«Больше запоминаются срочные и экстренные операции. Их можно сравнить с отчаянным эпизодом на войне, когда враг наступает, а позади Москва и отступать некуда…»
17 октября отмечает 36-й день рождения сосудистый кардиохирург Республиканской больницы Дмитрий Александрович Мовчан. Поздравляем!
Познакомимся поближе с Дмитрием, который волею судьбы оказался лечащим врачом журналиста Ирины Ларионовой.
Специалист высшей категории, знаток языков, молодой кардиохирург Дмитрий Мовчан мог бы успешно жить и работать в любом европейском городе, но предпочел другим городам Петрозаводск. Каждое утро он спешит к своим больным в кардиохирургическое отделение Республиканской больницы.
Как пациент на себе испытала его неподдельное внимание и профессионализм. В течение семи часов он трудился в операционной над моим сердцем и дал ему новую жизнь. Такое не забывается.
Увлеченность профессией, преданность делу молодого врача поразили мое воображение. Он, как и его достойные всякого внимания коллеги из отделения, не на виду, им не рукоплещут залы, они практически герои невидимого фронта, но какого же важного!
Захотелось побеседовать с Дмитрием уже не как пациенту и доктору, лучше узнать его. Наша беседа в условиях пандемии проходила по скайпу.
— Какие ваши первые воспоминания о себе?
— Наверное, я помню себя примерно с трехлетнего возраста. Тогда наша семья жила в Багдаде, в двухэтажном доме, что-то вроде виллы. Было полное ощущение тепла, яркого жаркого солнца, много фруктов и овощей.
Мои родители — переводчики. Оба окончили петрозаводскую 17-ю школу, правда, отец чуть раньше мамы. Мама — Александра, папа — Александр. Позже мама училась в пединституте, а отец окончил московский вуз.
Мы жили в разных местах, поэтому я часто приезжал на лето к бабушке и дедушке на дачу на реке Шуя, где мне очень нравилась эта вольная жизнь, где меня баловали и любили. Петрозаводск с детства помню исключительно летним: много зелени и вид из окна верхнего этажа на озеро из дома по улице Андропова. Среди моих предков врачей не было, если не считать бабушку-провизора. У нее были специальные аптекарские весы, мне нравилось наблюдать, как бабушка что-нибудь взвешивает.
Если интерес к химии у него от бабушки-фармацевта, то другая бабушка привила ему чувство оптимизма, очень важное для доктора. По словам Дмитрия, большой хирургии не всегда присущ успех: болезнь есть болезнь, борьба часто бывает неравной. И все-таки хирургия может немало.
— Как и мой дед офицер, который знал, что такое боевые действия, я продолжаю бороться со злом, — говорит Дмитрий, — только со злом в виде болезни в организме человека. По-моему, главное в профессии хирурга — трудолюбие как основополагающий фундамент. Конечно, необходимы живость ума, скорость реакции, точность движений, стремление к знаниям. Но если трудолюбия нет, здание рухнет, потому что хирургия, а особенно кардиохирургия, строится на времени: это часы внимательной подготовки, операционные часы, послеоперационный период, дежурства, в том числе в ночные смены, в выходные, в праздники. Поверьте, те, кому это неинтересно или в тягость, не задержатся на такой работе.
Как так получилось, что Дмитрий стал не просто врачом, а хирургом? С чего все началось? Ведь родители-переводчики вряд ли видели сына сердечно-сосудистым хирургом.
Старшеклассник Дима Мовчан учился в посольской школе в Иордании. Учителями были в основном коллеги родителей, сотрудники посольства, занятия проводились индивидуально. Школы как таковой не было. Зато был уникальный преподаватель химии из университета, учившийся в Киеве и владевший русским языком. Он приносил на уроки химические реактивы. Можно представить себе мебель и стены посольства после таких активных уроков химии… Этот учитель и заложил интерес к предмету, основополагающему для медицины и одному из главных экзаменов при поступлении. Экзамены за 9-й класс Дима ездил сдавать в Дамаск, в Сирии тогда было спокойно. Но в первом и потом в 11-м классе Дима учился в хорошо известной нам 17-й школе. Его определили в гуманитарный языковой класс. Кстати, не напрасно. Беседовать с Дмитрием о литературе и книгах, вкус к которым привила ему преподаватель пединститута Наталья Крылова, большое удовольствие. Но выбор профессии, как оказалось, определил один небольшой случай.
— У меня в подростковом возрасте были проблемы с зубами мудрости, — вспоминает Дмитрий. — Они начали активно расти и поэтому была необходима помощь челюстно-лицевого хирурга. Меня впечатлили и сам доктор, к которому родители обратились, и особенно результаты после операции. Наша семья подружилась с этим доктором. Его рассказы остались в памяти. В результате на последнем году обучения в школе я написал родителям письмо с решением поступать на медицинский. И поступил в ПетрГУ, где у меня появились добрые друзья, отличная компания, из которой многие ныне лучшие доктора Карелии.
Однако юношеский максимализм требовал новых горизонтов. Отучившись два года на медицинском факультете в ПетрГУ, Дмитрий перевелся в Первый Московский медицинский институт. Теперь-то он уверен, что у нас учат ничуть не хуже, чем в Москве. Есть с чем сравнивать.
В Москве Дмитрий получил основательное образование, занимаясь на кафедре топографической анатомии, что повлияло на выбор специальности. Все свободное время проводил в кружке, где была возможность отработать хирургические и мануальные навыки, а судьями были профессионалы высшего класса. Потом была ординатура в российском научном центре хирургии имени Петровского.
— Но почему вы сделали выбор в пользу Петрозаводска? Почему именно здесь решили жить и работать? — задаю свой главный вопрос.
— Москва большая, людей в ней еще больше, — отвечает Дмитрий. — В Петрозаводске в тот момент открывалось новое кардиохирургическое отделение, а хирург, не секрет, основное время проводит в операционной. В 2008 году в отделении собрались лучшие сердечно-сосудистые хирурги, а это значит, что у отделения предполагались большие перспективы, возможность роста, в том числе личностного.
Мне повезло работать под руководством Владимира Елизаровича Тюкачева, доктора медицинских наук, профессора, главного внештатного сердечно-сосудистого хирурга Карелии, заслуженного врача Карелии и России. Он строг, конечно, у него задана высокая планка для всех сотрудников, но отделение развивается во многом благодаря ему. Приезжают специалисты высокого уровня, например, главный сердечно-сосудистый хирург по Северо-Западному федеральному округу, главный кардиохирург центра Алмазова Михаил Леонидович Гордеев. Для нас важно быть в курсе происходящего в нашей специальности. Это и поездки, и конференции.
— Помните ли вы свои первые операции?
— Конечно, это были сосудистые операции и операции на сердце, сделанные уже в нашей больнице под чутким руководством Владимира Елизаровича и старших коллег. Но вообще больше запоминаются срочные и экстренные операции. Их можно сравнить только с отчаянным эпизодом на войне, когда враг наступает, а позади Москва и отступать некуда… И все-таки удается выхватить человека из цепких лап смерти.
— Операции на сердце идут долго, иногда по 7-8 часов. Как вы обходитесь? Что если вы захотите пить, например?
— Дело в том, что и не хочется. Обычно вспоминаешь об этом только после операции, потому что ты настолько погружен, захвачен… Забываешь обо всем на свете!
— Можно ли спросить: вы человек верующий?
— Да, безусловно. Это помогает в работе, когда чувствуешь себя инструментом Бога. Ты обязан выполнять свою работу качественно, приложить все свои усилия и сделать ее хорошо. Ну и не нами сказано: «Атеистов в окопах не бывает».
— Увидела вас на фотографии в костюме для дайвинга. У вас необычное хобби. Вы любите экстрим?
— Мне с детства нравился подводный мир. Я научился дайвингу еще в юности. Кстати, моя жена Юлия тоже хирург, офтальмолог. Мы поженились на пятом курсе. Это было очень романтично, и произошло в Бахрейне, где работали в тот момент родители. Так что наша семья целиком хирургическая.
Теперь у нас с супругой есть права на погружение, учились мы здесь, в Карелии. Дайвинг для нас — это подводная прогулка, возможность уединиться, кардинально поменять вид деятельности и хорошо отдохнуть. Поездки обогащают наш отдых. Мы побывали, например, в Австралии, во Вьетнаме, где тоже с удовольствием погружались. Компания дайверов — это что-то вроде клуба по интересам. Мы никогда не говорим в этом кругу о политике.
И еще любим возвращаться в Петрозаводск, в свою квартиру на набережной Варкауса, откуда с 9-го этажа открывается потрясающий вид на Онежское озеро. Поначалу, когда переехали туда, мы даже страдали, так как нам не хватало времени на сон: сначала любовались закатом, который плавно переходил в восход, и спать уже было некогда. Нет ничего прекраснее безмятежного озера и бескрайних лесов. Эта картина не перестает вдохновлять!
— У Петрозаводска есть свои особенности, на ваш взгляд?
— Я бы сказал, что это сочетание всех благ цивилизации: магазины, кафе, театры и возможность жить в городе, где ты не чувствуешь себя муравьем. Жить в огромном подобии муравейника в толпе людей, где до работы надо добираться стоя в безумных многочасовых пробках, не по мне. Моя работа занимает у меня много времени, но все же остается время, чтобы по-настоящему ощутить жизнь, природу. Мы живем на севере России, и наш образ жизни, по сути, скандинавский. Он в принципе, такой спокойный, умиротворяющий, лишенный многих стрессов, характерных для мегаполисов. Мы с супругой когда-то окончили музыкальную школу, и сейчас даже успеваем заниматься в рок-школе, где я играю на электрогитаре, а она на барабанах.
— Скажите, что бы вы поменяли в нашем городе?
— Всегда есть то, что вызывает недовольство, но я стараюсь не брюзжать. Главное, чтобы Петрозаводск оставался зеленым, столицей лесного края, каким я увидел и полюбил его в детстве. Пусть он не будет безликим! Пожалуй, у нас не хватает велодорожек. Как хорошо было бы передвигаться по городу на велосипеде или самокате, как в Австралии…
Улица Пирогова стала главной в Петрозаводске для доктора Дмитрия Мовчана, это место его служения. Уже 11 лет он работает в Республиканской больнице, куда привозят тяжело больных из самых отдаленных уголков Карелии. Он спасает жизни, возвращая людям надежду на будущее. Вот и мое сердце было в руках этого умного и доброго врача от Бога, за что я несказанно ему благодарна.
Фото из личного архива Дмитрия Мовчана
