Номинация «Мир»
Действующие лица:
Володя- 40 лет
Сван- 40 лет
Валя-40 лет
Катя-18 лет
Гоша-7 лет
Люда- 40 лет
Калинин-35
Азамат
Действие 1.
Картина 1.
Первые дни сентября. На улице еще тепло и солнечно, но чувствуется приближение осени. В воздухе пахнет гниющими яблоками, которые то тут, то там валяются на земле. Их очень много, куда ни глянь, валяются себе под ногами. На каждом участке по три или четыре яблони. Отсюда и приторный запах гнили.
Это небольшая деревня в сорока минутах езды от города. Самый красивый дом находится на въезде в деревню. Большой деревянный дом с массивной крышей, и ставнями на окнах… На участке есть и баня, и сарай, и туалет на улице.
К дому подъезжает машина. Из нее выходит Володя, огибает стороной и открывает багажник. Начинает доставать пакеты с продуктами.
ВОЛОДЯ. Катя! Че сидишь-то, в окно смотришь? Выйди и помоги!
(Катя сидит на втором этаже, смотрит на отца)
ВОЛОДЯ. Не, ну че, совсем оборзела? Сидит и внаглую смотрит. И хоть бы что!
(Катя в окне пальцем показывает вниз. И как раз из дома выходит Валя – жена Володи)
ВАЛЯ. Иду я уже.
ВОЛОДЯ. А че, ей влом? Хорошо сидеть и смотреть, как родители надрываются.
ВАЛЯ. Не причитай уже.
ВОЛОДЯ. Так, ты сразу там быстренько свари мне чего-нибудь, а то я не жравши.
ВАЛЯ (берет пакет, чтобы нести в дом; там что-то звенит. Она заглядывает в него) А вам не жирно столько водки будет?
ВОЛОДЯ. Вот тут даже без претензий. Я давно говорил, что напьемся с мужиками. Там одному мне полтора литра надо. Че, не знаешь что ли?
ВАЛЯ. Да уж знаю я твои потребности. (уходит обратно в дом)
(Володя захлопывает багажник. Обходит машину со всех сторон. Замечает капельки грязи, слюнявит палец, вытирает. Тут по улице к дому бежит Гоша.)
ВОЛОДЯ. Откуда несешься?
ГОША. Папа, а у Митьки был. У них бочка на участке огромная! Я специально к нему ходил, потому что у нас-то бочки нет. Я мышей плавать учил!
ВОЛОДЯ ( продолжает разглядывать машину). Ну как? Удачно?
ГОША. Не умеют они плавать, папа. Мама Митьки как увидела, что в бочке-то у них мыши плавают, ну, не сами плавают, а просто по течению плывут, дк она как заорала…Ну, мне Митька все равно не нравится, я только ради бочки с ним сдружился.
ВОЛОДЯ. Ты, сын, не устаешь меня удивлять. На вот, тащи к матери на кухню.
Оба заходят в дом. Внутри пахнет деревом. В доме высокие потолки, большие окна, огромная деревянная лестница с массивными ступенями. Прямо напротив входа висит полка с коллекцией самоваров. Их тут штук пятнадцать. В углу декоративная прялка. Несколько старинных сундуков, и еще много предметов под русскую старину. Валя уже что-то жарит. Володя садится за круглый стол.
ВАЛЯ. Гошенька, позови сестру свою.
ВОЛОДЯ. Зачем? Сейчас запах еды учует, сама спустится. А вон она, уже тут сидит, голодным взглядом смотрит с лестницы.
КАТЯ (спускаясь). Привет, пап.
ВОЛОДЯ. Ну, как в университете? Подружилась уже хоть с кем-нибудь?
КАТЯ. Да больно надо. Там половина группы будто в коме прибывают.
ВОЛОДЯ. Можешь к нам позвать их. Мы мешать не будем, если что.
КАТЯ. Ага, пап. Потащатся они сюда.
ВОЛОДЯ. А чего бы и нет. Че по подъездам да по съемным хатам всяким шарахаться. Тут места много да и в своем доме…
КАТЯ. Вот ты, пап, представь: туалет ты нормальный не захотел делать, сделал на улице этот деревянный. И, значит, все 46 человек из моей группы воочию смогут увидеть всё говно нашей семьи. Оно мне надо?
ГОША. Говнооооо!
ВОЛОДЯ. Не, ну мать, ты послушай, че она говорит. Можно подумать, у других не говно.
КАТЯ. У других смыв есть в унитазе. Вот ты бы квартиру мне снял в городе…
ВОЛОДЯ. Я уже тыщу раз тебе говорил. Мы сюда переехали только месяц назад, а ты уже обратно в город рвешься.
КАТЯ. А меня кто-то спрашивал, хочу ли сюда ехать, а?
ВОЛОДЯ. Вот будешь зарабатывать, тогда и снимай себе хоть че и туалеты там со смывом везде наставь!
ГОША. А можно я тоже потом с Катей жить буду, когда она заработает?
ВОЛОДЯ. Ничего! Скоро привыкните. Я ж о вас забочусь. Чтоб вы там смрадом-то не дышали. Чтобы раки всякие не вылазили потом в организме. Тут вон и воздух какой, и дом свой, все свое в деревне. А вы жалуетесь. Валь! Ну скажи им.
ВАЛЯ. Папа прав. ( не поворачиваясь от плиты)
ВОЛОДЯ. Вот!
КАТЯ. Ага, а я должна вставать каждый день рано, должна тут с деревенской местной молодежью, безвкусной и бесперспективной дружить, потому что все мои друзья в городе. Жить должна во всем этом старье, которое ты натащил. Самовары все эти. Рухлядь одна! Тащишь и тащишь ее откуда-то. А еще тут везде воняет. Постоянно! Воняет и воняет. Говном каким-то, яблоками этими тухлыми, еще Бог знает чем. Меня раздражает все это. Ты ведь не спросил даже нас, хотим ли мы переезжать!! Просто перед фактом поставил!
ВОЛОДЯ. Все сказала? (спокойно) А теперь иди отсюда!! ( Катя быстро поднимается обратно наверх) Воняет ей.
За обучение ей плачу. На шмотки деньги даю! Дом какой отстроил! А оно вон как! Всё против меня! Не, ну Валя, я че, не прав что ли? Нет бы радоваться…
ГОША. Папа, ну мне-то можно будет потом с Катей переехать?
ВОЛОДЯ. Так, ты сейчас тоже выйдешь! (Гоша притих)
ВАЛЯ. Хороший у нас папа, да, Гоша? Не успел прийти, уже на всех наорал.
ВОЛОДЯ. Ну, просто обидно. Стараешься для семьи. Для детей своих. А тебе потом нож такой в спину. Че, приятно больно?
ВАЛЯ. Все уже, накричался. Просто у нее тоже сейчас такой период. В университет только пошла, переезд еще. Да и возраст…
ВОЛОДЯ. Уважение просто иметь надо к родителям своим.
ВАЛЯ. Ешь уже.
ВОЛОДЯ. Там достань мне еще сметану, я у бабки тут по соседству купил, самодельная. О! Ложка стоит!
Картина 2.
Поздний вечер. Катя лежит на кровати, разговаривает по телефону. Рядом сидит Гоша.
КАТЯ. У нас тут еще не провели интернет, так что не смогу в скайп зайти. Дк это ж деревня, сюда пока доедешь, вот и не устанавливают. Это уже невозможно. Я только из-за мамы терплю. Не знаю, как она сама его еще не придушила. Как за что? Привез нас сюда как в ссылку. В уродстве этом жить. Я первое время поверить не могла, будто не мой это папа и не со мной это все. А потом мы уже все манатки собираем и в эту задрипанную глушь едем. Дк конечно… Что тут делать? Тут уныние беспросветное. Тлен полный. Только бухают и коров доят. А вы у кого на хате? У Ромы? Ну вот, а я тут…Тут людей нормальных нет вообще. Всем лет за 90. Папе-то че, нашел себе собутыльников местных, ему норм. А я живи как хочешь. Не удивлюсь, если он мне тут и жениха потом подыщет. Местного содомита какого-нибудь. Вот зря смеешься. Этот человек на все способен. Ладно, веселитесь там, нашим всем привет от меня передай. И сильно-то не пейте. Ага, я тебе потом напишу. Пока-пока.
(Кидает телефон на кровать. Смотрит в потолок)
ГОША. Катя. А когда, ты сказала, нам интернет проведут?
КАТЯ. Я ниче не говорила. Не знаю я. А че, мелкий, историю браузера уже научился удалять?
ГОША. Зачем? Что это?
КАТЯ. Пора бы уже. А то срам же, Гоша. Видела я твои запросы в Яндексе. «Цветик –семицветик онлайн», а следующее – «Училка трахает ученика».
ГОША. ( покраснел) Дура ты. Чего придумываешь? Нет там никакой истории!
КАТЯ. Че ты сидишь тут вообще, вали к себе.
ГОША. Мне скучно.
КАТЯ. Конечно, интернета же нет.
ГОША. Я домой хочу.
КАТЯ. Нет, Гоша, дома. Тут теперь твой дом.
ГОША. Мне тут не нравится. Тут дебилы у нас в классе. Училка стремная. Вот в моей школе мне Наталья Андреевна очень нравилась.
КАТЯ. Ну-ну. Оно и понятно, что нравилась!
ГОША. Ты мне не сказала, возьмешь меня, если уедешь обратно?
КАТЯ. И нафига ты мне? Нянчиться с тобой потом. Ты тут останешься.
ГОША. Я не хочу. Я к Наталье Андреевне хочу!
КАТЯ. Психиатрия по тебе плачет.
Гоша. Ты вообще злая. Как папа!
КАТЯ. А ты тупой, как папа.
(пауза)
КАТЯ. Уедем все равно из этой деревни.
Картина 3.
( в родительской спальне тоже не спят, хоть и свет давно уже выключен и кровать расправлена)
ВАЛЯ. Во сколько вы завтра собираетесь?
ВОЛОДЯ (зевает). Как приеду, так и пойду к Свану.
ВАЛЯ. Знаешь, мне он не очень нравится.
ВОЛОДЯ. Че это? Нормальный он.
ВАЛЯ. Мне Люда рассказывала. Он же в местном морге сторожем работает?
ВОЛОДЯ. Ну?
ВАЛЯ. Там есть баночки с заспиртованными органами, у Свана твоего смена была ночная, а трубы, видимо, горели. Он и, не долго думая, выпил спирт из банки с органом.
ВОЛОДЯ. Россказни всякие собираешь. Че он, больной что ли?
ВАЛЯ. Знаешь, я не удивилась, когда это услышала. Это же деревня. Все ужасы именно в деревнях и происходят. Стоит только «Пусть говорят» посмотреть. Ужас же. То мужиков там в сексуальное рабство тетки берут, то школьницы от своих дядей беременеют. Такие тут обычаи. Деревенские.
ВОЛОДЯ. Да какие обычаи? Голову-то включи. Обычаи, блин. Меньше мразоту надо всякую смотреть.
ВАЛЯ. Ну по Свану точно «Пусть Говорят» плачет.
ВОЛОДЯ. Все, я спать, устал.
ВАЛЯ. А ты только со Сваном будешь? Как-то не очень – наедине с ним.
ВОЛОДЯ. Калинин еще будет. Думаешь, зачем он к вам Людку сплавляет?
ВАЛЯ. А, ну если с ним, то нормально.
ВОЛОДЯ. Хороший день завтра будет. Давно я так с мужиками не сидел.
ВАЛЯ. Сильно не пейте.
ВОЛОДЯ. По-другому не умеем. Нет, Валя. Я давно эту пьянку планирую. Нужен же и мне отдых. В щи нахлестаемся. Устал я за все эти дни.
ВАЛЯ. Хорошо-хорошо, Володя.
(пауза)
ВАЛЯ. Катя сегодня меня удивила. Она же никогда такой не была. Так не разговаривала раньше. Молчала больше. А тут ее не остановить было. Может и правда ее отправим обратно? Снимем квартиру маленькую, мы же можем себе без проблем позволить. Она взрослая уже. Ей свою жизнь надо строить начинать. А до университета и правда неудобно добираться. А так бы жила рядом. Пару отменили – раз, и домой забежала отдохнуть. Я, училась когда, так делала. Ей ведь тяжело. Всю жизнь жила в городе, огорода у нас даже не было. А тут так сразу ее перевезли. Ладно Гошка, он маленький. Ему все интересно. Да Гошка у нас вообще отдельный случай. А ей непривычно. Ты подумай просто, ладно, Володя?
(поворачивается к Володе, тот уже спит. Валя идет к окну. Смотрит. Кругом чернота. Не горит ни один фонарь. Во всех домах тоже темно. Все спят. Собаки даже не лают. Машины не ездят. Только слышно: в саду падают на землю с глухим звуком яблоки. Валя задергивает шторы. Ложится под одеяло.)
Картина 4.
В одном конце деревни сидят порядком пьяные Валя и Люда – соседка. Поздний вечер.
ЛЮДА. Дети-то твои где?
ВАЛЯ. Катька свалила в друзьям. В городе останется. А мелкий наш…В комнате у себя. Как интернет провели, он и не выходит из комнаты.
ЛЮДА. А вы поставили этот…ну… барьер. Запрет на сайты там всяк-и-е?
ВАЛЯ. Да он ж совсем мелкий. Смотрит мультики, да в игры, и всё.
ЛЮДА. Больно он шустрый у вас.
ВАЛЯ. Я вообще задумываюсь иногда, (шепотом) чей сын он?
ЛЮДА. А! Ты как и я? На стороне был кто-то? (смеется)
ВАЛЯ. Да что ты! Конечно нет! Люда! Я знаю, что забеременела от Володи, знаю, что я родила…Но он будто не мой, не наш.
ЛЮДА. Че ты несешь-то?
ВАЛЯ. Ой, не знай, че несу. Просто он вообще странный такой.
ЛЮДА. Ребенок как ребенок. Видела ж я его.
ВАЛЯ. Ага. Ездили мы недавно к маме моей на юбилей. Я говорю: «Гошенька, сделай бабушке открытку или коллажик какой-нибудь, ей приятно будет». Приезжаем мы к ней. И сын мой дарит бабушке большой такой коллаж из вырезок газет с рекламами ритуальных услуг. Все из этих ритуальных услуг. Мама моя…ой, ладно. А когда ему четыре года было, Володя привез с рыбалки сома, пустил его в ванне плавать, чтобы Гоша маленький посмотрел. А он, пока никто не видел, его выловил, завернул в полотенце как ребеночка, и в комнате так с ним и сидел. Через час только заметили…
ЛЮДА. Ой, да ну и что. Ребенок же!
ВАЛЯ. Ты не дослушала. Володя на него накричал тогда. А Гоша ночью встал и в ботинок ему нассал.
ЛЮДА. Выпьем что ли…
ВАЛЯ. Ага. Давай.
(разливают по кружкам коньяк. Выпивают)
ЛЮДА. Тебе повезло, Валя. У вас хорошо в семье все. С Володей мирно живете. Счастливая ты, Вальк-а-а.
ВАЛЯ Какой там…
ЛЮДА. Меня это чмо так опостылело.
ВАЛЯ. А чего он?
ЛЮДА. Да ничего. Просто ничего. В этом и проблема. Мы такие чужие уже. (плачет). Он меня не любит. Я его вообще ненавижу. Знала бы ты, как я его ненавижу. Он засыпает со мной в кровати, а я смотрю на него, и меня тошнит. Натурально! Лежу и думаю: как я докатилась до того, что со мной, красивой женщиной в самом расцвете сил, вот такое рядом храпит. Я даже дыхание его слышать не могу.
ВАЛЯ. (тоже плачет) Л-ю-ю-да…Мы несчастны…мы женщины, и мы несем бремя. Ради детей своих несем.
ЛЮДА. Да мои-то все разъехались. Я одна его терплю.
ВАЛЯ. Как тяжела доля, наша доля. Женщина – это оплот! Оплот любви, красоты. Мы – всё! Они не достойны нашего коленопреклонения. О как!
ЛЮДА. Валя! Ты такая умная. Ты так красиво говоришь. Я так никогда не умела. Я замуж и вышла, потому что ничего другого не умею.
ВАЛЯ. Мы – женщины! Этим все сказано. Как сказала Мэрилин…э-э-э… Менсон: «Мы, красивые женщины, обязаны казаться глупыми, чтобы не беспокоить мужчин».
ЛЮДА. Откуда ты все это знаешь?
ВАЛЯ. Жизнь научила.
ЛЮДА. Жизнь…У тебя-то все хорошо в семье.
ВАЛЯ. Это лишь мираж. Миф! Каждая семья несчастна по-своему.
ЛЮДА. Давай чуточку еще (разливает коньяк)
Валя (разом выпивает). Ненавижу. Ой, как я ненавижу этот дом. То, что он привез нас сюда. Володеньке стало скучно, Володенька решил продать квартиру и дом отстроить в деревне. Володеньке начихать на жену и детей. А я терпеть не могу деревню. Убожество одно кругом. Эти дороги разбитые. Дождь пройдет, вечно все сразу в грязищи. Алкаши везде. Я вообще деревни боюсь. Я всегда знала, что все ужасы, они вот в такой глуши происходят. Людям просто нечего больше делать. Мракобесие сплошное. Вы-то только на выходные приезжаете, а мы тут…И везде все воняет. Я уже и сама воняю, вся одежда пахнет деревней. Рожи кругом мерзкие. Старые и испитые. Опухшие! Я в город хочу. Но он же уперся. Не знаю, что его такое шибануло. У нас дом уже превращается в барахолку. Посмотри. Самовары эти. Решил он их коллекционировать. Ненавижу их протирать. Все эти завитушечки на них. А пыль они ого-го как собирают. Сундуки. Посмотри, все ими заставлено. А он тащит и тащит непонятно откуда.
(пауза)
Обратно хочу. Невыносимо тут…А это все он. Он один. А ты говоришь, все хорошо.
ЛЮДА. Валя, я вспомнила!
ВАЛЯ. Что?
ЛЮДА. Горький кофе, горький шоколад, горькая правда. А говорят, что жизнь сладкая. Глупые.
ВАЛЯ. Это ты к чему сейчас?
ЛЮДА. Просто вспомнила. Для поддержания разговора. Давай подолью еще.
ВАЛЯ. Нет, Люда. Я тебе еще кое-что сказать хочу, важное!…
Картина 5.
В это же время на другом конце деревни. Володя, Сван и Калинин, уже точно так же порядком выпившие, полусидят за столом. Сван (в его доме собственно и происходит застолье) – плюгавенький мужичок, небольшого роста, с красным лицом. Лысину его обрамляют жиденькие слипшиеся волосенки. Калинин – амбал с квадратным лицом и складками на шее. Он бьет со всей силой по столу сушеной рыбой, кажется, делом этим он как-то слишком увлекся.
СВАН. Че, может по бабам? (кое-как привставая из-за стола)
КАЛИНИН. Ты себя видел?
ВОЛОДЯ. В смысле, пьяный ты, Сван.
КАЛИНИН. В смысле, рожей не очень ты, Сван.
СВАН. У меня, между прочим, есть тут… Я в этой деревне известный ходок.
КАЛИНИН. Известный мордоворот ты.
ВОЛОДЯ. Мужики, баб не надо! Когда еще такая компания хорошая соберется? Зачем портить все. Пусть все остается душевным.
КАЛИНИН. Да кто ему даст? (Володе, пытаясь говорить тихо) Брат, че ты вообще его позвал? Нормально бы у меня посидели.
ВОЛОДЯ. Да нормальный он мужик. Да, Сван? Ты ж хоть куда.
СВАН. Хоть куда, хоть куда! А вот знаете, кто еще больше хоть куда? Не слышали про Азамата? Местный наш любитель овец?
ВОЛОДЯ. Как это? Не слышал.
СВАН. Да от него вся деревня вешается. Он овец оприходует. У них-то в горах это естественно. Ночами только и слышно, как они блеют, бедняжки…
КАЛИНИН. Вот тут спорный вопрос про «бедняжек». (очень громко смеется)
ВОЛОДЯ. Вот люблю я деревню за это единение с природой.
КАЛИНИН. Тут такое единение. Я бы сказал, соитие с природой. ( снова очень громко смеется).
ВОЛОДЯ. А откуда этот Азамат тут?
СВАН. А никто и не знает. Просто появился и все. На беду овечью.
КАЛИНИН. А ты бы смог с овцой, Сван?
СВАН. Ну так, сразу и не скажешь…
КАЛИНИН. Не, ну если вот так, по-серьезному. Какая-нибудь такая овечка, небольшая такая, пушистая. Забежала бы к Свану… блеяла бы так жалобно. Хвостиком так махала бы…Что, не смог бы, а?
СВАН. Ну при таких обстоятельствах – вполне. Она ж сама. Никто не заставлял.
КАЛИНИН. ХА! Ты еще говоришь, что нормальный он мужик!
(Сван быстро заморгал глазами)
ВОЛОДЯ. Калинин, ну че ты, мы же в гостях у него. Сван, он шутит так.
СВАН. Я знаю, что шутит. Я просто шутку его поддержал, так сказать.
КАЛИНИН. Да мы так и поняли!
ВОЛОДЯ. Давайте-ка еще, чего-то мы засиделись (разливает из бутылки водку)
КАЛИНИН. Хотя, Сван и прав, может быть…
СВАН. Конечно прав! Вот, вас бы приперло, и овца ничего так показалась бы.
КАЛИНИН смеется.
СВАН. А ты про что вообще? В чем я прав?
КАЛИНИН. Да про баб. Есть тут у меня номерочек. Можно и позвонить.
ВОЛОДЯ. Ну зачем, мужики? Какие бабы? Мы с тобой вообще женаты! (Калинину)
СВАН. А я за! Звоните скорее!!
КАЛИНИН. Вот. Верный подход. И что, что женаты…Это, так сказать, для укрепления брака.
СВАН. Звони-звони.
КАЛИНИН. Володька, че, хочешь сказать, что ни разу ни-ни? На сторону не ходил?
ВОЛОДЯ. А зачем мне? У меня жена дома. Да и как-то некрасиво это.
КАЛИНИН. А ты так уверен, что Валька тебе не изменяла?
ВОЛОДЯ. Конечно уверен.
СВАН. Дай телефон, я сам сейчас позвоню!
КАЛИНИН. Оптимист ты! (Убирает телефон в карман). Ну ладно, без баб, так без баб.
СВАН заметно погрустнел. Выпилили еще.
КАЛИНИН. То есть, ты меня осуждаешь, да, сейчас?
ВОЛОДЯ. Брат, от души говорю, не осуждаю. Только я сам так делать не буду. Я сказал!
КАЛИНИН. То есть я плохой, а ты такой хороший?
ВОЛОДЯ. Ты очень…очень хороший. Вот крест тебе! Мы просто разной направленности.
СВАН. Я вот точно как Калинин. Я тебя понимаю… Женщина приедается, когда она постоянно одна и та же. Мужчине нужно разнообразие.
КАЛИНИН. Девственник дело говорит.
СВАН. Не понял…
ВОЛОДЯ. Я Вальку люблю. Мы ж со школы с ней вместе. Она всегда меня поддерживала (утирает слезу). Всегда со мной везде была.
КАЛИНИН. Че грустную-то затянул.
СВАН. Валя и правда хорошая. (тоже плачет)
КАЛИНИН наливает себе еще водки, враз выпивает.
КАЛИНИН. Бабские разговоры у вас какие-то.
ВОЛОДЯ. Я их так люблю. Все для них делаю. Вон, дом какой отстроил. Только бы семье хорошо было. Они, конечно, еще по достоинству не оценили… но это от неопытности. Кто ж еще так позаботится, как папка! Папка все сделает. Для них в лепешку расшибется. (бьет себя кулаком в грудь). Папка знает – папка умеет.
КАЛИНИН. Мне Людка говорила, что семья-то у тебя не очень довольна…
ВОЛОДЯ. (перебивает) Че недовольна? Кто сказал? Да они живут тут как в раю! Все есть. Деревня – это же прекрасно. Сван вот поддержит меня.
СВАН. Да. Я вот всю жизнь живу…
ВОЛОДЯ (опять перебивает). Вот Сван всю жизнь живет. И че, плохо что ли?
КАЛИНИН (пьяным взглядом буравя СВАНА). Ну, как сказать…
ВОЛОДЯ. Да он здоровее быка. Вон, силища какая.( трясет СВАНА). Потому что на всем своем вырос. Россия-то она где? Да вот в таких деревнях. А там в городах продали уже давно Россию.
(встает из-за стола. Одну руку кладет на сердце). Русский человек, он должен близко к земле быть. Дом должен сам построить. А что в городе? Там ворье да проститутки. Вот что. Душа…она здесь. В таких поселках.
СВАН. Сила в деревне. Россия – деревня! Хорошо как сказано.
КАЛИНИН. Итить твою мать.
ВОЛОДЯ. Куда несешься Русь-тройка??
СВАН. В дни сомнений, в дни тягостных раздумий о судьбах моей родины…
КАЛИНИН. Небо Аустерлица…ага… с дубом поговорите еще? Развели тут. Тошно даже.
ВОЛОДЯ. Не русский духом ты, Калинин. А еще с фамилией такой. Выпьем еще, давайте. А то, и правда, грустно стало.
Картина 6.
Раннее утро. На полу в доме Свана валяются бутылки, остатки от сушеной рыбы, сам Сван. Первым просыпается Володя. Он поднимает голову со стола. Подпирает ее руками. Затем трет лицо, открывает глаза. Напротив него за столом спит Калинин. Но, присмотревшись, Володя видит, что в спине у Калинина нож, а сам Калинин весь в крови. Володя резко вскакивает.)
ВОЛОДЯ. Ух ты, черт! Ой…(хватается за голову)
ВОЛОДЯ. Сван. Сван!
Сван не реагирует. Володя подходит к Калинину, тычет его.
ВОЛОДЯ. Сван, бля, вставай!
СВАН. Чего кричишь?
ВОЛОДЯ. Посмотри! Видишь? Или у меня белая горячка?
СВАН. Ну что там? (кое-как поднимается)
ВОЛОДЯ. За столом. Посмотри!
СВАН. Что это с ним? Я…че это? Это когда случилось?
ВОЛОДЯ. Да откуда я знаю, когда. Подойди к нему.
СВАН. Он же коней двинул!
ВОЛОДЯ. Ну ты умный, а я не вижу, что двинул.
СВАН. (смотрит на Володю). А! Ты на себя посмотри! (пятится). Ты в крови весь.
ВОЛОДЯ. Может, я тоже ранен… (осматривает себя)
СВАН. А я ранен? Посмотри?
ВОЛОДЯ. Нет. Хорошо все.
СВАН. И ты не ранен. (пауза). А! Это ты его.
ВОЛОДЯ. Чего сразу я? Я не убивал.
СВАН. А чего ты в крови весь тогда?
ВОЛОДЯ. Ты, я смотрю, уже подсуетился и меня хочешь обвинить?
СВАН. А кого ж еще? Я не убивал, значит – ты.
ВОЛОДЯ. Я тоже не убивал. Может, твоих рук дело? Просто спьяну не помнишь.
СВАН. Вот как значит? В крови-то ты! Я тут ни при чем. И вообще, ты тоже пил, если помнишь.
ВОЛОДЯ. Так. А вдруг это мы вдвоем пьяные проснулись и вдвоем его…того?
СВАН. А вот не надо меня под одну гребенку с собой. Я спал сном праведника.
ВОЛОДЯ. А как докажешь? Свидетели есть у тебя? Тем более, у вас с ним вчера конфликт случился. Вот уже и мотив.
СВАН. Как умно ты придумал! Какой еще такой конфликт?
ВОЛОДЯ. А как же! Не помнишь? Он шутил над тобой весь вечер. Вот ты и обозлился.
СВАН. Шутил! Ха! Если вспомнить всех, кто надо мной издевался, вся деревня вырезана бы уже была, тем более…
ВОЛОДЯ. (перебивает). Тихо! Слышишь?
( за домом будто кто-то пробежал. Сван и Володя идут тихонечко в соседнюю комнату. Смотрят в окно – никого. Прислушиваются – тишина. Успокоившись, идут обратно)
ВОЛОДЯ. Показалось… Смотри! (замирает. Показывает на окно, за ним стоит мужчина кавказской национальности и смотрит на мертвого Калинина, затем – на Свана и Володю. Увидев, что его заметили, убегает.)
СВАН. Азамат!!!!
ВОЛОДЯ. Тот самый?
СВАН. Все…нас увидели. Нас вдвоем. Теперь уже никак не отделаться. В тюрьму сядем, знаешь, что там с такими, как я, сделают??
ВОЛОДЯ. Не стони. Надо подумать.
СВАН. Надо срочно что-то решать. Так. Раз мы засветились вдвоем, то надо вдвоем действовать. Свидетель у нас один, но овцеёб толком по-русски-то говорить не умеет. Труп можно свиньям скормить, я в фильме такое видел. Они сожрут, следа не останется. Главное продумать…
ВОЛОДЯ. Притормози! Каким еще свиньям?
СВАН. Дк полно у нас тут. Порубим да скормим. Я в тюрьму не хочу!
ВОЛОДЯ. Никаких свиней. Может, просто расскажем, как все было. Что пили. Потом проснулись, он мертв.
СВАН. А на нож он сам напоролся? Нет уж! Мы теперь повязаны. Можно на мукомольню отнести, у меня есть знакомые…Тоже тело потом не найти будет.
ВОЛОДЯ. Да ты совсем больной? Программ что ли криминальных насмотрелся? Это ж человек все-таки.
СВАН. Я хоть что-то пытаюсь делать, хоть и не виноват.
ВОЛОДЯ. Ты бесишь уже меня! В общем так, скажем Людке, что мы пили, значит; потом Калинин ушел куда-то, куда – мы не знаем. А тело мы пока спрячем. А потом закопаем. В лесу где-нибудь. Так гуманнее будет.
СВАН. Можно в сарай перенести, там полно мест, где спрятать. Ну, хорошо, это придумали. А с Азаматом что тогда?
ВОЛОДЯ. Ты говоришь, он тут вроде местного придурка. Может, его и слушать никто не станет. Сейчас главное Калинина…то есть тело унести. А то перед окном прямо лежит. Тут не только твой Азамат увидит.
СВАН. Разумно.
Подходят к Калинину. Смотрят.
СВАН. Может, все-таки свиньям?
ВОЛОДЯ. Бери за голову.
СВАН. А чего это я за голову?
ВОЛОДЯ. А какая разница?
СВАН. Я боюсь его за голову. Конечно, меня не спросил даже, за ноги схватился. Будто я его прикончил…
ВОЛОДЯ. Господи! Иди к ногам.
Меняются местами. С большим усилием приподнимают тело.
СВАН (отпускает ноги Калинина ) У меня ж тачка есть!
ВОЛОДЯ. Ты идиот? Предупреждать надо, что отпускаешь!! Тащи тачку.
Сван уносится. Через минуту, громыхая, закатывает тачку в дом. Грузят Калинина. Сван выкатывает тачку, Володя идет рядом.
ВОЛОДЯ. Я тебя все хочу спросить, почему Сван? Это имя или что?
СВАН. Это сокращение. Свечников Антон Николаевич. По первым буквам. (вдруг отпускает тачку). Смотри!!
(показывает куда-то в сторону. Там через забор подглядывает Азамат. Доля секунды, и он снова убегает.)
ВОЛОДЯ. Он издевается что ли…?
СВАН. Конечно! Он же урод местный. Да ты не волнуйся, его все стороной обходят.
Сван докатывает Калинина до сарая, там его накрывает брезентом.
СВАН. Ты тогда сейчас иди домой. Я избавлюсь от отпечатков и следов крови. Это важно. Иначе следаки сразу все пронюхают. Вечером, когда начнет темнеть, я за тобой зайду и предадим земле его. Я тебе подам условный знак. Нужно будет одеть темную одежду, что-то облегающее, чтобы не мешало движениям. Потом…
ВОЛОДЯ (не дослушивает, разворачивается и выходит из сарая). Хуепутало местное.
СВАН. Мы теперь братья по крови.
ВОЛОДЯ. (вздыхая) Господи Иисусе.
Темнота. Занавес.
Конец первого действия.
Действие 2.
Картина 1.
Володя стоит перед входной дверью дома, держит за ручку, но не открывает. Тут сзади появляется Валя.
ВАЛЯ. Ты приглашения что ли ждешь?
ВОЛОДЯ. Что? А-а-а…это ты. Да это я так…задумался.
Оба заходят в дом.
ВАЛЯ. Ну, как вы посидели?
ВОЛОДЯ. Хорошо посидели. Как и планировалось. Башка только болит, невозможно.
Звонит телефон Вали.
ВАЛЯ. Привет, Люд. Ну ты как, нормально? Что? Сейчас у Володи спрошу, он рядом тут стоит. Калинин когда домой пошел? А то дома его нет до сих пор.
ВОЛОДЯ. А мы думали он домой пошел. Мы со Сваном проснулись утром, его нет. Да, может, по дороге заснул где-нибудь…Он нормально так вчера перебрал. Пусть не волнуется.
ВАЛЯ. Люда, говорит, что домой ушел. Ты потом позвони мне, как объявится. Не волнуйся, ладно?! (убирает телефон обратно в карман)
ВОЛОДЯ. Налей мне, пожалуйста, воды и аспирин найди там. Что-то мне вообще нехорошо. (садится на диван, включает телевизор. Идет передача «Человек и закон»)
ВАЛЯ. Ты иди ляг, лучше будет.
ВОЛОДЯ. Да нормально, пройдет сейчас. А где дети у нас все? Как-то больно тихо.
ВАЛЯ. Да по комнатам своим сидят.
(Тут заходит Катя. Она ярко накрашена, волосы растрепанные и слипшиеся)
ВОЛОДЯ. Так… по комнатам, значит? Откуда явилась?
КАТЯ. Меня мама отпустила.
ВОЛОДЯ. Где была, спрашиваю?
(На крик несется Гоша)
ВАЛЯ. Володя, не кричи. Она с моего разрешения.
ВОЛОДЯ. Где шлялась?
КАТЯ. В клубе была с подругами. Мне уже 18, имею право!
ВОЛОДЯ. Пока ты живешь в моем доме, я решаю, на что ты имеешь права!
КАТЯ. Ну вот и выгони меня. Я тут жить все равно не собираюсь.
ГОША. Папа, не выгоняй! Она все равно меня с собой не хочет брать.
ВОЛОДЯ. Размалевалась как проститутка. Насмотрелась на подружек своих. Все! Никуда больше не пойдешь. Буду тебя на учебу и с учебы сам возить, отслеживать буду, чтобы знала, как шляться по ночам.
КАТЯ. Отвали, папа. Слава Богу, недолго это все терпеть осталось. Мрак. (Поднимается наверх)
ВОЛОДЯ. Это че сейчас было? Я не понял…Это нормально, так разговаривать? Ниче, еще научится у меня отца уважать, увидит еще.
Картина 2.
Володя сидит в своей комнате. Читает что-то. Заходит Гоша.
ГОША. Папа, там мама…Ты чего, папа, плачешь?
ВОЛОДЯ. Да тут просто книга такая, за душу берет.
ГОША. Как называется?
ВОЛОДЯ. «Преступление и наказание». Так сильно написано. Вот умели же люди…
ГОША. Там мама говорит, что тетя Люда звонила, до сих пор муж у нее не вернулся.
ВОЛОДЯ. Слушай, Гоша…внимательно слушай. Если со мной что-то случится, ты за старшего остаешься. Ты единственный мужчина будешь. За сестрой и за матерью приглядывай, хорошо?
ГОША. Ты что, любовницу завел?
ВОЛОДЯ. Сейчас по жопе-то получишь за такие слова. Никого я не завел.
ГОША. Если завел, тогда дом себе оставляй, а нам деньгами выплати. Мы квартиру купим снова.
ВОЛОДЯ. Вот, сын, ты в кого вообще, я понять не могу?
ГОША. Наталья Андреевна меня в школе когда ругала, говорила, что я вылитый ты.
ВОЛОДЯ. Ну, ты понял меня? Ты за главного будешь.
ГОША. Я Катьке расскажу, вот ее перекосит, что я – главный!
ВОЛОДЯ. Никому не надо ничего говорить, это между нами. Наш мужской разговор. Ты же будущий мужчина, вот и бери ответственность на себя. А обо мне не беспокойтесь, мне, может, и будет сложно, но буду терпеть.
ГОША. Ты странные вещи говоришь.
ВОЛОДЯ. Я грешный человек. Бог меня покарает. А ты сын мой – продолжение моего рода, будешь за меня грехи мои замаливать. Не посрами род наш.
ГОША. Папа, а когда у меня пипка вырастет, это значит, я уже мужчина?
ВОЛОДЯ. Фу, блин, я тут тебе завет отцовский, а он про гадость всякую. Иди в комнату к себе.
Володя остается один. Из середины книги вынимает сложенный лист бумаги. Разворачивает, читает негромко, но с выражением.
ВОЛОДЯ. Дорогая моя семья, если вы читаете это письмо, значит, случилась беда. Меня поймали и предадут суду. Простите душу мою грешную. Всю жизнь делал все для вас, и тут такой злой рок погубил меня. Как писал Раскольников: «Я не старушку убил, я себя убил». Так и я подписал себе смертный приговор. Не поминайте лихом, знайте, что папка вас любит. Заботьтесь друг о друге, берегите себя. А я уж как-нибудь сам. Знайте только, что папка не хотел такого. Все судьба-злодейка. С любовью, муж, отец, защитник и просто хороший, но оступившийся человек». Куда ж я свой писательский талант зарыл? (утирает слезу). Вон, как складно вышло. Не хуже, чем в «Преступлении и наказании».
Вкладывает листок обратно в книгу. Смотрит в окно. За забором на него смотрит Азамат.
Картина 3.
Володя ходит по саду. Под ногами у него хрустят яблоки, которые везде валяются на земле. У Володи тяжелейший душевный упадок. Потуги совести, так сказать, у него. В саду тихо. Только какая-то непонятная птица нарушает тишину.
ВОЛОДЯ. Убивец я…прости меня небо. Прости земля. Прости все сущее на земле. Грешник я, мученик.
Птица кричит громче.
СВАН. Ты чего, оглох что ли?
ВОЛОДЯ. Сван? Это ты? Ты где?
СВАН. Тут я, в кустах.
ВОЛОДЯ. А чего меня не зовешь?
СВАН. Я тут уже минут пять тебе сигналы подаю.
ВОЛОДЯ. А по-человечески-то нельзя, нет, он кряхтит тут, будто нужду справляет.
Сван вылазит из кустов.
СВАН. Ты не понимаешь, это конспирация.
ВОЛОДЯ. Хуепутало ты, а не конспиратор.
СВАН. Ну, в общем, это…пора на дело.
ВОЛОДЯ. А ты чего так вырядился? Перчатки еще кожаные напялил…
СВАН. Так надо, я не хочу отпечатками светить везде. Вот, смотри еще что…Сам сделал.
(Сван снимает с головы черную шапку, разворачивает ее, снова надевает. Оказывается, что это самодельная балаклава)
СВАН. Ну как тебе? Профессионально смотрится?
ВОЛОДЯ. Смотрится, будто деревенский идиот изображает из себя террориста «Аль-Каиды».
СВАН. Я просто со всей серьезностью отношусь к делу. Я по НТВ сериалы очень много смотрел в свое время. Я знаю, как следаки вычисляют. Так что и все их слабые места тоже знаю.
ВОЛОДЯ. Ладно, план у нас какой?
СВАН. Сейчас максимально незаметно надо пойти до меня, там как раз уже стемнеет, ну в тачке его скатим с холма да и закопаем поглубже. Весь план.
ВОЛОДЯ. Я думал, ты что-то пооригинальнее придумаешь, с твоим-то опытом.
СВАН. Я тебе предлагал свиньям скормить, у меня соседка держит, а кормит она их утром только, так что они сейчас голодные. Если ты передумал, можно и свиньям, ничего не останется. Правда, придется подрубить чуток тело, а то они…
ВОЛОДЯ. Так, все. Не хочу я это слушать! Придерживаемся твоего плана.
СВАНА. По плану, так по плану. Свиньи-то…оно сподручнее гораздо.
ВОЛОДЯ. Пошли давай уже. Быстрее начнем – быстрее закончим.
СВАН. Тут ты прав.
ВОЛОДЯ. Сван, иди нормально, че ты от куста к кусту бегаешь?
СВАН. Ты не понимаешь, свидетели могут быть там, где не ожидаешь. А потом они на суде против тебя показания дают.
ВОЛОДЯ. Иди нормально, говорю! Это еще подозрительнее смотрится, когда местный алкаш «Миссию невыполнимую» пересмотрел и носится тут.
СВАН (поравнявшись с Володей). Почему это алкаш?
ВОЛОДЯ. Валя рассказывала мне, как ты спирт пил в морге.
СВАН. Ой, нашли что вспомнить… это было кучу лет назад, во времена неугомонной юности. Я просто тогда как раз тридцатилетие справил, и нехорошо мне потом было. Сам понимаешь.
ВОЛОДЯ. Да ладно, не мое это дело. Ты за «алкаша» не обижайся уж.
СВАН. Да я и не обижаюсь. Я и не такое про себя слушал.
ВОЛОДЯ. Знаешь, Сван, я почти уверен, что это я Калинина пришил…Хоть я и гнал на тебя.
СВАН. А я и не сомневаюсь, что ты. Я ж тебе сразу сказал.
ВОЛОДЯ. Было бы, между прочим, очень благородно, чтобы ты сейчас не это сказал, а что-то вроде «Нет, такой человек, как ты, не мог этого сделать. Не вини себя, Володя.»
СВАН. Не, ну я могу сказать. Но я-то знаю, что я не убивал.
ВОЛОДЯ. Я тоже знал. А сейчас совсем не уверен. Ты уж извини меня, что втянул.
СВАН. Да ты не втягивал.
ВОЛОДЯ. А что же ты тогда со мной все это проворачиваешь?
СВАН. Тебя не захотел бросать. Да и интересно все это. У меня сразу такой подъем душевный. Увлекательно себя соучастником преступления чувствовать.
ВОЛОДЯ. Спасибо, друг, за эти слова. Если бы не ты, я бы уже давно в полицию сдался.
СВАН. Не, мусорам не дадимся. Будем как Бонни и Клайд.
ВОЛОДЯ. Не… мы че, педики какие-нибудь?
СВАН. Да ладно, я даже согласен быть Бонни.
ВОЛОДЯ. Сван, фантазии иногда свои нужно при себе держать.
(Идут в тишине какое-то время)
ВОЛОДЯ. Как думаешь, нас поймают?
СВАН. Конечно нет.
ВОЛОДЯ. А если без твоего этого выпендрежа?
СВАН. Теоретически могут, в общем.
(пауза)
ВОЛОДЯ. А почему у тебя семьи нет?
СВАН. Семья – это не для меня. Я себя узами брака связывать не могу, понимаешь ли.
ВОЛОДЯ. Ну пусть по-твоему.
(пауза)
СВАН. На самом деле у меня была семья. Жена и дочь. Но они ушли от меня. В городе сейчас живут. Не знаю точно где, но в городе.
ВОЛОДЯ. А почему они ушли от тебя?
СВАН. Я пил тогда сильно. А в деревне что еще делать? Больше и нечего. Она недолго терпела. Четыре года прожили, потом дочь забрала и уехала. А я тогда пьяненький валялся. И не заметил даже. Через день очухался, а их нет. Записку только оставила. А я дальше пить.
ВОЛОДЯ. А я во всей этой истории только за своих переживаю. Как они без меня будут, если меня заметут… На свадьбе дочери своей не побываю, не увижу, как Гошка школу закончит. Вот что мне обидно. Только за это больно.
СВАН. Смотри (показывает пальцем вдаль). Там Азамат опять.
ВОЛОДЯ. Я уже даже привык к нему. Пусть смотрит. Может, это совесть наша.
СВАН. Содомит это местный, а не совесть. Его бы тоже неплохо убрать.
ВОЛОДЯ. Да ты сам говорил, что он ни слова сказать…
СВАН. Да знаю, что говорил. Просто бесит он меня. Хотя от него и польза есть. Как он у нас в деревне появился, уже не я местный идиот, а он.
ВОЛОДЯ. Да ладно, ты не идиот. Просто своеобразный.
СВАН. Спасибо, это самые приятные слова.
За разговором они и не заметили, как подошли к дому Свана. На улице стемнело.
СВАН. Ну что, ты готов?
ВОЛОДЯ. Да, давай уже быстрее с этим покончим.
Заходят в сарай. Тачки нет.
ВОЛОДЯ. А че, где жмурик?
СВАН. Да я не знаю, тут был, когда я уходил.
ВОЛОДЯ. Как был? Почему его сейчас тут нет?
СВАН. Откуда я знаю!!
ВОЛОДЯ. Ты сарай запирал, когда уходил?
СВАН. Да! Не помню…Может, и не закрывал.
Картина 4.
СВАН. Володя, ну куда ты?
ВОЛОДЯ. Искать его? Вот что ты за дебил?
СВАН. Да, сейчас легко на меня все свалить.
ВОЛОДЯ. (Резко остановившись) Слушай, а вдруг он жив!
СВАН. Чего?
ВОЛОДЯ. Ну вдруг Калинин не умер. Он очухался, встал да ушел. У тебя же ума не хватает труп у себя в сарае запирать.
СВАН. Я знал, что ли, что он прогуляться захочет?
ВОЛОДЯ. А котелком своим ты не подумал, что кто-нибудь зайти может и увидеть?
СВАН. Да кто ко мне зайдет-то?
ВОЛОДЯ. А вдруг и правда жив? Это же замечательно будет! Трупа нет – убийства нет. Все чистенько. Хоть бы, хоть бы!
СВАН. А он на нас не заявит?
ВОЛОДЯ. Да пусть хоть что делает. Лишь бы мы его не убили.
СВАН. А если он не сам ушел… то кто его забрал?
ВОЛОДЯ. Даже если логически подумать, зачем труп забирать? Это же улика. Улику трогать нельзя, это все знают. Значит, сам ушел. (Володя заметно повеселел)
СВАН. А ты куда идешь, я понять не могу?
ВОЛОДЯ. И правда…Так, если бы я был только что очнувшимся трупом, куда бы я пошел? Калинин бы куда пошел? Дк домой бы и пошел! К Людке идем!
СВАН (кое-как поспевая за Володей) Я за твою теорию. Только что мы ей скажем?
ВОЛОДЯ. Придем да спросим, не заявлялся ли Калинин. Все просто, чего тупишь-то?
СВАН. А это не будет подозрительно?
ВОЛОДЯ. Чего параноика включил? Что подозрительного?
СВАН. Ну мало ли…Ой, ты слышишь?
ВОЛОДЯ. Что?
Володя и Сван как-раз в этот момент проходили мимо небольшого оврага, заросшего травой, как послышались шорохи где-то внизу.
ВОЛОДЯ. И что? Мало ли кто по кустам прячется?
СВАН. Давай спустимся и посмотрим. Может, это раненый Калинин там прячется.
ВОЛОДЯ. Ладно. Только ты тут стой, я один схожу.
СВАН. Ты, если что, подай сигнал.
ВОЛОДЯ. Да иди ты со своими сигналами!
Володя медленно спускается по склону. Трава его полностью скрыла. Дойдя до самого низа, он видит тело Калинина. Он точно так же лежит в тачке, накрытый брезентом. Володя слышит чуть подальше голоса. Пройдя вперед еще пару метров, он видит Валю и Катю, которые вдвоем роют яму. Рядом стоит Гоша.
КАТЯ (услышав Володю, подняла голову). Ма-ам!
ВАЛЯ (поворачивается). Ну вот, все в сборе.
ВОЛОДЯ. Это что? Я не понимаю…вы что делаете?
ВАЛЯ. Друга твоего закопать хотим, не видишь?
ВОЛОДЯ. Зачем? Я…я не понял…
КАТЯ. Мы знаем, что ты его убил. Сразу узнали. И мы испугались, что ты можешь сесть в тюрьму. Мы его закопаем, а у тебя будет алиби.
ВОЛОДЯ. Правда?
ВАЛЯ. Ага, размечтался. Это я его убила. Вы напились, лежали там, сопели, а я пришла и зарезала.
ВОЛОДЯ. Валечка…как же так…зачем?
ВАЛЯ. А что оставалось? Мы тебя уже терпеть не могли. И в доме этом сил уже нет жить. Убивать тебя как-то уж совсем кощунственно. Вот, засадим хоть тебя. Свидетелей полно. Ты всю неделю всем местным трындел про свою пьянку. Так что суши сухари.
ВОЛОДЯ. Гоша, сын! Ты тоже с ними?
Гоша молчит.
КАТЯ. Ты бы, пап, слышал, какие он варианты предлагал. Свиньям предлагал тебя скормить, да, Гоша?
ВОЛОДЯ. Сын?
ГОША. А чего ты нас сюда привез?
ВОЛОДЯ. Да я как для вас лучше хотел…
Тут из кустов выбегает Сван.
СВАН. Ага! Вот как оно бывает!! Караул! Вот кто убийца настоящий! Держите!
Тут же Свану на голову обрушивается удар лопатой. Тот падает. Из головы течет кровь. Выходит Люда.
ВАЛЯ. Видели дети. Папа сначала мужа тети Люды убил, а потом и подельничка своего. Запомнили?
КАТЯ. Да, мам.
ВОЛОДЯ. Люда! Я не убивал мужа твоего, это они, это Валя.
ЛЮДА (смеется) Я знаю, что не убивал. Это мы с Валей в дом пробрались.
ВОЛОДЯ. Да как же…он муж ведь твой.
ЛЮДА. Говно он, а не муж. В гробу я таких мужей видала.
ВОЛОДЯ. Валя, как ты могла? Кто о вас озаботится, если вы меня засадите?
ВАЛЯ. Да есть уже кому. Азамат, иди сюда.
Непонятно откуда (как всегда) появляется Азамат. Он целует Валю.
ВАЛЯ. Вот наш главный свидетель, познакомьтесь.
ВОЛОДЯ (чуть не плача) Да он же овцеёб! Да он же ни слова по-русски не говорит! Ты о детях подумала, как они с ним жить будут?!
КАТЯ. Ты о нас не думал, когда в эту засрань привез? Ничего, мы с Гошей привыкнем к новому папе.
ВОЛОДЯ. Катюшечка, Гошечка, я всю жизнь для вас только. Неужели можно вот так отца родного только из-за того, что мы переехали?
ВАЛЯ. Володя, попрощайтесь с отцом.
КАТЯ. До встречи на суде, папа.
ГОША. Пока, папа.
ЛЮДА. Валь, давай этих двоих свалим в одну яму, даже можно не закапывать, пусть его на месте преступления поймают.
ВАЛЯ. Володя, поможешь Свана в яму скатить? А, ладно. Сами справимся. Надо же привыкать жить без тебя.
ЛЮДА. Ну все, надо отсюда выбираться.
Володя сидит на земле. Смотрит вниз. Люда, Валя, Катя и Азамат поднимаются вверх по склону. Гоша поворачивается к папе.
ГОША. Папа, я буду за ними присматривать, как ты просил. Я обещаю.
ВОЛОДЯ. Молодец, сын. Весь в папку.
Гоша убегает вслед за остальными. Володя сидит, не двигаясь. Через несколько минут раздается крик Вали.
ВАЛЯ. Помогите!!! В милицию звоните! Тут людей убили! Помогите! Все сюда!!!
Володя слушает, как шелестит трава – тихо, даже как-то успокаивающе. На улице становится холодно. Поздно, да и осень все-таки.
ВОЛОДЯ. Как хорошо… Как же хорошо в деревне.
Темнота. Занавес.
Конец.
Екатеринбург 2014.
