующих карельских плотников-рунопевцев.
Для этой работы мне удалось из подмосковного леса вывезти огромный чудо-пень ивы, шириной в полтора метра. И вот он установлен на вращающемся кругу в моей мастерской. Когда я подошел к пню и стамеской ударил по дереву, я уже ясно представлял, какой будет мой «Рунопевец». <…> Я изобразил у ног певца белочку, а на постаменте — лису, вышедшую из лесу, глазастого филина, зайца и даже большую щуку, покинувшую прохладную воду».
– Из воспоминаний односельчан, из маминых рассказов – это были настоящие умельцы. Любая работа спорилась у них в руках: и дом построить, и сани смастерить, и деготь добывать, и на рыбалку с мерёжами рано на рассвете, – рассказывает Людмила. — Рыба – основная еда карелов. Ее солили, сушили и зимой вкусный сущик варили. Братья были дружные, многое делали вместе. Наверное, поэтому про них пишут: они берутся за руки и поют после трудового дня. А семьи в деревнях тогда были большие: у Ивана Федоровича и Анастасии Матвеевны родились четыре сына и две дочери, а у Евдокима Федоровича и Евдокии Ивановны – два сына и дочка. Умели братья ладить и с односельчанами – те часто приходили к ним за любыми советами. Евдокима Федоровича даже избрали председателем колхоза. Вспоминают еще и то, что они любили лошадей, ухаживали за ними. И не было лучшего конюха, чем Иван Федорович.
Сергей Коненков писал: «Я стремился передать в образе «Рунопевца» человека, слившегося с природой. Его лицо озарено улыбкой. Ведь он так любит и славит окружающую его природу и родную землю».
– Хочется, чтобы могилка за деревней не заросла. Хочется поведать людям, что «Рунопевец» жил в Кинерме, и мы гордимся своими корнями, – продолжает Людмила, – Я начала всех спрашивать: «Кто помнит Евдокима Федоровича?» К сожалению, время идет – люди запоминают совсем мало. А хочется, чтобы такие люди, как Евдоким Фёдорович и Иван Федорович, оставались нашей памяти и памяти наших детей. А слова Евдокима Федоровича про корни читали? Листья, ствол, корни… Простой человек, а как красиво рассуждает!
Писали про Евдокима Федоровича и в газете “Ленинское знамя”:
«Высокий рубленый дом, несколько покосившийся от старости. И хозяин, которому давно перевалило за семьдесят. Время успело иссушить некогда крепкое, статное тело, согнуло ноги в коленях, ослабило руки. Молоды только глаза, умные, проницательные. И по-прежнему поразительно сходство с героями иллюстраций Тамары Юфа. <…> Больше всего жители деревни любили Евдокима за мастерство исполнения рун. Собирались долгими зимними вечерами в чьей-нибудь избе. Жужжали прялки в руках у женщин, пыхтели трубками мужчины, а братья Гавриловы, усевшись друг против друга, начинали петь руны, которые они слышали еще в детстве от отца и деда и знали они их великое множество. Трещала лучина, переставали жужжать прялки, молодые голоса уносили слушателей в давние времена или в далекое будущее».
Кинерма – деревня старинная: первое упоминание о ней относится к 1563 году. В центре деревни стоит часовня, окруженная еловой рощей, а дома расположены в форме своеобразного круга. Дом Евдокима Федоровича величаво расположился невдалеке от часовенки.
– Дом, несколько покосившийся от старости, – так писали про него в 1971 году. Это еще тогда он таким был! Благодаря дочери Анастасии дом сохранился, а сейчас туда приезжает внук Евдокима Федоровича – Артур. Умелыми, сильными руками он восстанавливает дом деда. Он не помнит дедушку, но гордится им по рассказам и соглашается со мной, что память предков нужно сохранять.
«Бессмертны герои «Калевалы», бессмертен «Рунопевец» С.Т. Коненкова. И очень хочется, чтобы люди побольше знали о простом карельском плотнике, оставившем неизгладимый след на земле, чей образ так вдохновил знаменитого скульптора» (газета “Ленинское знамя”, 1971 год)
При подготовке публикации использованы следующие источники:
Сергей Коненков, «Слово к молодым»
Р. Волкова, След на земле. “Ленинское знамя”, 9 октября, 1971 год
Фото из семейного архива Людмилы Васениной