«Но ведь это я в чужом доме? Что я здесь делаю?» Разговор в соседней комнате все более напоминал бодрый диалог ведущих в утреннем радиоэфире.
Рассказ
Лене Нестеровой (Ладнер)
«Наташа Ростова нашего времени» – так называли Дашу некоторые из друзей, хотя внешне она мало напоминала любимую героиню прославленного писателя. Высокая, тоненькая, как прутик – вот-вот переломится! – в облаке светлых вьющихся волос. Нос с легкой изящной горбинкой, пухлые, красиво очерченные губы. В прозрачно-серых глазах – сплошные вопросительные и восклицательные знаки. Да и сама она напоминала восклицательный знак.
Эмоции, льющиеся через край, потоки слов и вопросов, на которые отвечать вовсе необязательно. Сопротивление бесполезно! Многие были покорены ее обаянием и темпераментом. Порожистая река. Впрочем, пороги создавала Даша себе сама.
Вечный поиск нового и экстремального – хочу все знать! Заглянуть в жерло спящего вулкана на Тенерифе, помчаться на заброшенное монастырское кладбище, на берег моря ночью, чтобы послушать шум волн…
За рулем своего «Рено» Даша чувствовала себя, как жокей во время скачки. Азарт! Успеть, догнать и перегнать, сделать все по максимуму. Европа для нее – как прочитанная книга с картинками. Некоторые главы этой книги она «перечитывала» с удовольствием.
Обогреть весь мир и помочь всем: выпавшему из гнезда птенцу, старушке, продающей цветы на перекрестке, троюродной сестре подруги, пожилой паре из далекой Одессы, у которой она снимала комнату много лет назад. Слово «помоги» было для нее заклинанием. Стоило к ней обратиться с просьбой – Даша мчалась на помощь. Она стремилась помочь, даже если ее об этом не просили. Заполнить жизнь до отказа, чтобы не оставалось ни минуты свободного времени.
«Розовые» очки, которые Даша упорно отказывалась снимать, несмотря на свои тридцать лет, отгораживали ее от многих проблем. Она напоминала маленького ребенка, играющего в прятки, который закрывает глаза и думает, что его никто не видит. Мужчины не выдерживали ее проверки. «Хомо кобелиус!» – звучало как приговор после встречи с очередным претендентом на ее руку и сердце. Видимо, поэтому в ее окружении были не только многочисленные подруги, но и женатые друзья. Погреться у чужого огня – и опять в поиск себя. Догнать бы!
Вокруг Даши, как бабочки, порхали конфликты, после которых из ее круга выпадал кто-то из друзей. И тотчас вместо выпавшего в ее жизни появлялся кто-то другой или другая.
С Викой, женщиной сорока пяти лет, она познакомилась случайно. Их места оказались рядом в автобусе, когда они путешествовали «галопом» по нескольким европейским странам.
– Здравствуйте, я Даша Ростова, – улыбнувшись, произнесла девушка, протянув вперед руку лодочкой, этим жестом сразу расположив к себе Вику. Вика отметила про себя, что рукопожатие Даши было крепким, почти мужским. А Даша обратила внимание на то, что женщина, несмотря на свой возраст, была стройной, элегантной, достаточно изящной. Стрижка каре, низкая челка, скрывающая лоб, волосы причесаны как будто небрежно, но за этой небрежностью скрывался тщательный уход за собой. В Вике было необъяснимое обаяние – в легкой неправильности черт лица, в не очень больших, но выразительных голубых глазах, над которыми выделялись удлиненные штрихи бровей, в манере говорить, немного растягивая слова, как будто размышляя вслух.
Переезды из страны в страну были долгими, поэтому у них была возможность разговаривать обо всем. Вкусы их во многом совпадали. Их разговор напоминал игру в морской бой. Каждое новое «попадание в цель» вызывало радость с обеих сторон: любимый режиссер – Феллини, актер и певец – Челентано, писатель – Моэм. «Да вы моя душа родная!» – заключила Даша в конце первого дня их путешествия.
К концу поездки они настолько сблизились, что им казалось, что они знают друг друга всю жизнь. К тому времени Вика уже была в курсе, что Даша многого добилась в жизни сама: успешная карьера, второе образование, несколько языков, своя квартира в одном из новых районов Санкт-Петербурга. Удивляло Вику только то, что с родителями отношения у Даши не ладились. Как можно не ценить такую умницу-красавицу дочку? Да и личная жизнь Дашина хоть и бурлила, да только не находилось никак достойного претендента, способного повернуть этот поток в русло спокойной семейной жизни. «И куда только мужики смотрят?» – думала Вика, слушая восторженный рассказ Даши о том, как она при всяком удобном случае мчится на дачу, расположенную у черта на куличках – в двухстах километрах от Питера, чтобы посадить на участке эксклюзивные, совершенно особенные розы какого-то немыслимого цвета или просто выспаться в звенящей тишине, вдали от суетного города.
Как оказалось, мужики смотрели куда надо, но не те. Об этом Вика узнала из увлекательных историй из Дашиной жизни. Любовными их назвать было сложно, все они были чем-то похожи. Один из Дашиных друзей – его звали Вадим – готов был за нее в огонь и в воду. Стоило только Даше позвонить – днем или ночью – и попросить о помощи, он бросал все дела и ехал к ней утешать, утирать ее слезы, быть жилеткой и подушкой безопасности, помогать словом и делом. У Вадима был только один недостаток, вернее, два – он был женат, и у него было двое маленьких детей. Даша относилась к Вадиму как к другу, а он ей однажды признался в любви.
– Ну и что, это его проблемы, я его об этом не просила, – завершила свой рассказ Даша. Эти слова тоненькой острой иголкой кольнули Вику…
Героем еще одной истории был жених Дашиной сестры Денис, с которым Даша подружилась во время их приездов на дачу.
– Представляете, мы с Денисом могли говорить часами на самые разные темы! Он такой интересный собеседник!
Закончилась же эта история громкой ссорой Даши с Денисом, после которой сестры полгода не разговаривали друг с другом.
– Может, это к лучшему, что свадьба не состоялась? – спросила Вика. – Ведь твоя сестра увидела Дениса во всей красе.
Она жалела Дашу, объясняя некоторые ее поступки тем, что та слишком открытая, импульсивная, не умеет управлять своими эмоциями…
…– Неужели мы с вами так и расстанемся? – горестно восклицала Даша. – Вы должны обязательно приехать ко мне в гости! Несколько часов – и вы у меня.
И Вика приехала. И не одна, а в сопровождении Максима, своего друга, с которым она встречалась последние два года. Крепко сбитый, ладно скроенный, Макс выглядел несколько старше своих 35 лет. Его работа была связана с частыми командировками, поэтому виделись с Викой они нечасто, каждую встречу воспринимая как подарок судьбы. Жесткий и бескомпромиссный, прошедший Чечню и многократно склеивавший осколки семейной жизни, не так давно завершившейся разводом, Максим отогревался рядом с Викой, которая дышала на него нежностью, как на морозное стекло. «Отдушина, ты – моя отдушина», – повторял Макс. При малейшей возможности он стремился увидеть Вику, даже если это было всего на несколько часов, мчался к ней, несмотря на расстояние, разделявшее их. И вот сейчас выдалось целых два дня, которые они смогли провести вместе. Вика решила – пусть это будут два незабываемых дня в городе-мечте, городе-празднике – Санкт-Петербурге. Она рассказывала Максу о Даше и очень хотела познакомить его с «душой родной», которую так неожиданно повстречала в поездке по Европе. Выполнив культурную часть программы, а главное, вдоволь набродившись по городу, они пришли в гости к Даше, которая встретила их гостеприимно.
…Круглый стеклянный столик, гордость Даши, был изысканно сервирован. Вино, салаты, фрукты, сладости – все, располагающее к долгой дружеской беседе. Вика расслабилась, настроившись на камерный спокойный вечер в кругу близких людей. Поначалу так оно и было. Говорили обо всем: о выставке Эдгара Дега в Эрмитаже, новом спектакле театра «Зазеркалье», на который по счастливой случайности попали Вика и Максим, о кафе «Бродячая собака» с его особой артистической атмосферой. Однако через некоторое время Вика стала ощущать себя сторонним наблюдателем, разговор стал более оживленным, говорили, в основном, Даша и Максим.
Их диалог вновь напомнил Вике игру в морской бой. Сплошные попадания.
– Вы читали Фаулза?
– О да, мой любимый роман «Подруга французского лейтенанта».
– А вы правда любите картины Рембрандта, особенно его «Ночной дозор»?
– Да, – небрежно уронил Максим.
Вика чувствовала, как он изо всех сил старается понравиться Даше, которая была в восторге от эрудиции Максима. Даша же пересказывала Максиму занимательные истории, которые с таким же упоением когда-то она рассказывала Вике. «Что же такое? Вроде бы ничего особенного не происходит, – думала Вика. – Почему мне так тяжело дышать?» Иногда она выходила из комнаты, машинально перебирала вещи в сумочке, смотрела в окно, вглядываясь в расплывающиеся огни.
Костер беседы разгорался все сильней. Вика как будто почувствовала горьковатый запах дыма. Вот-вот сучья затрещат и искры полетят во все стороны…
«Видели бы себя мужики со стороны, не спрашивали бы потом про аргументы и факты…» – думала Вика. – Охотники, напавшие на след…»
– Дорогая, ты вроде спать собиралась… – произнес Максим.
– Да что вы, Вика, останьтесь с нами… – спохватилась Даша.
Рассеянно улыбнувшись, Вика произнесла:
– Я действительно устала, пойду отдохну.
Она вышла в другую комнату и, не раздеваясь, прилегла на тахту, свернувшись в клубок.
Ей вдруг вспомнилась сказка про бойкую Машеньку, которая не растерялась в доме трех медведей – похлебала из чужой чашки, посидела за чужим столом, полежала на чужой кровати… И, кажется, что-то там сломала, вроде бы не желая этого.
«Но ведь это я в чужом доме? Что я здесь делаю?» Разговор в соседней комнате все более напоминал бодрый диалог ведущих в утреннем радиоэфире.
«Этот блин так испекся, – вспомнились Вике слова мамы, – комом».
Неожиданно голоса стихли, полоска света скользнула по стене. В комнату вошел Максим, присел на тахту рядом с Викой, погладил ее по голове: «Ну что ты, что ты, я же с тобой».
Постучавшись, в комнату проскользнула Даша:
– Вика, у вас все в порядке? Как вы себя чувствуете?
– У нас все хорошо, — ответил Максим.
Даша вышла из комнаты, немного сильней, чем обычно, хлопнув дверью. Она присела на кресло, обхватив колени руками, и неожиданно для себя заплакала.
…На следующий день Вика и Максим уехали домой. В поезде Вику догнало Дашино сообщение: «Уже соскучилась! Приезжайте еще!!! Люблю! Целую! Даша!!!».
Фото автора
