{hsimage|Анатолий Радостев (слева) в спектакле "Сильвия" ||||} В Национальном театре Карелии подходит к концу театральный сезон, под занавес которого пришло неожиданное известие. Заслуженный артист России Анатолий Радостев покидает Карелию и возвращается в Коми-Пермяцкий национальный драматический театр.
Анатолий Иванович рассказал нам о причинах отъезда.
— Анатолий Иванович, для всех неожиданностью стала новость, что вы уезжаете из Карелии. Что произошло, почему вы приняли такое решение?
— Я приехал в Карелию девять лет назад. Все это время работал с огромным удовольствием. Но девять лет без семьи – это сложно. В Кудымкаре у меня осталась жена, которую на протяжении этих лет я видел два раза в год. К тому же сейчас изменились условия работы, я должен обеспечивать семью, но с такой зарплатой это стало трудно.
— Приезжать будете?
— Конечно. Карелия навсегда останется в моем сердце, она стала моим вторым домом. Я влюблен в эти края.
— Как в театре восприняли новость о вашем отъезде?
{hsimage|В роли Карлсона ||||} — Это была большая неожиданность для всех. Пытались как-то удержать, поговорить, ведь в театре нет актеров моего возраста, мало актеров, говорящих на финском языке. Но решение было принято. Сезон я доработаю и уезжаю.
— Ваше решение не связано с изменениями, которые произошли в театре?
— Изменения происходили всегда. Вчера было одно, сегодня другое. Сейчас это коммерциализация. Может, это и неплохо, что театр может зарабатывать деньги.
— В Карелии в жизни Национального театра большую роль играет политика…
— Вот это и плохо, когда политики вмешиваются в театральную жизнь, пытаются изменить репертуар, ничего не понимая. Меня всегда удивляло отношение к национальному языку в Карелии.
— Может быть, сказывается угасание национального самосознания…
— Знаете, в финском языке нет понятия "родной язык", есть только понятие "язык матери". Забыть язык матери невозможно.
— С какими чувствами вы уезжаете?
— Сожаления. Мне нравится коллектив. У ребят, даже молодых, есть чему поучиться.
— У вас есть любимая роль в Национальном театре?
— В спектакле "Сильвия" роль Тома. В этой роли я чувствовал себя как рыба в воде. Чувствую, что еще не "наигрался" ею.
— Какие у вас складывались взаимоотношения с режиссерами?
— Я трудный актер. Всегда спорю. Сейчас я уже многое понял. Мы делаем общее дело и нужно не спорить, а просто разговаривать.
— Часто ссоры между актерами и режиссерами становятся объектом внимания прессы…
— Я считаю, что нельзя выносить сор из избы. В семье же скандалы не афишируют? Театр – это тоже семья. Читатель – он же зритель, ему не нужно знать о конфликтах. Это портит отношение к театру.
— Как вы думаете, какое будущее у Национально театра Карелии?
— В будущее театра я верю. На Национальный театр Карелии всегда равнялись другие национальные театры. Высокий уровень культуры, профессионализм, — вот его отличительные качества. Хотелось бы, чтобы так было и дальше. У Национального театра РК при колледже искусств сейчас хороший выпуск. Ребята талантливые, работоспособные, с хорошим знанием языка. Вот Юлия Куйкка, например.
— А что с другими театрами Петрозаводска?
— К сожалению, я мало знаком с актерами из других театров. Когда только приехал, пытался ходить в "Творческую мастерскую", Русский театр драмы, Музыкальный театр. Но здесь как-то не принято приглашать на премьеры или просто на спектакли. Мне нравилось, что делала "Творческая мастерская", но у них небольшой зал и туда трудно попасть. Так что в последнее время заходил крайне редко.
— За судьбой Русского театра драмы следили?
— Да, очень жаль, что в театр раскололи. Нужно было оставить оба театра.
— Когда вы решили стать актером?
— Я никогда не хотел становиться артистом. Сначала хотел поступать на медицинский, потом в институт физкультуры и спорта. После армии работал на заводе, думал: "Вот годик поработаю и буду поступать". Как-то в Ленинграде увидел объявление, что театр на Моховой объявляет набор в учебную студию и загорелся идеей поступить в театральный. Конкурс там, правда, был триста человек на место. Пришлось вернуться в Кудымкар. Приехал – и оказалось, что в Кудымкаре Ленинградский театральный институт тоже набирает студентов. И конкурс всего 10 человек на место. Тогда нужны были актеры с деревенской фактурой, чтобы играть Астафьева, Абрамова, Шукшина. Так и поступил.
— Что читали на вступительных экзаменах?
— Я в театральных кружках не занимался, поэтому читал из школьной программы басню "Волк и ягненок".
— Свою первую роль помните?
— Моя первая роль была на третьем туре при поступлении. Нам задали играть этюд "петушиный бой". Вот я играл петуха.
— Кого из преподавателей вспоминаете с особенной теплотой?
— Тогда были что ни преподаватель, то легендарная личность: Меркурьев, Кох. В первую очередь, конечно, благодарен преподавателю по речи, профессору Ю.А. Васильеву.
— Говорят, что актер как губка должен впитывать в себя все, что его окружает. Как вы работаете над образом?
— Бывает, что наблюдаешь, но я всегда стараюсь играть себя.
— Верите в театральные приметы?
— Конечно. Нельзя хвалить перед премьерой, иначе роль будет провальная. Или, бывает, репетируешь комедию – и все актеры смеются, говорят: вот смешно-то как. А зал потом молчит. Нельзя так, надо, чтобы зритель смеялся, поэтому ничего не говорить заранее.
— На спектаклях что-нибудь необычное происходило?
— Однажды на гастролях во время спектакля по сюжету пьесы нужно было крикнуть: "Пожар!" Выбегает актер, кричит: "Пожар!", и все зрители в панике вскакивают с мест и бегут к выходу.
— С чего для вас начинается театр?
— Есть такое высказывание, что театр начинается с вешалки. Очень философское высказывание. Зритель приходит на спектакль, и от того, как его встретят, зависит многое. Я бы добавил, что театр с вешалки начинается и вешалкой заканчивается.
— Что бы вы хотели сказать своим зрителям?
— Актер говорит со зрителем через свою роль. Думаю, что я все сказал своими ролями. Все остальное просто слова, ведь сколько ни говори слово "сахар", слаще во рту не станет.
