Кажется, Левитанский (или Слуцкий? или Самойлов?) однажды высказался в том смысле, что, если бы взять у каждого поэта по одному стихотворению, — вот это был бы Поэт!
Собственно, именно по такому принципу и составляются все антологии, хотя, на мой взгляд, одного текста, как правило, все же маловато. Даже если очень постараться «ужать» Пушкина, нельзя безоговорочно выбрать из «Я Вас любил…», «Из Пиндемонти», «19 октября»… А Лермонтов? «Ангел» («По небу полуночи…»), «Я, Матерь Божия, ныне с молитвою…», «Смерть поэта»… Как одно другому предпочесть?
Однако, есть в нашей литературе поэты, воздвигшие себе нерукотворный памятник в сердцах людей буквально единственным стихотворением. В последние дни уходящего года хочется вспомнить именно о них, тех, чьи строчки каждый из нас свободно цитирует наизусть, чаще всего даже не вспоминая об авторстве.
В моем списке есть и признанные классики и авторы почти совершенно забытые, уровень поэтического мастерства у них очень разный. Но тут дело не в качестве поэзии, а, если можно так выразиться, в степени ее «народности». Впрочем, охотно признаю, что мог забыть очень и очень многих. Пожалуйста, если вспомните еще кого-нибудь, дополните мой перечень в комментариях.
Большинство упомянутых стихотворений — популярные песни. В связи с этим нужно сказать еще вот о чем. Во-первых, пишу лишь о поэтах, чье авторство сомнений не вызывает. Во-вторых, велик был соблазн устроить своеобразный «хит-парад», но… Не хочется судить, кто из авторов сильнее, хочется просто вспомнить каждого из них добрым словом. Поэтому я перечислил их просто в хронологическом порядке. За одним-единственным исключением. Прочтите до конца и, уверен, вы поймете и простите мне такую вольность.
С наступающими Праздниками, друзья! Удачи всем вам в новом году!
Иван Иванович КОЗЛОВ (1779 — 1840)
Как личность — легенда русской литературы. Будучи уже очень немолодым человеком, потерял зрение, но нашел в себе мужество не сдаться, вдруг начал писать стихи. И о стихах Козлова с неизменной теплотой отзывались Пушкин, Лермонтов, Баратынский. Достаточно сказать, что «Мцыри» Лермонтова создан под явным влиянием «Чернеца» Козлова. Но едва ли неспециалист припомнит даже эту поэму. А вот что знакомо каждому с детства: выполненный Козловым вольный перевод малоизвестного стихотворения Томаса Мура, положенный на музыку Александром Алябьевым, — «Вечерний звон»:
Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он…
Константин Николаевич БАТЮШКОВ (1787 — 1855)
Поэт Пушкинской Плеяды, который, по слову Мандельштама, так и «не привык к величаньям» потомков. В школьную программу, если не ошибаюсь, входят «Мои пенаты». Лично мне милее всего пронзительная «Тень друга». Но неотъемлемой частью русской речи, наравне с главными шедеврами лирики Пушкина, конечно же, стал «Мой Гений»:
О, память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной…
Евгений Павлович ГРЕБЁНКА (1812 — 1848)
Соученик Гоголя по Нежинской гимназии. Правда, поступил туда, когда будущий автор «Мертвых душ» гимназию уже оканчивал. Евгений Гребёнка тоже приехал в Петербург искать счастья и тоже пытался писать модные малороссийские повести в духе «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Но безуспешно. Позже переводил современных ему русских поэтов на украинский язык. А в России пропагандировал творчество молодого Тараса Шевченко. Немного для того, чтобы надеяться остаться в веках. Но именно Гребёнка приложил незамысловатый текст к музыке Флориана Германа, и получилась самая известная в мире русская песня: «Очи черные». Одно время я даже коллекционировал записи этого романса в разных исполнениях. Кого там только не было: сестры Берри, Паваротти, Аркадий Северный… Но до сих пор особенно люблю два варианта: аранжировку Армстронга, который очаровательно поет «Очи черные», словно какое-нибудь «Ча-ча-ча», рифмует «черные» с «Джонни» и «Калифорния», и возможно, даже не понимает смысла звучного русского словосочетания. И, конечно же, потрясающую версию Шаляпина. Дух захватывает с первых же тактов:
Очи черные, очи страстные,
Очи жгучие и прекрасные...
Дмитрий Николаевич САДОВНИКОВ (1847 — 1883)
Этнограф, известный собиратель фольклора. Издал один из авторитетнейших сборников русских загадок. Честь ему и хвала. Но, конечно, сейчас я вспомнил Дмитрия Николаевича не как ученого. По примеру Рабле готов немедленно купить полпинты требухи тому, кто приведет ко мне русского человека, никогда не слыхавшего шедевра Садовникова с непритязательным названием «Песня». А ну-ка, друзья, хором:
Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны…
Владимир Алексеевич ГИЛЯРОВСКИЙ (1855 — 1935)
Знаменитый Дядя Гиляй, один из отцов отечественной журналистики. Пожалуй, самый известный русский мемуарист, автор «Моих скитаний», «Москвы и москвичей». Как поэт славен не особенно, а вернее сказать, и вовсе был бы забыт, если бы не написал однажды самой известной русской политической эпиграммы «В России две напасти…» А, чего там! — не пожалеем места и приведем шедевр полностью, уж больно, как всегда, актуален:
В России две напасти:
Внизу власть тьмы, а наверху тьма власти.
Александр Сергеевич КОЧЕТКОВ (1900 — 1953)
Ярчайший пример того, что я, собственно, имею в виду. Мало кому вообще что-нибудь известно об этом поэте. Ну, писал, кажется, что-то переводил. Но есть легенда: незадолго до Войны литератор Кочетков спешил к своей жене на поезде. А поезд попал в железнодорожную катастрофу. Жене Кочеткова ошибочно сообщили о смерти мужа. А он выжил и вернулся. Так и появилась «Баллада о прокуренном вагоне». И теперь мы вечно будем повторять вслед за первыми читателями «Баллады», солдатами Великой Отечественной:
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь...
Яков Захарович ШВЕДОВ (1905 — 1984)
Обычный советский поэт-песенник. Мои ровесники, те, кому сейчас за тридцать, думаю, еще вспомнят знаменитого когда-то «Орленка», а вот те, кто помладше — уже едва ли. А над пустенькой песенкой «То березка, то рябина» уже и во времена моего детства не издевался только ленивый. Однако Яков Шведов и автор бессмертной «Смуглянки», положенной на музыку Анатолием Новиковым. После фильма Леонида Быкова не найдется в России человека, который не помнит, чем кончилась история:
Как-то летом на рассвете
Заглянул в соседний сад…
Константин Михайлович СИМОНОВ (1915 — 1979)
Советский писатель, еще при жизни Сталина увешанный государственными наградами как новогодняя елка игрушками. Крайне противоречивая личность. О Константине Симонове все мы читали и слышали много. И больше плохого, чем хорошего. Симоновскую прозу и драматургию сейчас читать уже почти невозможно. Да и поэзию мало кто перелистывает. Но, думается, за все грехи Константин Симонов мог бы оправдаться даже не первой в СССР публикацией «Мастера и Маргариты», а одним-единственным стихотворением. Конечно, «Жди меня». С 1941 года — бессмертная и бессменная молитва любого русского воина:
Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди…
Павел Давидович КОГАН (1918 — 1942)
Представитель много обещавшего, но на корню срезанного Войной поколения молодых советских поэтов. Вслед за Коганом обычно справедливо вспоминают Всеволода Багрицкого и Михаила Кульчицкого, тоже погибших на фронтах. Но, пожалуй, только Коган успел прозвучать по-настоящему своей «Бригантиной». Положенная на музыку Георгием Лепским, «Бригантина» стала гимном уже другого, следующего поколения и родоначальницей целого нового жанра авторской песни:
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза…
Раиса Адамовна КУДАШЕВА (1878 — 1964)
Эту легенду я слышал во множестве вариантов. Перескажу тот, который мне больше нравится. Во время Войны в Союз писателей к Фадееву на прием пришла маленькая интеллигентная старушка Раиса Адамовна Кудашева и робко попросила выделить ей писательский паек, на пайке иждивенца ей было не выжить. Фадеев мрачно поинтересовался, что же такого написала соискательница, чтобы союз вдруг на нее разорился. Старушка тихо пробормотала названия пары повестей и нескольких стихотворений, которые классику соцреализма ни о чем не говорили. Фадеев вежливо, но твердо попросил покинуть помещение.
— Еще я написала слова одной песенки.
— Какой еще песенки?!
Но когда Фадеев услышал какой, он немедленно выделил Раисе Адамовне самый большой паек, а потом еще долго водил старушку по всем кабинетам, в восторге демонстрируя коллегам живую легенду. Потому что Фадеев когда-то тоже был маленьким. Песенку «Елочка» на стихи Раисы Кудашевой написал Леонид Бекман. И до сих пор самый любимый всеми праздник в году не обходится без незатейливых строчек:
В лесу родилась елочка,
В лесу она росла…
