Новые стихи
Марине Цветаевой
Наше лето коротко и быстро
Словно проблеск солнца в янтаре.
Гаснут на углях, мерцая, искры,
Догорает август на костре.
Догорает месяц ливней звездных,
Поздних поцелуев, поздних роз.
Месяц ее жизни самый поздний,
Дальше лишь елабужский погост.
К вечеру погас костер Марины,
Но, вобрав в себя его тепло,
Жарко тлеют ягоды рябины.
Август. Тридцать первое число.
***
Уже темно и на цветах роса,
Лишь от веранды света полоса.
Романс о хризантемах, что цвели,
Два голоса негромко завели.
И как последний теплых дней привет
Два мотылька из темноты на свет,
Как два листочка два обрывка сна,
Кружат они у самого окна.
Лишь от веранды света полоса.
Романс о хризантемах, что цвели,
Два голоса негромко завели.
И как последний теплых дней привет
Два мотылька из темноты на свет,
Как два листочка два обрывка сна,
Кружат они у самого окна.
Пора прощаний — время все прощать,
Что не сбылось, того уже не ждать.
Под тихий на два голоса романс
Уходит август — осени аванс.
Что не сбылось, того уже не ждать.
Под тихий на два голоса романс
Уходит август — осени аванс.
Валаам
Август нес ощущенье осенней тоски.
Лбы нахмурили древние скалы.
За кормой таял берег соблазнов мирских
И дождливый причал Сортавалы.
Ветер ладожский гнал паруса облаков
И свистел в леерах теплохода,
Но сверкнула вдали позолота крестов
Под лазурным крылом небосвода.
Валаам, как оазис библейских садов,
Среди северной водной пустыни.
Мы из осени в лето причалили вновь,
К берегам христианской святыни.
Где Андрей Первозванный воздвиг Святой крест
И возжег веры истинной пламя,
Там торжественной медью поет благовест
Православного сердца Валаама.
Лбы нахмурили древние скалы.
За кормой таял берег соблазнов мирских
И дождливый причал Сортавалы.
Ветер ладожский гнал паруса облаков
И свистел в леерах теплохода,
Но сверкнула вдали позолота крестов
Под лазурным крылом небосвода.
Валаам, как оазис библейских садов,
Среди северной водной пустыни.
Мы из осени в лето причалили вновь,
К берегам христианской святыни.
Где Андрей Первозванный воздвиг Святой крест
И возжег веры истинной пламя,
Там торжественной медью поет благовест
Православного сердца Валаама.
Август
В сентябре под вечер мглистый
Чуть в домах зажегся свет –
На повозке неказистой
Балаганные артисты
К нам приехали – дуэт.
Ультрамодная ветровка
И старинный макинтош,
Встали в парке на ночевку
Осень – рыжая плутовка —
И седой шарманщик-дождь.
А назавтра спозаранку
Выйдя к старому мосту,
Дождь завел свою шарманку,
Распечатав охры банку,
Осень красила листву.
И в заплаканном рассвете
Мокла жухлая трава
Да кружилась в менуэте,
Загрустив о бабьем лете,
Пожелтевшая листва.
Чуть в домах зажегся свет –
На повозке неказистой
Балаганные артисты
К нам приехали – дуэт.
Ультрамодная ветровка
И старинный макинтош,
Встали в парке на ночевку
Осень – рыжая плутовка —
И седой шарманщик-дождь.
А назавтра спозаранку
Выйдя к старому мосту,
Дождь завел свою шарманку,
Распечатав охры банку,
Осень красила листву.
И в заплаканном рассвете
Мокла жухлая трава
Да кружилась в менуэте,
Загрустив о бабьем лете,
Пожелтевшая листва.
Программе «Жди меня»
Отмеряет Земля по орбите круги,
Мы с тобой отмеряем разлуки года.
Время лечит, уж стали друзьями враги
И давно нет войны, но осталась беда.
Тучных яблок полны в Пакистане сады
И на Родине Яблочный Спас – благодать,
Мне б испить из родного колодца воды,
Подойти и обнять постаревшую мать.
Ветер горькой судьбы гонит нас по Земле,
И пустынным дорогам не видно конца,
Лишь мечтают тайком о домашнем тепле,
Да стучат, кровоточа, надеждой сердца.
Мы с тобой отмеряем разлуки года.
Время лечит, уж стали друзьями враги
И давно нет войны, но осталась беда.
Тучных яблок полны в Пакистане сады
И на Родине Яблочный Спас – благодать,
Мне б испить из родного колодца воды,
Подойти и обнять постаревшую мать.
Ветер горькой судьбы гонит нас по Земле,
И пустынным дорогам не видно конца,
Лишь мечтают тайком о домашнем тепле,
Да стучат, кровоточа, надеждой сердца.
«Лицей» № 10 2010
