Сегодня особый день в истории России. 75 лет назад, 18 января 1943 года, в ходе операции «Искра» была прорвана блокада Ленинграда.
«Лицей» публиковал воспоминания блокадников. Сегодня знакомим со взглядом с другой стороны: прорыв блокады на Невском фронте глазами противника.
«Я был убежден, что нам настал конец. Мы увидели вдали на льду Невы темные фигуры, которые двигались плотной цепью на расстоянии метра друг от друга…. «
Передо мной три книги. Все они так или иначе связаны с темой, которая до сих пор не оставляет равнодушными жителей Санкт-Петербурга и Ленинградской области. В них описывается, как проходил первый день прорыва блокады Ленинграда с Невы во время сокрушительного удара советских войск в январе 1943 года. Необычность этих книг в том, что они представляют взгляд с той стороны. Это рассказ о том, что немцы чувствовали, когда на них несся вал атак советских дивизий по льду Невы утром 12 января.
Первая книга – чисто историческая. Она так и называется: «История 170-й пехотной дивизии». Почему именно она интересна для понимания события? Дело в том, что части и подразделения этой дивизии оказались на направлении главного удара 67-й армии Ленинградского фронта. Автор книги, изданной в 1953 году по свежим еще следам Второй мировой войны, Хеннеке Кардель, рассказывает, как это происходило.
Он приводит карту боевых действий, из которой следует, что его 170-й пехотной дивизии от Шлиссельбурга до Московской Дубровки, включая Невский плацдарм, противостояли четыре советские стрелковые дивизии, слева направо: 86-я, 136-я, 268-я и 45-я. Как сообщает хроника немецкой 170-й пехотной дивизии, между Марьино и 2-м Городком на стыке между ее подразделениями — 2-м батальоном 401 пехотного полка и 240-м разведывательным батальоном протяженностью около 10 километров — русские бросили в бой одиннадцать батальонов. При этом на участке главного прорыва советских войск между Марьино – 1-й Городок протяженностью 3,5 км действовали две ударные советские стрелковые дивизии: 136-я и 268-я.
Историю 170-й немецкой пехотной дивизии дополняют воспоминания непосредственных участников тех событий с немецкой стороны. Интерес представляет рассказ бывшего немецкого солдата Харри Фопеля. К своему 80-летию он издал в 1994 году минимальным тиражом книгу для ближайших родственников. Особенно интересны страницы, посвященные прорыву блокады 12-18 января 1943 года, когда фельдфебель Фопель, как командир взвода 240-го разведывательного батальона 170-й пехотной дивизии пытался удерживать свою позицию. На этот батальон наступали солдаты 268-й советской стрелковой дивизии. Здесь у немцев сил было совсем мало, советской дивизии противостояло всего лишь 300 немецких батальонных разведчиков.
Автор передает напряжение боев. Описывает ужасающий урон от советской артиллерии и необыкновенное спасение, так как его взвод заблаговременно укрылся в штольне под семиметровым слоем земли. Ее немцы сделали заблаговременно на предмет защиты от авианалетов и ударов крупнокалиберной артиллерии. Именно это и спасло солдат его взвода во время двухчасовой артиллерийской подготовки советских войск.
Ход артподготовки во время прорыва блокады с участием четырех с половиной тысяч советских орудий описан еще в одной немецкой книге «Трагедия на Неве» бывшим немецким солдатом Хассо Стаховым:
«После открытия мощного огня в считанные минуты в щепки разбиваются немецкие блиндажи, засыпаются окопы, сравниваются с землей пулеметные гнезда. Лишь окаменевшая на морозе земля не позволяет окончательно сравнять все укрытия. Дрожат барабанные перепонки, дыхание резко перехватывает из-за резко возросшего давления воздуха в местах разрывов снарядов. Из кусков земли и снежной пыли вырастает густая завеса. Дороги, ориентиры на местности исчезают из поля зрения. Проводные линии связи разнесены в клочья».
В этом аду, кажется, невозможно уцелеть. Тем не менее это удается, и даже позволяет немцам продолжать сопротивление. Харри Фопель рассказывает о своем чудесном спасении в заблаговременно выкопанной штольне. Вот что он пишет:
«У нас была великолепно оборудованная система окопов, с прочными убежищами, укрытыми за скатами возвышенностей. Как только завершилась канонада, мы услышали крик снаружи «Они наступают!». Мы тут же побежали туда, где раньше были окопы. Перед нами открылось жуткое зрелище! Лес был буквально срезан до основания. Высокие 10-15 метровые сосны устилали дрогу, мешая передвигаться. У входа в штольню лежал убитый артиллерийский передовой наблюдатель. Потихоньку у нашей штольни начали скапливаться солдаты. Заработал немецкий пулемет. К счастью, среди уцелевших оказался один офицер. Я был убежден, что нам настал конец, тем более, что отсутствовала телефонная и радиосвязь. Мы увидели вдали на льду Невы темные фигуры, которые двигались плотной цепью на расстоянии метра друг от друга. Их было около 100-150 человек. Они тянули за собою по льду пушку. Было видно, как тяжело им удавалось бежать по недавно выпавшему снегу, толщина которого доходила до 30 сантиметров. Наш пулемет внезапно замолк, установилась зловещая тишина. Вражеские снаряды пролетали высоко над нашей головой, раздавался лишь звук, похожий на завывание ветра. Офицер за это время успел организовать оборону из 24 солдат с тремя станковыми пулеметами. Мы подпустили русских на 100 метров, после чего открыли огонь. Вначале вывели из строя орудийную прислугу, тянувшую пушку. Тут же за трос схватились другие советские солдаты. Они, казалось, вовсе не обращали внимания на гибель своих товарищей. Переваливаясь в глубоком снегу, они упорно продолжали двигаться вперед. Под конец их число уменьшилось до четырех, затем до трех. Но за ними шла вторая волна, за ней третья. Они тоже тянули пушки. Дрожь пробежала по нашим спинам от понимания, что мы все равно не сможем противостоять такому численному превосходству. Оставалось лишь как можно дороже продать свою жизнь. Возможно, именно это чувство и позволило нам уцелеть. Атака была не только отбита, но нам удалось даже взять в плен двух солдат противника. Офицер пересчитал нашу группу: кроме него были еще фельдфебель, четыре унтер-офицера и двадцать солдат. К ним добавились теперь еще и двое пленных русских».
Далее Фопель описывает, как всего лишь в нескольких сотнях метрах слева от них, прямо перед командным пунктом 240-го разведбатальона советским войскам удалось беспрепятственно достичь немецкого берега вместе с орудиями, которые они тянули за собою по льду. Их обгоняли стремительно двигавшиеся легкие танки и бронеавтомобили. Фельдфебель объясняет успех русских тем, что, здесь немцам, видимо, негде было укрыться во время артподготовки, поэтому некому и нечем было обороняться. Взвод самого Фопеля оказался в окружении. Чудом немцам удалось под покровом темноты выбраться из этого ада, выдавая себя с помощью пленных за русских.
К исходу 12 января советским частям именно на этом участке удалось прогрызть немецкую оборону шириной в шесть километров и на глубину в три километра. Потери оказались высокими, около трех тысяч человеке. Но именно этот удачный прорыв послужил началом к дальнейшему продвижению наших войск, поскольку было сделано главное: советские войска закрепились на вражеском берегу. Таким стал первый день отступления немецких войск при прорыве блокады Ленинграда не Невском фронте.
Юрий Лебедев, член союза писателей Санкт-Петербурга, военный переводчик
Публикации в «Лицее» о блокаде Ленинграда здесь