Он ушел догонять улетающий клин журавлей

Я был одним из первых читателей его новой книги и его новых эссе. Рассказ Булатова про журавлей был выбран случайно, под осеннее, дождливое настроение.
Под это же настроение осенью 2010-го он ушел.
Слезы мешаются с дождем.

Вам ангела в дорогу, уважаемый Александр Александрович…

Известный в Карелии учитель физкультуры Александр Булатов теперь отдает предпочтение философским упражнениям

Не заметить в школе Александра Александровича Булатова было невозможно. Высокий рост, прямая, даже горделивая осанка, громкий голос. Впрочем, это только одна, внешняя сторона. Это присуще многим учителям, в том числе, и даже в особенности — учителям физкультуры. Булатова из среды коллег выделяет другое — его рвущийся изнутри особенный мир, свое восприятие жизни, которое буквально обрушивается на окружающих. Оно начинается с приветствия, не дежурного «Здравствуйте!», а непривычного «Мое почтение!» Так он обращается ко всем: учителями, ученикам, родителям. И тут же вы узнаете, в каких местах за последнее время он побывал (обязательные походы различной сложности по разным регионам России), что узнал, какие травы собрал, какие философские эссе (по его выражению — «размером с ладонь») написал. В школе, на уроках физкультуры, он учил ребят не только обязательным упражнениям, он учил их йоге, умению понимать природу и себя, в общем — умению жить. Несмотря на отсутствие моментов сюсюканья со школьниками (даже наоборот, на уроках и в походах царила железная дисциплина) ребята Сан Саныча любили и любят до сих.

За всю свою преподавательскую карьеру Александр Булатов работал в двух школах — 31-й (бывшая 8-я) и 42-й. Еще до недавнего времени многие бывшие коллеги и ученики спрашивали: зачем он ушел из 31-й школы — настолько ощутима была эта потеря. И вдруг Сан Саныч пропал и из 42-й. Еще весной участвовал в очередном конкурсе учителей (в одном из них он как-то победил), а по Березовой аллее бегали ребята, подгоняемые зычным голосом Булатова, и вот осенью уже не слышно привычных громких команд на футбольном поле и беговой дорожке, не возвышается над учениками его поседевшая голова с традиционной бородой, не слышно в коридорах знаменитого «Мое почтение!»

— Понял, что хватит. Не смогу переступить порог школы, — говорит Александр Александрович, разливая по чашкам душистый зеленый чай. Напиток настоян на нескольких травах, собранных в разных уголках России, в том числе в родной Курганской области. Еще ложечка меду — и в кухне потеплело (за окнами хлещет холодный осенний дождь), запахло ароматом трав жаркого летнего дня.

А. Булатов сравнивает работу учителя с ходьбой по минному полю в бронежилетах: «Каждый день надо выкладываться, я иначе не могу, а это тяжело. Не могу объяснить, но понял — хватит».

Сейчас он пишет. Каждый день появляется очередное произведение «размером с ладонь». Недавно был в Китежграде, где собрались учителя со всей страны. Ночью его будили: «Александр! Булатов! Мы сегодня утром уезжаем. Почитай нам». Он садился у костра, водружал на нос очки и до утра читал свои эссе.

— Работать? Конечно, надо. 58 — это не возраст. Главное — найти то, что для меня. В любом случае у меня есть внук, тоже Саша — так назвали в честь деда. С ним постоянно общаемся.

Я подвез А.Булатова на машине. Он вышел, потом снова заглянул в салон:

— Ангела в дорогу!

— Спасибо, Сан Саныч!

 

На крыльях осени

Мне 7 лет. Над моей головой летят журавли. В руках у меня деревянная тележка, сделанная руками отца. В ней морковь, свекла. Рядом молодая мама. Сама осень желтой бабочкой уселась мне на сердце. Оно бьется легко и плавно вслед улетающим птицам.

Облака желтые, похожие на большие листья клена, также устремляются в сторону теплых стран. В воздухе улавливаю запах шафрана. Все это, и еще что-то неизреченное, помогает мне освободиться от плотного мира и почувствовать себя событием самой осени.

Когда закончится дневная страда я приду домой, возьму чистую амбарную книгу моего отца и напишу стихотворение. Это детской душе придаст окрыленность и уже к утру я смогу догнать улетающий клин журавлей.

Написано 28 августа 2002 года