Бал-маскарад

На носу были рождественские бал-маскарады и надо было думать, в каком виде появиться на юбилейном балу в зале общества.

Прямо перед балом-маскарадом Николай Иванович надел фрак, повязал голову черной косынкой, прикрепил к правому уху большую медную серьгу, приклеил препротивные усики, встал перед зеркалом и сделал несколько движений под парижского апаша из виденной еще в Петербурге оперетки. Сам себе он понравился. Надел черную маску и пошел на бал.

Убранство зала сияло великолепием. Ряды кресел были вынесены, но никакой пустоты не чувствовалось. Во всех четырех углах зала красовались киоски, обставленные деревьями и кустами из реквизита. Направо от входа киоск был занят различной мелочью, начиная от ручки для пера, фарфоровых безделушек и кончая золотыми и серебряными вещами. Левый киоск предлагал конфеты и шампанское, бутылки которого стояли в серебряных ведерках со льдом. Третий киоск слева предлагал фрукты: яблоки, груши, виноград, апельсины и засахаренные экзотические ягоды. В четвертом киоске был лимонад. Два последних киоска соединяла цепь живых елок, поставленных около рампы. Елки были подобраны так, что крайние были по высоте киосков, а к середине постепенно понижались, образую дугу так, чтобы на сцене был виден шаловливый амур с луком, делающий достаточно приятные для глаза танцевальные па. В киосках сидели самые красивые петрозаводские то ли дамы, то ли барышни в масках. Оркестр на балконе не был виден.

Начался полонез. Николай Иванович увидел Лизу Потапову в костюме Коломбины, и они пошли последней парой. Лиза, как всегда, улыбалась, и Николай Иванович не мог понять, узнала она его или нет.

Удивило то, что полонез начинали вице-губернатор с супругой, а не губернатор с Елизаветой Владимировной.

После танца Николай Иванович оказался возле киоска с шампанским и обратил внимание на то, что к даме с глубоким декольте, сидящей в киоске, пристает с просьбами о свидании уже подвыпивший чиновник:

– Где же мы с вами встретимся, дорогая? Может, в Гостином? А то, может, на катке?

– Ах, оставьте ваши глупости, – кокетливо говорила дама.

– Какие же это глупости! Я вполне серьезно.

– И я вполне серьезно, – рассердилась дама, приподняв маску.

– Ва-ва-ваше превосходительство, простите меня ради Христа. Не погубите.

– Захочу – погублю, – мефистофельским баском проговорила губернаторша, весело подмигнула Николаю Ивановичу и снова надвинула маску.

– Немедленно домой и спать до утра, – прозвучал приказ незадачливому кавалеру.

…Елизавета Владимировна достала из-под прилавка хрустальный графин с притертой пробкой и угостила Николая Ивановича шипучим напитком. Он поблагодарил, и все внимание теперь обратил на маскарад, который являл калейдоскоп «…одежд и лиц, племен, народов, состояний». Петрозаводчанки были весьма разнообразны и очаровательны.

Вокруг него кружились роскошная мавританка, строго выдержанная фламандка, египтянка с классическим ибисом на голове, цыганка, все норовящая погадать, меланхоличная эльзаска, тиролька, польская крестьянка, древние гречанки и римлянки. Здесь были четыре времени года, из которых выделялась юная грациозная Весна. А вот целый цветник – застенчивый ландыш, яркий пунцовый мак, желтый подсолнух, скромная незабудка. По залу носится восхитительный чертенок с трезубцем, а загадочный эльф хочет остановить его своей волшебной палочкой.

Маскированных мужчин были почему-то единицы. Николай Иванович заметил римского воина, матроса и двух мужиков в лаптях, картинно споривших о чем-то.

Хороша была Вера Григорьевна в костюме римлянки. На некоторых дамах были мужские военные костюмы. Во время танцев эти дамы поручали кавалерам свои доспехи, и те расхаживали по залу с ружьями, копьями и саблями.

Николай Иванович обратил внимание, что киоск с шампанским неожиданно опустел. Через несколько минут губернаторша появилась тоже в костюме «милитер». На голове у нее был металлический шлем. В ушах и на висках – фигурные подвески. Длинное меховое платье в талию было подпоясано серебряным поясом, на котором висел холодно поблескивающий меч. Зал встретил ее аплодисментами. Губернаторша станцевала пару танцев с римским воином. Меч охраняла Вера.

Танцы продолжались далеко за полночь.