Из мастерской художника
Керамика Катри встречалась мне на выставках и неизменно притягивала внимание. Ее изделия особенные: почти прозрачный невесомый фарфор, причудливая форма, непривычная цветовая гамма. И вещь, казалось бы, неуловимая — чувствуешь тепло рук мастера. А потом как-то заглянула в группу Катри во ВКонтакте «Литота. Авторская керамика», в переводе с греческого – «простота, малость, умеренность». Полистала страничку и поняла, что непременно хочу познакомиться с этой неординарной молодой женщиной.
И вот я в маленькой мастерской на улице Чапаева. Полная тишина. Белые стены, сверкающие белизной чашки и тарелки, ожидающие росписи. На окне вместо шторы – белые веера бумаги на фоне белого снега за окном, а за ними обнаженные ветви куста, который летом просится в комнату буйной зеленью, а на нем вьют гнезда птахи. Очевидно, что эта тяга к эстетике простоты и минимализма сидит в крови у Катри, эстонки по рождению.
Катри на редкость благодарный человек. С большой любовью говорит о своих учителях — Артеме Стародубцеве, Ларисе Антоновой и Александре Киселеве, Бадри Топурия, у которых обучалась на кафедре изобразительного искусства и дизайна в Карельской педакадемии. А перед этим была художественная школа в Кондопоге, где она родилась:
— Раиса Алексеевна Малашенкова была мне как крёстная мать, — тепло вспоминает Катри. — Замечательный человек и педагог! В моем подростковом возрасте она оберегала меня от острых углов. Создала в Кондопоге успешную студию батика. Раиса Алексеевна — человек, способный вдохновить и зажечь любого!
Уже на третьем курсе Катри начала работать в школе. Сначала в одной, потом в специализированной школе искусств, которую в конечном счете в декабре прошлого года оставила совсем, по ряду некоторых причин, хотя работать с детьми ей нравилось.
Как к Катри пришла идея заняться глиной? Ведь в академии у них не было курса керамики, а ее в годы учебы интересовала прежде всего акварель: хотела стать художником и совсем не собиралась пополнять ряды ремесленников.
— Это был мистический момент! Когда я вышла замуж и оказалась в четырех стенах с маленьким ребенком, то как человек деятельный искала, чем мне заняться. Акварель и акрил почему-то не пошли. Может, состояние было не то… Писать маслом с маленьким ребенком исключено из-за запаха краски и растворителя. И вот снится мне сон, будто я ем глину. Даже вкус помню. И я решила попробовать!
Мой муж Андрей был готов помочь, чем только мог, и закупил мне всё необходимое для творчества, включая разные глины, печку, глазури. Когда я получила первую партию глины, стала ее пробовать на вкус… И он оказался точно таким же, каким и был во сне.
Как только уложила спать Эльзу, села лепить и у меня пошло, как будто я всю жизнь только этим и занималась. Уже после началась мое познание процесса. Это было так увлекательно, так меня поглотило! И муж был счастлив, что я счастлива.
— Как пришло желание создать мастерскую?
— Через какое-то время я поняла, что мне дома стало тесно. Мои первые керамические собаки были моментально раскуплены. Сняла мастерскую, сначала на Заводской, и вот уже год располагаюсь здесь.
— В книге о ремесленниках Карелии вы говорите, что считаете себя самовыдвиженцем? Почему?
— Я училась своему ремеслу самостоятельно, весь процесс постигала сама, как могла. До сих пор пока по-настоящему не освоила гончарный круг, почему-то меня укачивает, когда я пытаюсь на нем работать. Могу гончарить только с закрытыми глазами, а обточка изделия превращается в то ещё приключение. Но я использую шликерное литьё – это техника изготовления керамики без гончарного круга с помощью формы из гипса. Использую технику ручной лепки и пласта.
На столе разложены сувениры для будущих туристов, только что расписанные рукой мастера. Обращаю внимание на причудливой формы серебристой фактуры зеркала. Подобные этим, только небольшие по форме, видела я на республиканской выставке декоративно-прикладного искусства. Они фантастические!
— Как приходят идеи создания подобных вещей?
— Всё рождается через медитацию – состояние покоя, когда ты отходишь об всего бытового и встречаешься с самим собой. Вот зеркала… Мы живем в вечной суете и активном информационном поле: то музыка, то подкасты, то видео, а посмотреть вглубь себя, остаться наедине с собой не хватает времени и подчас смелости. Но для того мы и пришли в этот мир, чтобы понять себя, прожить эту жизнь и проделать жизненный путь, чтобы понять кто мы, какие мы. Ведь жизнь скоротечна, и мы не знаем, сколько нам отпущено времени.
Мысли о жизни и смерти, познании себя и подхлестнули меня к созданию этих зеркал. Я создавала их для выставки, не для продажи. Однажды побывала с ними на ярмарке в Санкт-Петербурге. Люди восторгались зеркалами, хотели купить. Тогда-то я и поняла, что не хочу их продавать. Но я приняла решение дарить их тем, кто мне дорог, кто со мной на одной волне, людям, близким по духу. И вот уже три зеркала обрели своих хозяек. Когда даришь хорошую вещь, да еще свою, – ощущения волшебные!
— Какой путь от замысла до результата?
— В керамике процесс небыстрый: только обжиг изделия занимает 24 часа, а иногда и более. Пока температура наберется, пока выдержки все пройдут, 12 —16 часов на остывание уходит. Тут надо приноровиться, чтобы организовать свой день. Что-то лепишь, что-то расписываешь, что-то глазуруешь, а что-то обжигаешь. И часто идеи приходят ко мне во сне. Создавая обычные сувениры, я представляю себе человека, который увидит, например, моего веселого толстого кота и в нем в этот момент возрадуется его внутренний ребенок. Я в мастерскую не иду — я лечу! Это такая радость, такое счастье!
— Почему вы ушли из школы?
— Мне кажется, сама школьная система становится всё более жесткой по отношению к ребенку. Мне она не по душе. Учитель не должен быть озабочен лишь количеством баллов, а именно так работает система стимулирования работы педагога. Ребенок становится заложником этой негуманной системы. Новое поколение учителей, как мне кажется, не способно отдавать себя детям так, как это было раньше. Конечно, никакой педагог не обидит ребенка.
Но я помню свою школу и другой пример служения детям, помню своих учителей — таких, как Раиса Алексеевна, которая привила мне любовь к рисованию, или наша учительница литературы, известный в Кондопоге филолог Марина Фридриховна Руотси. Благодаря ей я научилась думать и пропускать всё через призму сомнений и личных ценностей, давать четкую оценку ситуациям и, самое главное, манере подачи учебного материала.
О, это были не просто уроки литературы, а некий захватывающий диалог, максимально возможное погружение в произведение, биографию автора, его эпоху. Она так умела рассказать о Пушкине, как будто она лично танцевала на всех балах, где бывал поэт. Мне очень повезло с учителями – это люди высокой духовности!
— У вас есть новые цели или мечты?
— Да! Все-таки идея воспитания меня не оставляет. Я хотела бы создать студию или клуб по интересам для детей, где смогу заниматься с ними не только керамикой, но и живописью. Я буду учить их размышлять, думать, вкладывать в них, слушать их и слышать их. Для меня это важно! У большинства из них всё есть, но нет главного. Современный ребенок часто напоминает мне оголенный провод, он совсем не согрет, не обласкан, родители не находят для него времени, внимания и любви. Товарно-денежные отношения меня волнуют меньше всего. Хочется делать что-то чисто по любви…
Философ и поэт в душе, мягкая, чувствительная, романтичная и благодарная, Катри творит свой мир, похожий на хрупкий и прекрасный фарфор. Она размышляет о стихии творчества, ее захватившей, о жизни и смерти, карме и любви. Говорит: «Я люблю керамику и дышу ею».
