О маленьком древнем народе с богатой культурой и историей
Необычная выставка открылась в Национальном музее Карелии — «Karjalan kieli. Карельский язык». Стенды, стилизованные под листы большой книги, рассказывают о возникновении, развитии, сегодняшнем состоянии титульного народа, живущего на территории Карелии.
Правда, его численность с каждым годом уменьшается, еще более активно снижается число носителей родного языка. По переписи населения 2010 года в Карелии проживает 45 530 карелов, однако далеко не все владеют родным языком. А ведь на карельском языке имеется богатая устно-поэтическая традиция.
Древнейшим письменным памятником (XIII век) на карельском языке является Новгородская берестяная грамота — четыре строки заклинания от молнии. Однако до начала XIX века у карельского языка не было письменности — известны лишь отдельные записи, на нем не писали, и в школах его не преподавали. С первой половины XIX века и до 1930-х годов существовала письменность на основе кириллицы. Первой печатной карельской книгой стало Евангелие от Матфея, изданное в 1820 году.
Современный язык делится на три наречия: собственно карельское, ливвиковское и людиковское, каждое из которых имеет свои грамматические и лексические особенности. Единого литературного карельского языка до сих пор нет, несмотря на неоднократные попытки его создания.
Надо сказать, что в ХХ веке карельский язык попал в сферу политических процессов, отношение к нему политиков и чиновников менялось в зависимости от ситуации в стране. Но в последние десятилетия в республике ситуация изменилась коренным образом: карельский язык буквально возрождается. Научные исследования языка ведутся в Институте языка, литературы и истории КарНЦ РАН, в секторе языкознания. На карельском языке выходят газеты, ведутся теле- и радиопередачи, издается художественная литература. Молодежь имеет возможность изучать родной язык в школах и ПетрГУ. На открытие выставки представители Министерства по делам национальной политики республики вручили музею недавно вышедший двухтомный словарь карельского языка, который вполне мог бы пополнить экспозицию. Весомо звучит голос карельской общественности.
Тем не менее Карелия – единственная республика в России, где язык титульного этноса не стал вторым государственным. С чем это связано и возможно ли решение этой проблемы? От чего зависит не только сохранение карельского языка, но и его развитие? Неслучайно гостями вернисажа стали ученые Карельского научного центра, Петрозаводского университета, представители национальных общественных организаций, журналисты, а их выступления порой напоминали обсуждение за круглым столом.
Почему же носителей карельского языка с каждым годом становится все меньше? И поможет ли придание ему статуса второго государственного в Карелии коренным образом улучшить ситуацию? Карельским языком сегодня в основном владеют жители небольших городов, сел, расположенных на территориях компактного проживания карелов. Без экономической поддержки этих регионов негативную ситуацию не удастся переломить. Молодежь покидает родные места, многие уезжают за пределы Карелии в поисках лучшей доли.
На одном из стендов экспозиции фотография известного петрозаводского фотографа Владимира Ларионова, получившая многочисленные награды на различных выставках, – старинная заонежская деревня Пегрема, последний житель покинул ее около 30 лет назад. В таком или чуть лучшем состоянии находятся сегодня многие деревни и села, в том числе и карельские.
Позволю себе небольшое отступление. В Карелии и за ее пределами хорошо известно сегодня имя Рюрика Петровича Лонина, создателя Вепсского этнографического музея, собирателя фольклора, исследователя и писателя. Но есть в его биографии один нюанс, мимо которого трудно пройти. После окончания ФЗО в Петрозаводске он остался в городе, устроился работать на завод. Домой его вернула тоска по родине. Но прежде чем уехать в Шелтозерье, он написал отцу, попросив узнать, есть ли в родных местах работа. Она нашлась. И вернулся Рюрик Петрович Лонин на свою родину не любопытным путешественником, дотошным исследователем или собирателем, а хозяином. Обосновался там прочно, на всю жизнь: купил дом, продолжил свой род. Это потом, спустя годы, односельчане стали уважать его как собирателя, писателя. Но с первых лет жизни в Шелтозеро односельчане уважали и его, и его жену Анну Петровну как трудолюбивых, порядочных людей. В одном из бесед с Рюриком Петровичем я поинтересовалась у него: а если бы родители ответили много лет назад, что работы в селе нет, вернулся бы? Он растерялся, но не слукавил: не думал об этом.
Никто не собирается умалять ту большую работу по возрождению карельского языка, культуры древнего народа, его обычаев, которая ведется в Карелии, но это только часть ее. Проблему нужно решать в комплексе, и экономические вопросы здесь не второстепенные. Справедливости ради следует сказать, что такое же положение и в вепсских, русских поселениях. А ведь язык жив, пока живут его носители.
Выставка «Karjalan kieli. Карельский язык» открылась в Национальном музее перед самым началом летнего туристского сезона неслучайно. Здесь надеются, что она привлечет гостей республики. Но выставка предназначена и для всех. Каждому из нас предстоит в свое время задуматься: кто мы, откуда, а главное куда идем?
Кстати, сотрудники музея признались, что при создании экспозиции было много споров при отборе материалов, оформлении стендов, но особенно при выборе названия выставки. Один из вариантов — «Актуальное прошлое».
Фото Галины Галаничевой, Дениса Кузнецова и Валентины Чаженгиной
