На Патриарших все спокойно…

{hsimage|На Патриарших все спокойно – ни Воландов, ни Берлиозов, одни мамаши с детками||||} В двадцатых числах ноября  в Москве на Садовой, 10, в нехорошей квартире № 50, которая вот уже четыре года именуется Государственным музеем М.А. Булгакова, состоялась международная научная конференция «М.А. Булгаков в потоке российской истории ХХ – ХХI вв.». В числе ее участников была Галина Акбулатова, автор нескольких опубликованных эссе о творчестве Булгакова.

На этот раз Галина Акбулатова выступила с докладом «Два романа – две судьбы. Михаил Булгаков и Михаил Пришвин о проблеме добра и зла в романах «Мастер и Маргарита» и «Осударева дорога». По нашей просьбе Галина и ее муж, художник Борис Акбулатов, познакомят нас с булгаковским музеем, участниками конференции и атмосферой «вокруг».

{hsimage| На стене по дороге в «нехорошую квартиру» почитатели таланта Булгакова нарисовали портрет Мастера|right|||} В 2006 году в издательстве “Verso” у меня вышло эссе о знаменитом булгаковском романе под названием «Мастер и Фрида». Я послала книжечку Мариэтте Омаровне Чудаковой, автору одного из лучших, да, пожалуй, и лучшего исследования о жизни и творчестве М.А. Булгакова, не особенно надеясь на ответ: все же ученый с мировым именем, сверхзанятой человек… И вдруг тем же летом телеграмма: «Позвоните мне… М. Чудакова».

{hsimage|Письменный стол в кабинете писателя ||||} Программа первых булгаковских чтений (13 — 15 декабря 2006 г.) была очень насыщенной: выступления, экскурсии, отрывки из спектаклей по произведениям М.А. Булгакова театра «КомедиантЪ»… Одним из главных событий стал четырехчасовой (без последующих купюр!) просмотр тогда еще «закрытого» фильма Юрия Кары «Мастер и Маргарита», снятого, как известно, в 1994-м и открытого для широкого зрителя (но уже в урезанном виде) только в 2011-м.

По итогам вторых чтений (21 — 22 ноября 2010 г.) осенью 2011-го вышел сборник «М.А. Булгаков в потоке российской истории ХХ – ХХI вв.» (желающие могут познакомиться с ним в отделе краеведения Национальной библиотеки. В моем докладе «Гармоника Аида в произведениях Михаила Булгакова» есть и «поток», и отсылки к творчеству местных авторов).

{hsimage|Мариэтта Чудакова и Сергей Боровиков ||||} На первых чтениях среди кандидатов, докторов и музейных сотрудников я была единственным литератором. В этот раз нашего полку прибыло. И я с интересом слушала исследовательские байки Сергея Боровикова из Саратова, сразу прозрев в нем маститого писателя, но не подозревая, что передо мной постоянный автор «Знамени» и «Нового мира», а в недалеком прошлом главред журнала «Волга». Меня особенно впечатлила писательская въедливость Боровикова.

Заинтересовавшись в «Собачьем сердце» одной кулинарной деталью — горячей закуской профессора Преображенского («Из горячих московских закусок — это первая. Когда-то их великолепно приготовляли в „Славянском базаре”», и с этими словами он «подцепил на лапчатую серебряную вилку что-то похожее на маленький темный хлебик…»), С. Боровиков пересмотрел гору литературы, в том числе проштудировал и “Книгу о вкусной и здоровой пище” 1952 года издания. Беседовал писатель и со знатоками, например, с главным поваром саратовского ресторана “Эгоист”. Но все было безуспешно. И лишь в “Кулинарии”, томе объемом в 956 страниц, — руководстве для ресторанных поваров (1955), нашел искомое.

{hsimage|Интересный разговор о Фриде вышел у меня с профессором из Донецка А. А. Кораблевым во время обеда в ресторане «Бавария», который экзотическими растениями и западным уютом напоминал тот самый домик с вишневыми деревьями, где мечтали обрести покой Мастер и Маргарита ||||} «Из множества, а точнее, из 121 горячей закуски под описание “хлебика”» подошла всего одна – биточки (разумеется, тут же уточнил автор, это «не те биточки, которыми кормят в столовой, а весом по пятнадцать-двадцать грамм»), и еще крошечные поджарки…».

Чувствуете, какой он, писательский хлебик! Воистину, как поется в песне: трое суток не спать ради нескольких строчек…».

А вот со вторым пассажем из выступления писателя я не могла согласиться, тем более что этот пассаж каким-то образом касался и моего доклада:

{hsimage|Коровьев и Бегемот |right|||} «В недавно вышедшем тысячестраничном томе “Между молотом и наковальней. Союза писателей ССП. Документы и комментарии”, — песни песней для того, кто пытается понять, что такое были советские писатели — из самых неожиданных для меня оказалось сказанное Михаилом Пришвиным. “Из спецсообщений секретно-политического отдела ГУГБ СССР “О ходе Всесоюзного съезда советских писателей”: “М.М. Пришвин: Все думаю, как бы поскорее уехать, — скука невыносимая, но отъезд осложняется: становлюсь на виду — дали портрет в “Вечерке”, берут интервью, {hsimage|Пан во дворе Моссовета ||||}находятся десятки поклонников — Динамов, Ставский. Ставский даже настойчиво просил выступить: “Надо, — говорит, — Мих. Мих., немножко встряхнуть съезд”. Я ему ответил на это: “Надо-то надо, да обидно вот, что в числе 52 писателей для меня не нашлось все-таки места в президиуме”. Все время чувствую от этого какую-то нехорошую горечь”.

Резюме Боровикова: «Это Пришвин-то? Отшельник, схимник и — думы о портрете в “Вечерке” и месте в президиуме…»

Думается, к столь признанному мастеру пера как Пришвин (а к середине тридцатых, то есть ко времени писательского съезда, у того уже вышли трехтомник, семитомник и шеститомник) можно быть и поснисходительнее и не судить так строго известную человеческую слабость. К тому же, будем справедливы: искусным словом своим, всесоюзным читательским признанием писатель заслужил почетное место. Это не то, что нынешние, которые еще ничего толком не сделав в литературе, а уже сплошь медалисты и орденоносцы, сплошь местечковые культы личностей. Вот стыдоба-то где!

{hsimage|На этом небольшом промежутке, всего каких-то сто метров от театра Моссовета (фигура Пана) до музея Булгакова (скульптура Коровьева и Бегемота), чертовщины порядочно. Что и понятно – в Москве да без чертовщины… ||||}Надо отдать должное С. Боровикову: в своих литературных эссе он с присущими ему иронией и блеском разделывает под орех нуворишей от литературы (и не только нуворишей, но, случалось, цепляет и классиков, если те в своих произведениях допускали откровенные ляпы и неряшливость), учит читателей отличать зерна от плевел и, конечно, пишет о талантах, что примечательно – и о талантах глубинки. Ведь теперь, когда в стране распалась связь, когда-то дойдет до широкого российского читателя весть о талантливой книге писателя из г. Вольска Николая Якушева «Место, где пляшут и поют». И как тут не понять коллегу из Саратова, закончившего одно из своих эссе в «Знамени» словами: «…И все же плохо, друзья мои, быть литератором в провинции, очень плохо!».

Слава Богу, что в провинции не переводятся умные, мыслящие, образованные, талантливые люди. И для того, чтобы послушать их, поразмышлять вместе с ними, обменяться мнениями и нужны подобные конференции и, естественно, такие музеи, как музей М.А. Булгакова, который, судя по всему, впоследствии станет одним из центров изучения литературы советского периода.

Я рада, что познакомилась с такими интересными исследователями как Н. В. Кузина из Смоленска (доклад: «Проблема познания в творчестве М.А. Булгакова»); Е.А. Иваньшина из Воронежа («Репетиция как структурный принцип булгаковского сюжета), И.А. Воробьева из Киева («Бабочка Агафокла на даче у Булгаковых»)… Услышала виртуозную игру юного пианиста Руслана Шайназарова из Якутии (ныне  {hsimage|Руслан Шайназаров еще прославит Россию! ||||}учащийся ЦМШ при Московской консерватории им. Чайковского), исполнившего для участников конференции любимые произведения М.А. Булгакова; вновь восхитилась игрой актеров «Комедианта», а также мастерством чтеца Германа Энтина, актера театра им. М.А. Ермоловой.

В заключение хочу сообщить, что и в Петрозаводске в феврале 2012 года в Национальной библиотеке состоятся ежегодные краеведческие чтения, на которых будет работать и литературная секция. Желающие выступить могут записаться в краеведческом отделе Национальной библиотеки.