На один день Музыкальный театр Карелии распахнул свои двери для всех желающих.
Почему внутренние коридоры нашего театра не имеют окон? Как простой строитель может стать артистом, а затем мастером бутафории? Сколько костюмов меняет за спектакль оперная актриса? Как моется самая большая в городе люстра? На множество самых неожиданных вопросов можно было получить ответы в День открытых дверей в Музыкальном театре Карелии в субботу, 21 сентября.
Что вы знаете о Музыкальном театре?
Музыкальный театр впервые открывает свои двери для горожан в таком формате. Мастер-классы по театральному гриму, бутафорскому ремеслу, актерскому мастерству и дирижированию, открытые уроки солистов балета и учеников детской балетной студии, выставка костюмов и макетов декораций, фотостудия… И больше 25 экскурсий по зданию театра! Везде – просто не успеть. Но все же в обязательную программу каждого гостя непременно входила именно экскурсия. Когда ещё будет возможность побродить по старому зданию и заглянуть в закулисье, где и начинает твориться волшебство, результат которого мы видим на сцене.
Вы, верно, помните, что здание театра на площади Кирова было построено в 1955 году по проекту заслуженного деятеля искусств России, архитектора Саввы Бродского? Тогда, пожалуй, не будем останавливаться на исторической справке, а перейдем к любопытным, на наш взгляд, фактам о Музыкальном театре Карелии.
Итак, знаете ли вы, что…
- …во внутренней отделке здания использованы мрамор, позолота, росписи на стенах, чешский хрусталь, ценные породы дерева;
- …зрительный зал театра рассчитан на 617 мест;
- …люстра театра – самая большая в городе, в ней 250 лампочек! Раз в год в начале осени ее опускают с помощью специального механизма, моют и чистят;
- …в оркестре нашего театра — 48 музыкантов, они размещаются в оркестровой яме по группам инструментов: струнные сидят ближе к зрителям, а медные духовые и ударные – дальше;
- …глубина сцены 15 метров, но она редко открывается на спектакле вся, до последней кирпичной стены, чаще всего она закрыта задником или построенным павильоном;
- …высота сцены больше видимой из зала в два раза, всего она составляет 17 метров (!), поэтому внутренние коридоры театра не имеют окон – они проходят вокруг сцены в несколько этажей;
- …театральный лифт с решетчатыми стенами – самый старый в Петрозаводске – практически ровесник самого здания;
- …«исходящий реквизит» – предметы, которые невозможно сохранить: продукты, свечи или тарелки, которые бьются на сцене. Так, в спектакле «Принцесса цирка» две героини, ссорясь, по очереди били тарелки. Перед премьерой в магазинах скупили все бракованные тарелки, их хватило на несколько лет.
Обо всем этом нашей группе рассказала пресс-секретарь театра, а в этот день и экскурсовод, Татьяна Чаплыгина. Она провела публику от вестибюля, знакомого многим до балкона третьего яруса, по дороге заглянув в потаенные уголки: на сцену, в оркестровую яму, художественные цеха и балетный класс.
Пресс-секретарь Музыкального театра РК Татьяна Чаплыгина в роли экскурсовода
После экскурсии же мы решили воспользоваться возможностью побродить по театру и, главное, разыскать и побеседовать с теми, кто, собственно говоря, своими руками и творит театральное волшебство.
«Поработав на стройке, я стал артистом балета…»
Двери бутафорского цеха слегка приоткрыты, и народу в нем предостаточно. Значит здесь проходит один из нескольких мастер-классов. Ребятишки сидят за круглым столом и старательно делают плюмажи – искусственные перья. Родители рядом помогают. Сам мастер, старший художник-бутафор Николай Коппалин, заслуженный работник культуры Карелии, поясняет девчушке её ошибки. Но для нас у него нашлась минутка.
– Я выбрал плюмажи – их легче всего делать всем желающим, разного возраста. Ножницами работать уже сложнее. Хотя поначалу хотел дать резать овощи, фрукты, грибочки… Ещё можно было бы носики резать, вот у меня тут есть. Это для карнавалов, – и Николай Дмитриевич действительно достает пару носов на резиночках, которые тут же становятся предметом внимания детворы.
Мастер-класс в бутафорском цехе
По словам мастера, на одно искусственное перо у него самого уходит до полутора часов работы, но плюмажей для одного спектакля может потребоваться огромное количество. Самым «перьевым» спектаклем у нас, по достоверной информации художника, является «Золушка», много их в «Сильве». Но не все перья искусственные, для спектаклей у театра закуплено порядочное число настоящих, страусиных, которые ждут своего часа.
Кстати, по мнению мастера, самые трудоемкие работы скульптурные, те, где надо вырезать рельеф. Кроме того, сложность выполнения зависит и от художника, который работает над спектаклем:
– Бывает, контакт сразу хороший налаживается, и все спорится, даже очень сложные работы. А, бывает, что и контакта с художником нет, и эскизы не по душе. В конце спектакля эти эскизы рвутся и выкидываются. А многие, наоборот, сохраняются, потому что интересно было работать.
Всего в бутафорском цехе трудятся три мастера. Николай Дмитриевич, конечно, старожил театра.
– Я здесь, страшно сказать, уже сороковой год, с 1974-го…
А дальнейшая история мастера заставила забыть о работе присутствующих и слушать его, разинув рот.
– …Я вообще окончил строительное училище давно, в середине шестидесятых ещё. Потом одиннадцать лет работал на стройке. А в 1974 году меня пригласили сюда артистом балета. Я оканчивал студию: в то время в Петрозаводске были хорошие танцевальные коллективы, и я занимался в Доме культуры железнодорожников. Наш танцевальный коллектив вели главный балетмейстер и ведущий солист театра. А потом так вышло, что в театре стало не хватать мужчин, и меня пригласили. Принимал меня на работу сам Сергей Петрович Звездин, первый директор театра… 28 лет я протанцевал на сцене.
Однако, оставив сцену, Николай Дмитриевич не попрощался с театром, а перешел в цех художником-бутафором: «Вот здесь-то мне и пригодились все навыки строительного училища, да ещё и папины работы-заботы применил…».
Символично, что на мастер-классе у Николая Коппалина мастерил перо и юный Саша Швецов, воспитанник балетной студии театра. Мальчик уже выходил на сцену в «Щелкунчике», и не против был бы сыграть ещё. Какой окажется его театральная судьба?
Саша Швецов уже выступал на сцене Музыкального театра РК в балете «Щелкунчик»
«Кармен» – проблема костюмеров
Еще одна приоткрытая дверь в коридоре театра. А за ней всевозможные платья и пачки, шляпы и тюрбаны, мундиры и фраки… Это вотчина костюмеров, всего их в театре шестеро. Виктория Тимошенко одна из них, но пока она явно скучает: мастер-классов в её повестке рабочего дня не предусмотрено, а наряды для грядущего вечером представления уже готовы.
Виктория Тимошенко работает костюмером уже два года
Со стороны можно подумать, что труд костюмера не так уж и сложен: отпарить платье да подобрать перчатки. Но как мало мы знаем об их работе!
– Ухаживать за костюмами несложно, другое дело их носить, готовить, – рассказывает Вика. – Нас шестеро и мы работаем как на опере, так и на балете. На балете костюмов не так много, и они достаточно легкие, но опера… Ведь в одном таком спектакле хор мужской, хор женский, а еще балет и солисты! Одежда для оперных артистов сама по себе тяжела. Например, в «Травиате» одни «корабли», кринолины. Это все надо готовить, парить, потом за три часа разносить по гримеркам – каждому солисту свое. Ещё требуется одевать и переодевать артистов на спектаклях. Переодевания у нас бывают как медленные, так и очень-очень быстрые, просто секундные. И, конечно, после спектаклей нужно всех раздеть и отнести костюмы наверх, и не на вешалках, а на руках. Вечером, когда артисты расходятся, мы остаемся – ведь следует все развесить.
По словам Виктории, самый тяжелый в этом плане спектакль – опера «Кармен». В нем у каждой девушки по четыре платья.
– А в хоре у нас 15 девушек и 13 мужчин, у которых по два-три костюма. Еще есть солисты и солистки – у них очень много костюмов и переодеваний. Это, пожалуй, единственный спектакль, который мы готовим за три дня.
Несмотря на обилие женских нарядов, костюмер считает, что мужские костюмы готовить сложнее: все многочисленные фраки нуждаются в глажке, в то время как платья достаточно просто отпарить специальным устройством, похожим на пылесос.
Во время спектакля и репетиций на костюмеров ложится ещё одна мелкая, но кропотливая работа – латать прорехи, которые неизбежно появляются на одежде артистов.
– Конечно, чаще всего рвется балет. Помните, у нас был спектакль «Весна священная», в нем артисты выходили в классических костюмах? Так у нас на каждой репетиции солист рвал костюм, приходилось постоянно зашивать его. Уже дошло до того, что дырка стала большая, и нам было страшно, что что-нибудь такое случится на сцене.
Вика работает в костюмерном цехе два года: «Все приходит с опытом, – говорит она. – Приступая к работе, мы уже знаем, что с нас спросят, у кого надо будет ушить, кому что подделать и кто будет капризничать. Все в нормальном темпе».
«За спектакль уходит килограмма два…»
А что же главные герои представления? Каких трудов им стоит рождение спектакля? Анастасия Аверина – солистка оперы, полюбившаяся публике в роли Розалинды, Кармен, Мадам Баттерфляй. Она рассказала об особенностях творческого процесса. Рабочий график артистки, по её признанию, не очень благоприятный для семейной жизни.
– Мы работаем три часа утром и три часа вечером шесть дней в неделю, – поясняет Анастасия. – Единственный выходной — понедельник. Бывает и третий вызов, дневной. Ты приезжаешь в театр к 10.30 — распеваешься. С 11.00 — репетиция, пока доберешься до дому — уже три часа дня. А в пять уже снова выезжать. В итоге к девяти-десяти возвращаемся… Нет времени увлекаться чем-то, все свободное время я стараюсь быть хорошей мамой.
Анастасия Аверина в роли Мадам Баттерфляй. Фото из личного архива Анастасии Авериной
Работа на сцене также требует от артиста значительных сил.
– Судите сами: за спектакль уходит килограмма два. Не знаю, от напряженности или выброса адреналина это происходит, но факт остается фактом. Но трудность актерской работы все равно в удовольствие, хочется возвращаться в театр снова и снова… – признается актриса.
А после спектакля для кого-то наступает бессонная ночь… Солистка прокручивает в голове, что было не так, вспоминает, анализирует.
– Хоть премьера, хоть рядовой спектакль — всегда после него тяжело уснуть… Потом посмотрю на дочечку, подумаю: все живы, здоровы, нет особой нужды переживать — и успокоюсь.
Пришли посетителями – вернутся зрителями
Пока мы общались с теми, кто творит волшебство театра на сцене и за её пределами, на День открытых дверей приходили все новые посетители. Всего их заглянуло в субботу около двух тысяч! Это притом, что за прошлый сезон театр, по официальным данным, посетили около тридцати тысяч зрителей.
Всем известно, с чего начинается театр
В гримерном цехе на мастер-классе маленькие посетительницы могли почувствовать себя большими артистками
Очередная репетиция балетной труппы была открыта для всех желающих
Макет декораций к одному из спектаклей
Для юных посетителей провели конкурс рисунков на театральную тему, победители получат призы от театра
Ожидая представления в фойе перед зрительным залом, гости могли оценить костюмы артистов
Кстати, как признались организаторы этого события, не так всё просто было. Оказывается, прежде, чем запустить проект, руководству пришлось долго разговаривать со службами театра, некоторые из которых не слишком хотели открывать свои двери для всех желающих:
– Тот, кто создает спектакль, часто не хочет открываться, потому что в театре главное – это конечный продукт. А вся наша кухня, то, как рождается волшебство, по идее не должно никого касаться. Ведь людям трудно представить, что при определенном освещении, заднике, кулисах, простые деревянные декорации превратятся в волшебный мост или в белый домик Баттерфляй. Есть стихотворение Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора…» – это как раз про театр. Всё играет, живет только на сцене, поэтому наши и прячутся. Но мы надеемся, что тот, кто сегодня пришел посетителем, завтра вернется к нам зрителем, – поясняет Надежда Громова, заместитель театра.
Кажется, эти надежды оправдаются. Дожидаясь финального аккорда мероприятия, концерта «Безумный мир кулис», гости делились впечатлениями друг с другом и журналистами. И почти все они сошлись в одном: «После увиденного, ходить в театр захотелось больше и чаще!»
Фото автора