Из заметок психотерапевта-конфликтолога Владимира БЕРШТЕЙНА
Начало в № 1– 10
Часть вторая
В конфликтной ситуации мы проявляем одинаковые тенденции: видим не то, что есть, а то, что хотим увидеть; слышим не то, что нам говорят, а то, что хотим услышать. Принимаем во внимание только те факты и аргументы, которые подтверждают правильность нашей позиции и уязвимость чужой.
В конфликтной ситуации мы проявляем одинаковые тенденции: видим не то, что есть, а то, что хотим увидеть; слышим не то, что нам говорят, а то, что хотим услышать. Принимаем во внимание только те факты и аргументы, которые подтверждают правильность нашей позиции и уязвимость чужой.
Консультировал я молодых супругов. Прожили они меньше двух лет. Все было распрекрасно, пока не появился ребёнок. Хотя и он ничего плохого в семье не спровоцировал. Муж много и охотно жене во всем помогал. Поводом к раздору стала традиция мужа каждую субботу допоздна играть с друзьями в преферанс. Жене, пока она не родила, это не мешало.
Вот как они обосновывали свои позиции.
ОН: Почему я должен отказываться от маленькой слабости? Тем более это продолжается столько лет, и никому не мешает…
ОНА: Почему он не может отказаться от этой чепухи? Тем более, это продолжается столько лет… Неужели не наигрался?!
ОН: Разве трудно несколько часов в неделю одной побыть вечером? Почему у меня не может быть хоть какого-нибудь отдыха? Это несправедливо!
ОНА: Каждую неделю он бросает меня на полночи с ребенком. Почему у него должен быть отдых, а у меня – нет? Это несправедливо!
ОН: Есть привычки, отказываться от которых не вижу причин.
ОНА: Не вижу причин, по которым нельзя отказаться…
Злополучный преферанс в ходе уже известного нам позиционного торга вырос до размеров принципиального супружеского конфликта. И все же настал день, когда жена вполне осознанно решила оставить мужа за еженедельным карточным столом. Вот как она это объяснила: «Все же он и работает, и мне во всем помогает, вплоть до стирки пеленок. Должен он хоть как-то отдыхать и от меня, домохозяйки, чем-то отличаться?». В семье моментально восстановились мир и гармония. К решению жены можно относиться по-разному. Не сомневаюсь, есть те, кто с ней солидарен (особенно среди мужчин), и те, кто не согласен (особенно среди женщин). Но существует закон, по которому правильность, разумность, справедливость принятого решения должны оценивать только участники переговоров. Если они удовлетворены, значит, их решение правильное, разумное, справедливое!
Итак, жена прислушалась к доводам мужа, приняла его точку зрения и согласилась с ней. Последнее обстоятельство я подчеркиваю особо, ибо принятие еще вовсе не означает согласия. Но когда в конфликте мы хотим придти к чему-то конструктивному, надо слушать, слышать другую сторону и принимать ее доводы.
Отсюда – первый принцип: смотреть на ситуацию глазами оппонента, быть готовым поставить себя на его место. Это не означает предвидения его реакции и действий.
Лет десять назад, после одного из выпусков моей телепрограммы «Эфир доверия», прибежал ко мне редактор. Его вызвали на обсуждение программы к председателю телерадиокомпании. Я действительно по ходу прямого эфира втянулся в обсуждение ряда щекотливых тем. Ну и что? «Как что?! – горячился редактор. – Все у нас только об этом и жужжат! Масса звонков телезрителей…». «Негативные мнения?» – спрашиваю. «Да не в этом дело! Просто вы всех взбудоражили. Наши этого не любят. Готовьтесь к неприятностям! Передачу могут вообще закрыть». На следующий день оказалось: передача понравилась. Редактора поблагодарили и сообщили, что один из выпусков «Эфира доверия» направляют на международный фестиваль телепрограмм для детей и юношества.
Из этой истории – принцип второй: не предугадывать намерений людей, исходя из собственных опасений. Но такова уж неискоренимая привычка многих людей: все увиденное и услышанное истолковывать в негативном плане.
Следующий принцип: не винить в своей проблеме других. Целесообразность этого настолько очевидна, что не требует иллюстраций. Собственно, к необходимости свято придерживаться этого правила красноречиво призывает популярнейшая поговорка о танцоре, которому вечно мешают определенные части тела.
Прежде чем сформулировать еще один принцип, касающийся учета восприятия всех участников переговорного процесса, приведу две ситуации.
Депутаты одного из городов России проанализировали причины резкого ухудшения дел в автобусном парке. Были разработаны разумные предложения… Но водители автобусов их торпедировали. Никакие уговоры, никакие разъяснения о пользе и выгоде не помогли. В ответ звучало извечное российское «нам не надоть!» и «мы не хочем!».
Другая история. Предприятие оказалось на грани банкротства. Коллектив, что называется, в ясном уме и твердой памяти проголосовал за ряд серьезных ограничительных мер. И хотя выгода от их применения не была гарантирована, все в течение полугода беззвучно соблюдали принятые договоренности.
А теперь вопрос: почему в первом случае люди отказались выполнять то, что сулило явную выгоду, а во втором согласились на небесспорные действия? Предугадываю возможные варианты ответов: «сознательность – несознательность» людей, разный уровень их образования, разные формы собственности предприятий, «видимо, водители и так неплохо зарабатывали»… Но верен единственный ответ: во втором случае люди сами и для себя разрабатывали и утверждали рекомендации. То есть были собственниками идей, были полностью вовлечены в процесс принятия решения. Это и примирило их с непопулярными мерами. Для того чтобы привлечь другую сторону к обсуждению неприятной проблемы и принятию мер, достаточно использовать простейший приём – обратиться к другой стороне за советом по этой проблеме. Важность для вас не только собственного, но и другого мнения будет оценена! А совместно принятое решение рождает совместную ответственность за его реализацию.
Отсюда принцип: предоставлять другой стороне реальную возможность участвовать в процессе выработки решения.
Наконец, последнее: предложения должны позволять оппонентам «сохранить лицо».
Здесь я могу вспомнить многоумного Штирлица, который терпеливо ждал, когда выдвинутая им перед шефом идея реализуется в качестве идеи самого шефа. То есть следует помнить: предложения должны соответствовать имиджу, принципам, прошлым словам и поступкам участников переговоров. Иначе – риск «потери лица». И тогда никакие самые разумные и выгодные договоренности соблюдены не будут.
Рекомендация к главе: во избежание недоразумений и неприятностей при решении конфликта честно, откровенно и без обвинений обсуждай с другой стороной восприятие друг друга.
Вот как они обосновывали свои позиции.
ОН: Почему я должен отказываться от маленькой слабости? Тем более это продолжается столько лет, и никому не мешает…
ОНА: Почему он не может отказаться от этой чепухи? Тем более, это продолжается столько лет… Неужели не наигрался?!
ОН: Разве трудно несколько часов в неделю одной побыть вечером? Почему у меня не может быть хоть какого-нибудь отдыха? Это несправедливо!
ОНА: Каждую неделю он бросает меня на полночи с ребенком. Почему у него должен быть отдых, а у меня – нет? Это несправедливо!
ОН: Есть привычки, отказываться от которых не вижу причин.
ОНА: Не вижу причин, по которым нельзя отказаться…
Злополучный преферанс в ходе уже известного нам позиционного торга вырос до размеров принципиального супружеского конфликта. И все же настал день, когда жена вполне осознанно решила оставить мужа за еженедельным карточным столом. Вот как она это объяснила: «Все же он и работает, и мне во всем помогает, вплоть до стирки пеленок. Должен он хоть как-то отдыхать и от меня, домохозяйки, чем-то отличаться?». В семье моментально восстановились мир и гармония. К решению жены можно относиться по-разному. Не сомневаюсь, есть те, кто с ней солидарен (особенно среди мужчин), и те, кто не согласен (особенно среди женщин). Но существует закон, по которому правильность, разумность, справедливость принятого решения должны оценивать только участники переговоров. Если они удовлетворены, значит, их решение правильное, разумное, справедливое!
Итак, жена прислушалась к доводам мужа, приняла его точку зрения и согласилась с ней. Последнее обстоятельство я подчеркиваю особо, ибо принятие еще вовсе не означает согласия. Но когда в конфликте мы хотим придти к чему-то конструктивному, надо слушать, слышать другую сторону и принимать ее доводы.
Отсюда – первый принцип: смотреть на ситуацию глазами оппонента, быть готовым поставить себя на его место. Это не означает предвидения его реакции и действий.
Лет десять назад, после одного из выпусков моей телепрограммы «Эфир доверия», прибежал ко мне редактор. Его вызвали на обсуждение программы к председателю телерадиокомпании. Я действительно по ходу прямого эфира втянулся в обсуждение ряда щекотливых тем. Ну и что? «Как что?! – горячился редактор. – Все у нас только об этом и жужжат! Масса звонков телезрителей…». «Негативные мнения?» – спрашиваю. «Да не в этом дело! Просто вы всех взбудоражили. Наши этого не любят. Готовьтесь к неприятностям! Передачу могут вообще закрыть». На следующий день оказалось: передача понравилась. Редактора поблагодарили и сообщили, что один из выпусков «Эфира доверия» направляют на международный фестиваль телепрограмм для детей и юношества.
Из этой истории – принцип второй: не предугадывать намерений людей, исходя из собственных опасений. Но такова уж неискоренимая привычка многих людей: все увиденное и услышанное истолковывать в негативном плане.
Следующий принцип: не винить в своей проблеме других. Целесообразность этого настолько очевидна, что не требует иллюстраций. Собственно, к необходимости свято придерживаться этого правила красноречиво призывает популярнейшая поговорка о танцоре, которому вечно мешают определенные части тела.
Прежде чем сформулировать еще один принцип, касающийся учета восприятия всех участников переговорного процесса, приведу две ситуации.
Депутаты одного из городов России проанализировали причины резкого ухудшения дел в автобусном парке. Были разработаны разумные предложения… Но водители автобусов их торпедировали. Никакие уговоры, никакие разъяснения о пользе и выгоде не помогли. В ответ звучало извечное российское «нам не надоть!» и «мы не хочем!».
Другая история. Предприятие оказалось на грани банкротства. Коллектив, что называется, в ясном уме и твердой памяти проголосовал за ряд серьезных ограничительных мер. И хотя выгода от их применения не была гарантирована, все в течение полугода беззвучно соблюдали принятые договоренности.
А теперь вопрос: почему в первом случае люди отказались выполнять то, что сулило явную выгоду, а во втором согласились на небесспорные действия? Предугадываю возможные варианты ответов: «сознательность – несознательность» людей, разный уровень их образования, разные формы собственности предприятий, «видимо, водители и так неплохо зарабатывали»… Но верен единственный ответ: во втором случае люди сами и для себя разрабатывали и утверждали рекомендации. То есть были собственниками идей, были полностью вовлечены в процесс принятия решения. Это и примирило их с непопулярными мерами. Для того чтобы привлечь другую сторону к обсуждению неприятной проблемы и принятию мер, достаточно использовать простейший приём – обратиться к другой стороне за советом по этой проблеме. Важность для вас не только собственного, но и другого мнения будет оценена! А совместно принятое решение рождает совместную ответственность за его реализацию.
Отсюда принцип: предоставлять другой стороне реальную возможность участвовать в процессе выработки решения.
Наконец, последнее: предложения должны позволять оппонентам «сохранить лицо».
Здесь я могу вспомнить многоумного Штирлица, который терпеливо ждал, когда выдвинутая им перед шефом идея реализуется в качестве идеи самого шефа. То есть следует помнить: предложения должны соответствовать имиджу, принципам, прошлым словам и поступкам участников переговоров. Иначе – риск «потери лица». И тогда никакие самые разумные и выгодные договоренности соблюдены не будут.
Рекомендация к главе: во избежание недоразумений и неприятностей при решении конфликта честно, откровенно и без обвинений обсуждай с другой стороной восприятие друг друга.
Продолжение следует
«Лицей» № 11 2007