События в Сандармохе, где ведет раскопки экспедиция Российского военно-исторического общества, продолжают привлекать внимание общественности и специалистов.
Напомним, что на территории мемориального комплекса Сандармох, где покоится прах жертв Большого террора 1937-1938 годов, 12 августа экспедиция Российского военно-исторического общества начала раскопки с целью найти доказательства версии, что в урочище захоронены советские военнопленные, расстрелянные финскими войсками. Археолог Александр Жульников в своем заявлении в полицию просит немедленно приостановить раскопки и привлечь к ответственности археолога Надежду Лобанову, которая незаконно выдала разрешение.
В свою очередь Надежда Лобанова в комментарии «Лицею» опровергла обвинения в свой адрес: «Конечно же, я не выдавала никакого разрешения на раскопки на территории мемориала «Сандармох». Это не моя компетенция. Я выдала заключение об археологическом обследовании территории, к тому же не всей, а только там, где планировались раскопки».
Валентина Филатова: «Суматоха вокруг Сандармоха на совести Минкультуры Карелии»
«Лицей» попросил высказать свое мнение по этой истории карельского археолога, кандидата исторических наук Валентину Филатову. Приводим ее ответ дословно:
«Никаких претензий к Надежде Лобановой быть не может. Она действовала по просьбе Минкульта Карелии и согласно Открытому листу.
Жульников А. — известный в среде археологов скандалист. Его претензии к Лобановой смехотворны, продиктованы чем угодно, только не радением «за археологию». Стоит только вспомнить ситуацию с Сунским бором, его работы на Бесовом Носу, связи с фирмой, испортившей памятники в Ленобласти и т.д.
Работы РВИО правомочны, идут согласно открытым историками ПГУ С. Веригиным и Килиным документам. Но вестись должны по правилам, в присутствии археологов. Почему этого не было — вопрос к Минкультуры Карелии.
Суматоха вокруг Сандармоха также на совести Минкультуры Карелии. Давно следовало обустроить место: оградить, поставить памятник, плиты с именами и пр. Сейчас прибитые гвоздями портреты на деревьях, кресты где попало и т.д производят удручающее впечатление. Это не уковечивание памяти погибших, а что-то другое. И не было бы такой реакции родственников, криков разного рода «защитников», желтых журналистов, «борцов за правду» и «правдивую историю»».
«Самый молодой расстрелянный – 19-летний плотник из деревни Лумбуши»
На месте раскопок в Сандармохе 19 августа побывал карельский журналист Валерий Поташов, которого никак нельзя причислить к желтым журналистам — см. его публикацию в интернет-журнале «Столица на Онего».
Раскопки РВИО идут прямо у памятников и голубцов с именами расстрелянных, что видно на снимке Валерия Поташова.
Другие очевидцы, побывавшие в эти дни в Сандармохе, писали, что поисковики РВИО открыто высказывают сомнение в том, что здесь были расстреляны жертвы репрессий 1937-1938 годов, хотя их фамилии были найдены в 90-е в архивах ФСБ.
Валерий Поташов встретился в Сандармохе с жительницей Медвежьегорска Валентиной Евсеевой, которая приехала 19 августа на мемориальное кладбище, чтобы почтить память расстрелянных земляков.
«– Это – трагедия тех людей, которые оказались власти не то, что опасными, а просто неугодными, – считает Валентина Евсеева. – Когда в 1997 году в медвежьегорской газете «Диалог» стали публиковать списки расстрелянных здесь людей, я сделала анализ их возраста и рода занятий. Среди них оказались заонежская крестьянка, 74 года, и ее дочь, немногим более 40 лет, портниха. Их за что? Какую они представляли опасность для могучего Советского Союза? Никакой! Но они лежат здесь. А самый молодой расстрелянный здесь – 19-летний плотник по фамилии Июдин из деревни Лумбуши, которая находится неподалеку. Чем мог угрожать государству и обществу этот молодой парень? Он что-то не так сказал или не так подумал?»
Андрей Бутвило: «Не нравится мне эта история»
Известный карельский историк Андрей Бутвило высказал свое отношение к событиям вокруг Сандармоха:
«Безусловно, ученый имеет право выдвигать любые гипотезы, независимо от того, нравятся ли они государству, общественности, коллегам, теще или черту лысому. Однако повышенная активность чиновников, деятельное участие Российского военно-исторического общества, снискавшего довольно специфическую репутацию, а также всевозможных ревнителей «правильного» подхода к изучению и интерпретациям отечественной истории в духе не к ночи будь помянутого доктора Мединского заставляют усомниться в том, что дело тут в гипотезах. Да еще какая-то возня с границами земельных участков, лишний раз напоминающая о том, что чем громче крики про патриотизм, тем вернее наличие чьих-то сугубо шкурных интересов. Родину любят молча. Наукой занимаются тихо. Громко только карьеру делают и ловят нечто в мутной воде. Не нравится мне эта история».
От редакции «Лицея»
С сожалением приходится констатировать, что тональность высказываний вокруг Сандармоха, особенно в соцсетях, часто переходит все границы цивилизованной дискуссии. Баталии ведутся на поражение, с переходом на личности.
Не враждовать призвала оппонентов петрозаводский архивист Ирина Петухова, дед которой был расстрелян 19 августа 1937 года в Красном Бору:
«Остановитесь в этой вражде. Одумайтесь. От ваших слов пахнет порохом. Мне они напоминают те выстрелы, что обрывали когда-то жизни. Главное, оставаться людьми».
Мы присоединяемся к призыву уважаемой Ирины Геннадьевны.