Не так давно в финский университет города Тампере, где я работаю, приезжала коллега из Екатеринбурга и читала среди прочего лекцию о новациях, трансформациях и т.п. в российской системе высшего образования — слияния, сокращения, межеумочные идеи, рожденные в натруженных административных умах и на крыльях любви летящие к народу.
Словом, лектор предлагала слушателям ужаснуться глупости творимого — мол, опять умом Россию не понять и прочая и прочая.
Но финский народец слушал с печальным недоумением — чем нас пугают, где тут русская специфика: мы в этом описанном вузовском апокалипсисе уже несколько лет живем и чем дальше — тем апокалипсиснее.
Десять лет назад на нашем отделении русского языка и культуры было 7 преподавателей и три вспомогательных работника — теперь 4,5 и вместо вспомогательных работников компьютер и множество разных программ, которые должен обихаживать преподаватель — регистрировать студентов, составлять учебные планы, принимать электронные экзамены ну и так далее. Таким образом сберегли деньги на одних, обменяв его на прибавочное время других.
Принимаем мы по-прежнему 16 студентов ежегодно. В время реализации болонских начинаний программа сокращена и упрощена до предела. Но оказывается — впереди беспредел: теперь нужно поднатужиться и придумать, как бы еще подсократиться, где бы еще ужаться — потому что денег еще меньше дают, потому надо как-то этак.. Например, слиться в экстазе всем языковым отделениям и что-то объединить — например, преподавать не русскую, французскую и т.д. литературу, а некий общий курс «введение в литературу» и хорошо бы на английском, чтоб и студенты по обмену могли бы послушать (это реальное предложение, а не переложение на финский лад советского анекдота про еду, которая останется единственным товаром во всех магазинах). Все это — в поисках оптимизации и экономии.
Альтернативой этой оптимизации, как сказал недавно ректор университета, — может быть только «смерть». Вероятно, чтобы преподающий люд занимался оптимизацией с должным энтузиазмом, в качестве рождественского подарка была произведена отмена постоянных должностей и замена их рабочим договором, срок действия которого обозначен милым финским словцом toistaseksi, что можно перевести как «пока», «до поры до времени» — а кто будет давать отмашку: «пора, мол, ребята» — этого никто не сказал. Некто в министерском, видать. Нагрузки все больше, контроль крепчает, фабрикизация производства знаний на бодром марше…
Так что — утешьтесь, милые и любимые соотечественники — во многих отношениях Россия не так уникальна, как с гордым содроганием хотелось бы думать. Когда я читаю в газетах, что это только в России театры закрывают, деревья вырубают, строят новые кварталы, где из окна можно увидеть только подробности жизни в окне напротив — я гляжу окрест — и вижу то же самое в Финляндии, которая в русских изданиях, наряду с другими, служит примером «ТЕХ сладостных краев, где все делается через правильное место, а не как у нас». Везде глупости полно, своей и универсальной — и чем дальше, тем универсальной все больше. Наверное, это не очень утешительно, но зато позволяет посмотреть на вещи без нашего русского фатализма, в котором иногда унижение паче гордости — «ТАКОЕ только в нашей стране возможно!!!» А на самом деле хорошо там, где нас нет, потому что это «где нас нет» существует только в нашем воображении. Хотя, конечно, есть, есть, милые сограждане, и уникально русские глупости — их правда, умом понять можно.