Разговор о детской фантазии, начатый беседой с художником Сергеем Терентьевым, продолжает Светлана Петрякова, руководитель детской художественной студии «Кижская палитра»
В октябре студия музея-заповедника «Кижи» в 13-й раз открыла двери для ребят, готовых познавать азы рисования и изучать историко-культурное наследие Карелии. За три года обучения студийцы освоят множество художественных техник и приемов.
Со Светланой Петряковой мы поговорили о современных детях, их бушующей фантазии и о том, как на это могут повлиять родители.
«Пусть дома будут рисунки на стенах!»
– Как думаете, умеют ли современные дети фантазировать?
– В последние пять-семь лет стало гораздо больше проблем. Детей стало сложнее выводить на свободную фантазию, чтобы они выдумывали, представляли что-либо.
– Почему так происходит?
– Думаю, дело тут вовсе не в детях – все дети рождаются талантливыми, и все дети открыты к фантазии. Наверное, дело в нас, взрослых: как их направить? В первую очередь, наверное, это нужно почувствовать родителям: в чём ребёнок талантлив, как проявить это на практике и в реальной жизни. Стоит ли его наказывать за какую-нибудь провинность? Ведь что такое фантазия? Фантазия – это мечта, какая-то причуда, детский каприз. И как его выразить? Всё зависит от родителя, от того, позволит ли он ребёнку выразить себя в какой-нибудь песенке, в танце, в рисунке, даже в обычной шалости. Пусть дома будут рисунки на стенах!
Я всегда спрашиваю у детей: куда вы уносите свои рисунки? Не все говорят, что дома есть какая-нибудь домашняя галерея. Только нескольким детям позволяют эти рисунки развесить дома. У кого-то они в папке лежат, а другие оставляют в нашей студии, забывают про них и уходят… Так что да, всё зависит от семьи. Даже если это неполная семья. Я знаю некоторые семьи, в которых настоящий творческий беспорядок: и у них хорошо, тепло. Может, евроремонта в квартире и нет, зато сразу видно по детям, что в семье живёт творчество. Я это приветствую.
– Дети сами хотят заниматься, или их заставляют родители?
– Многое зависит от возраста. Дети в младшей группе, в возрасте шести-семи лет, с удовольствием идут сами, потому что для рисования это самый плодотворный возраст. В 10, 12 лет жизнь ребенка берет в оборот – школа с большой нагрузкой, занятия спортом, музыкой, студия со своим творческим процессом. Происходит эмоциональная перегрузка, и здесь уже вытесняется все подряд, даже то, что было когда-то продуктивно и интересно.
Если замечаю, что ребенку становится неинтересно на занятиях, нет диалога, взаимодействия – это всё равно ведь как сотворчество, я смело предлагаю поменять дело. Дети должны себя попробовать во всем: и в танце, и в театре, и в музыке, и даже в журналистике. Я не должна увлечь каждого. Кому что предназначено.
– Проблем с набором в студию не бывает?
– Наоборот, детей много. Даже не всех есть возможность взять. Приходят к нам все, никакого отбора нет. Кто первый запишется, как говорится. У нас уже завелось настоящее сарафанное радио: одни отучились, посылают своих знакомых, родственников – сёстры, братья идут. За все 12 лет ни разу не пришлось представлять рекламу о наборе в студию. Те студийцы, которые уходят учиться в художественные школы, выезжают с нами на пленэры на остров Кижи. Это уже становится хорошей, доброй традицией. Получается хорошая творческая команда: те, кто уже познает академическую школу живописи, рисунка, и те, кто только учится рисовать.
Бывали и такие студийцы, кто занимался у меня по шесть лет. Это вообще проблема многих студий – не все педагоги хотят отпускать своих лучших учеников. Поэтому разрабатывала курсы, чтобы ребята оставались – курс линогравюры для мальчишек, курс росписи по ткани батик для девчонок, но поняла: одной моей головы и двух рук не хватает, поэтому продолжать не стала и тружусь только по программе студии.
«Детский рисунок – это произведение искусства»
– В ребенке есть великая ценность, он видит все по-детски. Родители же очень часто хотят видеть совершенно другие рисунки. С правильной перспективой и цветорешением, с выверенными пропорциями. Дети этого ещё не знают, и уникальность его рисунка именно в этом. Я всегда говорю, что наша студия – это как начальное звено, и мне хочется сохранить непосредственность детского рисунка, относиться к нему с осторожностью, не вмешиваться в детскую фантазию, дети ведь обладают той способностью пластики, о которой мечтали и искали даже великие художники.
Например, в Русском Музее, где находится Российский центр музейной педагогики и детского творчества, бытует мнение, что детский рисунок можно вполне приравнивать к произведению искусства. Его нужно беречь, для своеобразного наследия. Ребёнок вырастет, ему будет 10-11 лет, и он захочет мир увидеть по-другому — правильно, и научится правильно рисовать — это никуда не уйдёт.
Изобразительное искусство – это вообще мощная возможность выразить себя, поэтому я и стараюсь давать ребятам много разных художественных техник, чтобы они нашли себя в творчестве и нашли свой стиль и могли выразить свои мысли на бумаге. Родители часто хотят видеть всё реалистично в рисунках своих детей. Стоит чашка – они хотят видеть точно такую же нарисованную чашку. А ребёнок, быть может, хочет форму немного исказить. Дети ведь очень смело ломают форму, но при этом оставляют характер. Он, может, видит эту чашку в виде какого-то одушевленного предмета, который вполне может стать персонажем, сказочным образом, сложным, но цельным. Почему бы и нет? Это его фантазия, его детство, он должен успеть это сделать.
– То есть никакие художественные рамки детскую фантазию не удерживают…
-–Да. И на такие рисунки смотреть всегда интереснее, чем на те, которые созданы по правилам, шаблонам, клише. Ведь в конце концов ребенок начинает тиражировать, повторяться, пока процесс рисования ему не надоест. Детей нужно подбадривать, хвалить, вдохновлять. А если уж направлять, то показывать разные варианты решения задач в композиции, техниках. Чтобы ребенок мог больше показать пластики и своей задумки смысла. Всегда интересно, почему он увидел это так, а не как-то иначе, и какие техники выбрал, чтобы выразить себя.
– Часто родители недовольны?
– Ну, начать стоит с того, что наша студия – не художественная школа. У нас не стоит таких задачи научить академическому рисунку. Я это всегда объясняю. Но здесь у ребенка есть возможность решить свои собственные творческие задачи, мы вовлекаем детей в творчество, в некую игру, где ребенок может искать разные творческие решения самостоятельно, чтобы ему было интересно в процессе, чтобы он полюбил это дело. Не прививать ребенку преждевременный «академизм», пусть он побудет свободным в творчестве. Да, конечно, я даю основы цветоведения, композиции – то, что нужно для первого класса художественной школы.
«Фантазия бушует у малышей»
–Как самовыражение меняется с возрастом?
– Фантазия бушует у малышей. Они большие фантазёры: живут здесь и сейчас, им тут хорошо, они и сказки сочиняют, и песни поют одновременно. Ничего не стесняются, и рисунки им свои нравятся. Что бы они ни рисовали — это шедевр! Самокритики у них ещё нет. Ошибки и неудачные моменты, наоборот стимулируют новые идеи. А вот в 10-11 лет студийцы начинают друг на друга посматривать, у кого лучше, у кого хуже, что-то не нравится в своих рисунках. Узнавая, что мир трехмерный, хочется, чтобы стол правильно стоял. А как? Тут уже и приходится объяснять тайны перспективы. А с перспективой и уходит детский рисунок, творческая свобода… Жалко.
– Но учить ребёнка самокритике всё равно нужно…
– Да, только осторожно. В младшей группе ребят больше нужно поощрять, хвалить, поддерживать. Принимать любое выбранное ребенком решение, и больше направлять, учить техникам. Мы после каждой темы делаем просмотры: обсуждаем – каждый может сказать, высказать свое мнение. То, что студийцы видят работы друг друга, это уже своеобразная оценка. Они видят ошибки и неудачные моменты свои, своих друзей. И это наоборот стимулирует к новым идеям. А вообще дети, занятые творчеством, утрачивают насмешливый способ критики, характерный для взрослых. Да, критика развивается, но она терпелива к своему и чужому творчеству у наших детей.
– Помогает ли постоянный контакт с культурными ценностями?
– У нас в летней этнографической школе на острове Кижи дети не только выезжают рисовать, но и знакомятся с самим музеем под открытым небом – с памятниками архитектуры, музейными коллекциями, со всеми тонкостями реставрации, с декоративными элементами архитектуры, прорисовывают их, видят и знакомятся с крестьянским бытом, традициями. То есть знакомятся с народной культурой Русского Севера.
Во время занятий раскрываются сюжетно-тематические навыки. Эти поездки помогают грамотно на листе выразить впечатления о музее: его архитектуре, природе, предметном мире наших предков. Здесь ребёнок не только узнает, не только выражает себя в художественном творчестве, но и рассказывает родителям – они-то уже мало что помнят.
За пять дней поездки на остров я не научу их хорошо работать акварелью, писать этюды, но это и не главное. Важно то, что они к этому прикоснулись и увидели памятники архитектуры, сделали зарисовки, быстрые наброски впечатления. Пусть это будет неправильный рисунок, просто выражение эмоций после увиденного и узнанного.
– А с кем работать легче: с подростками или малышами?
– Обучать сложно всех. Думаю, самое главное – быть с ребёнком на равных, в каком бы возрасте он ни был. Уважать как маленькую личность. Ты же не знаешь, кем он будет, когда вырастет, поэтому я их уже называю юными художниками. Чтобы они уже знали свой статус. А какой бы возраст ребенка ни был, главное — научить способности одушевлять своей фантазией неодушевленный мир. И в этой игре давать многообразие способов, средств, и тогда откроется чудо – та самая детская фантазия. Потому что она у них есть! У современных детей есть фантазия, но ей просто нужно помочь пробудиться, развивая творческое начало. А начало – дело ответственное. Как начнешь, так и пойдет.
Фото из личного архива Светланы Петряковой