О премьерном спектакле «По Шекспиру» в Театре кукол Карелии.
Автор сценарного плана и режиссер-постановщик Наталья Пахомова
Художник-постановщик Елисей Шепелев
Композиторы Александр Леонов и Ольга Гайдамак
Режиссер по пластике Максим Пахомов
Спектакль по своему звучанию оказался на редкость современен и обжигающе горяч, несмотря на его «датскость»: 2014 год объявлен годом Шекспира. Редкостный талант режиссера-кукольника, тяготеющего именно к трагедии (вспомним «Грозу» и «Козу Злату» в постановке Натальи Пахомовой), достаточно уникальное явление в истории современного театра. Хотя здесь уместно вспомнить Резо Габриадзе и Андрея Денникова. Своими спектаклями тонкий и на редкость искренне переживающий за судьбы страны и мира режиссер Наталья Пахомова доказывает, что кукольному театру доступны любой жанр и любая тема.
Спектакль построен в форме суда над Шекспиром: почему в его пьесах столько крови? Обвиняет гения нашего Вильяма шут – бедный Йорик, точнее, череп бедняги, родной брат нашего русского Петрушки. Зрители первых рядов сидят в бумажных париках, являясь своего рода присяжными заседателями. Это основа формы спектакля, духом которого является все-таки эстетика традиционного театра: «петрушечный» комментарий к «Гамлету», «Макбету» и «Королю Лира» (Йорик – Марина Збуржинская, она же Гертруда), кукольные реакции и поведение Гамлета на полном серьезе (Любовь Бирюкова. Интересно, как бы смотрелся этот принц в драматическом театре?), замки, возникающие из книжных страниц, и многое другое.
Временами соединение эстетик высокой трагедии и кукольного театра шокирует, но, как это ни странно, сливается в ансамбль, близкий к идеальному. Весь спектакль – своеобразная интеллектуальная игра, пронизанная тонкой иронией режиссера и актеров, игра, которая возможна далеко не в каждом театре. Наталье Пахомовой повезло на актеров, а Петрозаводску именно на такой артхаусный театр кукол.
Режиссер доверяет интеллекту зрителей, их чувству юмора. Особенно тогда, когда огромные куски ролей Ведьмы из «Макбета» и короля Лира звучат на чистом, удивительно красивом и выразительном английском языке. Зрителю всё понятно без слов. И в этом заслуга актера Владислава Тимонина. Он прекрасен в своей необычной пластике как в шаманских ведьминых кругах, так и в оригинальном рисунке роли старого больного Лира с дрожащими руками. Мне показалось, что в этот момент и у некоторых зрителей задрожали руки. Да, у ведьмы-то тоже были руки – огромные, загребущие. Это уже заслуга художника-конструктора Евгения Ангелова.
В отдельных напряженных сценах звучит настоящая (в моем понимании) английская музыка. К моему удивлению, она оказалась авторской, написанной специально для этого спектакля.
Представление насквозь метафорично. Большая метафора, пронизанная мириадами маленьких, начиная с самого начала, с огромной груды шекспировских фолиантов, в которой с трудом находятся переводы Т. Щепкиной-Куперник, М. Лозинского и Б. Пастернака, над которыми шут тут же не преминет поиздеваться. Но у него такие обязанности и полное на то право.
А главная метафора спектакля – острое перо-шпага. Оно пишет. Оно и закалывает насмерть.
Виноват ли в чем-то Шекспир?
«Нет, не виноват», – говорю я, присяжный заседатель. Он не виновен, как не виновны Достоевский и Лев Толстой. А как же океан кровавой жестокости и горы трупов у нашего подсудимого? Всё это только искусство, в котором нет запретных тем, главными из которых навсегда останутся любовь и смерть. Скорее виноваты мы, присяжные заседатели. Приходя домой и включая телевизор, мы видим океан жестокостей, реальных и киношных, и тем не менее ожидаем исключительно любви.
P.S. Не могу предположить, насколько спектакль будет посещаем. Он сложен по форме, восприятию и не всем понятен. Спектакль элитарен. Но это тот случай, когда тебя может затянуть не «что», а «как». Посмотрите и вынесете свой вердикт сами.
Фото Театра кукол РК