На вопросы читателей отвечает психотерапевт-конфликтолог Владимир БЕРШТЕЙН
«Заметила, что люди, узнав о смерти, не умеют выразить близким умершего свои соболезнования. Кто-то делает вид, что ничего не произошло, кто-то явно теряется, а кто-то начинает конструировать сочувственные фразы. Многие не понимают, как вести себя с человеком, которого постигло горе. Все это вместо утешения только усиливает страдания того, кто потерял близкого человека. В других странах есть общепринятые стандарты поведения в таких случаях, но мы же не можем по стандарту, а как иначе – не знаем…»
Вообще-то, у нас тоже существуют давно устоявшиеся траурные стандарты. Прежде всего это надгробные речи и поминки. Именно тогда говорят все самое хорошее об умершем, выражают соболезнование родным и близким. Кроме того, принято во время процедуры прощания с покойным подойти к каждому из близких родственников и тихо, как бы доверительно, не для посторонних ушей, выразить свое сочувствие.
Я не случайно написал «как бы доверительно». Действительно, все эти ритуалы обычно сопровождаются сугубо ритуальными, универсальными, личностно неориентированными словами, за которыми порой нет подлинных чувств. А ведь именно в искреннем присоединении к постигшему их несчастью нуждаются те, кто его остро переживает. У них в трагические дни присутствует потребность не просто в словах, а в ощущении, что окружающие им сопереживают. А передать это словами бывает очень непросто, и не у каждого получается даже при большом желании.
Но ведь кроме слов существуют мимика, выражение глаз, интонация… С их помощью проще всего выразить чувства радости и горя, как и сопереживание ему. Потому что эти состояния, пожалуй, самые определенные и выразительные из всех, которые мы когда-либо испытываем. Их труднее всего скрыть или симулировать. Сочувствие, сострадание, если они искренние, можно убедительно продемонстрировать и скупыми словами, и невербальными средствами, которым в этом случае строго противопоказана гиперболизация. Иначе существует реальный риск их окарикатуривания, а это производит на окружающих гнетущее впечатление. Особенно на тех, кто пребывает в горе из-за потери близкого человека.
Когда я учился в институте, у моей однокурсницы внезапно умер отец, которого ее подруга по группе едва знала, видела всего-то несколько раз, за все время перекинулась с ним буквально парой фраз… Но на похоронах эта девушка так громко рыдала и так заламывала руки, что дочери покойного пришлось едва ли не отпаивать ее валерьянкой. Вот оно, фальшивое выражение реально отсутствующих чувств!
В двадцатилетнем возрасте я потерял единственного родного брата. Он был старше на девять лет, мы испытывали друг к другу особую привязанность, и его смерть стала для меня невероятно тяжелым ударом. На немноголюдных похоронах присутствовали три моих самых близких друга. Они держались отдельной группкой, на меня не смотрели и не сказали ни слова. Но у них были такие лица и такие глаза… Когда гроб накрыли крышкой и стали заколачивать (это самые страшные мгновения для родных!), мои друзья плотно встали у меня за спиной, и все трое, по-прежнему молча, не сговариваясь, просто положили мне руки на плечи. Все! Как тогда оказалось, больше мне ничего и не надо было. Не требовалось от них никаких слов утешения и сочувственных вздохов. Я совершенно четко ощутил, что не один в своем горе. Получил так необходимую мне эмоциональную поддержку.
По моему мнению, с человеком, переживающим тяжелую потерю, надо вести себя прежде всего естественно. И если речь идет о смерти того, с кем не был близко знаком, самых простых и немногих слов соболезнования бывает вполне достаточно. Сочувствие ни в коем случае не надо играть! Его следует выражать. А для этого желательна всего лишь искренность. Тогда и нужные слова отыщутся, и глаза не обманут.
И еще. Не знаю, прав ли, но мне кажется, что на поминки в связи со смертью малознакомого человека без приглашения его близких ходить не следует.
«Лицей» № 8-9 2008
Заинтересовал материал? Поделитесь в социальных сетях и оставьте комментарий ниже:
