Улыбка Гина

…Ах, эта улыбка Иосифа Михайловича! Которой он встречает собеседника, давнего ли знакомого, нового ли для себя человека. Оно почти осязаемо, это излучение доброжелательности и искреннего интереса, и еще до первого «Здравствуйте!» вам уже тепло и хорошо.

Он ни разу в жизни не назвал себя литературоведом. «Я просто читатель», «всего лишь читатель», «просто  люблю перечитывать…»

Читатель бывает разный. Кем-то сказано: есть читатель «никудышный», он и чтиво выбирает по себе. Есть – «средний», это почтенное звание, для такого и существует «нормальная», добротная литература. И есть читатель – «замечательный», он и читает «замечательные книги» (кавычки здесь везде  именно потому, что это цитаты, вот только не помню, увы, кто из знаменитых выдал этот реестр…).

Иосиф Михайлович Гин – из читателей уникальных. А из встреченных в жизни – прежде всего его (да, пожалуй, и только его) хочется назвать – Читателем.

…Во времена, когда под петрозаводской телевышкой еще жило свое настоящее телевидение, в том числе и художественное, а мне довелось принять от старших коллег-режиссеров уже давно тогда знаменитую авторскую программу Иосифа Михайловича «Читая и перечитывая…», прихода его на очередную видеозапись ждали мы – и весь люд в нашей редакции, и рабочая бригада: телеоператоры, звуковик и даже осветители – с удовольствием, с радостью предвкушения. Вот он сел за столик, разложил принесенные книги, улыбнулся – всем нам – в камеру…  И начиналось волшебство.

Оживали имена, страницы, слова, строфы стихов; казалось бы – и знакомо, и читанное, но почему-то слышишь и ОЩУЩАЕШЬ не то чтобы по-новому, а – словно впервые… Как прекрасно сказано, как умно, какая громада ассоциаций, сколько тут, оказывается, лучиков, окликов эха – от самого ли автора с его жизнью и творчеством, в эпохе ли, в культуре, на все времена, наконец – в нас самих, сегодняшних, в наших думах и чувствах… Этой радостью удивления от встречи – с писательским словом ли, с ярким человеком – Иосиф Михайлович умеет делиться как никто. Да не «умеет»! Это было бы что-то от «мастеровитости», от «навыков», а у него это просто его естество, уже «физис», его природа, он  вот такой, сам собою, «натуральный».

Не знаю, сколько осталось на полках телефонда передач-монологов Гина из его многолетней рубрики. А было их – без преувеличения – сотни. И безмерно (и даже яростно, до смертной обиды) жаль, что теперь это, даже и сохранившееся, не увидят зрители нынешние. А зрители прежние, уже постаревшие, не могут не вспоминать тепло и благодарно удивительные, такие «домашние», «личные», негромкие и неспешные его рассказы… А вот радиослушателям – пока еще повезло, на Карельском радио еще звучит сегодня голос Иосифа Михайловича, длится его «повесть в миниатюрах» – о встречах с людьми и книгами, удивлявшими и радовавшими его.

О ком и о чем его рассказы, кто их герои, чьи книги он открывает, к кому возвращается, кого перечитывает, кого приводил и приводит к нам в дом как добрых и умных собеседников? Классики, давние и вчерашние, знаменитые и полу-, а то и вовсе забытые, прозаики и поэты – и какие же они «хорошие и разные»! …Пушкин и Некрасов, Толстой и Бунин, Аксаков и Горький, Паустовский и Твардовский, Платонов и Шукшин, Зощенко и Гранин, Блок и Вознесенский… Ох, зряшное это дело: пробовать «дать список», проще было бы, наверное, назвать имена, которых там еще не было (но – будут еще, конечно!). И так же щедро и любовно перечитывает «наших», карельских авторов, ушедших и живых, тут тоже – сколько судеб, и каждый у него – на былом экране или сегодня в эфире – с «лица необщим выраженьем». В. Соловьев и В. Сергин, А. Суржко и А. Родин, А. Валентик и А. Веденеев, А. Мишин и В. Агапитов… И опять – не кончить список, не поставить точку.

О чем бы ни вспоминал И. М. – о военном ли детстве, о давнем литобъединении, о своих учителях и о своем учительстве, о трудах над сборником фольклора или о журнале «Север» и его знаменитом редакторе («Север» и Д. Гусаров – вообще отдельная и дорогая страница жизни) – всё окрашено неповторимой гиновской интонацией, во всём – ощутишь ПОДЛИННОСТЬ, которую не сымитировать и не подделать, а можно – только прожить и ПЕРЕсоздать, ПЕРЕдать – нам.

Как замечательно, что он – с нами говорит, нам рассказывает, с нами делится. И так хочется, чтобы он оставался с нами еще много-много лет, удивительный Читатель – Иосиф Михайлович Гин. Чтобы хватило и здоровья, и сил, и времени – еще и еще надолго, чтобы длилась и длилась эта нить живой памяти, живого прочтения, живого удивления Словом…

Чтобы оставалась она с нами – «улыбка Гина».

                                            На былом ТВ, теперь – в эфире
Добрый свет несет десятки лет
Лучший ПЕРЕЧИТЫВАТЕЛЬ в мире,
Мудрый книго-влюб и кладо-вед.                                             Сам – живая книга поколений
Из времен, когда и стар, и мал
На Руси с охотой и без лени
Книги и читал, и почитал.

                                           Классикам, живым или забытым,
В старину вникая или новь,
«Нашим» ли прозаикам-пиитам –
Дарит он равно свою любовь.

                                           Нас от книгознатства в эру чтива
Отучают – смладу до седин…
Хорошо, что есть на свете диво –
Книжник-донкихот Иосиф Гин!