РВС-777

Номинация «Мир»

18+

Несколько сцен в Х-файлах и традиционных диалогах

Х-файл № 1 из недр интернета.

Second.          На рации придётся выложить от 190 до 270. В ближайшее время они нам очень пригодятся)…

One.                Готов завтра.

Third.             ОК!

Fourth.           Пока пустой. Кто заложит?)

Fifth.              Second, ты Third и Fourth сообщал? One в курсах?)

Second.          О рациях? – Конечно, я ж не просто так пишу! У каждого по одной будет.

Fifth.              Бери меня в расчет, я – в доле.

Second.          Хорошо, если ты участвуешь, то по 220 с человека, как максимум. Буду решать на аллегро.

One.                Вот-вот, я хочу свою собственную рацию))))))))

Second.          Бомбы кончаются. Нужно где-то штук 80. Кто берёт на себя?)

Third.             Пока Польша закрыта. Нужно здесь искать.

Second.          Бля, то есть пригнать ты их в этот раз не сможешь, да?

Fourth.           Тот чел, у которого в прошлый раз брали, пустой. Только что 20 штук за раз забрали)

Second.          Что делаем?

Third.             Надо ждать Польшу.

Fourth.           Когда бомбинг?

Second.          Пока не решили.

One.                Ждём бомбы.

Fourth.           Хули ждать? Я уже устал ждать! Давай действовать! Действовать хочу! Время упускаем! Действовать надо!!!!!!!!

Fifth.                          Fourth! Ты спасибо скажи, что в прошлый раз отмазался. Тоже, блядь, давай-давай было. Даже на палево не успели никого поставить.

Third.             Отсидели бы вы за такое лет по… Читай уголовный кодекс))))))

Fourth.           Идите вы на хуй каркать!)

One.                Значит, ждем Польшу?

Third.             Это три дня всего.

Fourth.           Коляды ёбаные!

Second.          Раз никто не спрашивает, я так понял, что против «РВС» возражений нет?

One.                А ничё, ржачно.

Third.             Ни много выебонов? Литература какая-то.

Fifth.              Second! Я затупил, комп глючит. Что за «РВС» такая?)))))

Fourth.           Ой, бля, опять всё с начала из-за этого!!!!!!!!!!!!!

One.                Ой, бля….

Third.             Ну, ё…

Second.          Заткнитесь все! Еще раз объясняю для Fifth. «РВС» – аббревиатура типа, ну, логин что ли, пароль командный, короче. Ты ваааще в нашей команде или у тебя постоянно комп тупит???

One.                Гайдара в детстве читал, бля..?

Fifth.              Идите вы на хуй! Да понял я уже, понял))))))))

Second.          Хорошо, если понял. Вопрос второй: возражения есть?

Fifth.              Идите вы на хуй! Да понял я уже, понял))))))))

One.                Когда винду переустановишь?

Fifth.              Идите вы на хуй! Да понял я уже, понял))))))))

Second.          Это надолго, кажется. Нужно ему смс-кой скинуть.

Fifth.              ))))))))))))))) Согласен))))))))))) Я вообще охуевайтунг, круто)

Second.          Ещёёёёё!!!! Перед бомбингом не пить, ёб вашу мать!!!!

Fourth.           Крутяк) А мы это любим)

Fifth.              Что, блеать?

Second.          Серьёзно! И еще – всем стричься.

One.                Под ноль красавцем будешь)

Fourth.           Я давно уже лысый, мне до сраки)

Fifth.              В самом деле, под ноль? Охуели совсем?

Second.          Ну, не ноль, просто коротко.

One.                Иначе из «РВС» выгоним – здесь только лысые!

Third.             Мне уже давно по хуй)

One.                На сегодня отбой. Ждем баллоны и рации.

Second.          Бомбинг не за горами!!!

Fourth.           Всем бриться на лысо!!! ЗИГ ХАЙЛЬ!!!

Second.          Совсем ебанулся? Убери со страницы, идиот!

Fourth.           Забей, в натуре. Да здравствует «РЕВВОЕНСОВЕТ», блеать)))))))))))))

Участвуют:

Саня, логин One.

Тима, логин Second.

Рыжий, логин Third.

Лысый, логин Fourth.

Витёк, логин Fifth.

А также:

Мать Тимы

Мать Сани

Отец Сани

Капитан милиции

Сцена 1

(идет параллельно: в реальном мире и в пространстве интернета).

Сцена 2, конфликтная.

Комната Тимы. Долгий и многократный дверной звонок.

Тима сидит у компьютера, не реагируя.

Мама Тимы. Тимоша, там Саша пришел. (Входит Саня. Пожимают руки, не  

смотря друг другу в глаза.) Мальчики, обедать будете? У меня как раз борщ подоспел. Саша, ты, наверное, голоден?

Саня.                         Спасибо, я из дому, не беспокойтесь.

Мама Тимы. Ну, за компанию с Тимошей. Ты же любишь мой борщ.

Дима.                         Ма! Мы не хотим ничего.

Мама Тимы. Ну хотя бы чаю! Сейчас заварю, подождите немного. (Уходит.)

Саня.                         Твои тэги на ларьках?

Тима.                         Какие? Там недавно и залётные бомбили.

Саня.                         Я не про их мазню. Я про «РВС-777».

Тима.                         Не узнал стиль? Чаще красить с нами надо.

Саня.                         Пиздец, как круто! Даже менты, наверное, уржались!

Тима.                         Отвали, нормальный флопец.

Молчание.

Саня.             И не лови белок!

Тима.                         В смысле? Какие белки?

Саня.                         Рыженькие такие…

Тима.             Никаких белок я не ловил…

Саня.                         Иногда красные, со знаменем красным в жопе, белочки-антифашистки…

Тима.                         (Отрывается от компьютера и плотнее закрывает дверь.) Санёк, а ты – пиздец – как не красиво вчера поступил.

Долго молчат и смотрят друга на друга.

Саня.                         Окей, тогда – по делу… А я со вчерашнего дня – ващще «правый» стал. И не буду красить с антифашистами вроде тебя – да, вот так вот. Чего вылупился?

Тима.             Ну, пиздец какой-то.

Саня.             Я спрыгиваю.

Тима.                         Ну, бля…

Саня.             Что, бля? Белочник! Ты, когда звонил, был в трезвом уме?

Тима.                         Блядь, при чём тут факт наличия алкоголя в организме? Объясни!

Саня.                         Я всё сказал. ЗИГ ХАЙЛЬ!

Тима.                         Заебись! Мы изначально договаривались покрасить у тебя на районе, так или нет?

Саня.                         ЗИГ ХАЙЛЬ!

Тима.                         А когда я тебе назвонил, ты мне сказал, что с антифашистами красить не будешь. Было?

Саня.                         ЗИГ ХАЙЛЬ!

Тима.                         Было блядь! И теперь ты базаришь что-то насчёт моих белок?

Саня.                         Я сказал, что не хочу смотреть, как вы красите, так как я – во-первых – без краски и – во-вторых – не хочу красить с антифашистами, мне неприятно красить в таком окружении, даже если они просто стоят на палеве, потому что мне не комфортно. Если ты, блядь, на всё смотришь через свои красные призмы…

Тима.                         Ты чё, издеваешься сейчас? Мы договаривались изначально! Ты знал, где и когда мы будем красить! Ты знал, где и у кого мы будем отдыхать! Ты изначально согласился пойти с нами!!!

Саня.                         Только я пе-ре-думал!!! Потому что краски уже не было! И вообще, знаешь, заебалось вилять, выдумывать разные причины, вот и сказал напрямую, что не хочу красить с антифашистами, блядь!

Тима.             Базара – ноль…

Саня.                         (Марширует с поднятой рукой.) Я ПРАВЫЙ! ЗИГ ХАЙЛЬ! Не красить нам больше с тобой! ЗИГ! ЗИГ! ЗИГ! ХАЙЛЬ! ХАЙЛЬ! ХАЙЛЬ!

Мама Тимы (из-за двери, которую успевает удержать ногой Тима.) Мальчики,

что за шум? У вас всё в порядке?

Тима.                         Всё в порядке! Мы клип смотрим.

Мама Тимы.            Сделайте потише, дедушка отдыхает. (Уходит.)

Тима.                         Ох, ты выдаёшь…

Саня.             Я понял: главное слушать свой внутренний голос! ЗИГ! ХАЙЛЬ!

Тима.             Базара ноль, Санёк, я не в обидках, но отвечать я буду тем же.

Саня.                         Ты реально не слышишь, что я говорю…

Тима.             Мне на хуй не надо с тобой спорить, просто я охуенные выводы сделал.

Саня.                         Ты просто слышишь, что тебе хочется… ЗИГ ХАЙЛЬ! Я ненавижу эту всю вашу долбанную антифскую движуху, где любое минимально-негативное слово про вас приравнивается к предательству или измене. Меня задрало такое окружение.

Тима.                         Ты меня реально заебал с этим окружением! Что ты, на хуй, несёшь? Какое, блядь, окружение? У тебя фобия на антифашистов, что ли? Они бы загрызли тебя, блядь, или что?

Саня.                         ЗИГ-ЗИГ…

Тима.                         Заткнись! С каких это пор граффитчики, анархисты по своей сути, панически боятся таких же анархистов, но не красящих? В основе граффити, вандализма лежит ненависть к системе и нежелание принимать её и вообще что-либо, что может помешать тебе самовыражаться – то есть, анархизм блядь.

Саня.                         ЗИГ-ЗИГ…

Тима.                         И ты, реальный пацан, про которого не раз в газетах писали и освещали твоё неугодное правительству и системе в целом искусство, оказывается, испытываешь неприязнь к таким же по духу людям? Что-то не сходится, не правда ли? Может у тебя реально фобия, а?

Саня.             ХАЙЛЬ-ХАЙЛЬ!!!

Тима.                         Перестань засерать мне мозги твоим ЗИГ-ХАЙЛЕМ! Меня это ни в одно место не трогает.

Саня.                         Я ненавижу движуху эту: цель все знают, только вот достичь её не выйдет. Плюс к тому же, когда доходит до драк, вы-то как раз ведёте себя как свастофобы. Знаешь, что больше всего меня отвращает? – То, что вы говорите, что против насилия, а на самом деле ваша идеология заставляет вас бить правых!!! А я с системой не борюсь, мне это по хуй.

Тима.                         А я не говорю, что ты с ней борешься или должен бороться. Это ты на хуя приплёл? Я про отношение к системе говорю, а не про борьбу. Я тоже не борюсь, мне тоже поебать, как бы. И причем здесь ЗИГ ХАЙЛЬ, блядь?

Мама Тимы. (Снова пытается войти в дверь.) Мальчики, вам черный или зеленый?

Тима.                         Ма, ну какая разница! Дай поговорить.

Мама Тимы. Всем я мешаю в этом доме, всем мешаю. (Куда-то в глубину, реагируя

на стариковское ворчание.) Сейчас иду, папа. Да, они сделали тише… Нет, это не у них гремит, это ваш телевизор… Откуда я знаю, где ваш пульт? Вы на нём сидите, наверное, как всегда. Господи, когда это кончится? (Затихает за дверью.)

Тима подходит к компьютеру и включает музыку,

слегка заглушающую разговор.

Саня.                         Для самовыражения, блядь! Могу «Банзай» кричать, если хочешь. Или «Аллах акбар»! Тебе как больше нравиться?

Тима.                         Мне больше – «Господь, храни Америку».

Саня.                         Пусть черножопые её хранят во главе со своим Бараком, спасают от

белых.

Тима.                         Ну да, ты же у нас наци!

Саня.                         Наци – не наци, но я не думаю, что мои рисунки сломают этот режим. А антифашисты твои как раз думают, что смогут перебороть.

Тима.                         У каждой движухи должна быть цель, внятная и понятная.

Саня.                         Вся эта возня только для выброса адреналина и приведёт к мордобою или смертям.

Тима.                         Кто-то, возможно, и ляжет под танки. Но без пассионариев мир загнется.

Саня.                         Ой, блядь, только вот, давай без умных словечек! – Поссцы-ананиев! Ты меня еще на майдан какой-нибудь позови.

Тима.                         Ну, конечно! Вы же, наци, лучше пиво будете в подворотне пить. Только Шикельгрубер застрял в сортире, пиво «Александрия» выссать двадцатый год не может.

Саня.                         Лучше за свои пиво пить, чем за дядины двадцать баксов яйца в палатке морозить.

Тима.                         Проехали, поднимаю табличку «сакразм». Ни хуя ты не рубишь. Учи наизусть программу «Время».

Саня.                         Сам ты ни хуя не рубишь. Поднимаю табличку «маразм»! Всего в мире поровну, и не смешивай граффити с анархизмом, антирасизмом или борьбой – у каждого своё представление.

Тима.             И у тебя, конечно, самое правильное! ЗИГ ХАЙЛЬ?

Саня.                         Я просто рисую, так как мной движет энергия, которую я могу заключить в рисунок. И по мне это лучше, чем набить ебло человеку, который имеет другую точку зрения. Это, кстати, недемократично – каждый имеет право выбора, а ты его кулаками заставляешь от него отказаться. Никогда не думал?..

Тима.                         А я далеко не демократ, никогда не думал?

Мама Тимы (снова входит). Мальчики, извините, что задерживаю. Уже вскипает.

Дедушку надо было покормить. Саша, ты такой большой стал! Всего пару месяцев не был у нас, а так вымахал! Наверное, спортом занимаешься?

Саша (переглянувшись с Тимой). Ага.

Мама Тимы. А вот мой совсем ничем заниматься не хочет, говорю ему…

Тима.             Ма, ну, блин…

Мама Тимы. Вот только «блинкать» на мать умеет. И каким спортом?

Саша.            Бегом… На длинные дистанции.

Мама Тимы. Прекрасный вид спорта. Я в юности тоже занималась легкой атлетикой,

у меня первый разряд был…

Тима.             Ну, блин!

Мама Тимы. Ухожу, ухожу. Вот уж, двух слов сказать не даёт. Саша, тебе большую

чашку?

Саша.                        Всё равно.

Тима.             Большую ему.

Мама Тимы. Что-то неразговорчивые вы сегодня. Ну, смотрите свои клипы…

(Уходит.)

Тима.                         Бегун на длинные дистанции! Ебануться, блядь…. За что мне это всё?  Один – бон, другой панически презирает антифа-движуху, третий с чёлкой тусит по казино каждый день и не красит ни хуя, четвёртый чуть не ушёл из-за Бифа и Дейса… «РВС», блядь! Команда ёбаная! Тимур и его команда уржались бы. Может, наденем пионерские галстуки и пойдем звездочки на дома ветеранов клеить?

Саня.                         Мы, по-моему, не про команду сейчас говорим. Поверь, что эти ваши тэги «РВС-777» на киосках взбунтовали всех в городе, из-за них нашу команду каждый дебил считает теперь фирмой антифашистов. На хуя мне эта слава!

Тима.                         Я еще полгода назад всем официально заявил, что я – антифашист.

Саня.                         Все подумали, что ты ебанулся.

Тима.                         А мне по хуй.

Саня.                         Вот и мы подумали, что нам по хуй, лишь бы Тимон не мешал граффити с политикой. Какое-то время это было так, но сейчас ты давишь на всех, кто не придерживается твоих взглядов.

Тима.                         Я никого не заставляю.

Саня.                         Подумай, я ведь тебя не прошу кидать твою движуху, я просто прошу не приписывать меня НИ К КОМУ! – и всё.

Молчание. Курят.

Тима.             Вы меня просто заебали.

Саня.                         Ну вот, вместо того, чтоб сказать, что тэги «РВС-777» не будут больше появляться – «мы заебали»! После того, как мы с Лысым переговорили по душам, он больше свастоны не пишет. Тебе чего, не понято, что когда ты пишешь «РВС» – подписываешь под это дело сразу пять человек. Когда ты приписываешь к «РВС» три семёрки – ты пишешь за свои убеждения.

Тима.                         Я тебя приписываю? Что ты несёшь, Санёк? Что за несуразица и, прямо скажем, чушь?

Саня.                         Объясняю еще раз для ЗПР-ов: когда ты пишешь «РВК» – ты подписываешь всю команду, всех пять человек под это. И уже всем до жопы, какие цифры стоят сзади: «777» или «2+2=4». Если только ты написал «РВС», ты меня уже подписал! Всё понятно?

Тима.                         Санёк, я шизею, блядь. Когда мы сбивали команду, когда придумывали эту аббревиатуру «РВС», которую теперь знает каждый ментяра, у нас, кажется, была демократия…

Саня.                         Какая демократия? Я вообще охуеваю! Ты считаешь, что не все люди равны, и что есть ниже, так?..

Тима.                         Ты чё, шутишь? Я тебе кину ссылку на определение слова «демократия» в Википедии? Учи матчасть, как говорится.

Саня.                         Что такое «демократия» я секу, вкратце могу при случае разжевать ЗПР-ам. Пополнишь тезаурус.

Тима.             Ты, лучше, свой тезаурус отфильтруй.

Саня.                         Ты, блин, предпочитаешь жить в таком строю как у нас, нежели чем в Польше?.. Вау, не в Польше, в Америке! Или уже мечта прошла?

Тима.                         Заткнись про Америку, я тебе про Америку, как другу, сказал…

Саня.                         Очень к месту вспомнил про дружбу. Самое время, блин. Ты чё, Тимон, на слезу решил давануть? Учти, я последний раз плакал, когда черепаха в детском саду сдохла.

Тима.                         Я за эти «три семёрки» два раза извинился.

Саня.                         Ой, бля! Не могу… (Молчание. Потом очень тихо.) Не извинялся ты, просто сказал, что это не ты… И еще: что я и все мы заебали.

Молчание. Курят. Тима достает из-за дивана бутылку.

Пьют. Курят. Пьют. Курят.

Тима.                         Знаешь, чё я тут подумал. Наверное, мне стоит писать только за себя, не трогая эти три буквы, чтобы не создавать вам никаких проблем и чтобы вы не имели ко мне никаких претензий, обид, вообще ничего подобного в будущем. Всем так будет проще, я думаю. Главное, чтобы вы с командой ничего не натворили без меня. Это, наверное, единственное, чего я опасаюсь. А так: вам будет проще – мне будет проще. К вам ноль претензий. Ко мне ноль претензий. Ноль обид. Ноль недопонимания с вашей стороны. Так поступим, я думаю. Удаляй, короче эти куски.

Саня.                         Я не в админах, это твоё дело и твоя команда, блин.

Тима.             Это была наша команда, Санёк, вспомни, как всё начиналось.

Молчание. Пьют. Не курят.

Саня.                         Всего-то нужно, чтоб ты не смешивал «Реввоенсовет» и три семёрки. Это общее мнение команды… Хочешь – уходи… Не думал, что разговор зайдёт в такое русло. А рисуешь ты, вроде, и так за себя.

Тима.                         Я за прошедший год нарисовал за себя всего семь кусков. Всего семь. По-моему, даже ты сделал больше. Если это называется красить за себя, ну тогда я не знаю даже, что сказать.

Саня.             «РВС», всё же, твоя команда. Изначально твоя…

Тима.             Это не моя команда. Это общая команда.

Саня.                         Чё, ты так считаешь?!

Тима.             Она не может никому принадлежать.

Саня.             Хорошая команда.

Тима.                         Значит, говоришь, я и так всегда красил за себя? Базара – ноль. Так даже лучше выходит… Большой потерей не буду, значит.

Саня.                         Я не то сказал. Не впадай в крайности.

Тима (взорвался). Я не вижу никакой команды. Я вижу хуйню какую-то. Вы, нехуёвые борцы с движухами в граффити, затрагиваете эту тему в разы больше, чем я. Я, заметь, никогда с вами вообще не начинаю базарить на эти темы. Весь базар идёт от вас. За спиной вы говорите гораздо больше, чем можете сказать в глаза. В глаза я слышу только то, что я такое говно, которое тусуется с антифашистами и смешивает движи. И всё. Охуенная команда! Я «счастливейший» участник грандиозного граффити-проекта «Реввоенсовет», который уже месяц ничего покрасить вместе не может, потому что каждый к каждому что-то имеет. Команды нет. А когда я пытаюсь что-то делать, красить, мутить что-то, вы в 90-та процентов случаев выходите на тему движухи и заявляете, что я что-то не так делаю. И прикол в том, что это происходит исключительно на просторах интернета. Может, мы и красить уже там будем, а? У меня иногда возникает такое чувство, что не я на движах повязан, а вы. Вот скажи, на хуй вы всегда поднимаете эти темы? Вы когда-нибудь отъебётесь со своими ебучими движами?

Саня.                         Да, когда они реально не будут границей между нами, хотя бы в географическом плане. У тебя же на районе – холокост, только не приводи мне тот ебучий пример, когда вы  тэгали у себя среди дня.

Тима.                         Команда, блядь. Охуенная команда, когда никому на хуй ничего не надо!

Молчание.

Знаешь, что мне мешает уйти? Только то, что я повязан этими тремя буквами: Р! В! С! Как бы я ни хотел, я просто не могу не писать это везде, где крашу: Р! В! С! Это блядь автоматом выходит, автоматом! Мы все повязаны этими Р! В! С!

Молчание.

Я просто красить хочу, в своё удовольствие, со своей командой. А этого не выходит.

Молчание.

Я два года всех уговаривал майки сделать. Я так мечтал ходить в майке «РВК». Но хули вам командный дух!

Саня.                         Майка – это вообще пиздец угар! Ты ещё каждый момент из тысячи вспомни. Майки мы просто не хотим, да и ты пиздец как активно предлагал.

Тима.                         А сейчас мне стало по хуй. Почему я всегда рад помочь всем, чем могу, всегда поддерживаю в разнообразных идеях и акциях по поводу граффити, пытаюсь нарулить какие-то контакты, с кем-то новым покрасить, а в ответ – ни хуя. Оказывается, поговорка о том, что «добро всегда возвращается» – уёбищная и ни хуя не правдивая. Я себя Сизифом чувствую, базарю. Видал я ваш «Реввоенсовет» в пизде с такими раскладами: клейте звездочки, охраняйте яблони в саду, переводите старушек через дорогу.

Саня.                         Я тебе в лицо говорю: Тима, ты краску привезти не можешь! – На хуй мне твоя майка?

Тима.                         А за такое я бы в ебло дал. Спорол грандиозную чушь. Охуел в конец, блядь. Я с твоими деньгами, как дебил гоняю, меняю что-то, ты меня каждый день доёбываешь, чтобы я их пересчитывал, записывал, что тебе покупать, и сейчас ты мне про краску выпуливаешь? Ты вообще потерялся, я смотрю.

Саня.                         Закончили! Если ты хочешь поговорить и более-менее всё прояснить, так как мне заебалось это продолжать, а тебе отвечать, звони, когда будет время поговорить, по-дружески… Я тебя не собираюсь учить или ругать, просто поговорим. А на район твой мне впадлу ехать, потому что место реально чужое. И мне не кайфово там, на окраине сидеть и смотреть на бухалово и слушать опять же про антифу.

Тима.                         Ты чё, охуел, что ли? Я с тобой просто не хочу базарить больше. Иди на хуй. У меня просто как бы слов нет.

Саня.                         Взаимно. У меня слов нет, насколько ты глуп… ЗИГ ХАЙЛЬ!

Тима.                         Иди на хуй!

Саня уходит, громко хлопнув дверью.

Мама Тимы (вносит поднос с чашками, пирожками и вареньем). А куда это Саша собрался? Тимоша, останови его немедленно, это неприлично, в конце концов. Разве так поступают в культурном доме по отношению к гостям? Сынок, я настаиваю…

Тима.                         Ма, отстань.

Саня неожиданно возвращается и садится на диван рядом с Тимой.

Мама Тимы.            Ну, слава Богу. (Ставит поднос на столик.) Если пирожков мало будет, я еще принесу… Ох, дети, дети, куда вы вас подети?

Тима.                         Ну, ма!

Мама Тимы. Ладно, ладно, ухожу. (Уходит, аккуратно закрывая за собой дверь.)

Достают бутылку из-под дивана, пьют, закусывают пирожками и вареньем. Долгое молчание.

Саня.             Тимон… Как думаешь, что делать будем?

Тима.                         Откуда я знаю, кто и что делать будет? Команду не развалите окончательно, главное. Она и так, как овощ, блядь.

Саня.                         Ты ещё вернёшься.

Тима.                         Я бы не был уверен так на твоём месте.

Саня.             Без обид?

Тима.                         Всё красиво будет. С антифа-движем теперь тебя точно ничего связывать не будет.

Саня.             Тимон, ну, бля…

Тима.                         Я не обижаюсь…

Саня.             Честно?

Тима.             Честно.

Саня.                         Ну вот и ладно.

Тима.                         Слышь, я вот только про бонхедство твоё ни хуя не понял. Ты чего, по правде? Свастоны пойдешь рисовать?

Саня.                         Повёлся, что ли? Какие боны в нашем царстве? Это я так, чтобы тебя подъебнуть.

Тима.                         Только прошу, не намутите ни хуя с командой плохого. Если до конца развалите – я пиздец как огорчусь.

Саня.                         Ещё удивишься, может.

Тима.                         Да я, как бы, и не перестаю удивляться. Я надеюсь на вас. Только говна никакого движушного не набирайте, не додумайтесь.

Саня.                         Мы вообще ничего менять не будем… (Пауза). Ты бы Витька с собой забрал только…

Тима.                         Ну так и скажи это Витьку. В чём проблема?

Саня.                         Чтоб он уходил?

Тима.                         Ну бля! Ты только что сказал: «Ты бы Витька с собой забрал только». Мне табличку «сарказм» поднимать?  О чём базарим? Сам решения принимай, я тут, блядь, при чём?

Саня.                         Команда общая.

Тима.                         Ну так решайте, если общая. Ко мне какие вопросы?

Саня (рассмеялся). Блядь, чего ты психуешь? Это шутка была, шутка была про Витька! Неужели не ясно? Просто он задрал всех своим похуизмом!

Тима.                         А… Девушки любят парней с чувством юмора.

Саня.                         Зато чувство юмора не любит некоторых парней…

Тима.                         Какой тут юмор после такого базара? Извини, затупил…

Молчание.

Саня.                         Просыпаешься утром и не знаешь как закончится день…

Тима.                         Ты чё?

Молчание. Саня пытается выпить.

Саня (вдруг заплакал). Бля, я вообще запутался. Я не знаю, чё делать. Совсем.

Тима пьет, молчит некоторое время.

Тима.                         Бля, тяжко… Сейчас в падлу базарить на эту тему. Считай, что я сорвался или что-то типа того… Извини… Я был не прав… Забудь этот разговор.

Саня.                         Извини… Всё замечательно… Забудь этот разговор. Взаимно, это не сарказм…

Тима.                         Реально прости. Я не со зла.

Саня.                         И ты прости, друг… Позвони завтра.

Тима.                         Хорошо.

Х-файл № 2 из недр интернета.

One.                Second, я тут вот что подумал) Идея есть) Ответь!!!!!

Second.          ЗИГ ХАЙЛЬ!

One.                Да хватит!!! Проехали уже)

Second.          777!!! 777!!! 777!!!

One.                По делу базар. Ответь, если трезвый.

Second.          Что за идея?

One.                Я вот тут подумал, если ты в самом деле задумал уйти, предлагаю собраться вместе на последнее дело. Типа дембельский акорд твой устроить.

Second.          Аккорд с двумя К пишется.

One.                           Да по хер) Ты меня понял? Отбомбимся напоследок вместе, а потом каждый в свою сторону. Ты к своим семёрочникам, Лысый к скинам, Рыжий в Польшу, Витёк – на хуй!!! Всё красиво будет.

Second.          А ты?

One.                Я сам за себя буду рисовать, чтобы больше никакого гнилого базара.

Second.          Если честно, неделю мысль думаю. Бля, тяжко… Не могу просто бросить эти три буквы. Мы все теперь ими повязаны, до конца.

One.                           Столько флопов наших по городу))))) Все знают, что «РВС» – это крутые мэны.

Second.          Хорошая команда была.

One.                Ты понял, что я предлагаю?

Second.          Дай подумать, блядь)

(Граффити-картинки. Музыка.)

One.                           Ты там что, дрочишь? Сколько ждать можно? Решай – ДА или разбегаемся навсегда. Говорю, надо торжественные похороны устроить команде!!!!!!!!!!

Second.          Не дави на больное. Остальные согласны?

One.                Все ждут тебя. Сказали, что без Second-а красить бывшей командой в падлу.

Second.          Ой, щаааас расплачусь, бля…

One.                У меня времени нет, решай. Это изначально твоя команда была.

Second.          Где и когда бомбим?

One.                Наконец-то! Тимон, ты – реальный пацан.

Second.          Знаю.

_____________________________________________________________________________

One.                Рыжий, здоров! Second согласен.

Third.             Не ожидал, если честно))))))

One.                Ты когда на Польшу?

Third.             Пока не решил, сигареты жду. Возможно – в пятницу.

One.                Если сможешь, привезти 7 банок, если нет – то бля буду без краски опять.

Third.             Что брать?

One.                2 шт. хрома Молотова бёрнера 600 мл.

2 шт. чёрной нитро 2Г 600 мл.

1 шт. белая 94.

1 хардкор «Сherry».

1 хардко «Light Blue».

+ на сдачу фэтпинки, чтоб до 130 злотых вышло.

Third.             Ну ни хуя себе!

One.                Если много, то каждого цвета по одному!

Third.             И без тебя товара выше крыши!

One.                У меня не хватит слов благодарности) Ты мне друг???????

Third.             Деньги подгони к вечеру. Я в тренажёрке буду.

_____________________________________________________________________________

One.                Лысый, у меня денег на банки не хватает.

Fourth.           Чуть что, сразу Лысый, блин. Я вам что, «Беларусбанк» в натуре?

One.                Ты же у нас рабочий класс, тебе неплохо платят.

Fourth.           Йоу крестьянам))))) Какие вести с полей, Санёк?

One.                Я серьёзно. На два дня.

Fourth.           Где возьмёшь через два дня?

One.                А я наркотики продаю.

Fourth.           Вауууу))))))) Значит ты тоже блатняк)))) Плакат вчера видел: «сообщи о торговцах смертью».

One.                Мне днём словиться с тобой на час – возможно?

Fourth.           Если дам, что мне за это будет?

One.                Три поцелуя) один из них в писюн)))))))))) Прямо в тренажёрке.

Fourth.           Крутяк! Окей!!!!!

_____________________________________________________________________________

One.                Витёк, отзовись)

Витёк, отзовись)))))

Витёк, отзовись)))))))))))))))))) Second согласен.

Fifth.              !!»»»№№№;%::??***(())_++)()(**?::%%;;№»!!

One.                Когда ж ты, малой, винду переустановишь, блядь?

Сцена 3, залётная.

Райотдел милиции.

Вдоль стены сидят Тима, Саня, Рыжий, Лысый и Витёк.

Капитан (в трубку телефона). … Нет, не ослышались, Северное РОВД… У нас находится ваш сын Александр… Нет, пока ничего страшного не произошло… Их задержали на улице, как подозрительных… Нет, не одного, их пятеро… Да, приезжайте… Такой порядок, поскольку он несовершеннолетний. (Кладёт трубку, пишет протокол.)

Долгое молчание. В соседних помещениях хлопают и хлопают двери.

Доносятся голоса. Парни тихо переговариваются.

Тима. Мы долго будем тут типа сидеть?

Капитан. Всю оставшуюся жизнь.

Тима. Не смешно, товарищ сержант.

Капитан (отрывается от бумаги). Американских фильмов насмотрелся? Сержант, ему!.. (Тычет пальцем в погон.) Вот эти четыре звездочки означают, что перед тобой капитан милиции.

Тима. Извините, в армии не служил.

Капитан (возвращается к бумагам). Недолго осталось.

Тима (под нос). Ещё посмотрим.

Капитан. Что сказал?

Тима. Ничего.

Капитан. Совсем оборзели, салаги.

Тима. А вы не ругайтесь.

Капитан. Ты еще не знаешь, как я ругаюсь.

Молчание. Парни шушукаются.

Капитан. Давайте! Давайте! Договаривайтесь, нелегалы-конспираторы, пока есть время, потом поздно будет.

Саня. А нам не о чем… Мы ничего такого не сделали.

Лысый. На каком основании вы нас вообще задержали в натуре?

Капитан. Ты бы, Лысый, придержал язык. Который раз попадаешься? Мне напомнить прошлогоднюю историю под мостом? Или кражу велосипедов?

Лысый. А вот велосипеды вы мне не клейте.

Капитан. Посмотрим, посмотрим. Тебе сообщили, что дело открыто вновь? Нет? – Значит, почта плохо работает. Нашлись-таки свидетели. Рано расслабился.

Лысый. Блин… (Опускает голову.) Блин…

Капитан. Так что, сиди-ка ты, Лысый, репу чеши, как говорится. Отец дома уже?

Лысый. Еще полгода мотать… Блин… Мать меня убьёт, бля…

Капитан. Ты мне поматерись тут! – Еще одно дело открою.

Витёк.  А если у меня мать в рейсе, я что, до утра здесь буду?           

Капитан. А чем тебе здесь не нравится? Выделим отдельную, светлую, чистую камеру, накормим до отвала. Вон, какой маленький. Чего не растешь? Каши мало дают?

Витёк (начинает хныкать.) Ну, товарищ милиционер, я серьезно.

Капитан. И я серьезно, молодой человек. Куда уж серьезней.

Рыжий. Мне нужно завтра за Шенгеном в восемь утра в консульство.

Капитан. Кранты твоему Шенгену.

Рыжий. Как это? Мне первого числа на учебу в Варшаву.

Капитан. Раньше надо было думать об учебе, когда бомбить собирался.

Рыжий. Я не бомбил.

Капитан. Ага, ты не бомбил. А кто же бомбил? Лысый? Или вот эти?

Рыжий. Никто не бомбил. Вы за что нас арестовали?

Капитан. А вас пока еще никто не арестовывал, вас задержали по подозрению…

Вываливает на стол содержимое рюкзаков задержанных.

Рыжий. Это не моё.

Капитан. Разберемся, чьё… Разберёмся…

Шум. Вваливается Мать Тимы.

Мать Тимы. Я не понимаю, на каком основании вы арестовываете детей?

Капитан. Ну, вот и защитники прав детей подтянулись. Вы, чья, мамаша?

Мать Тимы. Тимофея.

Капитан. Главаря банды, так сказать.

Мать Тимы. Главаря? Как это понимать? Вы на каком основании ребенка хватаете среди белого дня?

Капитан. Ребенка? Хорош ребенок – метр девяносто! Вы полагаете, что час двадцать пять ночи – это среди белого дня?

Мать Тимы (растерялась). Час двадцать?..

Капитан. Даже двадцать пять.

Мать Тимы. А что он делал на улице?

Капитан. Это бы вас спросить, мамаша. Не волнуйтесь, разберемся.

Мать Тимы (сыну). Ты почему…

Тима. Отстань.

Капитан усмехается. Входят родители Сани.

Саня (в пол). Привет.

Капитан. Ну ясно… (Прикрывает вещдоки полиэтиленом.) Основные действующие лица в сборе, кажется. Присаживайтесь, граждане родители. Начнем, так сказать, допрос с пристрастием. Поскольку ваши дети не достигли совершеннолетнего возраста, снятие показаний будет происходить в вашем присутствии. Остальные у нас восемнадцатилетние. А у этого малыша (Показывает на Витька.) мать в рейсе. Так что, только вас и ждали. Вы меня извините, устал страшно. Время позднее, всю смену на ногах. По положению, я должен снять показания с каждого отдельно, но если вы не будете возражать, ускорим дело и устроим перекрестный допрос. (Лысому, Рыжему и Витьку.) Так, молодые люди! – За дверь, ждем в коридоре.

Лысый. А почему они первые?

Капитан. Подъём и – за дверь.

Трое парней плетутся в коридор, перешептываясь.

Мать Тимы. Это просто беспредел милицейский. Хватают детей, держат всю ночь…

Отец Сани. Не могли бы вы вкратце нам объяснить…

Капитан (Матери Тимы). Чем милицию воспитывать, вы бы лучше сыном занимались, мамаша. Отец есть?

Мать Тимы. Что?

Капитан. Спрашиваю, отец у вашего сына есть?

Мать Тимы. Я одна его воспитываю.

Капитан. Понятно.

Мать Тимы. Что вам понятно?

Капитан. Всё понятно.

Мать Тимы. Не понимаю, что это за намеки.

Капитан. Какие уж тут намеки, гражданочка.

Отец Сани. И всё же, не могли бы вы нам объяснить…

Капитан. Я пытаюсь это сделать.

Мать Сани. Что они натворили?

Капитан (перебирает бумаги на столе). Ситуация выглядит так… В три часа дня в микрорайоне «Северный» на новом bigbord-e возле перекрестка улиц Халтурина и Дзержинского…

Мать Тимы. На чём?

Капитан. Возле перекрестка улиц…

Мать Тимы. Вы еще какое-то слово назвали…

Капитан. Bigbord.

Мать Сани. Это рекламный щит большой.

Капитан. Вроде того… Были замечены подростки, наносящие на плакат «Я люблю Беларусь»…

Мать Тимы. Это с сердечком которое?

Капитан. С сердечком, гражданочка, с сердечком.

Мать Сани (Матери Тимы). Не перебивайте.

Мать Тимы. Я не перебиваю, я выясняю подробности.

Капитан. …Надписи, состоящие из трех букв…

Мать Сани. Господи, этого еще не хватало. Я в жизни от него матерного слова не слышала.

Отец Сани. Болваны, заборов им мало для трёх букв.

Капитан (выждав паузу). … Надписи из трёх букв – «РВС». Надписи были нанесены краской  серебристого, черного, красного и желтого цветов.

Мать Тимы. И причём здесь наши дети?

Капитан. Гражданочка, вы перестанете меня перебивать?

Мать Сани. Ну, в самом деле, дайте послушать.

Мать Тимы (под нос). Еще мать называется, её сына пытают, а она…

Капитан. Во время фотографирования своего «произведения» подростков спугнули бдительные граждане, которые и сообщили о происшествии. Далее, опуская подробности… В час двадцать пять ночи пятеро подростков были остановлены нарядом милиции возле всё того же bigbord-а…

Мать Тимы. Возле щита. Я поняла…

Капитан. …при попытке фотографирования граффити и доставлены в Северный райотдел милиции.

Мать Тимы. Ну, загулялись ребята, увидели смешную надпись, решили сфотографироваться…

Мать Сани. Да помолчите вы.

Мать Тимы. Что значит помолчите? Почему я должна молчать? Моего сына обвиняют в чужом преступлении! Может у вас десять детей и вам всё равно: одним больше, другим меньше! А у меня он один.

Капитан (выждав паузу). В рюкзаках подростков были найдены (Откидывает полиэтилен.) резиновые перчатки, медицинские маски, фотоаппараты – три штуки, сменная одежда, комплект насадок и баллончики с краской… (Перебирает баллоны.) Серебристого, черного, красного, желтого и синего цветов.

Мать Тимы. Ну, вот видите, не совпадает.

Капитан. Что не совпадает?

Мать Тимы. Вы сказали, что на этом вашем, как его, забыла … буквы серебристого, черного, красного и желтого цвета, а тут баллончики – серебристого, черного, красного, желтого и СИНЕГО цвета.

Пауза. Капитан выразительно смотрит на родителей.

Родители Сани отводят взгляды, Мать Тимы победно взирает на милиционера.

Капитан. Продолжаю. В рюкзаках задержанных были обнаружены три фотоаппарата. В двух сим-карты отсутствуют, в третьем обнаружено много снимков граффити «РВС», сделанных в разных местах и в разное время. Вот, ознакомьтесь. (Раскладывает перед взрослыми ксерокопии.) Это надпись на электричках… Это различные киоски на остановках… Это гаражи и прочие стены непонятного происхождения… А вот самый главный «шедевр» коллекции… Как их… (Поворачивается к парням.) Флопов?.. (Тима презрительно фыркает.) Нет, руфтопов, кажется? Не ошибаюсь? – Фронтон высотки на улице – вы не поверите! – Ленина, как раз напротив горисполкома…

Отец Сани. Как они туда забрались?

Мать Сани. Господи, Саша, вы же могли разбиться!

Тима. Мы только фотографировали.

Саня. Причем здесь мы?

Мать Тимы. Вот видите, они говорят, что не при чём.

Капитан. Я вижу, я многое вижу. (Перекладывает на столе вещдоки.) Я вижу сменную одежду, вымазанную красками.

Тима. Я помогаю крестному в гараже красить машины.

Капитан (после паузы бросает Тиме одежду). Надевай штаны.

Тима. Зачем это?

Капитан. Надевай, я говорю.

Тима после колебания выполняет приказ,

брюки трещат по швам и едва закрывают колени.

Капитан. Маловат костюмчик. Не снимай, не снимай, посиди так… Далее – маски и респираторы.

Мама Тимы. Может у кого-то из мальчиков грипп, и он не хотел заразить товарищей.

Мама Сани. Господи…

Отец Сани. Спокойней, еще ничего не ясно.

Капитан. Строительные перчатки.

Мама Тимы. Может быть, это тоже для гаража?

Капитан. Ага. А вот эти, резиновые, чтобы операции делать. (Парням.) Никто дяде-хирургу в свободное время не помогает оперировать?

Отец Сани (сыну). Как это понимать?

Саня. Это не моё.

Отец Сани. А чьё? Святого духа?

Капитан (выкладывает из ящика стола сотовые телефоны). Узнаете телефоны своих детей? Так вот, в них нет ни одного имени, прям как у настоящих шпионов. Даже ваших координат нет, граждане родители, так вот. Пока не припугнули, что будем до утра держать, не называли ваших номеров. Такие вот конспираторы!

Отец Саня. Ну и что в этом криминального, товарищ капитан?

Капитан. Да дело в том, что мы уже сделали запрос, куда следует, и отследили по этим телефонам все перемещения ваших отпрысков в период между тремя часами дня и часом ночи.

Тима. Это не законно!

Капитан (не обращает внимания). Удивительным образом всё совпадает. Только обладатель одного из телефонов оказался в три часа поодаль от перекрестка Халтурина и Дзержинского.

Отец Сани. И что это значит?

Капитан. Наверное, стоял, как говорится на «шухере». В течение двух недель будет сделан анализ краски на bigbord-e и в баллончиках. И если анализ покажет идентичность краски…

Мать Сани. То что?

Капитан. Будет возбуждено уголовное дело. Подсчитаем материальный ущерб. А, учитывая место нанесения надписи и общественную значимость происшествия… Сами понимать должны.

Мать Тимы. Тима, скажи всю правду сейчас же, скажи, что это не ты!

Тима. Отстань.

Отец Сани. Если это они нахулиганили, зачем вернулись фотографировать?

Капитан. О! Это же самый шик у них! – Намазать на самом видном месте, а потом в интернет слить, чтобы весь мир порадовался.

Мать Тимы. Что сделать?

Отец Сани. Ну, выложить в сети.

Мать Тимы. Какие еще сети?

Мать Сани. Господи, да что же это такое, Саша?

Саня. Мама,  ничего не будет.

Капитан. Я бы не стал так однозначно утверждать, молодые люди. Ваш «РВС» у мэра в печенках сидит, а тут такой прекрасный случай подворачивается: вся банда, да еще при таких уликах, да еще на таком перекрестке, да еще на таком bigbord-e!… Не любите, значит, край озер и болот? Не «love», значит, Белорашу? (Звонит телефон, Капитан поднимает трубку.) Северный РОВД!… Да, привет…

Мама Тимы. Тима, почему ты не дома в такое время?

Тима. Отстань.

Капитан (в трубку). Ну, задерживаюсь… Да тут…дома расскажу… Не нужно, сварю пельмени, ложись…

Отец Сани. Это ваша работа.

Саня. Да причем здесь мы, папа?

Мать Тимы (Матери Сани). Слышите, как с матерью разговаривает? Я весь день на работе, а сегодня еще сменщица попросила за неё убрать… Вы где работаете?

Капитан (в трубку). Хорошо, посмотрю в холодильнике… Олька пришла?..

Мать Сани. Какое это сейчас имеет значение? У меня в голове не укладывается: у нас нормальная семья, никто не пьёт, не курит даже и тут – такое.

Капитан (в трубку). Что значит, у подруги заночует? Я ей заночую! Звони сейчас же, пусть домой отправляется! Как это телефон отключен?

Мать Тимы. Я тоже смотрю: нормальная вроде семья.

Отец Сани. Кто ваше мнение спрашивает, нормальная у нас семья или нет?

Капитан (в трубку). Сильно взрослая сделалась!.. Да ты виновата! Кто её такой воспитал?

Мать Тимы. Ну, надо же что-то говорить, не сидеть же просто так.

Капитан (в трубку). Конечно, кого же винить, как не мужа. Всё, разговор окончен. Ищи дочь, я сказал. Не знаешь что делать? – В милицию звони. Всё, я сказал! (Бросает трубку.)

Молчание. Все притихли, смотрят на милиционера.

Капитан. Бомбы… То есть банки… То есть баллоны с краской остаются у нас… Фотоаппараты… Симки пока тоже у нас будут… (О своём.) Вот идиотка… (Молчание.)

Отец Сани. Что нам делать?

Капитан (с трудом возвращаясь к разговору). Что?.. А!.. А что вы теперь можете сделать? Раньше нужно было что-то делать, пока дети под стол пешком ходили. Читайте протоколы, подписывайте. И забирайте своих…

Отец Сани. А что такое «РВС»? Я не понимаю.

Капитан. И я не понимаю. Раньше пытался понять, а потом бросил – пустое. Это вообще никто, кроме них, не понимает. Думаю, они и сами не понимают. Игра такая со взрослым миром. (Оборачивается к Сане и Тиме.) Очень опасная игра, молодые люди…  Телефоны разбирайте, «бомбисты».

Сцена 4 (параллельная).

Сцена 5, покаянная.

Сауна. За деревянным столом сидят в простынях распаренные

Отец Сани и Капитан.

На столе несколько пустых и начатых бутылок виски и текилы, дорогая закуска.

Отец Сани (наполняя рюмки). Не волнуйся, капитан, устроим мы твоё дело, главное, чтобы бы она ЕГ не завалила.

Капитан. Волнуюсь-таки…

Отец Сани. Ну, дело родительское – волноваться, а детское – волновать.

Капитан. Совсем от рук отбилась, экзамены на носу, а ей бы только по дискотекам шляться!

Отец Сани. Уж лучше по дискотекам, чем по ночам bigbord-ы мазать. Ну, давай еще раз за закрытие дела. Спасибо, капитан. (Пьют.)

Капитан. Да ладно, сколько можно вам… Дело житейское… Что ж я, не понимаю разве? – Сам отец.

Отец Сани. Вот! И как отец отцу со всей ответственностью заявляю: осенью твоя дочка будет в универе. Причём – на бюджете. Долг платежом красен. (Наполняет рюмки.)

Капитан. Мне, наверное, уже хватит.

Отец Сани. Перестань, капитан, такое дело сделали! Ты закусывай, закусывай, икру бери. Пьют.

Капитан (после молчания).  Я матери говорю: ты – мать, ты – женщина, она – твоя дочь, объясни мне, мужику-дураку, что в её башке делается… Да, я тупой мент, меня эта служба задрала… (Вдруг запел-заорал.) Наша служба и опасна и трудна! И, на первый взгляд, как будто… (Резко замолчал, налил рюмку, уставился в неё.)

Отец Сани. И что ответила?

Капитан. Ничего… Заплакала и всё. (Пьёт, не закусывает.)

Отец Сани. Вот и я говорю…

Капитан. Что?

Отец Сани. Вот и я ни хуя не понимаю… (Пьёт, не закусывает.)

Капитан. Третий раз пойдем?

Отец Сани. Пойдём, а то зачем столько дров спалили? (Смотрит на закуску.) Оказывается, маслины и оливки – это одна ягода.

Капитан. Что?

Отец Сани. Вот и я ни хуя не понимаю…

Капитан. А когда мне дочерью заниматься?

Пьют, не закусывают.

Отец Сани. Когда из твоей милиции выходили, сразу прошибла мысль: это мне старый грех аукается…

Капитан. Да ладно вам…

Отец Сани. Капитан, чего ты мне выкаешь, мы с тобой почти ровесники.

Капитан. Ну, не совсем. Да и при должности вы!

Отец Сани. Причем здесь должность? (Наливает рюмки.)

Капитан. И вообще фамилия в городе известная.

Отец Сани. Перед третьим паром. (Поднимают рюмки.) За детей! (Выпивают, закусывают.)

Капитан. Ну, еще раз на полочку и – в семью, пестовать любимых чад.

Встают, но Отец Сани неожиданно хватает Капитана за плечи,

садит обратно за стол и начинает быстро говорить.

Отец Сани. Я, капитан, никому не рассказывал, ни отцу, ни маме-покойнице не рассказывал, вообще никому… Стыдно было, гнусно было… Старался из памяти стереть. Казалось, забыл даже… И вдруг, как перед глазами – те юношеские «художества»… Дело было, когда я в армии служил. Ты, капитан, в армии служил?

Капитан. Во внутренних…

Отец Сани. А я в той, советской еще… За забором нашей воинской части стоял какой-то завод, что-то там из железа клепали: замки какие-то, ложки-вилки, прочую ерунду для народа. Товары народного потребления, так сказать. Странные были порядки, странное время – восьмидесятые.

Капитан. Я Брежнева уважаю… Порядок был, не то, что сейчас.

Отец Сани. Иногда наши отцы-командиры открыто посылали нас, салаг, через забор в самоволку, чтобы спереть что-нибудь на заводе, ну гвозди там, арматуру, краску, лист железа.

Капитан. Время такое было: всё вокруг колхозное, всё вокруг моё…

Отец Сани. Вроде как на благоустройство части, но иногда и для себя, бедных советских офицеров. Многие из Афгана вернулись, а поди ж ты…

Капитан. А я жалел, что война кончилась. Мечтал орден получить, как дед в отечественную – «Красной звезды». За победу над моджахедами. Вот, дурак молодой был!

Отец Сани. Однажды комроты снял меня с тумбочки и послал ночью на соседнюю овощебазу, чтобы я спёр 5-литровую консервную банку томатной пасты.

Капитан. Закусить было нечем в карауле… (Наливает, выпивает.)

Отец Сани. Знал, гад, что даже если и поймают солдатика, то ничего не сделают жалостливые советские люди, отпустят. Может, еще и банку эту сунут на дорожку.

Капитан (всё о своём). И чего ей не хватает?

Отец Сани. Сейчас кажется – бред какой-то…

Капитан. Хуйня, конечно.

Отец Сани. А было, было, капитан…

Капитан. Я в школе на спор штопор из магазина украл.

Отец Сани. На хера?

Капитан. На спор.

Отец Сани. Зачем нас с моим другом Васькой Омичем в тот раз послали, не помню… Воскресенье было, нерабочий день на заводе. Что-то у нас в мозгах заклинило, мы там такой погром устроили – мама не горюй! Васька всегда заводилой был, еще на гражданке отличался, той еще оторвой был, любимец детской комнаты милиции. А я вроде как домашний мальчик, сынок почетного гражданина и всё такое… Но в тот день я переплюнул Ваську по части идиотизма.

Капитан. Ведь ни в чем отказа не имеет. Хочешь, на тебе то, хочешь – это…

Отец Сани. Куда подевалась заводская охрана? Пила может?

Капитан. А?.. Может, праздник был?

Отец Сани. А?.. Не помню.

Капитан. Я жене говорю: объясни, объясни ты мне, а она – в слезы…

Отец Сани. Ты – хороший человек, капитан, ты – настоящий человек, капитан, ты поймешь…

Капитан. Я-то в чем виноват, что я не так делал?

Отец Сани. Мы катались по пустым цехам на электрокаре, с грохотом переворачивали железные бочки,  поливали из огнетушителя цветы, палили покрышки!..

Капитан. Помню, маленькая была, сидит на руках, показывает в окно: вабей на атене, вабей на атене! Воробей, значит, на антенне… И улыбается во всю мосю…

Отец Сани. А в заводском гараже мы изрисовали углём белые стены, до самого потолка… Самыми гнусными картинками, какие можно было раньше увидеть в любом общественном сортире… Размашисто так, знаешь, со всеми подробностями безмозглого сексуального бреда юнцов, еще не спавших с женщиной…

Капитан. А теперь не улыбается никогда, да еще покрасилась в черный, готка, видишь ли она..

Отец Сани. И ведь не пьяные были.

Капитан (оказывается, он всё-таки, слушал). Моча в голову ударила.

Отец Сани. А? (Удивлен, что его слушали.) Оказывается, слышал, капитан…

Капитан. Профессиональное.

Отец Сани. Задолбали эти самоволки под принуждением? Мозги закипели от тоски солдатской?

Капитан. Моча, говорю… (Наливают и пьют.)

Отец Сани. Стыдно, капитан, ой, стыдно… Если бы поймали нас, то сколько?

Капитан. Года на три дело потянуло бы…

Отец Сани. Три года, говоришь…

Капитан. Ну, типа того.

Отец Сани. И вот теперь Санька мой… Всё закономерно, капитан?

Капитан (с трудом отрываясь от своих мыслей). Что?

Отец Сани. За наши грехи расплачиваются дети…

Капитан. Не знаю я ничего. Я не господь, я простой мент. Понимай, как хочешь. Идём, папаша, пар уходит.

Отец Сани. Это хорошо…

Капитан. Что хорошо?

Отец Сани. Хорошо, что на «ты». Поступит твоя Оля, не волнуйся. Идём, папаша…

Уходят в парную.

Сцена 6, печальная.

Набережная.

Саня. Вот от кого-кого, а от Рыжего я такого дерьма не ожидал. Другом прикинулся. С первого класса, сука, за одной партой сидели.

Тима. Витёк, тот, блядь, я понял, не умеет держать секретов в натуре.

Саня. Да ну его, ЗПР-а! Не хер было с ним связываться. Пусть отсосёт.

Тима. Обидно, бля…

Саня. Но Рыжий, отморозок ёбаный!.. Вот отморозок! С первого класса. Все в говне, а он – в шоколаде.

Тима. Ну да: ты гондон и я гондон, а он – Виконт Дэ Бражелон!

Саня. Все фотки слил ментам.

Тима. Просто забей, в натуре.

Саня. Полагаешь, он сам додумался? Отчим настоял, думаю. За учёбу польскую предки труханули.

Тима. Я говорю, мне уже по хуй и на Рыжего, и на эту команду.

Саня. Только с нашими рожами фотки пооставлял в компе. Свои все убрал, сука, блядь, друг…

Тима. Говорю, забей.

Саня. А Лысого жаль, придура.

Тима. Ну да, по таким статьям мог пойти, а залетел на бэушном велике.

Саня. Велик – это круто, конечно, бля… Для Лысого это полный пиздец.

Тима. Дешево как-то получилось.

Саня. Да, сурово, бля…

Тима. Да, мамаша моя твоим спасибкает очень. Всё забываю передать. Говорит, что без твоего старого нам бы полный пиздец произошел. Ну, сам знаешь, какие связи у уборщицы.

Саня. Да ладно. Ущерб возмещен. Хорошо, что не в особо крупных оформили.

Тима. За особо крупный по другой статье пошли бы…

Саня. Рыжый, говно, конечно. А с Витька чего взять? – ЗПР!

Тима. Я свою долю верну. Летом подшабашу и верну.

Саня. Да ладно, Тимон, проехали.

Тима. Санёк, зуб даю.

Саня. Закрыли тему… Помнишь, ты говорил, что мы распадёмся абсолютно спокойно?

Тима. Ой бляяя, ты просто забыл с чего началось.

Саня. Я думал, что ты отстранишься от нас, побудешь какое-то время ярейшим антифашистом, а потом охуеешь: как же это глупо. Думал, потом будет реально интереснее…

Тима. Хорошая команда была…

Саня. В этом году мы сделали 17 кусков.

Тима. Это, по ходу, единственное, что нас связывало.

Саня. Ну, я понял уже, понял…

Молчание.

Саня. Про грин-карту думаешь?

Тима. Какая Америка теперь? Да и вообще, блядь… Мать в больницу загремела после всего…

Саня. А чего молчишь?

Тима. А чего пиздеть? Ты врач, что ли?

Саня. Ну, предки могут.

Тима. Спасибо твоим предкам, что дело прикрыть помогли. Твой старик, вообще, где работает?

Саня. Ты думаешь, я знаю? Шишка какая-то.

Тима. Чё, ваааще не в курсах?

Саня. Мы с ним года два не разговариваем, по типу.

Тима. Ну, ты даешь…

Саня. Да ну их…

Тима. Летом под Москву поеду. Крестный бригаду строительную собирает, обещает подсобником взять. Осмотрюсь, может в России останусь. Там всё-таки, бабки другие.

Саня. А колледж?

Тима. Какой колледж, ёперный театр? Я документы месяц назад забрал, хули там ловить? Ты только матери не проговорись, она не знает.

Саня. Ну даешь, Тимон… С долгом не торопись, подожду…

Тима. Спасибо, друг…

Саня. А армия?

Тима. Косить буду.

Саня. Я тоже думаю сваливать отсюда. Ебал я в рот такую жизнь!

Тима. И?

Саня. Вообще в Канаду мечтаю. Или в Австралию. Но пока – Польша, без вариантов.

Тима. Чё, корни есть?

Саня. Предки найдут, если захотят. Не так, так за деньги. Думаешь, у Рыжего корни есть?

Тима. А мне карта поляка не светит, мы приезжие. Я вообще не знаю, кто я по национальности, мать скрывает. Говорит – белорус, и всё.

Саня. Ага, видно по твоей черной жопе, какой бы белорус. Твой папа – негор с пальмы.

Тима. Да пошел ты…

Молчание.

Тима. Довольно прикольно: у всех разногласия, а держались… На какой-то мистической силе, сам не знаю как…

Саня. Все полностью разные, но ебать, нас что-то держало… Мистика.

Тима. Новой команды не будет. Либо вообще все по одному, либо «РВС».

Саня. Да не будет новой команды… Это факт…

Тима. Не могу просто бросить эти три буквы. Мы все теперь ими повязаны, до конца.

Саня. Это очень близко к правде. Пускай пока всё будет так, как есть.

Тима. Может реально проще будет.

Саня. А потом всё интересней будет.

А потом всё интересней будет…

Приложение.

Небольшой словарик молодежного и граффити-сленга.

Тег – самое базовое граффити, написание имени художника, его подпись; теггинг наиболее распространен.

Троу-ап или бомбинг — рисуется в два-три цвета, очень быстро; исполнитель жертвует качеством ради скорости исполнения.

Кусок – более сложный рисунок, больше цветов, лучше стилизованы буквы.

Блокбастеры или роллеры – те же «куски», только гораздо большие по площади.

Wildstyle – более сложное сплетение букв, обилие острых углов, рисунок чем-то напоминает взрыв.

Флоп — быстро нарисованный рисунок, часто одним цветом и без заливки.

Руфтоп — граффити на крыше.

Треш — хлам, мусор.

Видос — видеосюжет, видеофрагмент, видеофайл, видеоролик и т.п.

Маза — удачная возможность.

Симс — игра для детей старше 8 лет.

Биф — вражда между рэперами, выливающаяся в постоянные диссы, потом потасовки и перестрелки (нередко с летальным исходом).

Хз — выражение, означающее неопределенность, незнание чего-либо, сомнение.

Бон – бонхед, фашист, скинхед. Обычно употребляется антифа-группировками в отношении фа — скинхедов.

Свастоны – всевозможные свастики.

Ник — кличка, псевдоним.

Ловить белок – состояние после крепкой попойки, сопровождаемое галлюцинациями.

ЗПР – задержка психического развития.

Словиться – встретиться.