Чтение – это сотворчество

…В зальце Дома актера вчера был аншлаг уже без четверти семь. Приготовленных стульев не хватило, ставили добавочные ряды. Много молодых лиц…

«Литературно-музыкальное действо» — так было обозначено в интернет-афише. Что же мы увидели и услышали?

Оказалось: четко определяемый жанр – и, увы,  нечастый гость на наших подмостках. Не литературный концерт, не декламация «под музыку». Театр. ТЕАТР ПОЭЗИИ.

Лет полсотни назад возник – сначала на студенческой сцене МГУ, потом сразу же подхваченный театрами профессиональными — вид театрального действа: «зримая песня». Так вот, 10 октября зал нашего СТД увидел «зримый стих». Страстный, полный мыслей и ассоциаций, глубокого чувства, радости – и боли. Слово, ставшее плотью. Слово двух знаковых поэтов XX века.Сплавить в диалог стихи Цветаевой и Бродского – шаг, кажущийся чуть ли не модернистским, на самом деле – естественнейший. «Невстреча» во времени – стала встречей во Времени. Он знал ее стихи с юности (узнал – раньше стихов Ахматовой), остался завороженным ими до конца. И только Бродский, из всех значительнейших фигур русской поэзии 20-го столетия,  говорил о Цветаевой так пристрастно и «окончательно». «Первый поэт XX века» (у него это заявлено – в масштабе всей мировой поэзии, не с «отечественной колокольни»). «Самый искренний русский поэт», «это – искренность звука – как когда кричат от боли». И еще о главном в ней: «это просто голос трагедии», «жесткие счеты человека с самим собой, со своей совестью, сознанием», «творимый над собой некий вариант Страшного суда».

И этот «звук трагедии» — сумели донести авторы-исполнители «Прощальной оды». Говорю – «авторы», не только имея в виду само сложение стихов в композицию, но и потому, что Марина говорила: «чтение – это сотворчество». Думается, эти слова изначально помнили молодые актеры и музыканты.

«Ода» стала дорогим подарком. И «долгие несмолкающие аплодисменты» благодарного зала – заслуженны. И совсем-совсем не хочется «с лупой» крохоборничать:  где-то, мол, почетче бы «зеркальную» линию «двух Марин», где-то, иногда, — просто-напросто выверить «уровень звука» (там, где трагедия говорит «шепотом»), ну там – «сделать» выход «на поклоны»… Это все – не суть. Скажем главное: СПАСИБО, молодые.

…Да, не сказано еще ничего о музыке. Она тут – момент драгоценный: не «фон», не «сопровождение» — действующее лицо на равных, «пятый элемент» Слова. Браво, маэстро.

И последнее: на выходе из зала услышал мнение, с которым тут же безоговорочно согласился. «Ода» – просит сцены. «Концертное исполнение» — это замечательно. Но тому, что мы увидели, нужны сцена и рампа. Театру стиха – нужны атмосфера и «пространство» театра. И ничего ведь менять не надо, спектакль – готов. Поставлен режиссерски. Что бы надо? Ничего лишнего, «добавочного». Только — скупой, точно выверенный на мизансцены свет. Может быть – изредка, ударами, цвет… Задник – простой, может – белоснежный, или – черно-белый… Да, этому спектаклю надо жить на театральной сцене. Наверное – «малой», он – для такой, глаза в глаза… Подмостки. И дыхание зала…

Назовем же с благодарностью еще раз тех, кто подарил нам этот вечер. Читали — Елена Сапегина, Наталия Антипина, Александр Картушин, Олег Гуреев. «Делали музыку» — ее автор Олег Гуреев (рояль), Юрий Душевин (кларнет), Кирилл Гуреев (гитара).