Это заверение прозвучало в самом начале работы расширенного Общественного совета в Национальном музее Карелии от его директора Михаила Гольденберга. На обсуждение были вынесены итоги работы музея в 2015 году. Причем, речь шла не только о Национальном, но и о муниципальных музеях.
И действительно, плачь не плачь, но музеи – государственные учреждения, которые финансируются согласно госзаданию из бюджета (в полном или далеко не полном объеме – это уже другой вопрос) и обязаны выполнять возложенные на них функции.
Перед участниками слушаний выступили с короткими отчетами руководители всех подразделений Национального музея, его филиалов – в Марциальных Водах и Шелтозеро. Коллективная картина, которую совместно нарисовали выступающие, свидетельствует: да, в стране кризис, да, финансирование в целом отрасли культуры и государственных – это хочу подчеркнуть особо – ее учреждений оставляет желать много лучшего, как и уровень заработной платы. Тем не менее эти самые учреждения культуры не просто выживали: музейщики создавали новые проекты, открывали выставки, участвовали в многочисленных акциях, их сотрудники вели научную работу, археологические изыскания, занимались реставрацией раритетов, хранящихся в фондах, пополнением коллекций. То, с чем сталкиваемся, что видим мы, посетители музеев, это небольшая, так сказать, верхняя часть музейного айсберга. То, что скрыто от нас, не менее, если не более, важная часть деятельности музеев.
Я не собираюсь загружать читателей цифрами, а их прозвучало в отчетах много. Но некоторые, наводящие на размышления, все-таки хотела бы привести. В 2015 году в муниципальных музеях провели 132 временные выставки. Много это или мало? Если разделить на 12 (именно столько муниципальных музеев в Карелии), то получится в среднем по 10-11 выставок на музей. А это значит, почти каждый месяц в районных музеях открывались новые экспозиции. Тем более, что показать есть что: более 114 тысяч единиц хранения находится сегодня в запасниках муниципальных музеев республики. И еще одна цифра: за минувший год муниципальные музеи посетили более 112 тысяч человек, практически каждый шестой житель региона. Года полтора назад попалась на глаза цифра о том, что около 40 процентов жителей Москвы ни разу не были в столичных музеях. Получается, мы от столицы не отстаем.
Ехидная народная мудрость гласит: то, что жалко выбросить нам, – это хлам; то, что жалко было выбросить нашим родителям, – это винтаж, а то, что не выбросили деды, прадеды и т.д., – это раритеты, которые и пополняют музейные фонды. Можно согласиться с этим только отчасти: музеи изначально предназначались для хранения, но никогда на протяжении своей многовековой истории не были кладовками, куда отправляли «ненужный хлам». И еще. Сегодня основной источник пополнения музейных фондов – это дарения. Безвозмездные дарения – люди приносят, дарят много: в 2015-м только Национальный музей получил более тысячи предметов, а муниципальные около 1700. И музейщики всегда благодарны дарителям. Что делать, средств на пополнение фондов государство сегодня практически не выделяет. Но, хотя и говорят, дареному коню в зубы не смотрят, все принесенные в музей предметы, очень часто из семейных архивов, прежде чем стать музейным экспонатом, проходят пристрастную оценку экспертов.
Но есть здесь еще одна проблема, и большая: семейные реликвии, которые дарители передают в музей, попадают туда далеко не в лучшем состоянии, требуют реставрации. Реставрационные работы, как, кстати, и создание временных выставок, являются частью государственного задания Национального музея: в 2015 году здесь было отреставрировано 135 предметов. Мало? Безусловно, если соотнести с фондом музея. И… много, если учесть, что эта работа финансировалась в основном из собственных средств, заработанных музеем.
О проблемах реставрации говорят сегодня во многих музеях Карелии, не только Национальном. Проблема здесь не только в мизерности выделяемых на эти цели средств, но и в отсутствии кадров: в Национальном музее сегодня всего шесть реставраторов, которые работают на всю Карелию и замены им нет. А нужны самые разные специалисты – по бумаге, металлу, тканям, дереву. Музейщики считают, что в подготовке кадров реставраторов мог бы помочь Петрозаводский государственный университет. Эти специалисты будут востребованы. Пример есть.
За считанные годы в наших музеях, в том числе и муниципальных, были внедрены компьютерные технологии. Опять несколько цифр: 11 из 12 муниципальных музеев имеют аккаунты в социальных сетях, 6 музеев администрируют собственные сайты, 7 имеют полное покрытие Wi Fi для посетителей. Я уже не говорю о Национальном музее, для которого программисты университета создают специальные программы, который проводит в последние годы колоссальную работу по оцифровке своих фондов. Музей не только поддерживает тесные связи с вычислительным центром ПетрГУ, выпускники профильного факультета университета работают в нем. Кстати, хорошо известная всем Наталья Сократовна Рузанова не один год является членом Общественного совета Национального музея, на заседаниях которого всегда активно и заинтересованно участвуя в обсуждении вопросов, в первую очередь, естественно, относящихся к информатизации.
И все таки откуда средства на деятельность музея? Как я поняла, сегодня деньги выделаются не просто на нужды учреждения, по просьбам о помощи, но на реализацию проектов, которые представляют музеи. И проектная деятельность (подготовка соответствующих документов, обоснование) стала одним из основных направлений деятельности.
Так, более четырех миллионов рублей музей получил из федерального и республиканского бюджетов в рамках реализации мероприятий государственной программы РФ «Развитие культуры и туризма на 2013-2020 годы» на реализацию проекта «Семейные ценности объединяют». Эти средства пошли на создание новой экспозиции «Природа Карелии» в отремонтированных помещениях музея на Энгельса, 5. Там же благодаря региональной программе «Доступная среда в Республике Карелия, 2015 год» была произведена реконструкция входной зоны к зданию, в котором размещена новая экспозиция для посетителей с ограниченными физическими возможностями. Замечу, что в последние годы в целом в Национальном музее проведена большая работа, чтобы создать доступную среду для людей с ограниченными возможностями.
На средства проекта открыт этнокультурный центр Шелтозерского вепсского музея-филиала, оснащенный не только всем необходимым, но и самым современным оборудованием.
Популярный проект «Калитка.RU» (Виртуальный музей национальной кухни народов Карелии) реализован благодаря гранту ОАО «Северсталь» в рамках конкурса «Музеи Русского Севера». Причем, это далеко не первый грант, выигранный Национальным музеем в последние годы. И не только Национальный, но и другие наши музеи активно участвуют в грантовых конкурсах, в том числе и международных, и выигрывают регулярно. Музейшики надеются, что в 2016 году обвала грантов не будет. Потому что новые гранты – это новые выставки, новое музейное оборудование, программы и проекты, возможность для сотрудников музея участвовать в форумах, научных конференциях.
В 2015 году Национальный музей получил в виде грантов и спонсорской помощи чуть более 325 тысяч рублей и от оказания платных услуг более четырех миллионов. Спасибо санкциям: благодаря им в России в последнее время вырос интерес к внутреннему, в первую очередь культурно-познавательному туризму. А здесь учреждениям культуры, как говорится, и флаг в руки. В марте филиал Национального музея в Марциальных Водах отметит свое 70-летие, а 2015-й стал для него рекордным по числу туристов. Главное, есть возможности куда расти: в Марциальных Водах находится единственная сохранившаяся в России церковь, построенная по чертежам Петра I, – объект культурного наследия федерального значения. Правда, требующая завершения начатой реконструкция, после которой могла бы стать одним из самых привлекательных туристских объектов в Карелии. Тем более, что в 2019 году исполнится 300 лет со дня открытия первого в России курорта.
Не только плача Ярославны не было, но даже отдельных его звуков не прозвучало. Хотя о проблемах тоже не молчали. О проведении реставрационных работ, которые ведутся в основном на средства музея, дефиците специалистов говорилось выше. Когда появилась информация о том, что реставрация под музей так называемого здания №1 на площади Ленина включена в федеральную целевую программу к 100-летию государственности Республики Карелия, появился свет в конце длинного тоннеля. Ввод его позволил бы сократить дефицит экспозиционных, фондовых, офисных площадей. Мало того что в постоянной экспозиции удается показать лишь небольшую часть фондов, но из нее выпадают важные периоды истории Карелии: Великая Отечественная война и история Карельского фронта, советский период в жизни республики.
Но надежда умерла довольно быстро: обещанные, как говорят, на высоком уровне 3,5 млн рублей на корректировку проекта реконструкции новых площадей, в 2015 году не дали. Теперь же, даже если и деньги и выделят, помогут они мало – проект 2011 года устарел и надо заказывать новый.
Проблема из проблем всех региональных музеев (Национальный музей РК не исключение) – фондохранилища, точнее их отсутствие: коллекции хранятся в приспособленных помещениях, где им грозит гибель. Несколько лет назад, как говорят, Министерство культуры России собиралось заняться этим вопросом, здесь требуются капитальные вложения. Однако, за все это время в Петрозаводске только у музея-заповедника «Кижи» появилось современное фондохранилище, но это учреждение культуры федерального подчинения.
Необходимы средства на продолжение реставрации и ремонта зданий муниципальных музеев.
Музеи последние годы увеличивает поступления от платных услуг, но этих средств явно не хватит на решение всех проблем. Нужны бюджетные вливания.
Но вот на что я обратила внимание. Небольшая дискуссия на заседании Общественного совета была тоже посвящена фондам, но речь зашла о работе с ними, а это основа основ деятельности любого музея: насколько сотрудники музея хорошо знают музейные фонды, ориентируются в них, как используют их при формировании не только постоянной экспозиции, но и временных выставок. Я уже писала об одном из самых известных специалистов музейного дела, создателе и первом директоре Всесоюзного музея А.С. Пушкина в Москве А. Крейне. И еще раз хочу сослаться на его авторитет. Он высказывал порой парадоксальные мысли, но только на первый взгляд: например, что «цель музеев… – не история (!), а современность». И талант музейного работника заключается в способности увидеть в истории то, что важней всего для современности, в умении интересно рассказать об этом. А рассказывать надо на языке экспонатов, памятников прошлых эпох, которые и составляют фонды. Согласитесь, очень важный вопрос подняли участники обсуждения отчета Национального музея.
У меня была возможность остановиться только на некоторых темах обсуждения, а оно, надо отметить, было в этом году более активным и заинтересованным. Было много вопросов, возникали даже споры. Только ощущения безнадежности не было, то бишь плача Ярославны.
