В эпоху интернета такое понятие, как расстояние, лишается всякого смысла. Одной из самых ярких участниц петрозаводского литературного клуба «СоНеТ» стала Алёна Рулёва из Кемеровской области.
Литературный клуб «СоНеТ», задуманный и созданный как скромное сообщество читателей одной ныне не существующей библиотеки, почти сразу приобрёл всероссийский масштаб. По крайней мере на нашу группу во «ВКонтакте» подписаны не только земляки, но и кое-кто из жителей Москвы, Санкт-Петербурга, Поволжья, Сибири и Дальнего Востока. Более того – они нас не только читают, но и активно участвуют в публикациях как авторы.
За два года в «СоНеТе» образовалась целая фракция «заочников» — иногородних поэтов, которых мы вряд ли когда-нибудь увидим здесь живьём, но которых мы считаем полноценными членами коллектива. Остаётся только сожалеть, что невозможно собрать всех их вместе и замутить какой-нибудь фестиваль, слёт или как бы это ещё назвать поинтереснее?
А началось всё с поэтессы из города Юрга Кемеровской области Алёны Рулёвой. Именно ей одной из первых я доверил замысел «СоНеТа» еще тогда, когда не было окончательно ясно, получится ли вообще что-нибудь. В дальнейшей переписке Алёна искренне интересовалась нашими новостями, высказывала свои впечатления от чтения произведений наших авторов, в общем — была с нами на самом трудном этапе становления клуба. И доказывала своим примером, что в эпоху интернета такое понятие, как «расстояние», вообще лишается всякого смысла. «Контактное» сообщество уже давно знакомит местных читателей со стихами одной из самых ярких наших единомышленниц. Думается, что и на страницах «Лицея» столь интересное и достаточно уже профессиональное творчество окажется не лишним.
«Родилась в 1973 году, в Казахстане, Семипалатинская область, — пересказывает свою биографию Алёна Станиславовна. — В восемь лет начала терять зрение. Инвалид детства. Образование неполное среднее. Стихи пишу с десяти лет. В девяностые вынуждена была переехать в Россию. На сегодняшний день проживаю в Юрге, небольшом городе Кемеровской области. Замужем. Двое детей.
Дважды занимала первое место в Кемеровском областном литературном конкурсе самодеятельных незрячих поэтов «Пишу своим сердцем». Печаталась в местных газетах, московских журналах для слепых и слабовидящих «Наша жизнь» и «Школьный вестник», а также в журнале «Огни Кузбасса». В 2006 году вышел сборник юргинских поэтов «Семиветрие», в который вошло несколько моих стихотворений. В последнее время сотрудничаю с радио РАНСиС – первым всероссийским интернетрадио для незрячих. Собственными силами выпустила диск с аудиозаписью своих стихов «Поговорим о пустяках»…»
Удивительно, что в казахско-советском детстве нашей героини было только радио «Маяк», крутившее в основном музыку и каждые полчаса прерывавшееся на новости. Знаменитая радиостанция «Юность» и популярная у школьников программа «Ровесники» там просто не ловились.
Однако в её передачах на «Рансисе» легко улавливается именно та душевная теплота и человечность, которая была хорошо знакома всем радиослушателям нашего поколения, а сейчас практически исчезла из эфира. Эфирные собеседники Алёны Рулёвой – талантливые незрячие люди, иногда с весьма непростыми судьбами и характерами, получающие возможность поговорить со всем миром и стихами, и прозой. Причём их произведения иногда звучат не только в авторском исполнении, но и в исполнении ведущей, прекрасно умеющей доносить смысл чужих текстов до любой аудитории.
В её собственных стихах человечность постоянно с чем-то борется. С нелюбимым временем года, с не очень-то хорошо приспособленной для романтиков эпохой, с людьми, неспособными искренне чувствовать и сострадать. И если даже не одерживает победу, то оставляет за собой последнее слово. Хорошо бы, если бы хотя бы лучшее из написанного за все эти годы воплотилось в нормальную бумажную книгу. Она бы наверняка стала ярким событием в культурной жизни, по крайней мере, Кузбасса, имеющего свою давнюю литературную историю и самобытные традиции.
Июнь
О. Ш.
Июнь растрогался, расплакался,
Увидев день ее рождения.
А к ней сегодня дождик сватался,
За тучи прячась от смущения.
Она как будто не заметила,
Зонтом, укрывшись лужи мерила.
Бедняге так и не ответила,
Должно быть, просто не поверила.
Надеясь как-нибудь утешиться
Июньский дождь побрел по улицам.
Она, вздыхая, шла по лестнице
Варить картошку, жарить курицу.
Друзья, подарки, поздравления,
От старых песен добрым веяло,
Но зрело где- то сожаление,
А может зря дождю не верила?
Маленький принц
Мой маленький принц,
Он мне в угоду
Рассказывал сказки, менял погоду,
Придумывал странных птиц.
Смеялись вокруг
Гордые звери;
«Ну, разве можно так людям верить!»
А он кормил меня с рук…
Из леса ушла
Тайком украдкой,
Меняла привычки свои, повадки,
В сухой конуре спала.
Принц вырос потом
И вздумал жениться…
А я прирученной, глупой лисицей
Его караулю дом.
Меня не сманил
Западный ветер.
Мы, лисы, всегда были в ответе
За тех, кто нас приручил.
***
Я все расставлю по местам,
По пыльным полкам и углам,
По номерам, по алфавиту:
Всю тяжесть бесполезных слов,
И горечь горловых комков
Твой грубый смех, мою обиду.
А вечер долог, пуст и тих.
И в мешанине чувств своих
Я не сумею разобраться.
Запутавшись, текилу пью…
На фотографию твою
Гляжу, не в силах оторваться.
***
Оксане Швец
Обрастает мебелью маленькая комната,
Новыми знакомыми обрастает жизнь.
Сколько судеб на земле сшито да распорото…
Штопать дружбу старую ох не разучись!
Узелочки памяти на душе завязаны
Хоть всю ночь проговорить нам с тобой не лень,
Только главное, пожалуй, будет не досказано…
Зацветает за окном суматошный день.
Что ты любишь? Как живешь? На кого надеешься?
Переметная сума собрана опять.
От негаданных дорог никуда не денешься.
Станем по ветру скитаться, песни напевать.
Пусть дождей уже немало нам под ноги пролито,
Не устало б солнышко в синеве кружить.
Фотографиями в рамках обрастает комната,
Настоящими друзьями обрастает жизнь
***
Виктору Демченко
По краю солнечного дня
Спускался ветер на ночлег,
Ворон безудержно дразня,
Швыряя пригоршнями снег.
Легко взбежав на старый мост,
Тебе подул за воротник.
И в колыбели древних звезд
Уснул беспечный озорник.
А ты, поежившись слегка,
Плотнее запахнул бушлат.
И слушал как издалека
К тебе тянулся мудрый взгляд.
***
Небо с павшею листвой
Перемешивает осень,
Зелень глаз и зелень сосен,
Шелест ветра, нас с тобой.
И смешавшись и смутившись
Мы о будущем не спросим.
Так легко транжирит осень
Наши дни, со счета сбившись.
Так легко листву Теряет.
И без тени сожаленья
Наших слов прикосновенья
С губ растерянных срывает.
И уже не различимы
Нас покинувшие звуки.
Мы запутались друг в друге.
Мы отныне неделимы.
Октябрь
Весь город золотом залит,
День падает, кружась.
Задумчив, в скверике сидит,
Октябрь — юный князь.
Рисует утренний туман
И тишиной дыша
Он листья сонные в фонтан
Роняет не спеша.
Вздохнет, укутается в плащ,
Раскроет старый зонт
И журавлей печальный плач
Прольет за горизонт.
С деревьев праздничный наряд
Сорвет и бросит в грязь…
Привык все делать невпопад
Чудаковатый князь.
Ефросинья
У старой восторженной Ефросиньи
Жили в хлеву превосходные свиньи.
Хозяйка животных любила без меры:
На окнах у хрюшек весели портьеры,
На стенах картины, ковер на полу,
Китайские вазы в каждом углу
Звучали в хлеву и Шопен, и Россини,
И благостно хрюкали сытые свиньи.
А по утрам, престарелая дама
Читала им Пушкин и Мандельштама.
И от избытка своей доброты
Чесала им спинки и животы.
Поэтому свиньи давали немало
Отборного, вкусного, нежного сала…
А Фросенька с выгодой им торговала.
***
Марине Цветаевой
Жила высоко,
Жила налегке —
На чердаке.
Писала легко:
О вездесущем небе,
И о любви, как о хлебе
Насущном.
Рушился мир,
Схоронила ребенка,
Но пела,
вдохновенно и звонко
О Дон Жуане,
О Донне Анне,
О благородном звоне рапир…
Всегда
вопреки
поперек
и вразрез
С временем.
Была
Инородным телом,
Чужеродным семенем
Проросла.
Тянулась к солнцу-
Сгорела дотла!
Написано под гипнозом от стихов Ракели «Напрочь»
Персональным монстром из шкафа
являюсь к тебе в ночи.
От меня ты не сможешь спрятаться,
кричи не кричи.
Увернешься едва ли из цепких
когтистых рук.
Не пытайся глушить меня криком
мне нравится ультразвук.
Среди звезд остановится небо
съежится на ветру.
Ты сбежишь от меня в зазеркалье,
в кроличью нору,
Посыпая следы свои звоном
бьющегося стекла…
Утро близко — наверное,
я скоро сгорю дотла.
Сожаления пеплом
залепит гортань твою.… Плачь!
Не дописана сказка.
Возьми ее, переиначь.
За пределами разума,
за гранью миров и снов
Ты отыщешь мой Дом
незапертым на засов.
И расставим мы точки
в конце непокорных строк,
Вывод сделаем правильный
и подведем итог.
Личным монстром у ног твоих
я буду дремать, как кот.
Время тоже уснет,
и никто уже не умрет.
***
Веронике Тушновой
Я искала поводы, чтоб не звонить,
Не находила ни одного.
Я хотела разбить телефон и забыть
Все оттенки голоса твоего
Опостылел разом семейный быт,
И от встречи к встречи душа живет…
Но горчит, Господи, как горчит,
Вдруг застрявший в горле запретный плод!