Актер «Творческой мастерской» открывает новую чтецкую программу «Знакомство с писателем».
«Сегодня, по моему глубокому убеждению, театр как таковой сдвинулся в сторону зрелища, шоу. Все эти 3-5-10 D технологии, проникшие и на театральные подмостки, рассчитаны на внешний эффект. А это в конечном итоге художественный тупик. Человеческая фантазия богаче любых технических наворотов. На их фоне простое камерное прочтение литературного текста становится особенно интимным, обращенным к душе и воображению слушателя-зрителя».
Из новеллы Андрея Геласимова «Нежный возраст»:
«17 апреля 1995 года.
Дома больше никто не орет. Мама два раза не ночевала дома. Папа смотрел телевизор, а потом пел. Закрывался в ванной комнате и пел какие-то странные песни. В два часа ночи. Интересно, что подумали соседи?
Октябрина Михайловна говорит, что у детей проблемы с родителями оттого, что дети не успевают застать своих родителей в нормальном возрасте. Пока те еще не стали такими, как сейчас. В этом заключается драма. Так говорит Октябрина Михайловна. А раньше они были нормальные».
Новеллы «Нежный возраст» и «Чужая бабушка» известного российского писателя Андрея Геласимова («Жажда», «Фокс Малдер похож на свинью», «Степные боги») скоро зазвучат в актерском исполнении с петрозаводских сцен, и не обязательно профессиональных. Аудиториями станут школьные залы, библиотеки, подмостки Дома актера, клубы. Этими произведениями актеры Театра драмы РК «Творческая мастерская» чета Баулиных, Людмила и Валерий, открывают новую чтецкую программу «Знакомство с автором» в рамках давнего актерского проекта «Живое слово». Андрей Геласимов – один из самых востребованных (в том числе и в кинематографическом смысле) российских писателей – станет первым автором этой программы.
«Нежный возраст» – дневник подростка, откровенный рассказ о драматичном, болезненном, полном открытий и разочарований времени взросления – пополнил список лучших мировых текстов о подростках, в числе которых «Над пропастью во ржи», «Вино из одуванчиков», «Дневник Адриана Моула», «35 кило надежды». Кстати, последний из них – повесть знаменитой французской писательницы Анны Гавальды – также уже не раз прозвучала в исполнении Валерия Баулина в Петрозаводске и за его пределами.
Баулин изначально, занявшись литературным театром, настаивал именно на актерской читке с листа литературного произведения, а не на проигрывании роли:
– В этой моей работе меня очень привлекает абсолютная свобода выбора. Выбираю я, естественно, только любимое, только задевшее меня самого за живое. Сегодня, по моему глубокому убеждению, театр как таковой сдвинулся в сторону зрелища, шоу. Все эти 3-5-10 D технологии, проникшие и на театральные подмостки, рассчитаны на внешний эффект. А это в конечном итоге художественный тупик. Человеческая фантазия богаче любых технических наворотов. На их фоне простое камерное прочтение литературного текста становится чем-то особенно интимным, обращенным к душе и воображению слушателя-зрителя. В моем случае это даже не спектакль, это доспектакль.
Открывая свой литературный театр больше пятнадцати лет назад с пушкинской «Метели», Валерий Баулин пошел по пути собственных исследований и открытий:
– Когда-то я читал пушкинский текст в сопровождении оркестра «Онего», который вживую иллюстрировал новеллу прекрасной величественной музыкой Георгия Свиридова. Но в этом варианте история прочитывалась как любовная драма. Что, конечно, не соответствует, так скажем, авторскому замыслу. Пушкин, до которого в русской литературе не было беллетристики, в повестях Ивана Петровича Белкина выступил как разножанровый автор: «Выстрел», скажем, – военная повесть, «Гробовщик» – мистическая, «Барышня-крестьянка» – чистый водевиль. А «Метель» – это же анекдот, в том самом смысле, который дает, например, словарь Ожегова. Ключевое слово, определяющее эту повесть, – ирония. Она сквозит в каждом слове. Сегодня я по-прежнему читаю «Метель», но уже с фонограммой – небольшими отрывками из произведения Свиридова. В октябре, будучи в составе петрозаводской культурной делегации в Венгрии и Словении, я предложил свою трактовку этой повести в разных европейских аудиториях. Впоследствии педагог венгерских студентов-гуманитариев признался мне, что его ученики, знакомые с несколько адаптированным оригиналом повести, были удивлены таким прочтением. Текст казался им трагичным.
– Во время чтения зал для меня всегда партнер, всегда близкий друг, которому я рассказываю очень личную историю, – продолжает актер. – С первой секунды я договариваюсь об условиях игры: я читаю, а не играю литературный текст. Я не могу, да и не хочу детально объяснять, чем меня зацепил тот или иной выбранный мною текст, но убежден: эти книги читать нужно. Помните у Высоцкого: «Хорошие книги ты в детстве читал…» ? Сказано это прежде всего про такие книги, про таких авторов, за текстами которых стоит целый мир – настоящий, живой, даже если он выдуман от начала до конца. Вспомним, например, Александра Грина. Когда его спрашивали о выдуманном им Зурбагане, он мог детально описать каждую таверну, все особенности побережья, одежду и привычки его обитателей… И вот когда у тебя в руках книга, и ты с листа читаешь аудитории текст, ты чувствуешь себя настоящим проводником в эти чудесные миры!
…Выступления Валерия Баулина собирают аудиторию самую разную, но изрядную часть ее составляют школьники. Те самые подростки, от лица которых говорят герои «35 кило надежды» и «Нежный возраст» – текстов, выбранных актером для интимного разговора с публикой.
