Беклемишевы и Благово
Как прекрасно быть бабушкой! Уже год я это не только знаю, но и ощущаю в полной мере. Родословное Дерево продолжает расти, ты радуешься новым любопытным побегам и потихоньку начинаешь отодвигаться вглубь, поближе к предкам, сама становясь им. Это ли не всегда находящаяся в движении жизнь?
Надеюсь, мой внук Герман, внучатые племянники Марк, Даниил, Элис, Адриан и другие многочисленные юные родственники когда-нибудь прочитают рассказы своей бабушки с удовольствием и пользой.
Я трогаю тихонько ветку вербную.
В ней гены наших прадедов, наверное,
Не прадедов, а дальше – пра-пра-пра…
Им всем воскреснуть на земле пора.
И все деревья – справа или слева,
Как генеалогические древа.
Е. Евтушенко «Гены»
Это было на днях. Усталость, недомогание, нет сил на что-то серьёзное, а мысли в голову лезут печальные. В такие минуты решила заняться спокойной черновой работой, посчитать, сколько прямых предков на сегодня мне известно. Взгляд упал на этот кусочек моего Дерева.
Несколько лет назад, исследуя своих ярославских предков Михайловых, я обнаружила, что они породнились с известнейшей дворянской линией Лихачёвых. Лихачёвы изучены досконально ещё дореволюционными генеалогами, а потому я мгновенно смогла вознестись от своей 5 раз прабабушки Марии Васильевны Лихачёвой-Михайловой до 1426 года, когда ко двору Василия Тёмного прибыл мой 16 раз прадед шляхтич Олег Богуславич Лиховский, получивший на Руси имя Алексей, прозвище Лихач, а фамилию Лихачёв.
В доставшемся мне наготово Дереве и были обозначены мать и бабушка Марии Васильевны Лихачёвой-Михайловой — Евдокия Алексеевна Благово и Мария Дмитриевна Беклемишева. Но выше линии продолжены не были, исследователей интересовали только мужчины рода Лихачёвых, а не их жёны. А не поискать ли мне информацию по этим двум известейшим фамилиям, ведь уже ясно, что и эта кровь течёт в нас, их потомках.
И началось! Благодаря разным сайтам великого интернета уже через пару часов я поднялась на несколько ступенек выше в своей родословной, а мой список прямых предков пополнился семью новыми именами! С этими тёплыми мыслями и чувствами я и спать легла, и утром проснулась, и даже ночью ощущала свою радость и их присутствие.
Утром успела заглянуть на сайт ещё одного исследователя, потомка Благово, и уходила на работу не одна — со мной шли ещё 12 человек: к семи вечерним предкам присоединилось пятеро новых. Не могу передать вам, какое облако радости и тепла меня окружало! Отступили хмурые мысли и болячки, внутри и вокруг меня сиял свет. Вот за это больше всего я и люблю генеалогию — за чувство поддержки, любви, защищённости, сопричастности.
Наверное, вы уже не удивитесь, если скажу, что вечером мои поиски продолжились и были плодотворными: ещё 8 прямых предков навестили меня. Двадцать человек шумели, запивали пироги сбитнем, вспоминали былое, а я озадачена была, где разместить всех на ночь.
Утром их и след простыл, у прошлого свои дела и много потомков, которых надо навестить и поддержать. А я опять занялась черновыми работами генеалогии — найти каждому своё место в Древе и внести о каждом всю известную информацию.
Беклемишевы
По данным П.В. Долгорукова, Лев (Иванович) прибыл из Германии, но есть и другие предположения — родоначальником Беклемишевых был свой, местный, из новгородской знати. Фамилия родилась у его правнука, моего 16 раз прадеда Фёдора Елизарьевича из прозвища «беклемиш», что «по-татарски значит «охраняющий, сторожащий». Как полагают, так могли прозвать «неповоротливого человека, словно закутанного в толстый зипун-беклемиш, который носили зимой сторожа».
Дерево Беклемишевых необъятно. В нём воеводы, стольники и полковники, послы, дьяки и судьи, вице-губернаторы и вице-президенты, министры, командиры войск и полков, адмиралы, учёные и художники. Вот ещё интересно: матерями Дмитрия Пожарского и Михаила Илларионовича Кутузова были девицы Беклемишевы, а, значит, «главные вожди российских войск в великие 1612 и 1812 годы оба происходили, по женскому колену, из рода Беклемишевых». Лишь в 1997 году были обнаружены архивные данные о том, что матерью Кутузова была Анна Илларионовна, урождённая Бедринская. Но его прапрабабка точно Беклемишева, Екатерина Фёдоровна, тут учёные во мнении едины.
Мой 12 раз прадед Игнатий Истома Беклемишев был убит при взятии Казани 2 октября 1552 года, и его имя вписано в синодик Успенского монастыря в Москве на вечное поминовение. Со двора Василия Фёдоровича, сына Фёдора Елизарьевича, начался один из сильнейших пожаров Москвы.
А вот интереснейший человек Михаил Николаевич Беклемишев, вместе с инженером Бубновым в 1902 году создавший первую русскую боевую подводную лодку «Дельфин» и ставший её первым командиром. После «Дельфина» ими были разработаны проекты новых лодок: «Касатки», «Макрели», «Ската», «Налима». Генерал-майор, он встретил революцию в 59-летнем возрасте. Не меняя взглядов и убеждений, продолжал заниматься своим делом. Будучи дважды арестованным (в 1920 и 1935 годах), уцелел и, умирая в феврале 1936-го, сказал сыну: «На могилу мою не ходи. Для тебя я навсегда ушел в море…». Он приходится мне 16-юродным прадедом. Родство дальнее, но безусловное, его пращур тот же самый Фёдор Елизарьевич Беклемишев.
А ещё у нас есть своя башня в Кремле! Названа именем боярина Ивана Беклемишева, чей двор примыкал к ней изнутри и которого тут и казнили в 1525 году за «острый язык, за дерзкие слова против Государя», а подворье его и башню превратили на время в тюрьму.
«Самая изящная по пропорциям. Своей красотой в общем впечатлении Кремля, в симфонии его архитектурных форм Беклемишева башня даёт чарующее созвучие», — слова о ней историка Петра Бартенева.
Благово
Род Благово тоже древний и увенчанный заслугами его представителей. В 1572 году упоминается Елизарий Шемякич Благово. А благодаря исследователю и потомку Благово Александру Шатохину я провела линию к себе от Юрия Благого, родившегося около 1360 года и приходящегося мне 16 раз прадедушкой.
Расскажу только о двух своих родичах по этой линии.
Памятная книжка — увлекательное чтение!
Александр Алексеевич Благово родной брат той самой Евдокии Алексеевны, вышедшей замуж за Василия Лазаревича Лихачёва, с которой начался этот рассказ. Сохранилась его памятная книжка офицера лейб-гвардии Семёновского полка за 1750 год. Увлекательное чтение! В ней важные события прошлого — «для памяти» — и текущие хозяйственные заботы, благодаря которым картинка того времени предстаёт перед глазами очень живо. Мне даже кажется, я уже сама перенеслась в те времена.
Каждый день отмечается погода: «Среда снег и холодно. Четверток ветрено. Пяток волная погода сияние и капели. Воскресение прежестокие морозы и нестерпимо студёно. Злая непогодица, ветр великий, а морозец легонкой. Вторник утренничек». Наблюдения за природой: «Идёт плотва, поспели сморчки, в деревне яблони цветут».
Затем следуют важные события русской истории. О строительстве на реке Неве Петербурха, о разбитых на голову под Полтавой шведах, о взятом в Персии Дербенте, о браке Петра Фёдоровича и наследницы Цербстской. В одной строчке соседствуют сведения о том, что «в 7107 году престол московского государства похитил Борис Годунов», и «в то ж время в Москве покупали рожь четверть по 7 рублёв».
Многие дни начинаются молитвой. «Господи Боже мой на тя уповаю спаси мя и приими молитву мою, приносимую тебе сердцем сокрушённым и духом смиренным…»
Встречаются служебные записки, например, отсылка бумаг в полковую счётную комиссию, возвращение в полк шарфа, хлопоты о паспорте, жаловании денщикам.
Подробно описываются покупки. Вот лишь некоторые из них: севрюга, белужина, мелкие гвозди и «пряное зелье карица», «слюденой фонарь», мыло пудами, горшки и мох возами, огурцы солёные, которое солены были с яблоками, криворогая бурая корова, пшено и кофе. Иногда покупаются книги — «Камень веры» и книга Пуфендорфия «Введение в историю европейскую».
Сохранились интересные бытовые подробности. Например, о том, что иностранное платье в Москве начали носить в 1696 году, о доставке в Россию экзотических зверей: то пятнадцати слонов, а то страуса. «В 1737 году птица дивная привезена в Питербурх из-за моря называлась строус, видом бела, а ростом с жеребёнка, шея долгая и тонкая, голова и нос гусиная, а ноги подобны журавлиным, только толсты, а ступни яко человеческие».
В книжку внесена печальная весть июля о своём соседе по имению — «Василей Никитин сын Татищев умре в деревне своей Дмитровской, был под караулом содержан». Под его началом служил в Астрахани мой 5 раз прадед совсем по другой линии, Владимир Иванович Копытовский. Линии разные, а исторические пути общие.
А теперь такие важные для генеалогии семейные записки. «В 1745 году я женился на Марье Анисимовой дочери Щукиной». Она была его второй женой. Первая жена Ирина Орлова умерла, и он чтит день её смерти, платит попу за поминовение. Часто встречается с шурином Александром Алексеевичем Орловым, другой шурин, Фёдор Анисимов сын Щукин, умирает в год ведения памятной книжки.
Есть строчки о встрече с племянником Иваном Васильевичем Лихачёвым, о приезде из Петербурга в Устиново мужа сестры Василия Лазаревича Лихачёва. Не раз упоминается сын Иосиф, помощник во всех хозяйственных дела. Многократно описывается сестрица Авдотья Алексеевна, моя 6 раз прабабушка. То переданы с ней в подарок деткам 10 рублей от дядюшки, а от неё получены три вяземских коврижки весом в пуд! То куплены ей лисьи меха, то послана рыба и орехи, то друг к другу брат с сестрой едут в гости.
И вот очень важная во всех отношениях запись — сын родился! «16 августа. Сего дня в обедне родился мне сын Калинник. В Москву к тёще письмо послал с Ывонычем».
Следующая глава о правнуке автора этой памятной книжки.
Рассказы бабушки
Многим знакомо её название, «Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений». Елизавета Петровна Янькова была правнучкой Василия Никитича Татищева, дочерью Римского-Корсакова. «Бабушка, добрая, но строгая старушка…имела большое влияние на нравственное воспитание своего внука…» Дмитрия Дмитриевича Благово, моего пятиюродного трижды прадеда. Он рано потерял отца, Дмитрия Калиновича, находился на попечении матери Аграфены Дмитриевны, бабушки и опекуна. С большим интересом слушал яркие живые бабушкины рассказы о нравах, привычках, обычаях, семейных связях и исторических событиях.
Живое повествование приходилось переносить на бумагу или украдкой, или по памяти — диктовать бабушка отказывалась, да и при ней записывать не позволяла. Но книга получилась великолепной! «Замечательный образец русской мемуарной литературы», «живая летопись всего XVIII и половины XIX века». Выдержавшую испытание временем, её и сейчас легко купить или почитать онлайн.
Дмитрий Дмитриевич Благово был прекрасно образован, чем в юные годы был обязан своей просвещённой талантливой матушке и богатой домашней библиотеке с книгами на всех западноевропейских языках, а в молодые — юридическому факультету Московского университета и самому себе.
Службу соединяет с литературным творчеством. Неудачная женитьба, смерть маленького сына, побег жены с гусаром, воспитание в одиночку дочки Веры, смерть горячо любимой матери, затянувшийся на многие годы бракоразводный процесс, невозможность жить прежней жизнью привели Дмитрия Благово в послушники Николо-Угрешского монастыря.
Через 15 лет, после получения развода, принял постриг и получил имя Пимен в честь своего многолетнего наставника. В том же году был рукоположен в иеромонаха, в 1884 году возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем русской посольской церкви в Риме.
И там, как и везде, пользовался любовью и уважением, собрал большую библиотеку, продолжал писать сам. Его называют библиофилом, библиографом, литератором, поэтом, историком, мемуаристом.
Воспоминания архимандрита Пимена, настоятеля Николо-Угрешского монастыря, рассказаны от первого лица. Дмитрий Дмитриевич записывал их и приводил в порядок. Тут проявился его дар проникнуть в строй мыслей другого человека и не затмить его собственной фигурой, сделать повествование образным, запоминающимся, живым, подробным, внимательным к мелочам и важным событиям. Эту книгу называют энциклопедией духовной жизни того времени.
В изданных позднее «Рассказах бабушки» была использована эта же манера изложения.
Сам о своём особом даре Благово говорил так: «…описывая жизнь человека, которого я душевно уважал и любил искренно, постараюсь также остаться совершенно невидимым для читателя, но прошу его знать, что пишет и повествует свидетель, передающий только то, что ему известно как самовидцу, что он ничего не измышляет и совершенно искренно и беспристрастно старается очертить личность и характер своего героя».
Архимандрит Пимен (Благово) умер в 1897 году в возрасте 70-ти лет и похоронен в Риме.
Только тронь веточку, она зазвенит хрустально и удивит тебя сокровищами Рода. Предки очень хотят быть услышанными и вспомянутыми своими потомками, «им всем воскреснуть на земле пора», и это в наших силах.
