На селе по-прежнему видят в писателе совесть нации
{hsimage|Со школьниками в Ильинском ||||} На Олонецкой равнине снега нет вообще. Поселки по обочинам дороги в бесснежье стоят линяло-серые, как застиранное белье, и такое же над ними унылое небо, цвета солдатских кальсон. Однако жизнь продолжается и под этим небом.
Пока автобус следует на Олонец и далее, на глаза то и дело попадается сено, скрученное в клубки, трава зеленая пробивается кое-где, овцы пасутся в полях – и это в декабре!
Писатели в поселках, раскиданных вдоль магистралей Карелии и даже дальше, в самой глубинке, куда порой доберешься только на тракторе, – желанные гости в любое время года. Мы вообще любим выступать в маленьких городах и поселках. Мы – то есть молодые писатели Карелии, не отяжелевшие покуда, а посему легкие на подъем. В глубинке нас до сих пор читают, несмотря на то, что в районных библиотеках по одному экземпляру каждой книжки.
Поселок Ильинский – не такая уж глубинка, некогда передовое хозяйство, которое по сей день существует. А вот лесопильный завод в Ильинском закрыли, срок выплат пособий по безработице подходит к концу, и что дальше не знает никто. И все же Ильинский живет, в школе на переменах истошно вопит малышня, выражая восторг жизни, а старшие ребята, по отзывам учителей, бывают не по возрасту циничны… Цинизм – не такое плохое качество. Бывает здоровый цинизм, который помогает трезво оценивать собственные возможности и перспективы… На остановке в Ильинском меня встретили двое мальчишек, которым поручили проводить гостью в школу, и, стоило мне обратить внимание на аккуратный домик, видно, новодел, как они дружно хмыкнули: «Так тут едрос живет».
{hsimage|В глубинке нас до сих пор читают||||} Разговаривая с сельскими жителями, с удивлением постигаешь собственную нужность, а еще – что люди действительно видят в писателе совесть нации. До сих пор! И даже становится как-то неудобно от вечных вопросов «Что делать?» и «Что с нами будет?», заданных напрямую, с надеждой на четкий и ясный ответ. Как будто я его знаю. Особенно тяжело отвечать школьникам, готовым выпорхнуть в жизнь. Что с ними будет? Получат ли они хорошее образование? Вернутся в родной поселок? Вряд ли. В поселке работы нет. Найдется ли в городе?.. И надо ли говорить им напрямую, что если нынче хочешь хорошо пристроиться, придется прогибаться, лебезить, льстить, не высовываться, то есть действовать насупротив тому, чему до сих пор учат в школе на уроках литературы – предмета вредного, который забивает детские головы тонкими материями и устаревшими понятиями типа совести. Вот-вот. Совесть, похоже, только и осталась в деревне. Поэтому мы туда и ездим.
Предчувствую усмешки, что, мол, такие писатели только в деревне востребованы. Ну так что ж, в деревне тоже люди живут. Потом, к моему собственному удивлению, нигде я не встречала такого глубокого литературоведческого разбора, как именно от сельских жителей, которые сохранили вкус к литературе только благодаря тому, что действительно читают все книжные новинки, поступающие в поселок. И пишут рецензии на уроках литературы, и разбирают символы в произведениях карельских авторов… Обалдеть!
Вообще, это во многом от учителя зависит, научатся ли дети открыто выражать свое мнение. Поверьте, очень заметно, учат ли школьников на уроках вести диалог или только натаскивают на стандартные ответы. Причем, в богом (и правительством) забытых лесных поселках встречаются классы, где получается очень содержательный и глубокий разговор, а в иных наших столичных школах, бывает, говоришь как будто в пустоту…
{hsimage|Вечные вопросы «Что делать?» и «Что с нами будет?» задаются с надеждой на четкий ответ||||} И если уж сейчас внедряют в школьную программу преподавание основ мировых религий во имя повышения нравственности, так на мой взгляд это дело зряшное. Не потому, что я имею что-то против религиозного сознания, а просто потому, что достаточно в школе хорошо литературу преподавать, как когда-то преподавали нам. И наше поколение, которое до зрелых лет Библии в руках не держало, все-таки в массе своей глубоко нравственно. Христианской морали нас исподволь научила «святая русская литература», потому что она вся об этом. И когда ты вместе с героем попадаешь в ситуацию выбора: поступать по совести или по выгоде, ты не можешь вместе с ним не решать те же вопросы, которые мучили не один век людей глубоко верующих…
И еще я думаю, что прежде чем замахиваться на ультратехнологичное Сколково, для начала надо просто насытить школьные библиотеки новыми книжками. Потому что любовь к знаниям зарождается в раннем детстве, а когда в поселке книжного магазина нет, а библиотечный фонд основательно обновлялся лет сорок назад, какой уж тут интерес?
Ну, к счастью в Ильинском литературу преподает замечательная учительница Ольга Владиславовна Кошкина, а еще в Ильинском живет настоящий писатель Станислав Сёмин. Человек очень скромный, который сомневается в том, умеет ли он писать рассказы. Умеет, это я вам с полной определенностью заявляю.
Вообще, сельские жители – это соль земли. Если соль потеряет силу… Эх, да что говорить!
