#Культурный_лидер
«Все меньше хочется тратить себя на проходные вещи. Поэтому я коммерческой фотографией не занимаюсь. Мне не нравится снимать людей, которых я не знаю. Нужно время, чтобы героя узнать и полюбить».
В этом проекте Виктория Никитина рассказывает о людях, которые сохраняют и развивают культуру Карелии, о тех, кто открыт новым идеям и готов дерзать.
Очередной герой проекта — Юлия Утышева, директор петрозаводской Академии фотографии.
— Юля, как так вышло, что ты, известный журналист, ушла от текстов и оказалась полностью в фотографии?
— Это нельзя назвать резким переходом. Я в фотографии с детства. У меня был фотоаппарат «Смена 8», помню, как мы с папой сидели при свете красного фонаря на кухне и проявляли пленки, печатали фотографии. Я и когда работала журналистом, часто сама делала фото для своих статей.
Но большая любовь к фотографии у меня появилась с момента знакомства с Инной Казаковой. Мы познакомились, когда она вернулась в Петрозаводск после учебы в Ленинградском институте кино и телевидения, а затем в студии анимации «Пилот» в Москве. Я писала статьи для «Лицея», а Инна фотографировала. Мы много путешествовали. Часто бывало так: идем мы по улице, разговариваем, и вдруг она выключается из беседы и начинает выстраивать руками кадр.
Инна — ученица Ирины Ларионовой, которая научила ее потрясающе чувствовать и видеть свет. Я считаю, это самое важное в фотографии. Он создает атмосферу, проявляет пространство, создает воздух.
Словом, благодаря Инне я полюбила фотографию снова. После перерыва лет в семь.
— Как появилась Академия фотографии?
— В 2003 году закрыли радиостанцию «Точка», нас, всех сотрудников, сократили, и я смогла себе позволить поехать учиться в Москву. Выбрала частную школу фотографии Павла Смирнова, работы учеников которой мне очень понравились. Все как-то чудесным образом сложилось. Два с половиной месяца я жила у друзей, училась и думала, что больше в журналистику не вернусь. Но, приехав обратно в Петрозаводск, обломилась… Ведь тогда фотография требовала очень больших затрат, нужно купить пленку, заказать печать снимков. Были и некрасивые поступки заказчиков, которые просто обманывали, кидали. В результате после полугода такой «фотосвободы» я вернулась в журналистику: меня взяли на работу в газету «Московский комсомолец», где я проработала еще пять лет.
В журналистике выгорание гарантировано. Есть сезонность, повторяемость тем, а в те годы все средства массовой информации стали желтеть на глазах. Я ведь ученица таких журналистов, как Евгений Давыдов, Инна Полонская, Владимир Винокуров. Это очень качественная журналистика, практически литература. А с уходом старой школы стал заметно снижаться уровень печатных изданий. Я, конечно, старалась избегать скандальных тем, нести позитивное в массы, но газете это, к сожалению, было не нужно. И в конце концов ушла в никуда.
Где-то примерно через полгода после «никуда» мне предложили преподавать в Академии фотографии, которая работала в Петрозаводске по московской франшизе. Я ездила на учебу в столицу. И сейчас стараюсь сохранять те принципы, которые приняты в Московской Академии фотографии. И те, которым научилась у Павла Смирнова. Он, к сожалению, конкуренции с другими фотошколами не выдержал и закрыл свою школу.
— Смирнов в Москве не выдержал, а петрозаводская Академия существует. Как вышло, что ты ее взяла под крыло и почему от твоей Академии уверенное впечатление твердо стоящего на ногах предприятия?
— В этом году петрозаводской Академии фотографии 11 лет. Сначала ее владельцем был москвич, которому в какой-то момент фотошкола стала неинтересна. И он мне ее предложил по приемлемой цене. Я взяла кредит, попросила помощи у родителей и выкупила ее.. Спасибо родителям — они всегда поддерживали мои безумства.
Почему получилось? Наверное, если бы я была заинтересована в коммерческой стороне, то ничего бы не получилось. Просто пришлось бы закрыть школу, потому что она никогда не приносила какого-то большого дохода. А я заинтересована больше не в деньгах, а в творческом развитии. И мне важнее сотворчество, объединение людей с такими же ценностями. Все это мне дала школа, а ученики стали друзьями и единомышленниками. Бывали периоды, когда я не платила себе зарплату и просто старалась выжить. Но вот год назад у фотошколы появился прекрасный помощник, который разбирается в современных тенденциях рекламы, и положение стало более стабильным.
— Академия сейчас живет в «Петровской слободе», а по Петрозаводску много путешествовали?
— Сначала снимали помещение в Доме мод на Суоярвской улице, потом переехали в здание рядом с автовокзалом, после несколько лет жили в Детско-юношеском центре. А однажды мы пришли в кинопавильон Алексея Бабенко, где снимался фильм «Ананас». И так нам понравились декорации советской квартиры, что захотелось отметить в этой атмосфере Новый год — с оливье, фильмом «Ирония судьбы» по телевизору. Мы попросили разрешения у Леши воспользоваться павильоном, а он в ответ предложил: «Чего тут думать, просто переезжайте совсем!». И показал два свободных кабинета на том же этаже.
Это было удивительное пространство на территории Онежского тракторного завода, где уже существовали несколько мастерских и киностудия. Чувствовалась и прямо в воздухе витала идея создания арт-пространства, а мне всегда нравилось быть среди художников.
—Как-то органично образовался «Синий коридор», всё словно забурлило с вашим переездом…
— На Невского у нас была очень спокойная жизнь. Мы заходили к себе в закуток, закрывали за собой дверь — и никакого движения энергий не происходило. Я даже не распаковала несколько коробок с вещами после переезда в то помещение. А здесь, на территории «Петровской слободы», всегда что-то происходит. Все-таки это сердце города, откуда пошел Петрозаводск, и очень скоро оно будет прекрасным. Мне нравится место, где теперь находится Академия фотографии: парк, река, присутствие истории… Я иду каждое утро сюда и радуюсь.
— Считаю, что во многом благодаря и твоим усилиям Петрозаводск потерял обидное прозвище Петромагазинск. Стал культурным городом, наполненным событиями высокого уровня. Театры, музеи, интересные гастроли, выставки… Появляются новые молодые культурные деятели. Я считаю, что твоя работа этому тоже способствует.
— Я не могу сказать, что раньше жизнь культурная не была насыщенной. Дмитрий Учуваткин, Сергей Терентьев, Владимир и Виктория Зорины делали удивительные фестивали, выставки, акции. Медиа-центр «Vыход» вообще сыграл большую роль в моей жизни. Там всегда были классные образовательные программы, и первые мои выставки тоже были там. Маша Юфа как директор Городского выставочного зала поддержала нашу фотошколу еще в те времена, когда мы только начали заниматься выставочной деятельностью. Не знаю, мне кажется, движуха была всегда. Наверное, это от человека зависит, куда он в итоге попадает. Может, кто-то и сейчас в Петромагазинске живет.
— Есть люди, которые уверены, что в Петрозаводске смотреть нечего, а я захлебываюсь чувством вины, что не везде поспеваю…
— Каждый выбирает по себе. Про заслуги свои я совсем ничего не могу сказать, не понимаю, потому что мне кажется, что все в моей жизни и вокруг происходит без моего участия. Мне очень помогают люди, которые оказываются рядом со мной, и я ими восхищаюсь. Например, Лена Кулебякина, которая четыре года работала секретарем нашей академии, вовлекла нас в проект «Музей для семьи». Сформировалась команда, с которыми мы занимаемся разными проектами. Например, работаем в редкой технике эгломизе. У нас даже своя мастерская появилась — «Фотоглаз». Только что в фондовом пространстве музея-заповедника «Кижи» открылась наша выставка «Символы. Тайное и явное».
— А в грантовых проектах участвуешь?
— Да, конечно. В конкурсах Фонда президентских грантов побеждали не раз, участвовали в проектах ассоциации «Эхо» Светланы Кольчуриной по работе с художниками-ремесленниками. В прошлом году благодаря субсидии Министерства культуры Карелии организовали курсы по фотографии для тех, кто занимается ремеслом: учили их правильно фотографировать свои изделия. По итогом учебы сделали выставку их фотографий.
— Через Академию фотографии проходит большой поток разных людей. Ты анализируешь, для чего они к вам приходят? Зачем учатся фотографии?
— Я всегда начинаю первое занятие с опроса «Зачем вы пришли?». Группы у нас небольшие — максимум шесть человек. На первую ступень для начинающих приходит много молодых мам, которые хотят красиво фотографировать своих детей. Редко кто говорит сразу, что хочет стать профессионалом, но бывает из этих молодых мамочек вдруг получается отличный фотограф. Так, например, было с Ольгой Гениевской, которая потом стала преподавателем в нашей академии. Или с Оксаной Лазаревой, которая сейчас ведет курс по цифровой обработке изображения.
Стараемся не просто давать основы фоторемесла, а знакомить с историей фотографии, с работами классиков. Как-то раз я попросила учеников принести фотографии мастера, на которого они хотят быть похожими, и снимки которого считают произведением искусства. И все принесли работы одного известного петрозаводского свадебного фотографа. Очень хорошего и талантливого, кстати. Не Анри Картье-Брессона, не Сару Мун, не Ансела Адамса… Я тогда поняла, что в Петрозаводске существует представление, что свадебная съемка — это и есть верх искусства фотографии. И решила менять мир.
— Кто в Петрозаводске занимается фотоискусством?
— Пусть простят меня другие фотографы, но фотографией как искусством по большому счету занимается в Петрозаводске только Сергей Вараксин. Но у фотографии множество лиц. И можно всегда себя проявить в том направление, где ты силен.
— У тебя самой есть ориентир недосягаемой высоты в фотографии?
— Сказать определенно трудно. Наверное, это Сара Мун за ощущение света необыкновенного. Очень похожи ее фотографии на работу оператора Георгия Рерберга, который работал с Тарковским над фильмом «Зеркало» и еще несколькими картинами. Его все ругали за то, что он снимает против света. Это самый сложный вид съемки, но именно он дает осязаемое ощущение света и воздуха, который становится материальным.
— Есть у фотографии ограничения? Что можно снимать и что нельзя? Ты это транслируешь ученикам?
— У фотографа существует внутренний цензор, наверное, как и в журналистике. До какого края ты можешь дойти?
Вспоминаю Павла Смирнова, который ругал фотографии из горячих точек, из тех, что побеждают на мировых конкурсах, называл их «мясом» за кровь и страдания. Он приводил нам в пример своего ученика, который работал в одном из московских журналов и должен был снять события после террористического акта на станции метро. Тот фотограф нашел способ рассказать об этом без крови: просто сделал портрет спасателя до того, как спустился в подземку оказывать помощь, и после. Это было изображение одного и того же человека, но по тем изменениям, которые произошли в его лице, можно было сразу понять размах трагедии и то, что он там пережил.
Я, как и Павел Смирнов, считаю, что нельзя спекулировать на чувствах зрителей и показывать боль и кровь только для того, чтобы получить признание. Прежде чем нажать на спуск затвора, спроси себя: а я хотел бы, чтобы меня сфотографировали в такой ситуации?
— Ты эти правила ученикам транслируешь?
— Да, конечно, но я всегда говорю им: «К счастью, вам не придется снимать в горячих точках».
— Есть у тебя ученики, которыми ты гордишься?
— Есть, конечно. Не просто горжусь – восхищаюсь! Есть такие, которых уже и учениками назвать сложно. Я сама у них учусь.
— А стыдно за студентов бывает?
— Очень редко. Однажды пришел на курсы молодой человек, на первом занятии он посоветовался, какой фотоаппарат купить. На второе занятие принес из магазина камеру, и мы вместе прикрутили к ней объектив. А на третье уже не пришел, потому что пошел снимать свадьбу. За деньги. И за первые его снимки мне было очень неудобно. Думаю: хоть бы где не ляпнул, что учился в академии… Но со временем и он стал фотографировать очень прилично.
— Свадебная съемка ассоциируется с высоким заработком. Ты этим не увлекалась?
— Свадьбы я снимала только для очень близких людей. Это не коммерция, это адский труд. Пять миллионов фотографий за целый день. Потом из них надо выбрать лучшее, отредактировать.
— За что бы ты точно не взялась?
— Чем дольше живу, тем избирательнее становлюсь. Все меньше хочется тратить себя на проходные вещи. Поэтому я коммерческой фотографией не занимаюсь. Мне не нравится снимать людей, которых я не знаю. Нужно время, чтобы героя узнать и полюбить.
Не очень хотела бы иметь отношения с политикой. Понятно, что здесь вне зависимости от твоего личного отношения нужно снять так, чтобы в этого человека народ поверил и полюбил. Снять хорошо я могу, но влюбиться в этого дядьку, который рвется во власть — нет.
— Получается, что у Академии фотографии нет конкурентов в Петрозаводске?
— Да, сейчас конкурентов нет. Кажется, я никогда не думала про конец Академии фотографии. Могу в сердцах сказать, что мол вот брошу все и уеду жить на море. Но всегда останавливают дорогие люди и ответственность.
Конкуренция – это качество знаний, практических навыков. Бывало, приходили из других фотошкол и хотели пойти к нам на вторую ступень, а я давала им тест первой ступени и оказывалось, что они не владеют в достаточной мере фотоаппаратом, знаниями и приходилось им проходить первую ступень заново у нас. Но бывало и по-другому, когда человек без обучения давал такой результат, что его сразу надо было брать на курсы выше уровнем.
— Ты участвовала в социальных программах? Например, с организацией обучения безработных?
— Я как то обращалась с предложением о сотрудничестве в службу занятости, но на мое письмо не отреагировали.
— Юля, я вот знаю, что кроме академии у тебя множество проектов: фотографируешь премьеры в театрах, ездишь на гастроли, организуешь выставки….Оказываешь профессиональную помощь разным культурным учреждениям Петрозаводска. Вливаешься в команды легко, делаешь очень много всего, не выпячивая себя…
— Я считаю, что это совершенно нормально.
— Как ты находишь на это время?
— Я сейчас фильтрую, уже не во все проекты бросаюсь. Шесть недель на море этим летом промыли мозг, вернули к себе. Но если говорить о проектах, театр – моя любовь. Поэтому я с удовольствием участвую во всем, куда меня приглашают театры.
Мне очень нравится все, что делает Света Кольчурина, я с удовольствием участвую в ее проектах. И здесь тоже не про деньги, а про увлекательно, интересно и доверие.
— Бывает, что ты идешь по улице, бросаешь все и хватаешься за фотоаппарат? Что тебя может остановить?
— Свет. Преломления. Отблески, отражение от стеклянных зданий. Вообще надо сказать, что я не из тех безумных фотографов, которые снимают беспрестанно. Однажды я даже написала юмористический текст о стадиях развития фотографа:
1 стадия – ты фотографируешь всё и тебе нравится всё;
2 стадия – ты начинаешь учиться и понимаешь, что не так и прекрасно фотографируешь;
3 стадия – ты знаешь всю техническую сторону ремесла, но тебе не нравится всё, что ты снимаешь;
4 стадия – ты снимаешь очень редко и тебе достаточно получить удовольствие просто посмотрев в видоискатель. И снимаешь только то, что невозможно не снять.
Я думаю, все идут по этому пути. От безумного фотографирования всего подряд приходишь к осмыслению. Самое главное задать себе вопрос: что ты фотографируешь и зачем? И тогда понимаешь: надо нажимать на кнопку или нет.
— У тебя бывали моменты, когда ты остро понимала, что натура уходит, что через секунду этого не будет? Что ты выбирала — отпустить или поймать?
— Мы много снимали первую площадку ОТЗ. Вот тогда было ощущение именно такое – этого больше не будет. По итогам здесь же были выставки «Времена города», «Стиляги на заводе». А вообще иногда действительно лучше пережить эмоционально момент, чем его сфотографировать.
— Что сейчас в тренде, в топе мировой фотографии? Мобильная фотография?
— Вообще камера мобильного телефона – классное достижение. Мы можем не тащить кучу оборудования с собой, а быстро сделать сносную фотографию. Сейчас даже устраивают выставки мобильной фотографии. Например, режиссер Борис Куц, который приезжал в киношколу, проводил учебу, снимает кино на айфон и побеждает на фестивалях.
Но одновременно развиваются такие прикладные старинные направления, как амбротип, цианотип, гумми-бихроматная печать. Та же техника оформления фотографии эгломизе или оротон, когда изображение на стекле декорируется золотой или серебряной поталью. Это все из той, старой фотографии. Это фотографии, которые существуют в единственном экземпляре. Элитное искусство. Есть фотографы, которые до сих пор снимают на карданную камеру, накрывшись черным покрывалом. Это фотографическая элита, мастера, которых можно пересчитать по пальцам и которые хорошо знает друг друга во всем мире.
— Академия фотографии на общемировом уровне где? Вы и фотошкола, и повышение мастерства, и уникальное развитие…
— Я не смогу в мировой иерархии определить наше место, но у нас есть друзья в разных странах, в городах-побратимах показываются наши проекты. Будапешт, Тюбинген, Хельсинки, Йоэнсуу, Нарва, Алитус…
— У вас бывают живые эфиры? Лайвы сейчас актуальная тема…
— Во время карантина проводили эфиры с Олегом Капланом, Лёшей Гайдиным, Аленой Голубевой. Не так много, но поняли, что это работает. Это дает возможность большему количеству людей получить знания, и не только жителям Карелии.
— Что эти лекторы-звезды говорят о вашей школе?
— Ну не знаю (смеется)… Они говорят, что я молодец. Олег Каплан говорит: «Школа в Петрозаводске — большое дело!»
— Ты не размышляла о том, чтобы совсем уйти в онлайн, управлять академией с моря дистанционно?
— Я думала о том, что когда-то, возможно, придется принимать решение. Но ведь нужен преемник. А его пока нет. Он же должен любить это дело, этим жить.
— Может быть, и хорошо? Наверное, понимают, что без тебя академия будет другой?
— Может быть, с другим человеком во главе больше было бы порядка…
— Что бы ты сейчас хотела больше всего?
— Хочу обратно на море (смеется). А если серьезно, очень хочется сделать на зеркалах серию «Миры Тарковского». Во Флоренции есть музей — последняя квартира Тарковского. Мечтаю сделать эту выставку с моими подругами по мастерской и там ее показать.