Номинация «Мир»
Комедия
ПРОЛОГ
Гнусный осенний понедельник. Вчера от меня ушла жена. Я пьян. Сильно пьян. Слоняюсь дураком по улицам и не знаю, что делать. Не знаю, что делать. Друзей у меня теперь нет. Друзей нет, и никогда не будет. На хрен мне друзья. На хрен друзья, если от меня жена ушла. Ушла к лучшему другу. Предательство. Двойное предательство. Детей у нас не народилось. Любовниц не заводил. В кабаках сидеть – тошнит. Совсем тошнит. Домой идти не могу. Там женой пахнет. Буду ночевать под забором. Буду ночевать, схвачу пневмонию и сдохну. Непременно сдохну.
Из-за угла вышли трое. Трое. Двоих я знал хорошо. Это были Лазарев и Непомнящий. Лазарева я оперировал два месяца назад. Мой первый геморрой. Первый геморрой на пятом курсе. Я – студент. Хороший студент. Геморрой на пятом курсе – это редкость. Редкость и удача. Обычно геморрои доверяют позже. Значительно позже. Сколько их будет ещё? Сколько будет ещё геморроев на моём веку? Так вот, Лазарев – это мой первый геморрой. А Непомнящий – его муж. Муж, или как там у них называется. Третий — с крашеной головой. С крашеной головой, в блестящих штанах. Вот ведь встреча, ё-моё! И свернуть некуда. Сейчас с объятиями полезут. Полезут, да ещё, не ровен час, облобызают. Не увидел бы кто из больницы, прости господи. Позора не оберусь.
«Здравствуйте, доктор! Здравствуйте, голубчик! Дайте-ка, мы Вас обнимем и поцелуем. Какая встреча»! Лазарев и Непомнящий поздоровались со мной. Тепло поздоровались со мной. «Вот эскулап, который вернул мою попку в боевое состояние». Это Лазарев представил меня. Представил меня крашеной голове над блестящими штанами. Штаны галантно раскланялись. Штаны раскланялись, и я пожал кокетливую лодочку безвольной ладони. Непомнящий взнервлённо повёл бровью. Повёл бровью, и вдруг брякнул: «Мы тут повеселиться намылились. Не хотите присоединиться, Геннадий Иванович? Скучно не будет. Гарантирую». Штаны радостно закивали крашеной головой. Радостно закивали: «Не бойтесь нас, доктор. Мы не в вертеп идём. Приличное заведение».
Это было неожиданно. Даже, более чем. На фиг я им? Чтобы составить пару крашеной голове? Скучает, видимо, пидорок. Один. Может, и от него жена ушла. Ушла жена, или как там у них называется. Ну, не изнасилует же он меня? Не изнасилует.
Я прикинул свои перспективы. Прикинул перспективы, и согласился.
Заведение оказалось притоном. Заведение оказалось притоном гомосексуалистов всех мастей. Всех мастей и размеров. Непомнящий уволок Лазарева в отдельный кабинет. Уволок в кабинет, кинув меня на произвол крашеной головы в блестящих штанах.
Вокруг целовались. Лизались. Сосались, тёрлись и мацались. Штаны интересничали. Интересничали и ревниво охраняли меня от домогательств конкурентов. Я впал в ступор. Впал в ступор и напился в кал. В невменоз.
Проснулся в вытрезвителе. В вытрезвителе в жёстком похмелье. В похмелье приполз домой. Запах жены. Вырвало. Вырвало и расплакался. В институт не пошёл.
Днём появился Слава (так звали того, который в штанах с головой, я вспомнил). Слава принёс пива.
— Ты мне вчера ключи дал. Сказал – у тебя теперь есть запасные, и ты хочешь, что бы я приходил в любое время. И поцеловал. А пока я в уборную ходил, ты пропал куда-то. Я так волновался. С тобой ничего не случилось?
Меня опять вырвало. Опять вырвало. Я его целовал!!!!!!!
«Извини, старик», — ответил я. Извини, — ответил я, стараясь держаться естественно. «Вчера много выпили. Ты не подумай…».
— Я понимаю. С кем не бывает. Знаешь поговорку «один раз – не пидарас»?
— В каком смысле? В каком смысле — «один раз»?
— Я про поцелуй. Не волнуйся.
Пауза. Пьём пиво. Легчает.
Действительно. Что такого? Ну, поцеловался разок с мужиком. Подумаешь – поцеловался с мужиком. Вот ведь, блин, проблема – поцеловался с мужиком. Наплевать и растереть.
— Одно только может тебя расстроить. В клубе вчера репортёры были. Из светской хроники. У меня интервью брали. И фотографировали.
Слава вытащил из заднего кармана невероятно узких джинсов аккуратно свёрнутый газетный лист.
Там был я.
Там были мы.
Мы целовались.
Целовались взасос.
ИЗВЕСТНЫЙ ПРОДЮСЕР СТАНИСЛАВ АНАЛЬНЫЙ
И ЕГО НОВЫЙ БОЙФРЕНД
ПРАЗДНУЮТ ВЫХОД ДЕБЮТНОГО АЛЬБОМА ГРУППЫ
«ГОРЯЧИЙ ПАРАФИНОВЫЙ РОТ»
Что было делать?
Ну, что было делать?
Запах жены.
Запах жены сдавил горло.
Я принял решение.
Всё прошло.
Всё прошло гладко.
Труп пидараса облил бензином и поджёг. Поджёг прямо в своей квартире – для наиболее надёжного уничтожения запаха. Запаха жены.
Когда разбирали пепелище, нашли его кости. Нашли его кости и решили, что мои. А чьи же ещё? ДНК не исследовали. Я уехал из Томска. Уехал из Томска в Москву. Уехал в Москву и моя жизнь изменилась. Теперь живу по-другому. Живу по фальшивым документам. Жён не завожу. Не завожу – во избежание запаха.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
ПАРЕНЬ: Чёрные Бонские шаманы обещали Гитлеру мировое господство, если он принесёт в жертву всех евреев. Отсюда возникло и то, что потом назвали Всесожжением, и традиционная свастика Бон, которую он немного повернул.
Я: Ты – энциклопедический кладезь. Кладезь информации.
ПАРЕНЬ: У меня много источников: печатные, рукописные, устная передача, визионерский опыт, интуиция…
Я: Ты откуда? Откуда такой?
ПАРЕНЬ: Из предвечного безграничного пространства, конечно. А ты?
Я: Я?…Я местный.
ПАРЕНЬ: О, Боги! Кого только не встретишь в тисках Бульварного кольца. Даже аборигена.
Я: Ты хочешь уйти?
ПАРЕНЬ: Желания подобны листьям на ветру – они проносятся, не оставляя следа, увлекая, однако же, нас за собой.
Я: Не уходи. Пожалуйста. Не уходи.
ПАРЕНЬ: Кроме желаний, есть здравый смысл. К нему стоит прислушиваться.
Я: Останься.
ПАРЕНЬ: Зачем?
Я: Если ты уйдёшь,… если ты уйдёшь, меня замучает рвота.
ПАРЕНЬ: Почему?
Я: Потому что меня начинает тошнить от одной мысли, что ты уйдёшь. От одной только мысли.
ПАРЕНЬ: Это вчерашний алкоголь.
Я: Я почти не пил вчера в клубе. Меня рвёт, когда я теряю что-то очень важное. Очень-очень важное. Последний раз это было на похоронах отца. Я наклонился над ним, чтобы поцеловать, чтобы поцеловать в лоб, и… прямо в гроб.
ПАРЕНЬ: … Я не собирался уходить. Просто надел джинсы. Обычно, в кармане джинсов у меня водятся сигареты.
Я: Спасибо тебе. Не уходи. Я куплю сигареты. Спасибо.
ПАРЕНЬ: У тебя есть деньги?
Я: Деньги? Деньги на сигареты?
ПАРЕНЬ: Я думаю, что ты богат и мне интересно — где ты хранишь свои деньги.
Я: Я рассчитываюсь карточкой. Обыкновенной кредитной карточкой.
ПАРЕНЬ: А в какой матрас зашиты наличные?
Я: Если хочешь – сходи сам. Пин код 1035. 10 – 35.
ПАРЕНЬ: В 1035-м году умер Шенчен Луга.
Я: Кто это?
ПАРЕНЬ: А ты не предполагаешь, что я могу оказаться аферистом, вором и маньяком? Мы знакомы меньше суток.
Я: Расскажи ещё что-нибудь, чтобы я понял – аферист ты, вор или маньяк. Это очень интересно – аферист ты, вор или маньяк.
ПАРЕНЬ: Шенчен Луга Ринпоче – тертон, обнаруживший много скрытых текстов. Считается, что благодаря его открытиям Бон родился заново – как систематизированная религия. Тибетский термин «Бон» можно перевести как «ритуал», точнее «ритуальное речевое действие». Учение Бон основано на реинкарнации, поэтому Буддизму было легко приходить в Тибет – на подготовленную веками почву.
Я: Ты – вор? Вор?
ПАРЕНЬ: Все практикующие Бон, независимо от возраста и места рождения повторяют три великие сердечные мантры: «А КАР А МЕ ТУ ТИ СУ НАГ ПО ШИ МАЛ МАЛ СО ХА», «ОМ МА ТРИ МУ ЙЕ СА ЛЕ ДУ» и «А ОМ ХУНГ АХ А КАР СА ЛЕ ОД А ЙАНГ ОМ ДУ». Названные звукопакеты относятся к Белому Бону и не составляют никакого секрета.
Я: Ты – аферист? Ты – настоящий аферист.
ПАРЕНЬ: Но есть и тайные мантры, которые, наравне с жертвоприношениями, применяют те, кто практикует Чёрный Бон. Например «ОМ ВАДЖРА ХАИ ХУМ ДЖАИ ХАТ». Это боевая мантра алмазного скипетра поражения. В правой руке визуализируется алмазный скипетр со свастикой. Вытягиваешь руку вперёд и после последнего «ХАТ» представляешь, что молния из скипетра, из самого центра свастики, ударяет по твоему врагу.
Я: Я понял, ты – маньяк. Как тебя зовут, маньяк?
ПАРЕНЬ: Умар. Друзья зовут меня Ум.
Я: Ты чеченец? Ты из Чечни? Чеченец?
ПАРЕНЬ: По отцу. По матери я еврей. Родители погибли в первую чеченскую.
Я: Удивительно. Совершенно удивительно.
ПАРЕНЬ: Что?
Я: Чеченец – гей.
ПАРЕНЬ: Не живи стереотипами. В Грозном нашего брата не меньше, чем любителей осликов в горных посёлках. А вот чеченский еврей, да ещё практикующий Бон – это действительно уникальный случай. Скажи мне теперь своё имя.
Я: Иуда.
ПАРЕНЬ: Как?
Я: Это настоящее имя. Имя по паспорту. Отец преподавал историю религии. Историю религии в МГУ. Изучал «феноменологию предательства Иуды». Он считал, что Иуда сдал Христа, не за пресловутые тридцать монет, а по идейным соображениям. Сдал, потому что понял, что тот – никакой не мессия, а самый настоящий враг государства. Враг. Иуда не предал, а именно сдал, сдал не за деньги, а за совесть, гражданскую совесть. Отец восхищался поступком Иуды, считал его эталоном гражданина, и – теперь у меня такой паспорт…. Но в миру я просто Егор. Егор.
ПАРЕНЬ: Вот и познакомились.
Я: Давай-ка я схожу, схожу за сигаретами, а ты пока свари кофе. Какие куришь?
ПАРЕНЬ: Я пойду с тобой.
Входит ЖЕНЩИНА
Я: Там есть звонок.
ЖЕНЩИНА: Я открыла своими ключами, думала, ты давно в институте.
Я: Я просил тебя никогда так не делать. Никогда. Не делать.
ЖЕНЩИНА: А я просила тебя не водить посторонних в квартиру.
Я: Это моя. Моя квартира.
ЖЕНЩИНА: Пока я жива, это моя квартира.
Я: Тебя что, выгнал любовник?
ЖЕНЩИНА: Заткнись.
Я: Сама заткнись. Заткнись.
ЖЕНЩИНА: Уже полдень. Почему ты не на занятиях? Что это за дегенерат?
Я: Не смей. Мы собирались уходить. Не смей.
ПАРЕНЬ: Сходи один. Я пока сварю кофе.
Я: Эээ…
ПАРЕНЬ: У тебя есть корица? Я предпочитаю Малабарскую. Индийская и Цейлонская на её фоне – пресная дорожная пыль. А ты?
Я: Это Галя. Галя. Моя мать.
ЖЕНЩИНА: Убирайтесь вон.
ПАРЕНЬ: Уверен, мы поладим.
Я: Она ни с кем не ладит. Она не ладит ни с кем из двуногих, даже сама собой.
ПАРЕНЬ: Я стану котиком.
ЖЕНЩИНА: Я сказала, — вон!
ПАРЕНЬ: Если я не закурю в течение десяти минут, то умру.
Я: Не знаю…
ПАРЕНЬ: Знание – не вера, оно может быть основано только на опыте. Надеюсь, табачный ларёк недалеко? Я курю крепкие сигареты без ментола кинг сайз.
Я: Ларёк рядом, совсем рядом, но я боюсь…
ПАРЕНЬ: Кому здесь нужен твой страх? Никому? Тогда выброси страх в окно, благо оно открыто с ночи. Ты помнишь прошедшую ночь?
Я: Я скорее забуду, как зовут Галю.
ЖЕНЩИНА: Убирайтесь оба. Немедленно. Или я вызову полицию.
ПАРЕНЬ: Не вздумай купить тонкие.
Я: Надеюсь, застать тебя живым. Надеюсь.
Я ухожу
ЖЕНЩИНА: Я вызываю полицию.
ПАРЕНЬ: Всё гораздо хуже, чем вы думаете. О том, что ваш сын попал в плохую компанию, и ведёт распутный образ жизни, вы знаете давно. Хвосты в институте, сомнительные клубы, мужчины в кожаных штанах, алкоголь….
ЖЕНЩИНА: Алло. Полиция?
ПАРЕНЬ: Ваш сын – крупный наркодиллер. Через его руки проходит до килограмма кокаина в месяц. Он продаёт его своим знакомым, среди которых есть несовершеннолетние, в частности – два десятиклассника элитной гимназии неподалёку отсюда, которые рассчитываются с ним натурой, а это, как вы понимаете, серьёзно отягощает ситуацию.
ЖЕНЩИНА: Кто ты такой?
ПАРЕНЬ: Есть доказательства всех его преступлений. Есть показания покупателей, съёмки камер видео наблюдения, отпечатки пальцев, образцы ДНК, данные спектрального анализа сетчатки глаза. Попросту говоря, он обречён. И спасти его может сейчас только чудо. Имя этому чуду – я. В интересах раскрутки дела и ловли более крупной рыбы, я могу устроить ему отечественный аналог американской программы защиты свидетелей. Но для этого надо, чтобы он согласился с нами сотрудничать. Вы следите за моей мыслью?
ЖЕНЩИНА: Я тебе… вам не верю. Вы с ним… делали это…
ПАРЕНЬ: Ради выполнения задания и сохранения возможности работать под прикрытием, я имею полномочия, в случае необходимости, убить и вашего сына, и вас, поэтому то, что вы имеете в виду, для меня и моих коллег – сущие мелочи. И не такое делать приходится. Я рассказываю всё это вам, чтобы вы не вздумали мне мешать ему помогать. Не мешайте мне помогать ему. Не мешайте помогать. Вам понятно?
ЖЕНЩИНА: Нет.
ПАРЕНЬ: Тогда выпейте вот этот стакан воды.
ЖЕНЩИНА: Зачем?
ПАРЕНЬ: Этого вы уже никогда не узнаете. Пейте!
ЖЕНЩИНА: Послушайте…
ПАРЕНЬ: Если будете кричать, я вас задушу вот этим мягким, но удивительно прочным эластичным шнурком, которым прошедшей ночью ваш сын перетягивал мне то, не имеет значения что. Не верите?
ЖЕНЩИНА: Не надо. Я поняла.
ПАРЕНЬ: Что именно вы поняли?
ЖЕНЩИНА: Всё… Не помогать … то есть, не помогать мешать … то есть, не мешать помогать…
ПАРЕНЬ: Ваш номер телефона у меня, разумеется, есть, как и любая, я подчёркиваю – любая другая информация. Если от вас потребуются конкретные шаги – я позвоню, а пока ваш девиз: «лучшее действие – бездействие». И ни под каким предлогом не вздумайте говорить с сыном обо мне. Подпишите здесь. Внизу листа. И дату поставьте. Это подписка о неразглашении, согласии сотрудничать и о продаже души. Профессиональный юмор. Не ссыте. Прорвёмся с Божьей помощью.
ЖЕНЩИНА: Я… пойду?
ПАРЕНЬ: Вы аппетитная женщина. Вы знаете об этом?
ЖЕНЩИНА: Спасибо…
ПАРЕНЬ: Я бы вам вдул. Что скажите?
ЖЕНЩИНА: Что?… Я не понимаю…
ПАРЕНЬ: Для начала я хочу раздеть вас и облизать.
ЖЕНЩИНА: Вы не имеете права…
ПАРЕНЬ: О своих полномочиях я вам уже говорил.
ЖЕНЩИНА: Но я… у меня… такие дни… ну… трудные…
ПАРЕНЬ: У всех нынче трудные дни. Время такое.
ЖЕНЩИНА: Месячные, месячные, понимаете, месячные…
ПАРЕНЬ: Наши специалисты из отдела эзотерики поговаривают, что мужчина, отведавший менструальной крови женщины, никогда эту женщину не забудет.… Я буду помнить тебя вечно… Галя.
ЖЕНЩИНА: Умоляю вас…
ПАРЕНЬ: Продолжай умолять и снимай трусы. Живо!
Вхожу Я.
Я: Что здесь происходит?
ПАРЕНЬ: Я собираюсь насадить Галю на кукан. Присоединяйся.
ЖЕНЩИНА: Помогите.
ПАРЕНЬ: Организуем ей двойное проникновение.
Я: Прекрати. Прекрати.
ПАРЕНЬ: Мы одновременно кончим в твою мать. Это сближает.
ЖЕНЩИНА: Ради Бога…
Я: Отпусти её немедленно. Немедленно отпусти.
ПАРЕНЬ: Ты напрасно отказываешься. Смотри, как это делается.
ЖЕНЩИНА: Неееет!
Я нападаю на ПАРНЯ, и какое-то время луплю его, ПАРЕНЬ не сопротивляется.
ЖЕНЩИНА убегает.
Как только это происходит, ПАРЕНЬ наносит МНЕ точечный удар прямым указательным пальцем в солнечное сплетение. Я складываюсь пополам.
ПАРЕНЬ: Теперь она оставит тебя в покое.
Я: Ты – сволочь. Негодяй. Сволочь.
ПАРЕНЬ: Вот людская благодарность. Теперь ты для неё — герой. Спас от надругательства, можно сказать.
Я: …?
ПАРЕНЬ: Думаю, приставать с расспросами она не станет, но если захочет узнать обо мне, посмотри ей многозначительно в глаза и скажи что-то вроде: «никогда не говори со мной об этом человеке». Увидишь – отстанет.
Я: Так ты…?
ПАРЕНЬ: Неужели ты подумал, что я всерьёз собрался насиловать твою мать?
Я: Ты был очень, очень убедителен.
ПАРЕНЬ: Ментов она вряд ли вызовет. Но мне всё равно лучше ретироваться.
Я: У неё любовник – полковник полиции. Любовник – полковник.
ПАРЕНЬ: Я уже ушёл.
Я: Я с тобой. Покури, пока я отдышусь. Я быстро отдышусь.
ПАРЕНЬ: Я не курю.
КАРТИНА ВТОРАЯ
ЕВА, 33 года, но выглядит моложе, в подвенечном платье,
АД, 55 лет, но выглядит значительно старше, во фраке.
ЕВА: В своем письме подруге ОНА описывала их первую встречу так: «Однажды я после работы приводила в порядок бумаги. Залезла на лестницу. Залезла на лестницу, чтобы достать папку, и тут вошел шеф, а с ним какой-то мужчина с усиками. С дурацкими усиками. Они сели в углу, и я заметила, как гость смотрит на мои ноги. Всё время смотрит на мои ноги. Когда я спустилась, шеф познакомил нас: “Это господин такой-то (он назвал ЕГО имя) а это наша очаровательная (он назвал моё имя)… Будь любезна, сходи за пивом и паштетом”. Я, естественно, выполнила просьбу. Я выполнила просьбу, и меня пригласили присоединиться к застолью. Я быстро съела бутерброд, из вежливости немного выпила. Знакомый шефа буквально пожирал меня глазами. Пожирал глазами и говорил комплименты, непрерывно говорил комплименты. Мы побеседовали. Побеседовали о музыке, обсудили последний спектакль. Потом шеф отвел меня в сторону. Отвёл в сторону и спросил: “Ты не догадалась, кто такой этот господин? Разве ты не видела его портреты?” Я смущенно покачала головой. “Да это же наш…” (он назвал ЕГО настоящее имя)!. Дома я невзначай, как бы невзначай, спросила отца, кто это. ”Молокосос, у которого хватает наглости утверждать, что он знает все на свете”, – с презрением отозвался тот». ЕЙ тогда было 17, ЕМУ – 40.
АД: Шампанского?
ЕВА: Я бесконечно счастлива. Бесконечно счастлива быть твоей женой.
АД: Мы вместе с тобой всю вечность. Однажды ты съела яблоко, и нас прогнали с Родины. Потом ты убила меня, когда мы были братьями. Тебя тогда звали Каин. А как-то раз мы с тобой совратили нашего старика-отца Лота. Помнишь? Мы были матерями друг друга бессчётное количество раз. А если сложить в кучу все крылья наших воплощений насекомыми, получится гора, закрывающая собой Солнце. Кем мы встретимся в следующей жизни?
ЕВА: Ты будешь королём Джамбудвипы, а я — зеленоглазой, непременно зеленоглазой колдуньей. Колдуньей, на которой ты женишься.
АД: Ты станешь королевой Гипербореи. И мы будем жить долго и счастливо, и умрём в один день. Как в русских сказках.
ЕВА: Мы с тобой уже в русской сказке. В самом финале русской сказки.
АД: Если верно, что в каждом следующем перерождении нам придётся искупать вину перерождения предыдущего, тогда мне предстоит родиться на территории Советского Союза евреем-педерастом, а тебе – моим мальчиком.
ЕВА: Я пью за счастливый союз будущего еврея-педераста из Советского Союза и его мальчика. Хрупкого мальчика. Нежного мальчика для советских утех еврейского педераста.
АД: ОН по достоинству оценил ЕЁ мужество, в самые страшные минуты жизни пожелавшей стать ЕГО женой. В предпоследний день второго месяца весны в три часа тридцать минут ночи они поженились. В тот же день ОН продиктовал свое завещание: «Мой народ оказался недостойным возглавляемого мною движения. Может быть, лет через сто новый гений воспримет мои идеи и возродит из пепла. А сейчас, когда мое земное бытие подходит к концу, я решил взять в жены девушку, которая доказала мне свою многолетнюю верную дружбу и прибыла в осажденный город, чтобы разделить мою судьбу. Мы оба предпочитаем смерть позору бегства или капитуляции. По своему желанию и будучи моей супругой, она принимает смерть».
АД: А может, ну его, а? У нас с тобой есть замечательные двойники. Верный Хайнц приведёт их через подземный ход и прострелит им черепа. Отто с Йозефом предадут останки огню. А мы с тобой уйдём тем же подземным ходом и встретим финал русской сказки где-нибудь в Аргентине?
ЕВА: Я очень переживаю. Переживаю за Магду. Хорошо, что у нас с тобой нет детей.
АД: …Когда Хаазе отравил Блонди.… Я обнял её.… Этот стеклянный взгляд… (плачет)… Я так люблю тебя… Я хочу, чтобы у нас были дети… Много… Больше, чем у Йозефа и Магды…. Нам надо бежать… Бежать. (кричит) Бежать.
ЕВА: Любимый, ты сумасшедший. Сумасшедший любимый. Город в тройном кольце. Нас повесят на крюках, как Бенито и Клару, или отвезут в клетке в Москву и всё равно повесят на крюках. Повесят на крюках за рёбра. Я люблю тебя больше жизни, поэтому, если ты решишь бежать, я убью тебя. Убью и съем. Налей мне ещё шампанского. Налей шампанского и займись со мной любовью.
АД: (смеётся) Хорошо, что ты шутишь. Но шутки закончились. Пройдут столетия, и из руин наших городов и монументов вырастет ненависть против тех, кого мы должны благодарить за весь тот ужас, в котором купается сегодняшний мир – международное еврейство и его приспешников. Евреи виноваты во всём, но прежде всего (!) в создании той жуткой монотеистической парадигмы реальности, в которой вынужден жить современный образованный человек, ежедневно наталкиваясь на противоречия и нелогичность этого бреда. Более молодые монотеистические модели только усугубляли отвратительную еврейскую картину мира и привели человечество в рабство, маскирующееся под благочестие и богопочитание. Есть устойчивое выражение – «Рабы Божьи». Кто это? Я отвечу просто, — божьи рабы – это рабы еврейского мифа о предвечном мифическом творце всего сущего, то есть – рабы евреев. Был единственный способ избавить человечество от рабства – принести великую жертву, очистить огнём этот мир от ужасов еврейства и монотеизма, и подарить человечеству спасение в Свастике. Наши арийские праотцы при встрече говорили друг другу «СУАСТИ» на древнейшем из известных языков – небесном санскрите, где «СУ» значит «прекрасный», а «АСТИ» — бытие. Бытие прекрасно, если в нём нет выдуманного подлыми евреями единого бога. Я не сумел использовать свой шанс спасти человечество. Мне не хватило времени. Евреи перехитрили меня. Но, не смотря ни на что, я умираю со счастливым сердцем, сознавая безмерные дела и подвиги наших солдат на фронте, наших женщин в тылу, подвиги наших крестьян и рабочих, и небывалый в истории вклад нашей молодежи, носящей мое имя! Имя, которое копьём Зигфрида вонзится в плоть веков и воссияет, подобно сердцу Данко! Вонзится! Вонзится! Вонзится и воссияет! И там, где двое соберутся во имя моё, там третьим между ними буду я!… между ними…. буду.… я…. мне надо…. в душ. (скрывается в душевой)
ЕВА: (одна, тихо): Я пью за разорённый дом, за злую жизнь мою, за одиночество вдвоём, и за тебя я пью.…ах, Анна, Анна… ты всё знаешь, ты всё знаешь про это…- за ложь меня предавших губ, за мёртвый холод глаз, за то, что мир жесток и груб, за то, что Бог не спас…. (громко): Раз пошла такая пьянка, я хотела бы прояснить для себя кое-что. Во-первых, правда ли, что твоя бабка Анна-Мария родила твоего отца Алоиса, когда работала поварихой в еврейской семье? Еврейской семье Франкенбергеров. И правда ли, что этот Франкенбергер платил ей? Платил ей за своего девятнадцатилетнего сына алименты. Платил алименты вплоть до четырнадцатилетия ее внебрачного ребенка, твоего отца. Во-вторых, я хотела бы знать, почему все твои любовницы так и норовили покончить с собой? Норовили покончить с собой и многим это удалось. Гели застрелилась из пистолета. Из пистолета, который ты ей подарил, Юнити дважды выстрелила себе в голову. Дважды выстрелила в голову, но выжила и прожила после этого еще девять лет инвалидом. Красавица Рената выбросилась из окна. Как положено актрисе, эффектно выбросилась из окна. Или ей помогли быть такой эффектной? Сюзи повесилась после единственной ночи. После единственной ночи, проведенной с тобой. Да и меня не обошла чаша сия. Первая попытка была неудачной, но сегодня, полагаю, всё получится. Сегодня всё получится. Как ты думаешь, с чем это связано? Как думаешь?
АД: (вернулся из душевой): Блядь.
ЕВА: Вот тут ты прав. Помнишь Рудольфа Кеплера? Художника Рудольфа Кеплера? Он, не только был моим любовником, но и рисовал меня. Рудольф рисовал меня обнаженной. Никогда я не была такой красивой. Такой красивой, как на картинах Рудольфа. Потом он собственноручно уничтожил все картины. Уничтожил все опасные картины. А жаль. Я бы подарила тебе парочку. Парочку картин настоящего художника. Художника, знающего толк в красоте упругого гибкого горячего женского тела.
АД: … ты меня предала… я совсем один…
ЕВА: С каким наслаждением я бы сдала тебя русским. Ты – не вождь. Не вождь. Ты –извращенец, бездарь и говно.
АД: …. небо, какое же это облегчение… Иуда был казначеем общины, поэтому жалкая тридцатка не могла быть причиной предательства, он распоряжался суммами куда крупнее. Он выдал Иисуса стражникам, потому что разочаровался в нём, как в Учителе. Это самое страшное разочарование. Когда предаёт любимая женщина, бросает мать, отвергает Родина – это сущая мелочь, в сравнении с пониманием того, что твой Учитель – фуфло и пустышка. Мне повезло. Мои Учителя из Страны Снегов – Атланты Арктиды. Они берегут меня. … А Иуде не повезло. Он не вынес этого и удавился. И тебе не повезло.
АД убивает ЕВУ, затем снимает трубку телефонного аппарата.
Хайнц, через два часа можешь приводить. Нет, ей двойник не потребуется. Только мне.
АД ложиться на ЕВУ, прижимаясь губами ко рту трупа.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
1
УМ: Где ты берёшь такой хороший кокаин?
Я: Из предвечного пространства, конечно. Предвечного и безграничного.
УМ: Тогда, пожалуй, мне стоит раствориться в нём.
Я: Не обижайся. Я не могу познакомить тебя со своими дилерами. Дилеры скукожатся и порвут со мной связь. Разорвут. Но я могу достать всё. Всё, что тебе нужно.
УМ: Дело не в дилерах. С тех пор, как мы вместе, наши умы работают, как система двух, отражающихся друг в друге зеркал. Поэтому всё, что происходит в тебе, я вижу так, как будто это происходит во мне, но с точностью до наоборот. И я вижу, что ты мне не доверяешь.
Я: Ты опять уходишь?
УМ: Меня ждут.
Я: Кто?
УМ: Друзья.
Я: У тебя от меня секреты.
УМ: Мы интересны друг другу, пока в нас есть тайна.
Я: Мы вместе уже больше месяца, а ты не познакомил меня ни с одним, ни с одним из своих друзей. Мы бываем в клубах, дурацких клубах, спим,… а потом ты уходишь, и я не знаю – чем ты живёшь, живёшь на самом деле… Я у тебя не один?
УМ: Ты не у меня.
Я: …Отец умер у меня на руках, на этих руках. В этой квартире. Галя уехала к сестре в Саратов и там пьёт. Всё время пьёт. У меня есть только ты, у меня нет никого, кроме тебя, у меня совсем нет кожи, совсем – я весь перед тобой всей своей изнанкой. … Я люблю тебя.
УМ: У любви вкус космоса. Идея о том, что любовь связывает – источник всех бед. Любовь не подрезает крылья, а расправляет их. Никто никому не принадлежит.
Я: Я застукал свою мать с любовником и рассказал об этом отцу. Я рассказал об этом отцу, а он повесился. Когда я снял его из петли, он ещё был живой. Он был живой, но из-за того, что сломал себе шею, когда вешался, он не дождался врачей. Не дождался и умер. Мне очень нужно, очень нужно принадлежать тебе.
УМ: Я боюсь за тебя. Эти люди, у которых ты берёшь кокаин, они опасны. Я не хочу тебя потерять… Я тоже люблю тебя.
Я: … Научи, научи, научи меня доверять.
2
Я: Это невероятно, абсолютно, абсолютно невероятно. Ты, наверняка, работаешь в этом магазине.
УМ: Ты видел, чтобы со мной кто-нибудь поздоровался там? Продавцы или охранники?
Я: Но как? Как ты это сделал?
УМ: Ты всё видел. Я вошёл, достал из кармана отвёртку, для удобства подставил стремянку, благо она там оказалась, выкрутил болты, снял с витрины жалюзи, свернул их, сунул в подмышку, поставил стремянку на место и вышел из магазина.
Я: Почему тебя никто не остановил? Не остановил на выходе? Ты же попросту украл у них дорогую, достаточно дорогую вещь.
УМ: Потому что я стал невидимым.
Я: Что значит – «невидимым»? Я тебя видел, прекрасно видел.
УМ: Стать невидимым – не значит быть недоступным для органа зрения. Невидимость предполагает недоступность для внимания смотрящего, а это вполне достижимо.
Я: Ничего-ничего не понял.
УМ: Если ты всё время будешь удерживать свой ум над каждой клеткой поверхности собственного тела, не фокусируясь на появляющихся в уме мыслях и ощущениях, то окружающие будут воспринимать тебя как абсолютно естественное проявление пространства – как часть интерьера и рабочего процесса. Ну, и ещё для этой практики нужен язык, не спрашивай меня – что за язык, это я расскажу тебе позже.
Я: Тогда скажи, что значит – не фокусироваться? Как это – не фокусироваться на мыслях?
УМ: Это значит – не отталкивать их, но и не следовать за ними. Пусть себе плывут, как облака в небе. А небо – это и есть твой ум. Именно его надо удерживать над поверхностью тела. Поговаривают, что именно так Адольф Гитлер вышел из своего бункера, а затем из окружённого Берлина.
Я: Зачем тебе жалюзи?
УМ: Это подарок моим друзьям. Жалюзи отлично подойдут им под обои.
Я: Сейчас мы идём к ним?
УМ: Их зовут Идея и Фил. Они мои ученики.
Я: Ты учишь их становиться невидимыми? Невидимыми, как ты?
УМ: Мы поклялись уничтожить этот лживый мир. Если захочешь, ты можешь стать одним из нас.
Я: Я хочу. Хочу.
3
ИДЕЯ: С точки зрения современной науки, существует семь способов уничтожения Земли. Если коротко, то дело обстоит так:
Самый примитивный способ. Землю можно разрушить при столкновении с тупым предметом, например с большим тяжелым камнем размером примерно с Марс.
Необходимо как следует разогнать этот объект и вмазать им в Землю, предпочтительно лоб в лоб. Земля превратиться в пыль.
Способ второй. Землю можно аннигилировть соответствующим количеством антиматерии. Для этого потребуется планета размером с Землю из антиматерии. В настоящее время антиматерия может быть произведена в ничтожно малых количествах в огромных ускорителях частиц. Чтобы создать достаточное количество антиматерии с помощью ускорителей, потребуется около трёх миллионов лет. Если мы таковым временем располагаем, то после того, как удастся получить достаточно антиматерии, надо будет просто запустить эту массу в направлении Земли. Последующее высвобождение энергии, согласно известной формуле Эйнштейна E=mc2, будет эквивалентно тому количеству, которое Солнце испускает за 89 миллионов лет. При столкновении материя и антиматерия полностью аннигилируют друг друга. От Земли останется только вспышка света, расширяющаяся в пространстве. Это самый радикальный метод из всех, так как сама материя, из которой была сделана Земля, прекращает свое существование. Землю невозможно будет собрать заново.
Способ третий. Земля может быть расщеплена на элементарные частицы. Необходимо взять каждый отдельный атом планеты Земля и расщепить его на водород и гелий. Расщепление тяжелых элементов на водород и гелий является противоположностью самоподдерживающейся реакции на Солнце. В этом случае, на месте Земли окажется тонкое облако газа. Количество энергии, которое потребуется для расщепления каждого атома Земли, приблизительно равно количеству энергии, продуцируемой Солнцем в течение миллиона лет.
Способ четвёртый. Землю можно всосать в микроскопическую черную дыру. Для этого потребуется микроскопическая черная дыра. Важно понимать, что черные дыры не вечные, они испаряются из-за излучения Хокинга. Время испарения зависит от массы. Поэтому потребуется черная дыра с определенной пороговой массой. Её масса должна быть примерно равна массе горы Эверест. Необходимо просто поместить черную дыру на поверхность Земли и подождать. Черные дыры обладают такой высокой плотностью, что проходят через обычную материю, как камень сквозь воздух. Черная дыра постепенно остановится в ядре Земли, и вскоре поглотит всю материю планеты. От Земли останется сингулярность с примерным радиусом в 9 миллиметров, которая продолжит весело бежать по орбите вокруг Солнца.
Способ пятый. Землю можно сварить в солнечной топке. Здесь потребуются средства для фокусировки заметной части выброса энергии Солнца прямо на Землю. О чем идет речь? О зеркалах, множестве зеркал. Можно перехватить несколько астероидов немаленького размера для получения сырья, и начать производство километровых листов из легких отражающих материалов, таких как алюминизированый майлар, алюминиевая фольга, никелевая фольга. Листы должны будут уметь самостоятельно менять фокусное расстояние, так как положение Солнца и Земли будут постоянно меняться, поэтому надо будет прикрепить к каждому листу несколько маневровых двигателей, а также коммуникационные и навигационные системы. Согласно предварительным расчетам потребуется примерно два триллиона квадратных километров зеркал. Управлять зеркалами надо таким образом, чтобы сфокусировать на Земле как можно больше солнечной энергии – либо на ядре, либо на какой-нибудь точке поверхности. Теоретически, температура Земли повысится, и планета полностью выкипит, превратившись в газовое облако.
Способ шестой. Землю можно перераскрутить. Потребуются средства для ускорения вращения Земли. Ускорение вращения Земли отличается от ее перемещения. Внешнее воздействие может передвинуть Землю, но никакого заметного влияния на ее вращение не окажет. Потребуется построить на экваторе ракеты или электромагнитные пушки, которые все будут смотреть на запад. Согласно теории, если достаточно быстро раскрутить Землю, то она развалится на кусочки, так как экватор начнет двигаться со скоростью, позволяющей преодолеть влияние гравитации. Достаточно будет одного оборота за 84 минуты.
И, наконец, способ номер семь. Землю можно тупо взорвать. Этот метод включает в себя взрыв бомбы достаточной мощности, чтобы расколоть Землю на куски. Все созданные человечеством взрывчатые вещества, ядерные и неядерные, собранные вместе и взорванные одновременно, создадут значительный кратер и порушат экосистему, но едва поцарапают поверхность планеты, что неудивительно, если вспомнить о том, что Земля – это пять триллиардов девятьсот семьдесят три квинтеллиона шестьсот квадриллионов тонн железа, возрастом четыре миллиарда пятьсот пятьдесят миллионов лет. Данные указывают на то, что в прошлом Земля подвергалась бомбардировкам астероидов, взрывы которых были эквивалентны взрыву 5 миллиардов атомных бомб, упавших на Хиросиму, но следы таких взрывов трудно найти. А еще проблема с гравитацией. Если взрыв не будет достаточно мощным, тот куски под влиянием взаимного гравитационного притяжения заново соберутся вместе, и Земля воссоздастся из осколков, как жидкий терминатор, поэтому данный способ я бы всерьёз не рассматривал. У меня всё.
УМ: Какие будут мнения?
ФИЛ: Мне понравился вариант с перераскруткой. Когда ракеты направлены на запад – это патриотично. Если грамотно позиционировать проект, можно получить государственную субсидию.
УМ: Понятно. А ты что скажешь?
Я: Вы это всё всерьёз?
УМ: Ты имеешь в виду государственную субсидию?
Я: Нет. Совсем нет. В это я как раз могу поверить. Я про уничтожение. Уничтожение Земли.
УМ: Идея – физик. Он так мыслит. А как бы ты уничтожил мир, основный на лжи, жадности, злости, ревности и зависти?
Я: Я не знаю…. Может быть, любовью?
УМ: Любовь давно не работает. Впрочем, как и физика. Нас спасёт только магия. «РО-ЛАНГ» переводится с тибетского, как «труп, который встаёт». При проведении этого ритуала, шаман запирается в тесной комнате один на один с трупом. Он должен оживить мертвеца, распростершись на нём, прижав рот ко рту, беспрестанно повторяя одну и ту же формулу, ни на секунду не отвлекаясь никакой посторонней мыслью. Через несколько мгновений труп начинает шевелиться. Он приподнимается и старается избавиться от шамана, но шаман тесно прижимается к трупу, не отрывая рта от его губ. Наконец, кончик языка трупа слегка высовывается. Это критический момент ритуала. Шаман должен вцепиться зубами в язык мертвеца и вырвать его. Тело тотчас же вновь окостеневает. А его высушенный язык является самым могущественным из существующих магических амулетов. Свой язык я привёз из Чечни. Если у каждого из нас будет такой язык, мы достигнем всего, чего захотим.
У МЕНЯ звонит мобильный телефон.
Я: Слушаю (слушаю какое-то время, потом отключаю). Это тётка из Саратова. Галя умерла.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
ПОЛКОВНИК: Ты бузуй тут, Вобла, не плесневей.
ГАЛИНА: Дура я у тебя, Петя. Дуделка дурная.
ПОЛКОВНИК: Я, Вобла, в дуделку твою до гроба дудеть буду. И ты в мою дуди.
ГАЛИНА: Додуделась я, Петя.
ПОЛКОВНИК: Не пенься, Вобла. Мы с тобой и не такое вывозили. Держи пузырь барабаном.
ГАЛИНА: Ты знать должен, Петя. Дура я. Прости меня.
ПОЛКОВНИК: За то, что ты дура, я тебя ещё в семьдесят пятом простил.
ГАЛИНА: Думала смолчать, да батюшка говорит, — облегчись, легче помирать будет.
ПОЛКОВНИК: Какой ананас в жопе ноги батюшка помирать легче будет? Ты вообще – помнишь кто ты на самом деле? Не по легенде, а по правде? Я этому батюшке вантусом жопу сейчас.
ГАЛИНА: Это, пожалуйста, Петя. Мне по хрену. Мне про другое сказать тебе надо.
Энергично входит ТАДЖИК
ТАДЖИК: Вы, москвичи, или более культурными будьте, или менее культурными. Более культурный окурок в урну бросит. Чисто будет. Менее культурный – под ноги бросит, на дорогу, подметать легко. А вы на газон бросаете, от глаз подальше. Вроде бы культурно, а убирать плохо. Окурок потихоньку на газон бросать – это как Родину предавать. Как мать в рабство продавать. Как Бога на другого Бога поменять.
Вбегают санитары, уводят ТАДЖИКА.
ПОЛКОВНИК: Неспокойно тут. Что сказать-то хотела?
ГАЛИНА: Ой, Петя …
Входит ДЕЖУРНЫЙ.
ДЕЖУРНЫЙ: Добрый вечер. Как самочувствие. Не перепугались?
ГАЛИНА: Здравствуйте, доктор.
ПОЛКОВНИК: Доктор, а зачем к вам в больницу ходят всякие и хрень кипучую больным несут?
ДЕЖУРНЫЙ: Это пациент из соседнего бокса. У него психоз на фоне препаратов.
ГАЛИНА: Всё в порядке.
ДЕЖУРНЫЙ: Я скажу – вам сделают успокоительное.
ПОЛКОВНИК: Я про попов говорил.
ДЕЖУРНЫЙ: Священников мы приглашаем только к умирающим.
ДЕЖУРНЫЙ уходит. Пауза. ДЕЖУРНЫЙ возвращается.
ДЕЖУРНЫЙ: А почему вы про священников спросили?
ПОЛКОВНИК: Я?
ГАЛИНА: Вы не слушайте его, доктор. Это он волнуется так.
ПОЛКОВНИК: Вы же говорили, что всё хорошо, что на поправку пошла. Ты же, ананас
ГАЛИНА: Петя, помолчи. Не трожь врача.
ДЕЖУРНЫЙ: Всё правильно. На следующей неделе выписка.
ПОЛКОВНИК: Да?
ДЕЖУРНЫЙ: Не волнуйтесь вы так. Мы всегда рядом. Всего доброго.
ДЕЖУРНЫЙ уходит
ГАЛИНА: Один раз это было, Петя. Давно. С русским главнокомандующим. Ещё на первом задании. Когда я полужопие утратила. Всё. Сказала. Я просто подумала, — а вдруг умру с обманом на сердце, нехорошо это. Прости.
ПОЛКОВНИК: Ты, Вобла, успокоительным часто не балуйся. А то чердак-то уже, смотрю, дымится. На следующей неделе домой тебя отпустят, там и поговорим. Только знай, что я тебе всё равно не поверю. Даже если погонами своими клясться будешь. Не было такого. Никогда. А если и было, то всё равно не было. Хватит с меня твоего карантина. Я тогда чуть не помер. Бегемота потом на котлеты пустил.
КАРТИНА ВТОРАЯ
ПОЛКОВНИК: Пиши расписку.
Я: Что именно писать?
ПОЛКОВНИК: Я, такой-то и такой-то, ананас в жопе ноги, для выполнения задания получил препарат «язык человеческий мумифицированный» одна штука, в хорошем состоянии, инвентарный номер такой-то.
Я: Так и писать? Так и писать – «язык человеческий»? Может быть, иначе? Может быть, на латыни?
ПОЛКОВНИК: Ты, ананас в жопе ноги, мало того, что извёл годовой запас кокаина, который отпускался, между прочим, на всех. Мало того, что довёл до инфаркта капитана Нечипоренко, так ещё и дурку брякаешь. Пиши, давай.
Я: Да, полковник.
ПОЛКОВНИК: Что с объектами?
Я: Объект «Физик» питает сердечную привязанность к объекту «Лирик». Оба они полностью подчинены. Подчинены обаянию объекта «Чечен». Объект «Чечен» обладает несомненными гипнотическими навыками и невероятно сильной личностной харизмой. О том, как «Физик» и «Лирик» добывали языки, я писал отдельный рапорт. Отдельный рапорт про морг. По некоторым данным, по данным из разговоров «Чечена» — готовится крупная магическая афера сектантов. Сектантов со всей России.
ПОЛКОВНИК: Молодец, ананас в жопе ноги.
Я: Служу Америке.
ПОЛКОВНИК: Хорошо, что служишь. Правильно. Меня только вот что интересует.… Жопа не треснула ещё от службы такой? Туда уже, поди, зенитно-ракетный комплекс «Бук» вогнать можно со всем боевым расчетом. Ладно, расслабься, шучу. У каждого из нас своё место. Каждый по-своему на страже стоит…. Просто некоторые, например, стоят раком. Да шучу я, не зыркай глазёнками. С моё послужишь, и не так шутить будешь, ананас в жопе ноги. Вопросы есть на этом этапе?
Я: Так точно. Как здоровье капитана Нечипоренко?
ПОЛКОВНИК: Галина моя – женщина крепкая. Выкарабкается. Но из операции я её вывел. Нужен отдых.
Я: Меня вот что мучает, товарищ полковник. А может, зря я помешал объекту? Может, зря? Может, следовало посодействовать? Посодействовать на счёт двойного проникновения? Глядишь, и не было бы инфаркта у капитана, а наоборот – было бы хорошее настроение. Хорошее настроение и мягкий характер.
ПОЛКОВНИК: Отставить.
Я: Слушаюсь… Да и мне самому было бы интересно…
ПОЛКОВНИК: Отставить дурку брякать, ананас в жопе ноги!
Я: Есть отставить дурку.
ПОЛКОВНИК: Теперь так. Для форсирования событий, наверху приняли решение начать ананас в жопе ноги…. где этот формуляр… вот он. Принято решение начать вторую часть операции «Иуда». Подходящий для этого момент выберешь сам. Со мной связи больше не будет.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
ПОЛКОВНИК (перед зеркалом): Давай. За верность. За преданность всем сердцем. Будь. Хорошо пошла. Сразу по второй. За измену. За предательство. Тоже всем сердцем. Теперь смотри. Верность предполагает постоянство. Так? Теперь скажи – где ты видел постоянство? Всё, всё время по-другому. Вот я. Вот голова моя. Вот сердце. Вот служба. Откуда тогда верность брать? И кому тогда изменять? Кого предавать? Скажи мне, друг преданный? Ты предан мне? Ты предать меня можешь? Давай ещё по стакану. Люблю водку. Пряная она. Ласковая. Живая. Тёплая, даже если холодная. Не можешь ты меня предать. И я тебя не могу. И себя не могу. Потому, что нет постоянного. Константы нет никакой. Ни в голове, ни в сердце. Нечего предавать. И некому. Поэтому нет предателей на свете. Ни одного. Предателей нет, а преданные есть. Преданные – это данность такая. Текучая. Как водка вязкая. Белая. Сердце преданного рождает предательство. Был поступок – стало предательство. Кто виноват? Преданный виноват. Давай по новой. Люблю пить полным ртом. Помногу пить люблю. Может, помру? Обязательно помру. Вот смерть – и есть главное предательство. Обязательное предательство. Для всех. Все мы преданы предателю этому. Преданные предателем преданы ему до смерти. А разве смерть знает, что она – предатель? Нет. Это я, полковник Петренко, американский конспиролог тебе говорю. Нет у смерти в сердце предательства. Смерть про предательство вообще никогда не слышала. Поэтому, нет никакого предательства. А преданные есть. Преданные – все. Все до единого. И Вобла. И я. И Сердце. Нет постоянства. Всё всегда другое. Нет ничего постоянного. Нет ничего. Ничего. Эх, Вобла, Вобла.
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
ФИЛ:
Зашли в шикарный русский заповедник,
И возлегли под сенью русских кущ.
На нас смотрели русские олени.
Альков нам плёл душистый русский плющ.
И мы отождествлялися с природой,
Пока не пробил расставанья срок.
И я пошёл обратно на работу.
Я – работящий русский паренёк.
А ты к себе вернулась на Рублёвку,
Туда, где в каждом зубе бриллиант.
И стала жить с евреем-полукровкой,
Поскольку он успешный фабрикант.
Я говорил тебе, — опомнись, ты же наша.
Я говорил тебе, — нет счастья без любви.
Я говорил, — вернись ко мне, моя Наташа,
Иди сюда. И душу мне не рви.
Но ты не захотела быть со мною.
Ты предпочла обрезанный конец.
И понял я – чтоб сердце успокоить,
Мне надо, чтобы смолкнул стук сердец.
«Не суждено нам было выжить вместе,
Родить и пестовать доверчивых детей», —
Спокойно я отвечу при аресте
По поводу насильственных смертей.
Зачах очаг, и негде мне согреться.
Но знаю, не напрасной будет боль.
Пусть понимают суки-иноверцы,
Как русский убивает за любовь.
Сперва сжимает горло челюстями,
Потом вонзает в сердце финский нож,
Сияя под расстрельными статьями,
На демона и ангела похож.
Но прокурор меня не расстреляет,
Поскольку времена теперь не те.
Пожизненную каторгу впаяют,
А в карцере растянут на кресте.
Ни мига не жалею, хоть и тяжко
До смерти хавать арестантский пай.
Моя шальная девочка Наташка.
Осужденный твой вечно Николай.
Это для журнала «Русский националист». Платят — медну полушку. Я для них ещё слоган придумал: «В жизни бывают чёрные и белые полосы. Журнал «Русский националист» — только для белых!»
УМ: Взяли?
ФИЛ: Сказали, что «русский» и «белый» — это не одно и то же.
ИДЕЯ: Не расстраивайся. Ты – однозначно гений.
ФИЛ: Может, ещё что-нибудь почитать, пока не звонят?
УМ: Позвонят с минуты на минуту. Лучше давайте медитировать.
Я: Я хочу признаться
УМ: Поскольку главный чёрный ритуал у нас впереди, для подготовки мы используем лёгкую белую медитацию. Садимся в лотос и концентрируемся на вдохах и выдохах. Мы смотрим в ум, позволяя, как внешним, так и внутренним явлениям появляться и исчезать, не принимая их, не отталкивая и не игнорируя.
Я: Это важно.
УМ: Мы осознаём, что все явления не имеют собственной природы. Природа любой формы – пустота, проявление пустоты – форма. Мы осознаём, что форма и пустота неразделимы.
Звонит телефон. Ум берёт трубку, какое-то время слушает, отключает.
УМ: Мне только что сообщили место и время. Там будут наши братья со всей России. Нас немного, но каждый прошёл через РО-ЛАНГ и добыл свой язык. Сегодня ночью мы уничтожим всё, что мешает вселенской гармонии.
Тут я рассказываю о том, что я служу на Лубянке, рассказываю о том, что внедрён к ним с целью доносительства, рассказываю о том, что их ждёт в ближайшее время: допросы, пытки, казни.
Я утаиваю то, что на самом деле я – американский лейтенант-конспиролог, и что моё саморазоблачение сейчас – это спланированная акция в рамках операции «Иуда», цель которой остаётся для меня неизвестной до получения соответствующих инструкций.
Я собираюсь вбросить ещё мегатонну лжи, но УМ подходит ко мне быстрым шагом и наносит удар прямым указательным пальцем правой руки в левый глаз.
Он пробивает податливое глазное яблоко, сокрушая заднюю стенку глазницы, и входит в мозговую ткань.
Благодаря натренированной реакции конспиролога, я успеваю распознать его намерения и предпринять ответный ход.
Когда палец УМА ещё только летит в мой зрачок, я таким же прямым пальцем правой руки бью в его левый глаз.
Пройдя сквозь желток яйца глазного яблока, проломив скорлупу костных пластин глазницы, и, растянув эластичную, несмотря на название, твёрдую мозговую оболочку, мой палец погружается в мякоть серого и белого веществ головного мозга УМА.
Так мы и умираем друг у друга на пальцах.
ИДЕЯ: Мама, sos.
ФИЛ плачет. ИДЕЯ нежно обнимает его.
Что было дальше с ИДЕЕЙ и ФИЛОМ я не знаю, а УМ и Я, пройдя через скитания ЧИКХАЙ БАРДО, ЧЁНЬИД БАРДО И СИДПА БАРДО, реинкарнировали где-то в параллельной Вселенной.
КАРТИНА ПЯТАЯ
КАПИТАН ГАЛИНА НЕЧИПОРЕНКО: Стрелять я умею. Парашют и компьютер знакомы. В Бога верю сызмальства. В запоях бывала. Ничем меня не удивишь, кроме, разве что, умного негра. Стало быть, я подхожу по всем параметрам. Так я стала американским конспирологом. Работа не сложная: знай себе – хуячь. Русских, конечно. Потому что русские – не люди. У русских нет души. Как у негров и пидарасов. Среди людей конспирологов немного. Есть ещё псы-конспирологи, конспирологи — летучие мыши и конспирологи — голодные духи, но о них я предпочту не распространяться, ибо – Присяга. За нарушение Присяги у нас карантин, а этого я последнему русскому негру не пожелаю, даже если он ещё и пидор. Если кому интересно, что там происходит, отсосите у бегемота – узнаете. Первое задание я получила такое: «Покрыть Россию позором». Я подошла к делу творчески. Проникла ночью в московский Кремль и всё там хорошенько обоссала и обосрала, а, подумавши, ещё и заблевала. Расставила ловушки, как учили, и скрылась. Это была провокация. Русский главнокомандующий встревожился и утратил бдительность. Из-за этого мне удалось выкрасть его дневник. Кроме обычного анализа бессознательных импульсов и сексуальных фантазий, была в нём одна прелюбопытнейшая биографическая деталь. Вот она: «Синим студенческим утром, я очнулся в амнезии у Вареньки – гибкой горячей женщины-кошки. Выпив вчерашней водки, осознал, что Варя окоченела и ригидная. От чего и как она умерла – хуй пойми. Записки не оставила. Я тогда сварил её в ванне при помощи кипятильника, и в течение недели сожрал, потому что не знал, куда девать труп. С тех пор прошло 40 лет абсолютной трезвости». В принципе, обнародования этого дневника вполне хватало для выполнения задания, служи я в обычной политической разведке. Но мы, конспирологи, всегда идём в глубину. Думаете, я накачала русского главнокомандующего алкоголем и наслаждалась его реверсивным каннибализмом? В принципе, этого тоже вполне хватило бы для выполнения задания, служи я в каком-нибудь из обыкновенных засекреченных спец-подразделений генерального штаба. Но мы, конспирологи, стремимся всегда донырнуть до дна. А, донырнув, мы не успокаиваемся, и бурим к самому ядру планеты. Поэтому, для начала, я влюбила его в себя. Его – русского главнокомандующего, в себя – до мозга костей и корней волос конспиролога. И вот только потом накачала и наслаждалась. Пришлось пожертвовать собственной большой ягодичной, но что такое одна мышца, когда речь идёт о чести мундира! В результате, над Россией глумился весь мир. Меня представили к медали за жертвенность и ордену за нетривиальность мышления, а потом отправили в карантин. Для профилактики. Своего бегемота я крестила по православному обряду. Имя дала Иннокентий. В честь русского актёра Смоктуновского. После карантина меня повысили до мастер-конспиролога и поручили новое задание. Необходимо было обезвредить и поставить на службу Америке сектантов, практикующих Чёрный Бон – древнюю тибетскую религию, считавшуюся исчезнувшей и вытесненной Буддизмом. Считалось, что Бон сохранился лишь в так называемом Белом Варианте – абсолютно безобидном и не представляющем стратегического интереса. Оказалось – нет. Появился шаман, обладающий недюжинными способностями, впервые продемонстрированными во время первой чеченской кампании. По агентурным данным, свои умения он объяснял мощно проявляющейся памятью из прошлой жизни. Чёрный Бонский шаман опасен тем, что посредством жертвоприношений и боевых мантр, способен на такое, что не только у Америки, но и у всего мира жопа поперёк треснет. Есть сведения, что посвящения Чёрного Бона были у Адольфа Гитлера и Иисуса Христа. Этим, в частности, объясняется использование изображения свастики в раннем Христианстве. Бонские источники утверждают, что и Гитлер и Иисус – инкарнации одного и того же древнего учителя Чёрного Бона, жившего более четырёх тысяч лет назад. И Гитлер и Иисус работали, главным образом, с жертвоприношениями. Иисус был, безусловно, более продвинутый практик – его собственная жертва и жертвы, принесённые во имя Его, многочисленностью форм превосходят тупое однообразие Гитлера. Наша секретная операция получила название «Иуда». Смысл её заключался во внедрении в среду сектантов нашего агента под видом агента спецслужб России, поверившего шаману и предавшего своё начальство. В ходе операции, у меня произошёл инфаркт миокарда. В решающий момент, наш лейтенант, работавший под прикрытием, по легенде – мой сын, был убит. Мой конспиролог-куратор и муж, по легенде – любовник, полковник Петренко пробил себе сердце кинжалом. О причинах случившегося с полковником я писала отдельный рапорт. Нахожусь в карантине. Служу Америке.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
где-то в параллельной Вселенной
ВРАЧ: Как вас зовут?
ПАЦИЕНТ: Иегуда. Иегуда Бен-Шимон из Кариота.
ВРАЧ: А по паспорту?
ПАЦИЕНТ: Доктор, скажите, у меня есть глаза? Вы видите мои глаза? Как у вас у самого с глазами? Вы хорошо видите?
ВРАЧ: Я вижу, что у вас есть глаза.
ПАЦИЕНТ: Да, у меня есть глаза. Этими глазами я вижу. Глаза преобразуют световые волны в электрические импульсы. Электрические импульсы вонзаются мне в мозг. Доктор, у меня есть мозг?
ВРАЧ: Конечно.
ПАЦИЕНТ: У меня есть мозг. Мой мозг расшифровал сигналы, поступающие от моих глаз. Мой мозг утверждает, что я вижу, что у вас есть руки. У вас ведь есть руки?
ВРАЧ: У меня есть руки.
ПАЦИЕНТ: Тогда откройте руками мой паспорт. Откройте руками паспорт, и посмотрите. Посмотрите глазами в мой паспорт. Там буквы. Вы знаете буквы? Русские буквы? Вам знакомы русские буквы?
ВРАЧ: Тут написано, что вас зовут Олег Владимирович Соколов.
ПАЦИЕНТ: Я знаю. Я не псих. Не идиот. Я прекрасно знаю, что написано в моём паспорте. Но у меня есть уши. Доктор, вы видите, что у меня есть уши?
ВРАЧ: Да, я вижу ваши уши.
ПАЦИЕНТ: У меня есть уши. Два уха. Ушами я слышу. Звук поступает мне в уши. Уши трансформируют звуковые колебания в электрические импульсы. Электрические импульсы поступают в мой нежный трепетный мозг. Доктор, у меня правда есть мозг?
ВРАЧ: Безусловно. У вас – прекрасный полноценный мозг.
ПАЦИЕНТ: Мой мозг позволяет мне интерпретировать получаемую от ушей информацию. Вы не спрашивали, что написано в моём паспорте. Вы спросили, как меня зовут. Я ответил, что меня зовут Иегуда. Иегуда Бен-Шимон из Кариота. Это моё имя.
ВРАЧ: Вас всегда звали именно так?
ПАЦИЕНТ: Нет, конечно.
ВРАЧ: А как вас звали?
ПАЦИЕНТ: Олег Владимирович Соколов, разумеется.
ВРАЧ: Не волнуйтесь. Я вам абсолютно доверяю.
ПАЦИЕНТ: Доктор, я не псих. Я всё понимаю. Я понимаю, что на дворе две тысячи четырнадцатый от Рождества Христова год. Я понимаю, что в этом году меня зовут так, как написано в моём паспорте. Я всё знаю про текущий месяц, число и свою прописку. Я прописан на улице сто семьдесят девятой гвардейской дивизии девяносто восемь дробь три в триста тридцать седьмой квартире.
ВРАЧ: Не волнуйтесь. Я не сомневаюсь, что вы умный человек.
ПАЦИЕНТ: Я вижу вас насквозь, доктор. Насквозь. Вы думаете, что если умный человек, у которого в паспорте написано, что он – Олег Владимирович Соколов утверждает, что он – Иегуда Бен-Шимон из Кариота, то он, этот умный человек, – псих.
ВРАЧ: Я просто хочу понять – почему вы так считаете.
ПАЦИЕНТ: Это сугубо моё. Сугубо моё дело. Это сугубо компетенция моей индивидуальности.
ВРАЧ: Мне кажется, вы со мной не до конца откровенны.
ПАЦИЕНТ: Честнее меня нет существа. Нет существа честнее меня ни в одном из шести миров.
ВРАЧ: Расскажите мне о своей семье, о родителях.
ПАЦИЕНТ: Мне больно, доктор. Больно говорить о них.
ВРАЧ: Они с вами плохо обращались?
ПАЦИЕНТ: Они выбросили меня. Выбросили меня в море в ковчежце. Знаете почему? Знаете?
ВРАЧ: Я вам сочувствую.
ПАЦИЕНТ: Потому что моя мамаша увидела плохой сон. Сон, будто я – исчадие ада и навлеку беды на весь род. Каково? Увидела сон, и – выбросила. Мать. Вот кого вам надо было бы обследовать, доктор. Вот кого. Это ведь явное психическое расстройство. Вы согласны со мной, доктор? Согласны?
ВРАЧ: А когда вы поняли, что вы – Иегуда?
ПАЦИЕНТ: Я вспомнил это. Вспомнил. Вспомнил первого апреля в прошлом году. С тех пор жизнь моя подчинена одной цели – реабилитации. Реабилитации моего имени.
ВРАЧ: А что случилось первого апреля прошлого года?
ПАЦИЕНТ: Первое апреля – мой день рождения. День рождения Иегуды Бен-Шимона. В этот день моя мать Цибория и мой отец Рувим, так же называемый Шимоном, выбросили меня. Выбросили меня в море. Выбросили из-за какого-то грёбаного ночного кошмара. Выбросили, и стали жить дальше. Что это доктор? Как называется эта патология психики?
ВРАЧ: Что стало причиной того, что вы вспомнили об Иегуде?
ПАЦИЕНТ: Разве человеку нужна какая-то особая причина, чтобы вспомнить своё имя? Я вспомнил всё сразу. Всё сразу безо всякой причины. Я вспомнил, как море выбросило мой ковчежец на остров. Вспомнил, как нашла меня бесплодная царица и объявила сыном своим. Вспомнил, как рос я, балуем всеми и любим всеми. Вспомнил, как излечилась царица от бесплодия и родила настоящего сына своего. Вспомнил, как стало известно мне о том, что я подкидыш. Вспомнил, как убил я брата своего – настоящего сына царицы. Убил его. Убил из ревности жгучей. Из ревности горячей. Из ревности, обжигающей душу, как прибрежные камни в жаркий полдень обжигают подошвы. Вспомнил, как бежал с острова с теми, кто нёс дань в Иерусалим. Вспомнил, как прилепился к слугам игемона Иерусалимского Пилата. Как по сердцу пришёлся ему. Как служил ему сердцем своим. Преданный сердцем служил игемону Пилату. В нём нашёл я \любовь. С ним познал сладость преданности. Познал сладость преданности Пастырю. Сладость быть рядом с Учителем своим. Познал сладость преданности тому, кто любит тебя. Познал, как в одном человеке, могут и мать и отец соединиться. Знаете, доктор, что было дальше? Знаете?
ВРАЧ: Честно говоря, нет.
ПАЦИЕНТ: Случился же день, когда Пилат наблюдал из дома своего на некий сад. На сад, который находился недалеко от него, и видел в нем яблоки. Яблоки очень на вид привлекательные. Их же он желал отведать. Сей же сад принадлежал Рувиму. Принадлежал Рувиму, отцу моему. Рувим же меня, не видел с тех самых пор, как выбросили они меня с матерью в море в ковчежце. Не видел меня Рувим, но знал что есть сын у него. Знал Рувим, что есть сын у него и всегда в сердце своем помышлял, что сын его в ковчежце в море потоп. Также и я не знал, кто есть отец и мать мои. Кто моя мать, которая родила меня, и где есть отечество моё.
Затем Пилат призвал меня к себе. Призвал и сказал: « Желает душа моя вкусить плода от сада того. И чудится ей, душе моей, что если не съем я плода от сада того, то умру смертью лютой». Услышал я слова игемона и поспешил в сад тот, и начал угодные игемону яблоки рвать. Начал яблоки, игемону угодные, рвать. По случаю, в то же время пришел в сад и Рувим. Пришёл Рувим, и увидел в саду меня. Увидел меня, рвущим яблоки. Он очень разгневался на меня, и стали мы друг друга бранить и поносить, а затем и драться. Стыли мы драться, по очереди одолевая друг друга. Наконец, я взял камень и ударил Рувима по шее. Ударил по шее, и убил. Взявши яблоки, принес я их к Пилату. Принёс и рассказал о своих приключениях. Когда был поздний вечер, нашли в саду Рувима мертвым и все говорили, что напрасною и нечаянною смертью умер он. Нечаянною смертью умер Рувим, — говорили. По прошествии некоторого времени, Пилат взял себе имение Рувима. Взял имение Рувима, а Цеборию, жену его, мать мою, отдал в жены возлюбленному отроку своему – Иегуде. Мне. Сказал мне Пилат, — иди, возлюбленный мой Иегуда и живи жизнью своей. Я всё тебе дал для жизни твоей, — сказал мне Учитель Пилат. Живи и будь счастлив, — сказал мне Пилат. Как благодарить мне тебя, Учитель? – спросил я его. Он улыбнулся в ответ мне. Улыбнулся, сказав – ты уже тем благодарен мне будешь, что жизнь свою в счастье продолжишь. Сказал мне Пилат.
В один день Цибория, тяжко сетуя, воздыхала и говорила мне: «Горе мне, из всех жен окаяннейшей, так как младенца, сына своего, ввергла я в море». И когда Цибория изрекла всю правду о своем сыне, я тоже рассказал ей всё. Рассказал ей всё. Тогда открылось, что я мать свою взял себе в жены и жил с ней. И отца своего убил.
После того, как открылось всё, утратил я сон. Утратил я сон, и боль головная иглой раскалённой стала пронзать меня. И никто не мог излечить моей боли. По совету Цибории – матери и жены моей, пришел я к Иисусу Назарею, учившему в то время. Учившему, и всех больных исцелявшему по всей Иудеи. Иисус меня возлюбил и на апостольство себе избрал, и попечение мне о себе и прочих апостолах вручил. Я стал казначеем общины и при себе ковчежец имел, куда клали Иисусу милостыню. Назарей любил меня, и среди всех выделял. Вот так, доктор. Вот так.
ВРАЧ: Первого апреля прошлого года вы вспомнили, что вы – Иегуда Бен-Шимон из Кариота, апостол Иисуса Назарея, Так?
ПАЦИЕНТ: Так.
ВРАЧ: При этом, вы знаете ваше имя по паспорту, вы знаете, какой сейчас год, месяц и число, и где вы прописаны. Так?
ПАЦИЕНТ: Так.
ВРАЧ: Каким образом это совмещается?
ПАЦИЕНТ: Это очень просто, доктор. Очень просто. Доктор, скажите, вы – человек?
ВРАЧ: Да, я человек.
ПАЦИЕНТ: А почему? Почему вы человек, доктор?
ВРАЧ: Это философский вопрос.
ПАЦИЕНТ: Это очень просто, доктор. Вы – человек, потому, что вами движут желания. Людьми движут желания. Желание – главное мешающее чувство в мире людей. Если существом движут желания, оно рождается в мире людей. Если существом движет ревность, существо рождается в мире асуров, иначе говоря – полубогов. Полубоги — это такие, доктор, воинственные бандиты. Асуры ведут постоянные войны. Ведут постоянные войны друг с другом и с богами, у которых главное мешающее чувство – гордость. Боги – это такие, доктор, олигархи. Боги всю свою долгую богатую жизнь проводят в наслаждениях, но незадолго до смерти переживают чрезвычайно интенсивное страдание. Переживают страдание, потому что осознают, что хорошая карма сгорела и впереди у них долгие кальпы в мирах паранойи. Кальпа, доктор, — это время от зарождения Вселенной до её распада. Это много, доктор. Очень много. В миры паранойи, иначе называемые адами, попадают существа, которыми движет злость. Ады разнообразны и ужасны. У обитателей одного из адов огромные языки. Огромные языки, которые не помещаются в рот и простираются на многие мили наружу. На этих языках демоны пашут раскалёнными плугами свою пашню. Такую карму зарабатывают те, кто злословит. Злословит – значит, использует свою речь для причинения вреда другим. Если же главным вашим стимулом была бы жадность, вы, доктор, имели бы все шансы родиться голодным духом. У голодных духов рот размером с булавочную головку. Рот – с булавочную головку, пищевод – не толще шёлковой нити, а желудок – гигантских размеров. Гигантский желудок, размером с гору. Поэтому голодные духи никогда не могут насытиться. Не могут насытиться, и постоянно испытывают сильнейшее чувство голода. Даже если им посчастливится взять в рот немного пищи, она немедленно превратится в огонь и гной. Ну, и наконец, если главная проблема существа – глупость, существо рождается в мире животных. Рождается животным, и вынуждено всю жизнь поедать своих собратьев. Поедать, или быть съеденным. Так что, рождение человеком можно считать большой удачей. Это поучение о шести мирах пришло к нам из Тибета, доктор. Я, то есть Олег Владимирович Соколов, поступал на культурологический факультет. На культурологический факультет по специальности «теология». Если бы меня не срезал коррумпированный мерзавец из приёмной комиссии, моей специализацией был бы Тибет. Тибет – страна снегов. Тибет – страна тайн и откровений. Согласно тибетскому учению о реинкарнации, мы постоянно перерождаемся. Постоянно перерождаемся в одном из шести вышеназванных миров. Перерождаемся целую вечность в соответствии с теми тенденциями, которые преобладали у нас в течение жизни. Перерождаемся, пока не обретём освобождение. Кстати, вы не подскажете, зачем я всё это вам рассказал?
ВРАЧ: Я спросил вас, как вы совмещаете Олега Владимировича Соколова и Иегуду Бен-Шимона в одном лице.
ПАЦИЕНТ: Ах, да! Это очень просто, доктор. Просто-напросто, первого апреля прошлого года я вспомнил одну из своих прошлых жизней. В одной из прошлых жизни Олег Соколов был Иегудой Бен-Шимоном из Кариота. Иегудой Бен-Шимоном – честнейшим существом во всех шести мирах. А здесь, в две тысячи четырнадцатом от Рождества Христова году, меня считают предателем. Все считают, что я предал Иисуса за тридцать серебряников. Вы ведь согласны со мной доктор? Вы согласны, что у Иегуды Бен-Шимона отвратительная репутация?
ВРАЧ: Согласен.
ПАЦИЕНТ: Мы с вами одинаково мыслим, доктор. Это обнадёживает.
ВРАЧ: Рад за вас.
ПАЦИЕНТ: Но я не предатель. Это несправедливо, доктор. Это чудовищно несправедливо. Я хочу вернуть себе честное имя. Я хочу, чтобы все узнали, что Иегуда Бен-Шимон – не предатель. Не предатель, а наоборот – преданный. Преданный ученик своего Учителя.
ВРАЧ: Каким образом вы намерены это сделать?
ПАЦИЕНТ: Это очень просто, доктор. Это очень просто. Для этого мне надо найти Иисуса. У нас с ним сильная кармическая связь, и я уверен, что тот, кто был в прошлой жизни Иисусом, находится где-то поблизости. Я найду его. Найду и помогу вспомнить о том, что он — Иисус.
ВРАЧ: А потом?
ПАЦИЕНТ: Заставлю во всё признаться, конечно. Пусть признается во всём публично. Пусть расскажет, как всё было на самом деле. Вы знаете, как всё было на самом деле, доктор? Знаете?
ВРАЧ молчит
ПАЦИЕНТ: Вы знаете доктор, что в раннем Христианстве широко использовался символ Свастики? Знаете? Его постоянно обнаруживают. Обнаруживают на христианских захоронениях и ритуальных предметах первых веков нашей эры. Знаете почему, доктор? Знаете?
ВРАЧ молчит
ПАЦИЕНТ: Дело в том, что в тринадцать лет. В тринадцать лет, в том возрасте, когда правоверный еврей должен был выбрать себе жену, Иисус сбежал из дома. Сбежал. Он сам мне об этом рассказывал. Сам рассказывал, как через Иран добрался до Тибета. Добрался до Тибета, и до двадцати девяти лет учился у великих тибетских магов. У магов Тибета – Чёрных Бонских шаманов, для которых воскрешение мёртвых и хождение по воде – обычное дело. Обычное дело, как для нас с вами – выход в Интернет и разговор по мобильному телефону. Главным магическим символом Бона является Свастика. Иисус хотел научить евреев жить по законам Свастики. Свастика – это символ гармоничного развития мира. Через Свастику в наш мир входит мир небесный. Но разве скотовод, земледелец или рыбак поймёт глубокий смысл поучений древней религии Бон? Разве поймёт? Поэтому, Иисус Назарей адаптировал это учение. Адаптировал, применительно к мировоззрению этих недалёких людей… Почему вы так смотрите, доктор?…
ВРАЧ встаёт со своего места и начинает взволнованно ходить по кабинету.
ПАЦИЕНТ: Что с вами, доктор?
ВРАЧ: У меня какое-то странное чувство…. Как будто, мы с вами уже виделись когда-то… Как будто….
ПАЦИЕНТ: Что вы имеете в виду?
ВРАЧ: Иегуда?
ПАЦИЕНТ: Да, я – Иегуда Бен-Шимон из Кариота.
ВРАЧ: Помнишь ли ты, Иегуда, как ты выкрал три динария из общинных денег?
ПАЦИЕНТ: Да… помню.
ВРАЧ: Помнишь ли ты, как Пётр Симон и Иоанн, сын Зеведея, поймали тебя?
ПАЦИЕНТ:… Помню.
ВРАЧ: А что тогда сказал им Иисус Назарей, помнишь?
ПАЦИЕНТ: Иисус сказал им, что я – их брат, и что я могу брать столько денег, сколько мне понадобится.
ВРАЧ: О! Как я тогда ошибся!
ПАЦИЕНТ: Доктор?
ВРАЧ: Я вспомнил. Я всё вспомнил. Конечно. Истинный смысл магических поучений я открыл только апостолам, но строго-настрого велел держать всё в тайне. Поэтому, после моего убийства, свастики стали появляться на ритуальных предметах и могилах, а чтобы никто не понял в чём дело, была придумана легенда, что это, мол, зашифрованный символ распятия. Так?
ПАЦИЕНТ: Доктор?
ВРАЧ: Ты рассказал Пилату правду обо мне. И он, убоявшись, что я, обладая неведомой магической силой, сокрушу его власть, приказал тебе выдать меня. Так?
ПАЦИЕНТ: Доктор…. Вы хотите сказать…. Вы хотите сказать, что вы – Иисус?
ВРАЧ: А ты, конечно, не мог отказать своему благодетелю! Но после того как меня пытали и убили, ты от горя повесился. Так?
ПАЦИЕНТ: Повесился…. И расселось чрево моё… и выпали все внутренности мои…
ВРАЧ: Мерзавец.
ПАЦИЕНТ: Подождите, доктор…
ВРАЧ: Пиздюк.
ПАЦИЕНТ: Доктор….
ВРАЧ: Ты видишь мои руки? Ты видишь мои руки, я тебе спрашиваю?
ПАЦИЕНТ: Вижу.
ВРАЧ: В эти самые руки палач вбивал кованые гвозди. Ты знаешь, как это больно?
Знаешь?
ПАЦИЕНТ: Доктор, успокойтесь.
ВРАЧ (кричит): Или! Или! Лама савахвани?! Помнишь? Помнишь, как кричал я, взывая к Отцу своему небесному?
ПАЦИЕНТ: Помню. Конечно, помню, доктор. Не волнуйтесь.
ВРАЧ: Предатель! Нет тебе прощения!
ПАЦИЕНТ: Доктор, простите меня, как вас зовут? Я не поинтересовался – как вас зовут? Меня зовут Олег, а вас?
ВРАЧ: Иисус Христос, мать твою! Мессия! Сын Бога единого и сам Бог! И вот я сошёл в грешный мир этот, чтобы судить тебя!
ВРАЧ достаёт из ящика стола молоток и три гигантских гвоздя.
ВРАЧ: Трепещи, дьволово отродье. Сейчас распну я тебя прямо здесь.
ВРАЧ надвигается на ПАЦИЕНТА, держа молоток в поднятой руке, а три гвоздя – во рту.
ПАЦИЕНТ бросается к двери – она закрыта. ПАЦИЕНТ колотит кулаком в дверь.
ПАЦИЕНТ: Отройте! Помогите!
ВРАЧ: Никто не придёт на помощь тебе. В этом доме скорби и не такое слышали.
ПАЦИЕНТ: Доктор прекратите! Я не Иуда!
ВРАЧ: Лжёшь, гад! Я узнал тебя!
Бьёт в него молотком, так что тот едва успевает увернуться
ПАЦИЕНТ: Нет! Спасите! Убивают!
ВРАЧ: Прощайся со своей никчёмной жизнью!
ВРАЧ вновь пытается нанести удар, но ПАЦИЕНТ опять успевает увернуться.
ПАЦИЕНТ: Господи, помоги!!!
ВРАЧ: Ха! Ха! Ха! Аз есмь Господь!
ПАЦИЕНТ: Господи, я не Иуда. Не Иуда. Меня зовут Олег. Олег Соколов. Пожалей меня, Господи. Я никому не причинил вреда. Я люблю тебя, Господи. Я никогда. Никогда не предавал тебя.
ВРАЧ в третий раз наносит удар. ПАЦИЕНТ едва уворачивается.
ВРАЧ: Зачем же присвоил ты имя чужое себе? Говори!!!
ПАЦИЕНТ: Я не хочу идти в армию! Я хотел обмануть врача! Господи, я не знал что ты – это Ты! Я – симулянт. Симулянт. (плачет).
Пауза
ВРАЧ (спокойно): Ну, вот и хорошо, Олег Владимирович. Вот и славно. Не горюйте. Вы – талантливый умный человек. Два года промелькнут, не успеете оглянуться.
ЭПИЛОГ
— Бойцы! Знайте! Войну нельзя игнорировать – тогда вас быстро убьют. Войну нельзя любить – тогда вас убьют ещё быстрее. От войны нельзя прятаться – тогда вас убьют позже, но страх сведёт вас с ума. На войне надо только воевать. Мы будем двигаться в Северном направлении — там интересующие нас объекты. Другого шанса не будет. Первый и Второй – по флангам, остальные – за мной. Патроны экономить, последний – проглотить. Пленных не брать. Времени на всё, про всё – с гулькин хрен.
Ветер белым вороном выклёвывал глаза. Запахи Севера врастали в поры солдатской шкуры. Голенища плавились на икрах.
Мы, обожженные и ужаленные под сердце, вышли на рубежи.
Не все.
Один в дороге окоченел.
По скуле сползло. Утёр тылом ладони.
Прикладом ударил в плечо салют. Прощай, друг.
Командир встал перед строем.
До войны командир ничего не помнит. Война дала ему жизнь, и он поблагодарит её, когда она подарит ему смерть.
Все, кто здесь – герои.
Командир ни секунды не сомневается, что все идут в бой добровольно. Кто хочет уйти – пожалуйста! На все четыре стороны. Вокруг – Север. В спину стрелять не будем. Сам яйца поморозит, да от тоски удавится.
Тут бойцы засмеялись.
Командир продолжил.
Знаем ли мы, как знает он, что смерть в сражении – великая честь для героя?
Готовы ли мы, как готов он, перед собственной смертью сомкнуть челюсти на кадыке врага, сжав в кулаке его сердце?
Верим ли мы, как верит он, что мёртвые не уходят с поля боя? Они сражаются плечом к плечу с живыми!
Клянёмся ли мы, как клянётся он, драться за победу даже после смерти тела – одною силою духа?
Бойцы четыре раза вырвали из груди сиплое «Да»!
Командир продолжил.
Наша задача – ударить в центре. Пришли донесения от Первого и Второго. Они в засаде. Когда мы стянем на себя силы противника и окажемся в окружении, совместные удары по флангам наших боевых товарищей возьмут врага в оборот.
Сталь игл елей бодрила взор героев. Зажженные речью, они были готовы к войне и смерти. Выпили по 300 спирту. Потом ещё. В атаку!
Бой! Нет ничего проще боя. Горячего. Маслянистого боя.
Операция провалена. Среди нас предатель. Противник предупреждён о фланговых ударах Первого и Второго. Потери огромны. Оставшаяся горстка, утопив под настом оружие и знаки различия, разбрелась по Северным землям. Командир съел бритву.
Предатель — я. Я не желал быть павшим героем и осознавал, что командир – маньяк.
Враги обогрели и завербовали меня.
Вербовка – своеобразная процедура. Суть её состоит в том, что вербуемый принимает вербующего в сердце, как безусловного личного руководителя. Вербуемый и вербующий отождествляются с гирями на одном маятнике. Здесь вербуемый становится завербованным, а вербующий – завербовавшим. Внешне это проявляется как абсолютная готовность завербованного выполнять указания завербовавшего максимально полно и в заданные сроки. А завербовавший несёт полную ответственность за действия завербованного. Вербовка обычно занимает несколько часов и протекает в полном молчании. Три часа уходит на тех, кто хочет быть завербованным. На тех, кто не хочет – пять.
Меня направили на работу к нам в тыл. Я натурализовался. Завёл утварь и скарб. Женился. Родился сын. Вскоре получил первое задание. Зарезать сына. Посоветовался с женой – у нас не было тайн друг от друга, я завербовал её незадолго до свадьбы. Постановили – надо резать. Взяли нож и сына. Пошли на задний двор. По дороге получили пакет из центра – отбой. Учебная тревога. Проверка. Теперь мы готовы к настоящему делу.
Сына завербовала жена. Меня он не мог принять в сердце должным образом из-за сформировавшей фобии. Мальчик стал бояться ножа и фаллоса.
Родилась дочь. Её вербовку я выполнил в день совершеннолетия. Солнце светило дольше обычного, а грибной дождь оставил после себя акварельные радуги. Она была красива, как Афродита и слышала голоса с Венеры. Тугие струи водопада её волос пьянили ароматами блаженства и неги. Губы и глаза вонзались под левый сосок любого, кто их видел — даже с расстояния трёх полётов стрелы. Если бы кто-нибудь решился обладать ей – умер бы от перманентно нарастающего оргазма ещё до первого прикосновения.
Работа семьи диверсантов заключалась в расшатывании позиций официальной пропаганды в сознании тылового контингента.
Слухи распускали. Сплетни сеяли. Секты создавали.
Одна секта называлась «Гондонарии». Они исповедовали Бога, как незачатие греха. Поучения их шли, согласно легенде, из глубины веков, когда Святой Гондон явил миру божественное прозрение. Гондонарии привлекли на свою сторону немало женщин фертильного возраста и те перестали рожать новых воинов. Случился демографический спад. Нам вышла премия.
Работали много. Сильно уставали. Никакого покоя и уединения. Постоянные явки, пароли, конспирация, каналы связи, провалы, провокаторы, контрразведка. Жуть.
Стали несдержанными. Участились конфликты. Обострились бытовые и финансовые противоречия. Детьми были озвучены вопросы типа: «кому всё это надо», «на что мы тратим время жизни», «по какому праву нас завербовали» и т.д. Жена выказала недовольство сексом со мной и завела любовника. Я был в отчаянии и собрал семейный совет.
Долго говорили. Долго молчали.
Решили сдаться. Сдались.
Думали – нас перевербуют, а нас расстреляли.
Всю семью.
Я опять встретился с командиром.
— Привет, предатель.
— Здравствуй, командир.
— Как же ты Родину-то предал?
— Смерти испугался.
— И что? Спасло тебя твоё предательство от смерти?
— Спасло.
— А как же мы с тобой беседу ведём, если спасло?
— Предательство Родины меня спасло, а предательство в пользу Родины – не спасло.
— Отомстила, значит, тебе Родина.
— Просто Родина очень хотела меня убить.
— Родина знает, что делает.
Мы выпили спирту.
Командир пытался бить клинья к моей дочери и умер ещё раз. Уже после смерти. От перманентно нарастающего оргазма.
2014 год
