Однажды, собирая грибы в осеннем лесу неподалеку от своего дома, я забрел в чащобу и заблудился. Грибы в тот день от меня попрятались, зато глухомань, в которую я угодил, стоила целого лукошка. Прямо передо мной на опушке вырастал из-под земли высокий каменистый холм, весь поросший мхом, ростом чуть пониже сосен. По бокам скалы торчали два черных камня, похожие на глаза. Морщинистый нос утеса хищно задирался ввысь, а под ним чернела широко раскрытая пасть чудовища – вход в пещеру. Вся глыба плавными изгибами линий напоминала мне голову змеи. Откуда в подмосковном лесу, на равнине, было взяться такому чуду природы! Раньше никогда мне этот холм на глаза не попадался, от грибников я ничего о нем не слышал, посему данный феномен заинтересовал меня дальше некуда.
Недолго думая, я смело шагнул внутрь пещеры, прямо на каменистый язык аспида. Когда глаза привыкли к темноте, я обнаружил внутри холма вполне уютное логово высотой метра два и длиной метра четыре. В глубине змеиной пасти, у дальней стены, сыскалась большая черная дыра, уходящая в неизвестность. Продвигаясь вперед с крайней осторожностью, я нащупал под собой круглое углубление, наклонился к его краю и крикнул туда: «Эй, ау! Есть кто или ни шиша?» И эхо еле слышно откликнулось на мой зов: «Душа». «Что за странное эхо! – подумал я. – Или мне это только пригрезилось?» Я зажег спичку, посветил вниз – ничего не видно, пустота. Тогда я бросил в темноту один камушек, другой, третий, ожидая услышать, как они ударятся о дно дыры. Ответом мне была абсолютная тишина.
Оглядевшись по сторонам, я стал соображать, что делать дальше. Альпинистского снаряжения со мной не было, ясное дело, я ж ведь не по горам лазил, а бродил по лесу, собирая грибы. Ничего, кроме спичек, лукошка и ножичка, я с собой не прихватил. Место выглядело жутковато, дыра, уходя в бездну, соединяла меня с каким-то удивительным подземным миром, внушающим священный ужас. Однако спешить мне было некуда, солнце стояло высоко над лесом. К тому же меня не покидало ощущение, что я не случайно заплутал здесь, в сосновом бору. Почему-то я был убежден, что если сейчас уйду отсюда, то больше никогда не встречу этот загадочный каменный массив со входом, ведущим в Никуда. Меня слегка знобило, холод пробирался за шиворот, и, чтобы не замерзнуть, я быстренько сбегал в чащу, набрал сушняка с иголками, затащил их внутрь змеиной горы и развел костерок. Сидя под гландами каменного аспида, я неспешно отогревался, осматривая внутренности пещеры, – ничего особенного, стены как стены, ни наскальных рисунков, ни птичьих гнезд, ни хлестких ругательств. Когда в моем костре запылали угли, я палкой, которой ворошил ветки, подгреб головешки поближе к краю дыры, сам залег рядышком, и стал один за другим пулять в змеиную глотку горящие сучья. Боже, какая красота предстала моему взору! Огарки тихо исчезали в бездонной темноте, по дороге озаряя своим падением стены бесконечного туннеля. Какие-то слова, таинственные символы и знаки на секунду представали моему взору и тут же таяли во мгле. Внизу на недостижимой глубине как будто бы освещались на мгновенье зияющие пустоты, уходящие вбок от основной пробоины, и там, в этих недостижимых норах, чудилось мне, кто-то шарахается прочь от пролетающих мимо огней. Но самым странным было чувство, что оттуда, с того конца подземелья на меня кто-то пристально смотрит, точно так же дивясь появлению незнакомого существа из другого мира, как я дивился присутствию этого незримого наблюдателя, находясь здесь.
Внезапно свет в пещере померк – быстро доиграли свою песнь угли в костре. Нечем больше было подкормить огонь, заново разводить его было лень. Я перевернулся на спину, прикрыл глаза и замер, не зная, что обо всем этом думать. Вечерело. Покидать пещеру по-прежнему не хотелось. Я понимал, что загадка чудища так и не разгадана. Что еще предпринять для того, чтобы приблизиться к пониманию тайны, я не знал. Рассказать кому – не поверят, подумают: парнишка с приветом! Сам теряя веру в то, что со мной случилось, я уже было поднялся на ноги, чтобы ни с чем потопать восвояси, как вдруг из глубины бездны до моего слуха донесся какой-то тихий звук. Как будто пробку вынули из бутылки – ульк. Я обернулся, прислушался. Вслед за этим в дыре что-то зашипело, засвиристело, земля под моими ногами задрожала, с потолка пещеры посыпался песок. Не думая ни секунды, я пулей вылетел наружу, добежал до края опушки, спрятался за елку, и – вовремя это сделал, потому что в следующий миг, разбрасывая в стороны камни и пни, поднимая над соснами фонтан из грязи, мха, костей, комьев глины, корней и бог весть еще какого мусора, вонзаясь в небо фейерверком шутих, из недр земли вырвался на поверхность бешеный водяной вихрь, взвился над кронами деревьев, повисел над ними одно мгновенье и рухнул с высоты вниз, разливаясь по низинам чащи ледяным журчащим ручьем.
…Никаких следов фантастической змеиной головы вы сегодня не найдете на месте диковинного лесного истока, который все по неизвестной причине называют Змеиным.
