После семинара московского гостя поверить в успех модернизации дополнительного образования Карелии мне пока не удалось.
Семинар Александра Анатольевича Попова по развитию дополнительного образования в Карелии прошел в нашем институте повышения квалификации в начале декабря. Я собиралась написать короткий материал сразу, по горячим следам – не получилось. Понадобилось время, чтобы решить, хочу ли я рассказать об этом и о чем именно хочу рассказать.
Собственно теорией дополнительного образования я никогда не занималась, да и практические познания мои лежат в большей степени в области школьного, то есть общего образования. Слово «общее» говорит само за себя: никто не спрашивает ребенка, хочет ли он это образование получить. Любишь ты математику или ненавидишь, а определенный законом минимум математических знаний предъявить для получения аттестата зрелости все равно обязан.
Проблема мотивации в общем образовании выражена гораздо мягче, чем в дополнительном: мотивировать на учебу человека, который в любом случае должен прийти в школу и посвятить ей некоторую часть своего времени, гораздо легче, чем сделать то же самое в условиях ДОПа, где никто никому ничего не должен. Малышей на занятия в кружки и секции приводят родители или, например, воспитатели группы продленного дня. Подростков уже никто не может никуда привести. Раньше они приходили сами. Каждый уважающий себя человек чем-нибудь занимался помимо школы, благо, время на это было. Теперь помимо школы старшеклассники все больше готовятся к ЕГЭ с репетиторами, посещать кружки им просто некогда. По этой причине образовательный отдых на каникулах и краткосрочные проекты для подростков сегодня гораздо более актуальны.
Модернизировать дополнительное образование, очевидно, надо. Другой вопрос – как. Признаюсь, я не поддерживаю стенания о том, что мы разрушили нашу лучшую в мире систему образования и теперь необходимо ее возродить. Профессионально занимаясь ТРИЗ (теорией решения изобретательских задач. — Ред.), я кое-что знаю о развитии систем и абсолютно уверена, что возрождение старой системы в новых условиях не доведет до добра.
Появление нового стандарта мы с коллегами приняли с энтузиазмом, и я долго не могла сообразить, как получилось, что вполне здравые идеи реализовались в такой, мягко говоря, странной форме. Полученный в основном образовании опыт заставляет с подозрением относиться к грядущим реформам в области образования дополнительного. Тем более интересно было взглянуть на человека, который (как бы это выразить корректно?) имеет возможность немножко порулить процессом модернизации российского образования.
Итак, Попов Александр Анатольевич, доктор философских наук, представитель научной школы Г.П. Щедровицкого, профессор Федерального Института Развития Образования (ФИРО), научный директор Открытого Корпоративного Университета, руководитель и консультант ряда корпоративных программ кадрового развития и территориальных проектов открытого и дополнительного образования. К нам Александр Анатольевич приехал по приглашению директора лицея №1, депутата Законодательного собрания Карелии Эмилии Эдгардовны Слабуновой, чтобы помочь в разработке программы развития дополнительного образования в Карелии. На семинар позвали в основном директоров различных учреждений дополнительного образования Карелии и их заместителей. Было там также некоторое количество педагогов и методистов, к коим отношусь и я. Меня на семинар отправили с основного места работы, республиканского центра «Ровесник».
Свою позицию московский гость обозначил сразу, крупными мазками. «Теория учебной деятельности – моя любимая теория». «Дополнительное образование должно заниматься образованием, не чем попало, а именно образованием». «Если родители не готовы заплатить небольшие деньги, значит, им на самом деле ничего не надо. Стоит ли нам в этом случае заниматься с их детьми?» «Образованием должны управлять профессиональные менеджеры». «С чиновниками надо уметь разговаривать. Не надо предлагать им то, что невозможно осметить». «Через 50 лет школы в ее нынешнем виде практически не будет» (не ручаюсь за точность цитат, но, надеюсь, смысл передаю верно).
В первый день прошла конференция, с докладами карельских зам. министров и московского гостя в первой части и круглыми столами во второй. Александр Анатольевич описал три модели организации дополнительного образования.
1) Дополнительное образование представлено сетью учреждений (такой вариант реализован сегодня в Карелии и большинстве регионов страны).
2) Дополнительное образование как комплекс образовательных услуг.
3) Дополнительное образование как комплекс образовательных программ.
Лекции А.А. Попова продолжались и в следующие дни семинара. Нам представили концепцию формирования личности в образовании, интересные примеры из практики самого Александра Анатольевича, например, проект «Компетентностная олимпиада», где дети имеют возможность научиться применять на практике свои знания по истории и географии, создавая собственные миры и вписывая себя в социокультурное пространство.
Несмотря на внешнюю грубоватость, вел себя московский гость вполне достойно: от работы не отлынивал, материалами поделился, комплиментов карельским педагогам наговорил (кажется, вполне искренне). При этом настоятельно продвигал «рыночные» модели: на что есть спрос? кто заплатит? как осметить? И все три дня, пока шел семинар, я пыталась сама себе объяснить – что же меня-то во всем этом не вполне устраивает? Что кроме личных проблем педагогов старой формации, которые явно не найдут себе места в новых рыночных моделях, можно предъявить этому компетентному и успешному человеку?
Думаю, не одна я пребывала в таких сомнениях. В зале, однако, был человек, который с самого начала точно знал, что его не устраивает. Вел он себя плохо: выступал с места, провоцировал докладчика, задавал нелицеприятные вопросы и не выслушивал ответы. Зал терпел. Видимо, Сергей Эрландович Воздвиженский, руководитель карельских скаутов и директор Детско-юношеского центра Петрозаводска в этой аудитории многое мог себе позволить. Конструктива в его поведении, прямо скажем, было немного, но все же достаточно, чтобы понять: у Сергея Эрландовича имеется очень четкая педагогическая позиция, отличная от позиции московского гостя. По мнению руководителя карельских скаутов, дополнительное образование прежде всего несет ответственность за воспитание детей, в этом его миссия. Все остальное – только ресурс для решения воспитательной задачи. Проще говоря, не так важно, чему мы там в дополнительном образовании ребенка или подростка учим: запускать самолетики, прокладывать туристический маршрут или вышивать крестиком. Важно организовать ему деятельность, в которой он будет личностно развиваться, чтобы он человеком стал и в тюрьму не сел. Против того, чтоб подросток в тюрьму не сел, Александр Анатольевич тоже не возражал. Но и тратить на это государственные деньги как-то не рвался. «Не надо говорить чиновникам о воспитании, этот процесс нельзя осметить!» — тоже позиция.
Семинар между тем продолжался. Нас разделили на группы по интересам. В первый день предложили договориться о понятийном аппарате и поставить проблемы, во второй – наметить пути решения. Я пошла в группу, которая занималась содержанием. Не успели мы начать работу и задуматься о том, как будем ее организовывать, как в аудитории появился С.Э. Воздвиженский. Подняв и здесь не очень конструктивный, на первый взгляд, шум, он высказался в том смысле, что надо понять, какие у детей запросы, от этого и строить содержание. И ушел, видимо, будоражить другие группы. А мы стали придумывать, как строить содержание от запроса. Прикинули, какие есть реально у детей запросы, как их можно структурировать, чего в нынешнем содержании недостает и что делать с теми подростками (их сегодня много), которые на вопрос о том, чего они хотят, честно отвечают, что им не надо никакого дополнительного образования, им и основного чересчур много.
Проанализировав результаты собственной работы, мы решили, что отсутствие запроса – это тоже запрос, то есть запрос в нашем понимании – это проблема. Таким образом, запрос может возникнуть и у самих детей, и у родителей, и у школы, и у общества. А значит, запрос детей и родителей на образовательные услуги надо не просто удовлетворять, его необходимо формировать. И вот на последнее, видимо, как раз особенно нужны деньги, так как родители, чьим детям ничего не надо, в большинстве своем не готовы заплатить за то, чтобы изменить эту ситуацию.
Отчет нашей группы в первый день вызвал большой энтузиазм московского гостя: «Ну ничего себе, первая же группа, да еще та, что занимается содержанием, выдает ЧИСТО РЫНОЧНУЮ МОДЕЛЬ!!! То есть вы мыслите в модели образовательных услуг!» (в этом месте я почувствовала себя предателем собственных идеалов. — А.Н.). — Кто же вам мешает это реализовать? Вы говорите – реальный запрос идет в основном на подготовку к ЕГЭ – ну и занимайтесь подготовкой к ЕГЭ, это же выгодно!»
Попытки объяснить, что мы по-разному понимаем слово «запрос» пришлось перенести на второй день, так как в первый день они, как мне показалось, успеха не имели. Зато я стала понимать, что мне не нравится в рыночной модели. Образование должно идти впереди общества уже потому, что оно готовит людей к жизни в завтрашнем дне. Рынок образовательных услуг, ориентированный на сегодняшний актуальный массовый запрос, будет не двигать общество вперед, а плестись у него в хвосте, оставляя при этом за бортом существенную часть детей и подростков, которым не повезло родиться в культурной семье, порождая опасное неравенство образовательных возможностей. Возникает опасение, что образование, ориентированное на массовый запрос, будет походить на масс-культуру. Образы, которые порождает сегодня этот термин, по-моему, достаточно убедительны.
Во второй день мы пытались представить какие-то варианты решения проблем (конкретно наша группа – сохранить в учреждениях ту работу, на которую актуальный запрос сегодня имеется и решить проблемы удовлетворения новых запросов и их формирования иными средствами). Московский гость в диалоге с группами продолжал собирать информацию и удивляться тому, что в Карелии, оказывается, есть образовательные ресурсы, а также продвигать идею создания менеджерских центров.
Все шло вполне предсказуемо, пока не выяснилось, что группа, занимавшаяся взаимодействием с некоммерческими организациями (НКО), отказалась от своего выступления в пользу С. Э. Воздвиженского. Он рассказал-таки свою концепцию организации центра дополнительного образования. Выглядит это примерно так. 1) Дополнительное образование несет воспитательную миссию, проще говоря – учреждение ДО берет на себя ответственность за детей, проживающих в зоне его действия. 2) В центре отработана схема взаимодействия образовательного учреждения с общественной организацией. «Общественная организация и ДЮЦ заключают договор о сотрудничестве. ДЮЦ утверждает образовательную программу, реализуемую на базе общественного объединения, и принимает руководителей организации на работу в качестве педагогов дополнительного образования и педагогов-организаторов. Организация как юридическое лицо самостоятельно привлекает финансовые средства для реализации проектов по работе с детьми» (дабы не исказить смысл, цитирую сайт ДЮЦ). К чести московского гостя, он резко поменял свою позицию в отношении руководителя карельских скаутов. «Вы предлагаете работоспособную учрежденческую модель, которой у меня просто раньше не было!»
Расстались все мирно, даже тепло. Александр Анатольевич Попов настроен на еще один семинар, где обещал организовать оргдеятельностную игру по разработке модели карельского допобразования. Если в этой игре поучаствуют люди, которые потом будут этой самой разработкой «рулить», может быть, она принесет реальную пользу не только самим участникам, но и региону.
Мне интересно было работать в семинаре Попова и очень хочется попасть к нему на оргдеятельностную игру. Я убеждена, что Александр Анатольевич делает интересные инновационные проекты, которые приносят большую пользу их участникам. Что сам он на своем месте вполне способен решать различные проблемы, в том числе, формировать новые запросы, мотивируя все большее число детей к участию в ярких образовательных событиях. Видимо, он умеет зарабатывать деньги, не воруя. Он интересный ученый (некоторые его работы можно найти здесь) и сильный практик с собственной внятной педагогической позицией, при этом способный слушать и воспринимать другую точку зрения.
Но в успех модернизации карельского дополнительного образования поверить мне пока не удалось. Причина проста. Я не против того, чтобы в образовании появились грамотные менеджеры, которые помогут педагогам эффективно решать педагогические задачи. Но я очень боюсь, что все, как часто у нас бывает, встанет с ног на голову, и не менеджеры будут помогать нам решать наши задачи, а мы, педагоги, будем решать задачи менеджеров, то есть «миссией» образовательного учреждения станет не образование, а получение прибыли или, на худой конец, минимизация убытков. Миссия, конечно, вещь эфемерная, и «осметить» ее практически невозможно, только, видимо, не умеем мы пока заниматься образованием без этой вот эфемерной вещи. Наблюдать попытки приходилось не раз – они не радуют. Получается все как-то криво: цели размытые, задачи за уши притянутые, результаты хилые, и все это пропитывается циничной скукой.
Формирование системы ценностей – одна из самых главных, больных проблем образования. Есть вещи, которые не алгоритмизуются и не технологизируются. Лицемер и циник, пропагандирующий искренность и приверженность идеалам, передаст детям ценности лицемера и циника. От этого никуда не деться. Может быть, по этой причине в нашем государстве так плохо обстоят дела с образованием, несмотря на то что инновациями занимаются умные и талантливые люди.