В Финляндии о смене директоров такого уровня, как музей «Кижи», сообщают за полгода.
Я всем своим так и сказал:
— Услышите слова «духовное возрождение», сразу детей в охапку и подальше от того места, потому что там начнется такое махалово, мало никому не покажется.
Или я не прав? Вон уже и писательница Яна Жемойтелите обещает закусать министра культуры так, что у него глаза опухнут. В переносном смысле, конечно. Вообще, с развитием интернета грозить вторым кижским восстанием стало значительно удобнее. Потрясать вилами можно, не слезая с дивана. Попробую и я.
Любопытно, что министр культуры России, человек вроде новой формации, в ситуации назначения кижского директора повел себя как старый замшелый бюрократ. Имею право назначить и назначаю. А дальше, как хотите. С понедельника эту отстранить, этому к работе приступить.
А что случилось-то?
Теплоцентраль прорвало, люди десятками тысяч мерзнут в своих квартирах? Нет.
Преображенская церковь сгорела, и надо срочно найти виновных? Нет.
Проворовался старый директор, материалы отчетности не сходятся? Ущерб государству нанесен в миллионы рублей? Тоже вроде ничего такого не замечалось.
Простите, я это пишу с финского дивана, и у нас тут, если кого интересует опыт «цивилизованных» стран, о смене директоров такого уровня сообщают за полгода. А как иначе? Новый директор должен какие-то свои прежние дела закончить, решить, в какую школу будут его дети ходить, подыскать, к примеру, жене работу по специальности. Пообщаться со старым директором, узнать проблемы конкретные, какие подрядные договоры заключены, какие сверстаны планы. Старый директор должен с коллективом попрощаться спокойно, итоги подвести, вещи личные из кабинета забрать, да мало ли что.
А тут:
— Отдай ключи от кабинета!
— А вот фиг тебе с маслом, а не ключи!
Ведь так же смена директора сейчас происходит на Кижах. При огромном скоплении болельщиков у мониторов компьютеров.
Конечно, министры разные бывают. Как говорит мой знакомый: «Аналогичный случай произошел с моей коровой». Финляндия сейчас на своего министра культуры тоже смотрит широко раскрыв глаза. Дело в том, что после последних парламентских выборов для формирования правительства была создана коалиция из шести партий. И портфель министра культуры достался представителю левых. Ну, то есть он левее любого социал-демократа, не Удальцов, конечно, но в ту степь. Когда открывали спроектированное и построенное еще до него здание музыки, роскошный концертный комплекс с двенадцатью концертными залами, он просто не пришел. Совмещая должности министра культуры и спорта, Пааво Архинмяки предпочел в это время сходить на соревнование каких-то любительских баскетбольных команд. Расходы на строительство концертного комплекса он со своей партийной позиции считает неоправданной тратой денег налогоплательщиков. Когда кто-то попытался его упрекнуть в том, что он мало внимания уделяет Национальной Опере, он ответил: «Я в прошлом году четыре раза ходил на оперные спектакли. Сколько раз надо еще сходить, чтобы было достаточно?» К слову сказать, оперное искусство дотируется государством и муниципалитетами крупных городов очень существенно. И многими социалистами эти расходы воспринимаются болезненно. Ну, действительно, почему за каждый билет государство должно доплачивать по 400-500 евро, чтобы какой-то буржуй смог посмотреть «Кармен»? Нормальный народ в оперу не ходит. Он лучше на баскетбол пойдет.
Но и при таком министре, музеи и другие учреждения культуры не страдают. Потому что работает отлаженная система, которую одному министру разрушить не под силу.
А вот тоже интересный был случай с музеем Гуггенхайма. Появились желающие построить в Хельсинки такой музей современного искусства. Ну а как же, во многих городах Европы есть, почему у нас не быть. Был даже создан специальный фонд, который занимался исследованием целесообразности строительства музея. Возглавлял этот фонд господин Галлен-Каллела-Сирен, потомок двух знатных родов и сам по себе тоже не кто-нибудь, а доктор философии. Очень уж он этот проект проталкивал, лоббировал даже, можно сказать. Фонд убеждал город, что если в самом центре построить такой музей, то тут же к Хельсинки потянутся круизные корабли с туристами из многих стран, и выгода для города будет оччччень большая. Но городские власти и общественность взвесили все расходы, представили, как изменится исторический ландшафт Хельсинки, какие могут возникнуть транспортные осложнения, и отказались от строительства.
И что вы себе думаете? Господин Галлен-Каллела-Сирен (в обиде на город, наверное) подал документы на соискание другой должности и теперь добился того, что с весны этого года приступит к обязанностям директора музея Albright-Knox в Буффало, в Северной Америке. А ведь и в Финляндии он без работы не сидел, занимал должность директора городского музея искусств Хельсинки.
Вот бы и господину Нелидову так обидеться на неприветливую Карелию, собравшую сколько-то тысяч протестных подписей, и показать всем этим неучам, что если они не ценят человека, то уж для грамотного специалиста всегда найдется пристанище.
Тут правда, есть одна загвоздка – языки. В Финляндии опять же, чтобы на такую должность претендовать, надо знать два своих государственных языка: финский и шведский, а также парочку европейских. Есть, конечно, бизнес-структуры, которые устанавливают в качестве рабочего языка английский, и там необязательно даже над финским корпеть, но мы же про культуру говорим. А так, чтобы как в случае с господином Романовым, не умея разговаривать ни на одном языке и прийти выступать перед общественным советом при министерстве культуры, – это только в передаче «Скрытая камера» возможно. Ну очень смешно. Думаю, когда основная проблема уже забудется, эти уникальные кадры будут еще долго востребованы интернет-сообществом вместо выпусков Камеди-клаб.
И если бы не это нелепое выступление, смена директоров музея могла пройти спокойно, и никем не была бы замечена. Одного управленца поменяли бы на другого. Поэтому мне кажется нелепым говорить тут о рейдерском захвате, очень уж глупо все это было проделано. Простое бюрократическое головотяпство. Так что можно спокойно отложить в угол наши протестные вилы, когда в дело запущены любимые русские грабли, благодаря которым оппонент способен сам себе настучать по голове.
Для меня лично Заонежье – это родина отца. И до отъезда из России я на острове бывал очень часто. Через остров мы попадали в деревню к теще. Через музей шли на носовинку, куда приезжали родственники на лодке забрать нас, и тащили на себе все: продукты, лампочки, бензин для лодочного мотора. Все это было легче привезти из города, чем купить на острове. И таскали горожане пудовые рюкзаки, навещая заонежских родственников, все под те же разговоры о духовном возрождении севера, и без всяких перспектив купить мыло в сельской лавке.
И уже в девяностые говорили, что туристические кометы – это для местного жителя как такси, а ему надо, чтобы ходил до этих мест скромный тихоход за приемлемую цену. И чтобы можно было на нем и доски для ремонта привезти и мешок цемента. А лучше купить все это уже на месте. Но так это все на уровне разговоров осталось и до сих пор.
А когда утром я выезжал на рыбалку и видел вдалеке силуэт церкви, то озаренный светом встающего солнца, то сквозь мелкий дождичек, мне всегда было жалко туристов, которые приезжают на остров на два-три часа и видят лишь то, что можно увидеть за столь короткое время. Ничего понять про Кижи за два часа невозможно. Трудно проникнуться радостью прикосновения. Поэтому сама идея строительства гостиниц и приютов для туристов не кажется мне кощунственной. Не на острове – в стороне, вдоль дороги, которая пройдет от Великой до Оятевщины. В Сенной губе. Где-то рядом, но надо дать возможность желающим остановиться, вдохнуть этот воздух полной грудью.
Но сразу же вспоминаю историю, которая произошла еще в 90-х. В Петрозаводске мне звонит приятель и спрашивает: в выходные поедешь в Заонежье?
– Поеду.
– Не удивляйся, твоя лодка не возле дома стоит, а у пожарки.
– Так даже лучше, не надо перевозчика искать. А а как она туда попала?
И приятель рассказал, что в доме Ш. отдыхал один бизнесмен. Арендовал дом с видом на Преображенку на неделю. Видно хотел духовно очиститься. Но потом заскучал и тут же вспомнил пословицу «не согрешишь, не покаешься», вызвонил проституток из Петрозаводска. Ему проституток привезли!!! С сутенером они договорились на сутки. То ли у него с ними не сладилось, то ли он сразу же там духовно преобразился, но он их через час выгнал. А куда девкам деваться? Пошли они по берегу, нашли мою лодку, столкнули в воду и доской какой-то, потому что весла были в доме, догребли до острова, и там уже сели на комету.
Так что с развитием гостиничного сервиса с неизбежностью придет на остров и эта сфера обслуживания. А не хотелось бы…
Интересно все-таки господин Нелидов отбивался от упреков, в том, что его концепция неправильная.
– Да нет у меня никакой концепции, – не стесняясь, кричал он. – Я руководить приехал. На хозяйственную должность.
А вы говорите: вилы. Грабли!
