Олег Гальченко представляет хабаровского поэта Бориса Полякова, который подружился с петрозаводским поэтическим клубом «СоНет»
Литературному клубу «СоНеТ» очень повезло с друзьями – нас с самого начала стали поддерживать профессиональные поэты, уже успевшие состояться и прекрасно помнящие, каково это – входить в литературу, не имея опыта. Среди иногородних авторитетных «заочников», всегда являвшихся желанными гостями официальной сонетовской группы во «ВКонтакте», есть и Борис Поляков из Хабаровска.
Сам факт, что мы можем быть интересными кому-то на другом конце страны, уже впечатляет и ко многому обязывает. Однако здесь история куда более интересная.
В конце нулевых, когда последнее поколение бумажного самиздата уже вырождалось и либо тихо вымирало, подобно динозаврам, либо превращалось в интернет-издания, Борис выпускал свою собственную газету «Чернильница». Скромную по тиражу и оформлению, небольшую по объёму, но отличавшуюся от других подобных листовок хорошим вкусом. То есть, конечно, без слабых авторов тоже не обошлось – куда же от них денешься в тусовке, но их старались как-то ненавязчиво компенсировать действительно интересными произведениями, действительно яркими открытиями.
Редактор издания не только предоставлял трибуну многочисленным друзьям из разных регионов, но попутно учился писать сам на этих примерах как положительных, так и негативных. К моменту, когда газета, исчерпав свои возможности, закрылась, он уже был вполне самобытным поэтом – лириком, философом, иногда даже сатириком, умеющим точно и просто выразить то, что чувствует сложный многогранный человек, которому приходится жить в довольно-таки примитивное время.
В специальной анкете, заполняемой всеми сонетовскими новичками, Борис о себе рассказывает так: «Родился в 1973 году в Челябинской области. По специальности — киномеханик, в настоящее время работаю машинистом водонасосной станции. Уже в шесть лет был абсолютно уверен, что стану поэтом. И неважно, что научился более-менее стихосложению совсем недавно (впрочем, учусь до сих пор). Первая официальная публикация — в 1999 году в газете «Тихоокеанская звезда». С тех пор написано и опубликовано много: шесть собственных книг, коллективные сборники, публикации в газетах и журналах…»
В числе его любимых авторов – Есенин и Бодлер, Гоголь и Стивен Кинг. (Хотя самой главной книгой в своей жизни, коренным образом повлиявшей на мировоззрение, всё же считает Библию!) И хотя литературу называет «лучшим другом, с которым никогда не скучно», имеет ещё массу разнообразных увлечений – кино, музыку, путешествия. Борисом уже исследован немалый кусок Азии, что нашло отражение даже в эпиграмме на него, написанной кемеровской поэтессой Алёной Рулёвой, уже знакомой нашим читателям:
Он имеет к путешествиям талант
И Камбоджу посетил он, и Таиланд.
Ах, чего он только там не испытал!
Мангостаном скорпионов заедал
А, однажды, я не вру, ну вот те крест,
Дуриан и жабу съел в один присест.
Тараканов, змей кузнечиков и крыс
Поглощал с великой радостью Борис
Видя это побелел как первый снег
Знаменитый Робин Бобин Барабек.
В прошлом году неожиданно для всех воскресла «Чернильница» — в новом, уже электронном, формате. На сегодняшний день свет увидело уже пять выпусков, предпоследний из которых, вышедший в начале зимы, целиком посвящён творчеству сонетовцев. В нем представлены произведения Валентины Калачёвой, Людмилы Мехед, Ларисы Кириковой, Мики Ландер, Алёны Рулёвой, Василия Гришкина и автора этих строк – с рецензией на сборник стихов Олега Мошникова «Край земли», уже публиковавшейся в «Лицее».
Подробно с творчеством Бориса Полякова можно ознакомиться на его личном сайте здесь: borisovich.ucoz.ru
Сорок пятая зима
Сорок пятая зима.
Сорок пятый снег я вижу!
Стала ближе Колыма,
Мурманск стал намного ближе…
Только Крым как был далёк,
Так далёким и остался.
Тлеет в печке уголёк,
Дым струится в ритме вальса.
Сорок пятый Новый год
Мандариново случится,
Жизнь мою перевернёт,
Вспыхнет сказочной жар-птицей.
Бьют куранты сорок пять
(Или, может быть, двенадцать…)
Как хотел бы я опять
Снегу с неба удивляться!
2017
Январи
Ещё один январь, ещё одна зима…
Как много январей мне нужно будет встретить?
Как долго нужно жить, чтоб не сойти с ума,
Надеясь на покой и думая о лете?
И снова белый снег, как чистый белый лист,
И снова холода, что кажется, не сдюжить.
Надеюсь, что и я перед судьбою чист,
Пусть вьюги ревизор проверит, отутюжит.
Сугробы намело — груз прошлых январей.
Чем старше паспорта, тем больше в жизни снега.
Опять прошлась зима по тропочке моей,
Не ускоряя темп, не замедляя бега.
Возможно, доживу… Надеюсь, пережду…
Когда есть январи, то будут и апрели.
Уставший и больной по снегу я иду,
Плетусь по январю, справляясь еле-еле…
2016
Под зимним небом
Зимою небо ближе, чем обычно
И кажется, до звёзд рукой достать.
Под зимним небом думая о личном,
Я обретаю суть зимы и стать:
Ум холодеет, твёрже взгляд, походка…
Воздействие космических лучей?
Плевать, что снова лжёт метеосводка,
Плевать на всё — свободный я, ничей.
И катится в холодном небе коло,
Роняя в снежность лунные лучи —
Мой верный друг, практически со школы,
Во мне его мелодия звучит.
Под зимним небом дышится привольно —
Наверное, от близости планет.
И в холоде практически не больно,
И кажется, что смерти тоже нет.
2017
* * *
Холодами мается природа,
Ломит кости-ветви по утрам.
Лихорадит зимнюю погоду,
Так и тянет хлопнуть двести грамм.
И от жара внутреннего станет
Стынь мирская будто нипочём,
Как коту, который у герани
Спит, свернувшись пухлым калачом.
В доме — благо, за окошком — стужа.
Весь мой век контрастами раним:
Мне мороз для вдохновенья нужен,
А для жизни жар необходим.
2015
В Новогодье
Зима прекрасна, хоть и холодна,
Блеск неживой похож на бриллианты.
И каждый год я жду, когда куранты
Объявят залп шипящего вина.
Зима чудесна запахом своим:
Морозный воздух, цитрусы и хвоя.
Сегодня ночью нас с тобою двое —
Блондинка и уставший пилигрим.
Зимой не страшно даже умереть,
Поскольку нет предательского тлена.
А бытовуха, ненависть, измена…
О том не стоит, новогодье ведь!
Зима — как сказка. Всюду волшебство!
В одних кристаллах уйма измерений!
Зима — мой друг, мой леденящий гений,
Других уже не сыщешь никого.
Пускай метёт, пусть обжигает хлад,
Во всём я вижу не кресты, а плюсы.
Зиме дарю рябиновые бусы
И вместе с нею новогодью рад…
2015
В ожидании чуда
Я жду-пожду рождественское чудо,
Случается ж такое иногда.
Вот только не пойму, мне ждать откуда?
Куда ни гляну — ложь, раздор, беда.
Ни мандаринов, ни пушистой ёлки,
Ни даже во дворе снеговика,
Лишь прожитого времени осколки,
Которых мне хватило б на века.
Прислушиваюсь: слышно ль колокольцев
И бубенцов волшебный перезвон?
И всматриваюсь: нет ли в лунных кольцах
Чего-то необычнее ворон?
Всё тщетно, предсказуемо и вяло,
Зима диктует власть по всем мирам.
А мне добра необходимо мало —
Рождественского чуда миллиграмм.
2015
