Хочу рассказать несколько эпизодов времен Великой Отечественной войны из жизни моих родных. Если я не сохраню их, то в скором времени они совершенно сотрутся из памяти людей, так как очевидцы этих событий уже умерли.
Разведчик дошел до Рейхстага
Мой дед Николай Васильевич Арсентьев служил в военной разведке.
Вспоминал такой случай. Как-то очнулся он, лёжа в лесу возле дороги. Память отшибло напрочь. Лежит Николай и думает: кто он и где он? что произошло? где остальные? Начал вспоминать. Их в разведгруппе было трое, неужели всех убили? Попробовал подняться — не получается. Встать не может. (Как позже оказалось, был он контужен.)
Так и пролежал он до вечера. Вспомнил бой. Вспомнил, что в тылу врага. В какой стороне свои — понятия не имеет. Вдруг видит, едет мужик на телеге, везёт раненых. Встретился взглядом с офицером из их отряда, сидящем на подводе. Офицер сразу узнал Николая.
— Стой, — сказал он извозчику, — это наш Арсентьев, надо его подобрать.
— Не остановлюсь, — ответил мужик,— кругом немцы, да и лошади тяжело.
— Стой, а то пристрелю, как собаку! — грозно сказал лейтенант и приставил пистолет к виску мужика. Пришлось тому остановиться и подобрать раненого разведчика. Так был спасён рядовой Арсентьев.
Оказалось, товарищи-сослуживцы бросили его, даже не проверив, жив ли он. За эту халатность их отправили в штрафбат. А дедушка мой прошёл всю войну и даже был на крыше Рейхстага.
«Васильева, слезай, убьёт!»
Моя бабушка по маминой линии, Евдокия Кирилловна Васильева, во время войны была направлена на учёбу в профтехучилище в Сибирь. Ей тогда не было и восемнадцати лет. Условия жизни в барачном помещении были просто ужасные: сильно голодали, не было элементарных средств гигиены. Нечем даже было вымыть руки, нужник был во дворе, спали все на полу, у многих появились вши.
По настоянию своей матери, она решилась бежать из этого ада в свою родную деревню — Сухую Ниву, что в Калининской области. Добиралась она на товарниках и попутных машинах. И вот ехала она в кузове полуторки, везущей снаряды, сидя прямо на ящиках с боеприпасами. Вдруг вдали показался немецкий бомбардировщик. Водители выскочили из кабины и бросились в лес недалеко от дороги. Закричали: «Васильева, слезай, убьёт!!!». Но Евдокия подумала: «Нет, наверное, не успею я слезть, слишком высоко сижу. Вот и погибель моя пришла…» Бомбардировщик сбросил несколько бомб, которые разорвались невдалеке от полуторки, но Евдокию даже не задело осколками. Так смерть мимо неё стороной прошла. Наверное, моя бабушка родилась в рубашке.
Партизанка Анна и ее ангел-хранитель
У писателя Дмитрия Гусарова есть книга «За чертой милосердия». Эта книга — роман-хроника о карельских партизанах. Дмитрий Гусаров — сослуживец другой моей бабушки, Анны Ивановны Балдиной. Бабушка моя во время войны была сандружинницей в партизанском отряде «Боевые друзья». Гусаров в своем романе упоминает и о ней тоже, но нет в его книге одного эпизода, однажды рассказанного мне бабушкой.
Как-то вечером, после тяжелых боёв, отдыхала Анна, сидя на поваленном дереве. Рядом находился раненый, которому она только что сделала перевязку. Анна заметила, что у неё с правой ноги сполз сапог и портянка торчит наружу. Она наклонилась, чтобы переобуться. И вдруг вздрогнула. Раненый упал как подкошенный, снайперская пуля попала ему прямо в висок. Если бы Анна не наклонилась, эта пуля была бы в её голове. Снайпер явно целился в неё.
Кто-то скажет — случайность. Я так не думаю, случайностей не бывает. Божий промысел? Да, наверное. Видимо ангел-хранитель подтолкнул мою бабушку в нужный момент…
Друг не вернулся из боя…
Был у меня ещё один дедушка — Александр Степанович Миронов. В июле 1941 года, после окончания Петрозаводского автодорожного техникума, он был призван в армию, его направили в летное авиационное училище. На теоретических занятиях изучали устройство самолётов, были, конечно, и тренировочные полёты. Но так как в начале войны лётчиков было достаточно, а обслуживающего персонала в авиации не хватало, их взвод переориентировали на оружейников.
Во время войны Александр готовил вооружение самолётов к боевым вылетам. От этой ответственной работы зависели жизни многих его товарищей. Самое сложное для него было ждать: прилетит — не прилетит, вернётся — не вернётся…
Любимый фильм у моего дедушки — «В бой идут одни старики». В герое Алексея Смирнова он узнавал себя и всегда смотрел этот фильм со слезами на глазах.
Есть военная фотография, на которой мой дедушка стоит рядом со своим другом — летчиком, который позже погиб в воздушном бою. Если бы взвод не был переориентирован, Александр скорей всего тоже не остался бы в живых, как и его друг.
Случись так, что оборвись хоть одна из этих жизней, не было бы ни моих родителей, ни меня. Сейчас уже все мои бабушки и дедушки умерли, но оставили после себя след на этой бренной земле. Николай и Евдокия были родителями моей мамы, а Александр и Анна родителями моего отца. У меня ещё есть родной брат, а у того — дочка и сын. И когда я смотрю на малышей-племянников, думаю, насколько судьбоносны порою эпизоды жизни каждого человека…
Фото из личного архива Артема Миронова
