{hsimage|Сцена из спектакля "Снежная королева"||||}"Снежная королева" в Театре кукол РК – спектакль для детей от пяти до примерно десяти лет. Возьму на себя смелость предположить, что деткам старше десяти лет он покажется простоват, а для малышей помладше непонятен.
Кажется, в нем есть все атрибуты сказки: Сказочник, злодей Советник, говорящие Вороны и Олень, короли и принцессы, но волшебства не хватает. Вроде бы и зло в финале побеждено, но как-то размыто и невнятно это произошло. Может быть, дело в выборе варианта сказки. Евгений Шварц писал не совсем детские истории, хотя театры кукол очень любят его версию этой сказки Андерсена.
Явные апелляции к реальному миру, где зло существует не просто так, а по какой-либо причине – деньги, власть, лесть и прочие атрибуты нашей жизни, в этом спектакле существуют в словах, но не становятся движущей силой.
Возможно, в спектакле для детей наличие мотивов отступает на второй план, но тогда что-то должно остаться на первом: волшебство, превращения, борьба добра со злом, например. Из всего этого должна быть соткана ткань действия.
Особенно обидно за Королеву, она получилась настолько второстепенным персонажем, что выпадает из истории. Визуальное решение ее образа предполагает как раз то самое волшебство, которое, видимо, и подразумевалось постановщиками. В синем свете под завывание северного ветра она появляется в окне Кея и Герды огромная на их фоне и пугающе красивая, но, пожалуй, единственная из всех персонажей, которая остается только куклой. Как будто кто-то разыгрывает девочку и мальчика, стремясь их напугать. Может быть, это Советник строит козни? Но сказка называется «Снежная королева», — значит, это персонаж, а не игра внутри сюжета.
Разнообразие решений образов персонажей несколько сбивает с толку. Сказочник (Владислав Тимонин), Советник (Дмитрий Будников) и разбойники – актеры в живом плане, остальные марионетки и перчаточные куклы. Возможно, это продиктовано спецификой кукольной постановки, но вызывает вопрос. Безусловно, вопросы возникают у взрослого зрителя, детям наверняка все понятно: и почему у Советника длинный нос, и отчего разбойники «живые актеры», а их атаманша и ее дочка марионетки.
Иногда юная аудитория начинала слегка скучать на длинных монологах Сказочника, но зато потом очень оживлялась в сценах драк и перебранок. Особенно веселил Король (Александр Довбня) с его сумасбродством и не по-королевски залихватскими замашками. Наверное, больше всего не хватило волшебства в конце, когда Герда (Марина Збуржинская) нашла Кея (Татьяна Мацкевич) и вот-вот должно было рухнуть ледяное царство Снежной Королевы. В итоге весна победила зиму… В общем, все правильно, но как-то слишком обыкновенно для сказки.
В пьесе Евгения Шварца много полутонов, намеков, аллюзий, но в детском спектакле все должно быть более конкретно. Это не значит, что зритель-ребенок неспособен понять сложные вещи, просто эти вещи необходимо сделать внятными. Казалось бы, есть злой персонаж Советник, и есть добрый Сказочник, но по идее всех на свете сказок добрый побеждает злого. В спектакле получается, что Сказочник никого не побеждает (как и в истории автора пьесы), а Советник не наказан. Но поскольку зло очевидно персонифицируется, то финал должен наступить тогда, когда Злодей получит по заслугам, а Добро отпразднует победу.
Для малышей четкое разделение персонажей – это не снижение уровня спектакля, а вполне очевидная форма для сближения с детским восприятием мира как реального, так и, что не менее важно, сказочного. Но стоит отметить, что подобные нестыковки возникают не на уровне решения образов, а при построении перспективы действия. То, что Советник нехороший человек, очевидно при его первом появлении. Маска на лице, резкий голос, жесткая пластика тела и повелительные жесты порой выразительнее, чем произносимые слова.
Со Сказочником дело обстоит сложнее, потому что показать доброго, наверное, проще в соотнесении с повадками злого. Вместо маски и резкости открытое и улыбающееся лицо, плавные жесты и мягкий, вкрадчивый голос, но обилие текста не раскрывает персонаж, а как будто его утяжеляет. Вероятнее всего предположить, что спектакль со временем обретет необходимую легкость и с появления Сказочника действительно будет начинаться сказка.
Режиссер Николай Боровков в соавторстве с художником Еленой Бересневой придумали простое и универсальное решение сценического пространства. Мобильная ширма служит комнатой Кея и Герды, покоями принцессы и короля, хижиной разбойников. Маленькая сцена Театра кукол преображается очень быстро, пока герои поют и танцуют.
Мастерские театра создали очаровательных кукол-марионеток. Огромные глаза мальчика и девочки и их трогательные хрупкие фигурки вызывают доверие у юных зрителей, помогая им ассоциировать себя с героями.
Спектакль с участием марионеток не самый распространенный вид кукольных представлений в последнее время, а жаль. Именно его герои, связанные с актером тоненькими ниточками, как бы живут своей жизнью, оставаясь при этом куклами – в этом есть неповторимое обаяние. В спектакле актерам, работающим с марионеткой, удалось сохранить эту хрупкую структуру, и их взаимоотношения с куклой наделяют действие особой атмосферой театрального чуда.
«Лицей» № 12 2010
